Сладкое вино твоих речей

Аль Хайтам просидел с Кавехом почти до ночи. Они расстались только после того, как закончили ужинать в небольшом китайском ресторанчике. Блондин, оказывается, ужасно любит острую пищу, а Хайтам начал чихать от обилия специй ещё на входе. Но в целом еда была достаточно вкусной, чтобы оба ушли сытыми и довольными. Хоть Хайтам и продолжал чихать, а у Кавеха опухли губы от остроты, им ничего не помешало зависнуть на полчаса возле машины и самозабвенно целоваться под взглядами редких прохожих. А утро, в кои-то веки, началось у Хайтама без головной боли. Он достаточно выспался, хоть и переписывался с Кавехом, если так можно назвать взаимную бомбардировку мемами. Это было забавно и комфортно, словно они не спали в разных кроватях. Они могли провести такое же комфортное утро, если бы не Сайно: он напросился, чтобы сосед подвёз его до универа. — Ты должен пересесть, — категорично заявил Хайтам, глядя на соседа, занявшего соседнее кресло спереди. — Почему? — Здесь сядет Кавех. Я заезжаю за ним с утра. — Ой, он что, заревнует тебя из-за того, что ты возишь других красавчиков спереди? — шутливо бросил Сайно. — Нет, красавчиков, кроме него, я не вожу. Разве только плешивых соседей.. — Эй! Где ты у меня плешь видел? Мои волосы в хорошем состоянии! — Тебе лучше пересесть. — Да что ты заладил?! Пересяду возле общежития, когда придёт Кавех. — Я привык, что тут сидит Кавех, не боишься, что потеряю концентрацию и руки не сдержу? — приподняв бровь, Хайтам уложил руку на колено Сайно и чуть сжал пальцы. — А ещё ты не знаешь, чем мы могли заниматься на этих сидениях.. Не страшно? — Фу, убери руки, я сяду назад! Надеюсь, вы там ничего не делали, — Сайно посмотрел на кривоватую ухмылку Хайтама и закатил глаза. — Дважды фу, но в багажнике я не поеду. Так что надеюсь, вы хотя бы убрались после всего. — Надейся, Сайно, надейся, — довольно хмыкнул Хайтам, заводя машину, и наконец выезжая на дорогу. Когда Хайтам притормозил возле общежития, он готов был взять все свои слова обратно, показательно помыть переднее сидение антисептиком и умолять Сайно там сидеть. Кавех выглядел как-то слишком по-французски. Стереотипно по-французски скорее, чем на самом деле. Но сегодня он был в берете; кажется, в той самой тончайшей рубашке с вечеринки. Какой нормальный человек в калифорнии в начале сентября будет носить берет, Хайтам даже не думал. Он думал лишь о том, как чертовски привлекательно выглядит блондин, который, о Боже мой, ещё и волосы слегка завил! И как тут бедному Хайтаму держаться, глядя на это великолепие рядом с собой? Ему же ещё надо как-то машину вести.. — Bonjour, mon amour! — как ни в чём не бывало пропел Кавех, садясь в машину и целуя Хайтама в покрасневшую щёку. — О, Сайно, и ты тут! Привет. — Бонжур, Кавех. Твой парень извращенец, — реагирует Сайно с заднего сидения. — Это часть его обаяния, — мило улыбнувшись, отвечает Кавех и тыкает Хайтама в плечо. — Эй, ты сегодня поздороваешься со мной? Или весь словарный запас на сегодня израсходовал, извращая соседа? Это даже обидно. — Да-да, доброе утро, — отвечает Хайтам, перехватывая руку Кавеха, что тыкала ему в плечо, и целует тыльную сторону. — Не слушай его, он идиот. — Вообще-то, ты пытался меня облапать! — возражает Сайно, чем вызывает недоумённый взгляд Кавеха. — Мне обижаться самому, или ещё и Тигнари привлечь? — уточняет блондин. — Не слушай его, я просто выгонял Сайно с переднего сидения, это твоё место. — Оу, это даже мило.. Прости, Сайно, предъява не засчитывается, — ещё раз чмокнув Хайтама в щёку, Кавех улыбается и пристёгивает ремень. — Сам пожалуюсь Тигнари на вас обоих, — бубнит Сайно сзади. — Поехали уже, я хочу успеть купить кофе перед занятиями! Хайтам усмехается и выезжает на дорогу. Идея купить что-то попить кажется хорошей: он бы купил льда, да побольше, чтоб приложить к лицу и паху. Хайтам видел на каком-то сайте японские охлаждающие футболки и повязки: надо загуглить подобное нательное бельишко, кажется, от бесконечного стояка его спасёт только оно. Первая лекция прошла довольно спокойно, опять было что-то о почвах, и именно к ней вчера Хайтам помогал готовиться Кавеху, так что он мог слушать вполуха и просто смотреть на своего парня. Кавех снял берет в помещении, но для гей-паники Хайтама ничего не изменилось: блондин был по прежнему горяч, а волосы, заколотые с одной стороны, так и манили руки Хайтама, чтоб растрепать их. Борясь со своими первобытными замашками в стиле «схватить за волосы и утащить в свою пещеру», Аль Хайтам сопроводил Кавеха на вторую лекцию и не замечал подвоха до тех пор, пока не зазвучала речь учителя. Это была лекция по французскому. Аль Хайтам не знал, зачем Кавеху, знающему язык в совершенстве, нужны занятия по данному языку. Вероятно, чтобы заполнить расписание, потому что без этой лекции у него было бы окно в два часа до сбора для поездки на винодельню. Но Хайтам готов был поклясться, что Кавех просто решил пытать его! Целых два часа все вокруг будут говорить на французском. Кавех будет говорить на французском. Насколько некрасиво будет сейчас встать и сбежать, когда все приветствуют учителя? Аль Хайтам мужественно держался почти 20 минут, пока месье Нёвиллет, преподаватель, знакомился с другими студентами. И совершенно не мужественно сдался, когда о себе начал рассказывать Кавех. Его речь была явно чище и непринуждённей, чем у остальных, оно и понятно. И каждое слово словно шёлк лилось из его уст прямо в уши Хайтама. Только вот странным образом этот шёлк трансформировался в электричество и бил в пах неплохим таким разрядом. Поэтому Хайтам после приветствия Кавеха тихонько шепнул ему на ухо, что подождёт снаружи до конца лекции и, пригнувшись, позорно сбежал из аудитории. Позорно бежал, чуть пригнувшись он до мужского туалета, где сразу же открыл кран с холодной водой, сунул руки под воду и щедро плеснул в лицо. Он ни на секунду не задумался о причёске или каплях воды на светлой футболке. Ему нужно было остыть. Только вот вода будто испарялась с поверхности раскалённых щёк и нисколько не охлаждала! Он простоял пару минут, плеща в лицо водой, пока не почувствовал, что может дышать чуть легче, чем бегун на финише марафона. В паху всё ещё болезненно ныло, но в голове становилось светлее, и теперь он мог немножко думать. И думал он о том, настолько ли сбит его моральный компас в данный момент, что он может подрочить в университетском туалете, или же нет? Стояк намекал, что да, вполне. И плюнув, он закрылся в кабинке, молясь, чтобы никто не зашёл; спустив штаны наконец дотронулся до себя. Кавех снова заставлял его чувствовать себя подростком в пубертате. Второй раз Аль Хайтам самоудовлетворялся из-за французского блондина. С этим нужно что-то делать, чтобы оставаться приличным членом общества, но не сейчас. Сейчас Хайтаму нужно было что-то сделать с собственным членом! Смазки выделилось достаточно, потому Хайтам, проведя ладонью по головке, собрал выступившую жидкость и провёл по всей длине, облегчённо выдыхая. Упираясь головой о стену, он старался не думать о бактериях, он вспоминал Кавеха в собственной кровати: его молочную кожу, приоткрытые в экстазе губы и тонкие пальцы, сжимающие простыни. Хайтам кончил слишком быстро, даже можно было бы посмеяться. Но ни на что, кроме облегчённого выдоха, его не хватило. Постояв пару минут, пока шум в голове прошёл окончательно, он вытер руку и запачканную крышку унитаза. Уничтожив улики, Хайтам нажал кнопку смыва и наконец вышел из кабинки. Ещё раз умывшись, в этот раз спокойно, он провёл мокрой ладонью по волосам, зачесывая их назад и вышел из туалета, поклявшись именно в этот никогда больше не заходить, как и в аудиторию, где у Кавеха будут лекции по французскому языку. Когда занятие закончилось, Хайтам ждал своего парня в коридоре со стаканом «извинительного» лимонада. Кавех встревоженно спрашивал, что с ним случилось и ничего ли у него не болит. Хайтам сказал, что уже всё в порядке, даже не соврал, просто живот прихватило. Блондин комментировать не стал, но, кажется, не особо поверил в это. Но их пути на сегодня должны были разойтись, и лучше потратить время на поцелуи, а не на выяснение обстоятельств. Кавеха ожидала поездка на университетскую винодельню, а Хайтам отправится домой, мириться с совестью. — Завтра у нас всего одна лекция, — начал Кавех, когда они уселись под тенью дерева неподалеку от парковки. — Может, сходим куда-то: в кино или погуляем где-нибудь? Я давно не выбирался дальше магазина у дома и ближайшего торгового центра. — Я не против, тысячу лет не был в кино! Кстати, я навёл справки, тут есть винный бар. Говорят, неплохое местечко, можем вечером зайти. Всё равно выходные же, оставим перед этим машину и прогуляемся. — Хэй, ты искал винный бар ради меня? — Удивившись, спросил Кавех, отвлекаясь от своего лимонада. — Ну да. Ты же любишь вино, я, может, тоже проникнусь когда-нибудь, — ответил Хайтам, пожимая плечами. — У меня лучший парень на свете! — возликовал Кавех, обнимая Хайтама за шею и целуя в щёку. — А если бы я был каким-нибудь лютым фетишистом, ты бы искал где проводят кинки-пати, чтоб тоже проникнуться? — Сомневаюсь, но всё возможно, — ответил Хайтам, обнимая парня в ответ и утягивая к себе на колени. — Это же не было намёком? — Нет, это не намёк, милый. Но… — Кавех отклонился, чтоб взглянуть парню в глаза. — Как тебе намекнуть, чтобы ты намекнул Сайно погостить на выходных у Тигнари? — Ты весьма силён в намёках, дорогой, — усмехнулся Хайтам. — Если ты не хочешь, чтобы он был дома — его не будет. Но ты должен будешь мне помочь притащить ящик чипсов в качестве откупа. — У него с чипсами все серьёзно, да? — насмешливо уточнил Кавех. — Более чем. Я даже рад, что он встречается с Тигнари, ведь он, как врач, сможет что-то сделать с уровнем его холестерина. — Какой ты злой. — Я знаю. Как и все разговоры, этот закончился тем, что они начали целоваться. Они не спешили углублять поцелуй, находясь на публике, но не касаться губ друг друга было слишком сложно! Уста Кавеха отдавали горчинкой грейпфрутового лимонада, и самим Кавехом, сладким как мёд. Поцелуй прервал голос преподавателя, который звал студентов загружаться в автобус. Еще раз урвав на прощание поцелуй, Хайтам сел в машину и уехал сразу же, как двинулся автобус. Дом встретил его не привычной тишиной, как хотелось бы, а звуками какого-то сериала и запахом еды. Недоумённый Хайтам застал на кухне Тигнари, чему был крайне удивлён. — Тигнари? — вместо приветствия выдал Хайтам. — И тебе привет, — удивлённо ответил будущий медик. — Сайно сказал, что у вас с Кавехом долгий день, и мы можем тут похозяйничать. Если хочешь, я уйду, но я начал готовить чили. И если подождёшь с руганью, получишь вкусный ужин. — Не знаю, что тебе наговорил Сайно, но запрета на гостей у нас нет. Особенно на гостей, которые готовят. Так что пока у сковородок не твой парень, я не против твоего присутствия, — Пожав плечами, ответил Хайтам. — Сайно же говорил, что начос - извращение? С чем он будет есть чили? — О, это моя маленькая месть за парочку его шуток, — посмеивается Тигнари. — Он будет есть чёртовы начос и хвалить меня, иначе ему будут приносить удовольствие только его «единственные адекватные чипсы — картофельные чипсы», буквально. — Ты можешь приходить сюда так часто, как пожелаешь; кредит доверия к тебе вырос до рекордно высокого уровня с той самой вечеринки, где я увидел вас с Сайно… — Так, хватит! — оборвал его Тигнари, не желая вспоминать о том дне. — Я польщён, но, пожалуй, откажусь. Я не вынесу ваши с Сайно шуточки сразу с двух сторон! Я просто буду рад побыть здесь немного, пока не станет тише. У нас в общежитии меняют проводку, и там средние века до вечера. А у меня огромный проект по фарме, и я хочу эксплуатировать ваш вай-фай. — Да без проблем. Кстати, помнишь Кавеха? Мы с ним хотим устроить выходные на двоих… Как ты смотришь на то, что я выгоню Сайно к тебе на все выходные? — Кавех милый, так что сделаю вид, что ради него я соглашусь. Но Сайно и так хотел ко мне приехать, поэтому можешь не тратиться на чипсы. — Я куплю тебе кроксы. Или что вы там, медики, любите. Спасибо, — заверил Аль Хайтам. — Мы, медики, любим сон, но его ты мне не купишь, так что возьму взятку картой Старбакса. — Договорились. — Вот и чудненько! Я позову, когда еда будет готова, — махнув лопаточкой, Тигнари завершил диалог. Аль Хайтам готов признать, что этот парень довольно приятный в общении: слишком долго не разводил демагогию и был вежлив. Что он нашёл в Сайно? Повёлся на напускную серьёзность? Хотя, если подумать, Кавеху он мог задать такой же вопрос.. Но разгонять тему не хотелось: вдруг блондин осознает ошибочность выбора? Чили от Тигнари получился действительно вкусным. Хайтам наслаждался едой и переписывался с Кавехом, который сыпал восторженными комментариями о винодельне. Но ещё больше Хайтам наслаждался видом Сайно, который смотрел на начос с таким видом, будто эти чипсы вырезали всю его семью. В конечном итоге Тигнари дал ему тартильи, и обед прошёл почти мирно. Когда Хайтам уже хотел уйти к себе, его окликнул сосед: - Эй, Хай, я сейчас уеду к Тигнари, и меня не будет до воскресенья. - Тебе нужно моё благословение? - Нет, - фыркнул Сайно. – Если приведёшь Кавеха, напоминаю: не осквернять диван! - О, не беспокойся, я ещё в прошлый раз сказал, что мы трахаемся только на твоей кровати. - Надеюсь, у тебя не встанет. - Взаимно, солнышко, - ответил Хайтам, и, повернувшись к Тигнари, добавил: - Прости, Тигнари, но у тебя пусть стоит. Покажи ему класс! Не слушая возмущения соседа, Хайтам ушёл в комнату планировать выходные с Кавехом. Они вроде как выбрали, чем заняться, но помимо досуга, Хайтам хотел позаботиться насчёт конца дня: очевидно, что они оба хотят продолжить вечер в кровати Хайтама, и в этот раз в планах было зайти чуть дальше дрочки. И для этого Хайтам оставил заказ на сайте секс-шопа. Вероятно, тратить кучу денег не стоило, но он не уверен, нету ли у Кавеха аллергии или чего-то подобного, а потому закупился всеми видами смазки и презервативов, какие только смог найти. А ещё для антуража добавил парочку свечей, которые можно было использовать для массажа. Почему-то казалось, что Кавеху такое понравится, да и свечи добавят плюс один в карточку бинго ромкомов. Когда Хайтам оплатил заказ и решил подробнее разузнать о том винном баре, про который говорил Кавеху, и забронировать там столик, его парень ему позвонил: - Хайтам, у меня проблема, - вместо приветствия начал Кавех, звуча при этом очень испуганно. – Кажется, меня забыли на винодельне. - Что? Как так вышло? – переспросил Хайтам. - Нам дали двадцать минут пройтись по винограднику, я, кажется, не рассчитал время, и теперь нашего автобуса нет, как и моего рюкзака. Я не знаю, как отсюда уехать без денег, да и телефон скоро сдохнет. Можешь как-то позвонить в администрацию, чтобы за мной вернулись? - Подожди, а что насчёт сотрудников винодельни? У них нет контактов? - Я пытался войти в здание, но тут пропускная система, а пропуска у меня нет. У меня осталось десять процентов зарядки, можешь позвонить в администрацию? Я боюсь не успеть. - Чёрт! – выругался Хайтам. – Я не буду им звонить, я приеду за тобой, а потом мы напишем жалобу, чтобы ваш преподаватель не относился так халатно к студентам! - Хай, ты... Если ты хочешь приехать, я буду только рад. Я очень устал и хочу пить! А с жалобами мы разберёмся потом. - Я выезжаю. Скинь мне локацию, скоро буду. Хайтам, кипя от злости, сел за руль, спешно вводя данные винодельни и с сожалением отмечая, что ехать ему около часа. Цокнув, он вырулил на дорогу, стараясь как можно быстрее выехать на трассу, где можно разогнаться. Не то чтобы он был поклонником быстрой езды, наоборот: обычно он ездил с соблюдением всех правил, но сейчас чуть ли не забыл пристегнуться. Когда он подъехал к территории винодельни, обнаружилась ещё одна проблема: у него тоже не было пропуска. Но добрый старичок на кпп согласился открыть шлагбаум, когда услышал историю о том, почему Хайтаму нужно попасть на территорию. Только пригрозил пальцем, чтобы они побыстрее выехали обратно. Хайтам нашёл Кавеха, сидящего возле дороги. Хотелось отпустить шуточку, но вид у блондина был до такой жути несчастным, что всё желание шутить пропало. Вместо этого хотелось его просто обнять и успокоить, что Хайтам и сделал. - Хэй, как ты? Поедем домой? В машине есть вода, ты говорил, что хочешь пить, - заговорил Хайтам, поглаживая Кавеха по спине. - Я хочу пить, - ответил Кавех совсем поникшим голосом. - Пошли, моя принцесса в беде. Считай, плюс один к клише ромкомов, - всё же не удержался Хайтам. - Ох, я даже не буду говорить, что ты ужасен, - отклонившись в руках Хайтама, проворчал Кавех. – Лучше я добавлю ещё одно клише: что насчёт признания в любви от девицы в беде сразу после спасения? Это клише? Хотя, плевать. Я не уверен, насколько это своевременно и глубоко, но сейчас ничего другого, кроме как «я тебя люблю» в голову не приходит. - Вау… - вытаращившись, пробормотал Хайтам. - Это не то «я люблю тебя», которое значит «женись на мне». Это скорее «я люблю тебя» - «спасибо», – Кавех вздохнул, обхватывая ладонями лицо Хайтама. – Ой, да пофиг вообще, что оно там значит. Поцелуй меня! Кто такой Хайтам, чтобы не подчиниться? Конечно же, он целует Кавеха. Целует, притягивая снова в объятия и не желая отпускать. Обводит языком пересохшие губы парня и затягивает в рот, прикусывает и пьёт чужое дыхание. Где-то на краю сознания понимает, что, какое бы значение эта фразочка не несла, на любую он готов ответить и заслужить их все. Это, кажется, теперь будет его собственным чек-листом на этот семестр. А ещё Хайтам очень хочет постараться, чтобы это было не только на семестр, но и на всю жизнь. В машину они усаживаются только когда у Кавеха громко урчит в животе. Со смешком разрывая поцелуй, они соглашаются с тем, что пора мчать домой - кормить принцессу в беде, чтоб пройтись по всем канонам сразу, и выжать из этой ситуации все пункты клише. Правда, клише из ромкомов грозят перейти в клише плохих комедий.. Потому что когда они подъезжают к дому, на пороге их ждёт довольно большая чёрная коробка, и Хайтам знает, что в ней. Но он не знает, что с ней делать в присутствии Кавеха, который очень не кстати поднимает её и трясёт. - Ты что-то заказывал? – невинно спрашивает он, занося коробку в дом, пока Хайтам подвисает на пороге с ключами в руках. – Довольно тяжёлое. Там книги? «Ах, если бы там были книги..» - думает Хайтам. - Там не книги. - А что? - Это… Давай сделаем вид, что этой коробки не было? – осторожно спрашивает Хайтам, не очень-то надеясь, что блондин согласится. - Почему? – Кавех сощуривается, переводя взгляд с коробки на своего парня, и, кажется, понимает, что там может быть. – Там что-то неприличное? Почему тогда такое тяжелое? - Ладно, ты думаешь в правильном направлении. Пошли, откроем, - обречённо отвечает Хайтам и, забрав у блондина коробку, несёт её в комнату и ставит на стол. – Ты только не думай, что я совсем поехавший. Кавех ограничивается странноватым взглядом в сторону своего парня и молча наблюдает, как Хайтам вскрывает пакет, а потом и коробку. Когда Хайтам начинает доставать всё, что он поназаказывал, брови блондина поднимаются всё выше, а рот приоткрывается. В таком же немом шоке остаётся и Хайтам, когда видит «комплимент» от магазина в виде упаковки чулок в крупную сетку. И всё же он отмирает быстрее Кавеха. - Скажу сразу: вот этого в моём заказе не было! - поднимая чулки, оправдывается Хайтам. – А остальное я заказал только потому, что я не знал, что тебе нравится и нет ли у тебя аллергии. - Знаешь, у меня так много вопросов было. Ну, типо: собираешься ли ты устроить секс-марафон на пару недель без остановки или купаться в смазке, мало ли, вдруг это твой фетиш. Или ты какой-то извращуга всё-таки и, ну, не знаю, мажешь клубничной смазкой тосты! Но твои слова чуть успокоили, это даже мило, что ты позаботился обо мне, но… Сейчас один вопрос остался, на который я очень хочу услышать ответ: а ты не мог взять в свои прекрасные ручки телефон и спросить меня? Сообщения и звонки придумали как раз для этого. Какого хрена ты потратил кучу денег на всё это, если мог просто спросить? - Ну, я не хотел тебя смущать, намекая, что рассчитываю на что-то на этих выходных, - ответил Хайтам, потупившись. - А моё «выгони Сайно» было недостаточно очевидным? И вот если бы ты в процессе достал эту коробку и сказал «выбирай», это бы меня не смутило, особенно зная, что пару дней назад у тебя этого всего не было? О Боже, ты идиот, - выдыхая, Кавех приложил руку ко лбу. - Я идиот, - признал Хайтам. – Но я хотел как лучше. - Всё ещё поражаюсь, каким ты можешь быть умным и глупым одновременно, - покачал головой Кавех и ухмыльнулся. – Зато ты теперь можешь закинуть бутылочку в рюкзак, и, если снова сбежишь с пары французского подрочить, у тебя процесс пройдёт приятнее! - Да он и так прошёл приятно… - закатывая глаза, ответил Хайтам и осёкся. – Стоп, повтори. - Ты и так уже спалился. У тебя ведь какой-то кинк на французский, да? – прямо в лоб спросил Кавех. - И давно ты понял? – мрачно поинтересовался Хайтам. - Не так давно, но убедился только сегодня. Это забавно, знаешь. Я думаю, это может стать проблемой при знакомстве с родителями.. Ну типо представь: они и так не особо рады, что у них сын гей, а тут ещё и у его парня встаёт на каждое их слово. Супер неловко. - О Боже, нет! – рассмеялся Хайтам. – У меня встаёт не на весь французский, я проверял. Только на твой французский. Особенно, когда ты ругаешься или умничаешь; это звучит слишком сексуально вкупе с твоим голосом. - Et si je te gronde en termes scientifiques, auras-tu une erection? - Что бы ты не спросил, ответ, скорее всего, да. И там было слово «эрекция» в конце? - Эрекция в конце у тебя, - хихикнул Кавех. – Ладно, мы проработаем с тобой твой лингво-кинк. Очень-очень много раз проработаем, надо же как-то оправдать твоё ограбление секс-шопа. Но позже, я голоден сейчас. Ты рассказывал, что Тигнари готовил что-то вкусное. Так покорми меня! - Любое твоё слово после французского кажется двусмысленным и провокационным, - обречённо произнёс Хайтам. – Иди помой руки, я пока разогрею тебе еду. - Merci! - Если хочешь поесть, лучше обойтись без французского.