– Предвестник.
– Одиннадцатый!– Предвестник…
– Предвестник!!!– Что происходит?
– Чайльд Тарталья!!!
– Дипломат из Снежной?
– Предвестник Фатуи!!!
– А он красивый…– Лишили звания…
– Почему он рядом с Властелином?– Фатуи!!!!
– А что с ним?
– Одиннадцатый…– У него с Императором парный костюм!
– Похоже, Властелин готовится сделать важное заявление…– Посмотри на него! Лис! Неужели...
– Почему он так одет?– Должны были казнить?
– Здесь Предвестник Фатуи!!!
– Предвестник… – Господин Тарталья! Из шума нескончаемой какофонии криков, Аякса вырывает один единственный, хорошо знакомый голос. «Не может быть!» Священный зверь слегка поворачивает голову в сторону зовущего его по имени мужчины и округляет от удивления глаза, узнавая. «Иван?!» Встретившись взглядом со своим боевым товарищем, личным помощником и лучшим другом, прорывающегося сквозь толпу по ходу шествия, в груди лиса зарождается целая смесь из противоречивых чувств. И, Архонты, как же он счастлив, что не увидел в серых глазах блондина и намёка злых мыслей. Лишь волнение за своего друга отражалось в больших глазах агента Фатуи, которое не смогло угаснуть даже при виде того, что Тарталья жив, здоров, и, судя по внешнему виду, никаких лишений под крылом Императора Ли Юэ явно не терпит. Почему он в Ли Юэ? Что произошло во время миссии? Всё ли с ним в порядке? Что происходит сейчас в Снежной? Были ли какие-то новости от его семьи? От Пульчинеллы? И… почему у него сломана рука? Целую кучу ответов Аякс силился найти в переживающем облике друга, но тут же затылком стал ощущать, косящийся то на него, то на агента, янтарный взгляд Моракса. Который, если проигнорировать, ни к чему хорошему не приведёт. Аккуратно, как бы невзначай, возвращая своё внимание на дорогу, Тарталья чувствует невероятное облегчение по всему телу, словно с плеч только что свалилась многовековая гора. Взглянув на своего супруга, бывший Предвестник вдруг понял причину исчезновения колоссального давления, которое свалилось на него ровно в тот момент, когда его глаза задержались на лице Ивана дольше, чем на две секунды. «Погодите-ка… Архонты! Моракс! Ты что? Заревновал меня?!» Естественно, не получив никакого ответа, Тарталья едва заметно ухмыляется одними лишь уголками рта и прикрывает на пару секунд глаза, пряча их от слепящего солнца. «Прости, Иван. Я не могу сейчас не то что заговорить с тобой, а даже смотреть в твою сторону. Лучше не привлекать лишний раз внимание этого дракона. На самом деле он тот ещё собственник…» Но едва приподнявшееся настроение бывшего Предвестника тут же рухнуло в Бездну, стоило ему увидеть впереди себя, глазеющую на процессию, большую семью. И как назло, Тарталья теперь только семьи и замечал, хотя старался смотреть только прямо, только перед собой. Но даже так, периферическое зрение не выключишь одним лишь своим желанием. Он прекрасно видел с любопытством рассматривающие его детские глазки, хмурые взгляды их отцов и волнующиеся взгляды матерей. И чем больше он видел их, тем тоскливее становилось на душе. Едва уснувший в груди пожар ностальгии воспылал с новой силой. Да так, что уже в каждом ребёнке Тарталье чудился Тевкр или Антон. А та, обнимающая свою маму девочка, так сильно похожа на Тоню… «А ведь я до сих пор ни одной весточки от них не получил… Может случилось что-то?.. Ну хотя бы мои письма до них должны же были дойти, правда?..» Шаг за шагом, следуя за Императором, Аякс, ведя за собой огромное шествие, практически вышел на финишную прямую на пути к террасе Юйцзин. «Может ли быть такое, что они… Ну, не приняли… мой новый статус?.. Отец вряд ли обрадовался новости, если ему, конечно, вдруг появилось до меня хоть какое-то дело. Мама… не знаю. Наверное, шокирована, но вряд ли бы она перестала со мной общаться из-за произошедшего… Младшие братья ещё слишком маленькие, чтобы понимать такие вещи, а старшие… Ну… Ясно. Но Тоня! Тоня-то!» Наконец, впереди показалась круглая арка, а за ней череда крутых узких лестниц. «Интересно, а как другие Предвестники отнеслись к моему вылету из их рядов? Наверняка они этому обрадовались. Ещё и насмешки небось в мою сторону бросали, ха-ха! Но они… Они ведь не думают, что я по первому требованию…» С головой погрузившись в собственные гнетущие мысли, Тарталья не замечает последней ступеньки и, споткнувшись о неё, стремительно летит вниз, навстречу стихии своего мужа. Приготовившись к болезненному удару коленом о каменные плиты, Аякс вдруг чувствует, как его легко подхватили каменные руки Императора в нескольких десятках сантиметров от земли. – Ха-х?.. Чуть не оглохший от удивлённых возгласов людей и щелчков фотоаппаратов, Тарталья поднимает голову и встречается с горящим янтарём в глазах Моракса, смотрящего на него сверху вниз. – Что с тобой? – шёпотом спрашивает Архонт, заметивший тщательно скрытое Предвестником его подавленное настроение. – Всё в порядке. Спасибо, – на автомате отвечает Тарталья, поднимаясь на ноги. – Тебе известно, что за ложь Императору наказывают? – возвращая себе прежнее положение, так же тихо произносит дракон. И, оглянувшись, едва слышно добавляет, – Будь аккуратнее. Смотря Властелину в глаза, Аякс был готов поклясться, что его зрачки на миг приобрели вид тонкой щёлочки. А в следующую секунду Моракс от него отвернулся и продолжил вести за собой огромное множество людей на уже показавшуюся террасу. Финишная прямая. Шаг за шагом Аякс неотрывно следует за Властелином Камня, ступает на приготовленную для торжества сцену и замирает подле своего супруга, ожидая, когда все шествующие выстроятся за их спинами. Твёрдо глядя прямо перед собой всё это время, Тарталья, наконец, позволяет себе украдкой взглянуть на возвышающегося перед ним Моракса, гордо расправившего плечи перед своим народом. А тем временем, следующий за ним люд, полностью заполнил всю террасу и поднял ожидающие глаза на своего Бога. Дракон не спеша окидывает взглядом свои владения. И, когда стих гул людских голосов, начинает произносить торжественную свою речь. Слушая его величественный громкий голос, но не слыша говоримых им слов, Священный лис, под взглядами сотен людей, взирающих на него, невольно погружается в тот день, когда его нога впервые ступила на эту самую террасу. В день, когда впервые утонул в янтарных глазах своего супруга. А затем и в день, когда по собственной воле остался в Ли Юэ. Надел на себя Императорскую корону, отрёкся от своей прошлой жизни, оставляя в ней своё высокое звание Предвестника, и примеряя на себя новую, не менее важную роль… – …Своим будущим супругом! Вмиг придя в себя, Аякс вскидывает прояснившийся взгляд синих омутов на свой новый дом. На проживающих в нём людей. И на своего дракона, что с таким теплом смотрит на него прямо сейчас, протягивая ему свою руку. Чувствуя, как с новой силой забарабанило в груди его, искажённое Бездной, сердце, бывший Предвестник неотрывно глядит на Верховного Адепта. Вернув присущую себе уверенность, лис вкладывает в золотую ладонь свою, потемневшую от звериной формы, руку и выходит из тени Архонта под солнечные лучи палящего летнего солнца и под многочисленные взгляды людей, позволяя народу Властелина Камня, (а с этого момента, и своему народу), познакомиться с собой заново. Ведь он больше не Одиннадцатый Предвестник Фатуи, авангард Снежной, опаснейший в своей непредсказуемости Воин. Он – судьба самого Моракса, Императора Ли Юэ. Самого Архонта. Несколько секунд Аякс стоит неподвижной статуей, зная, что он обязан пройти это испытание с достоинством и не посрамить честь своего будущего супруга, выбравшего его в свои мужья. И, собравшись с духом, начинает свою, первую в новом статусе, торжественную речь. – Я – Священный зверь. Цилинь, рождённый под шестью звёздами Небесного кита и обнимаемый лютыми стужами Ледяной Империи. Сын снегов и морозов, что был послан во владения Гео Архонта по велению Богини Любви, согласно заключённому между ней и Богом Контрактов, договора. Сменив ради любви страну и пробудив в себе врождённую силу Цилиня, я возродился в облике Священного зверя – Священного лиса, в полуформе которого я предстаю сейчас перед вами и тем самым исключаю из своих слов всякую ложь – могущественные Адепты и их Прародитель тому свидетельствуют…, – делая небольшую паузу в своей речи, Тарталья чувствует, как сжалась в поддерживающем жесте на его ладони золотая рука Моракса. И, делая пару глубоких вдохов, без всякого страха в глазах, продолжает самую сложную часть своего монолога, на которую он настраивался несколько ночей. Несколько длинных бессонных ночей. И оно того, наверное, стоило: – Моё имя – Аякс. Дарованной мне матерью жизнью, отцом именем и любовью Мораксом, я отрекаюсь от всех своих званий и титулов, полученных в организации Фатуи. Оставляю их в прошлой главе своей жизни. И с чистого листа начинаю новую. Здесь, в землях Ли Юэ. Под благосклонным взором Его Величества Императора, в качестве его любящего супруга. А затем, встретившись с расплавленным янтарём дракона, Тарталья, глядя прямо ему в глаза и чувствуя, как ревёт собственное сердце, непоколебимо произносит: – Благодаря своей безграничной щедрости, великодушию и доброте, Властелин Камня даровал мне в своих землях новый дом. И я обязуюсь этот дом, и всех его обитателей, оберегать даже ценой собственной жизни, – последние слова Аякс произносил под взорами тысяч глаз, обращённых на тянущуюся вокруг ладоней Священных зверей золотую нить, скрепляющую данное лисом устное обещание дракону. – Кто бы мог подумать, что пришедший в Ли Юэ Предвестник из Снежной сумеет завоевать моё сердце… Какое-то время народ Региона Контрактов молчал, шокированный заявлением своего Императора. Ведь на их памяти Властелин Камня ни разу не связывал себя с кем-либо узами брака. А тут! Да ещё и с кем! С Предвестником чужой страны, который чуть в щепки не разнёс любимую всеми ими Гавань и ранил Гео Архонта! А сейчас… этот самый Предвестник стоит подле Императора и прямо смотрит в янтарные глаза Бога Скал, держащего его за руку и, неожиданно для всех, объявившего их будущими супругами. Спустя несколько секунд ступора, люд Ли Юэ как будто отмер и наполнил праздничную Гавань радостными криками, поздравляя своего правителя с будущей свадьбой. В небо взлетели тёплые шапки, сквозь шум голосов всё громче звучали аплодисменты, кто-то пронзительно свистел, кто-то плакал, кто-то смеялся. И все эти ликования были посвящены только двум особам, стоящим на сцене под жаркими лучами летнего солнца. – Признаться, я не ожидал такой реакции, – шепчет Аякс, оглушённый стоящим на террасе гвалтом, – Уже забыли, что я был Предвестником? – Сейчас это уже не важно, – так же тихо отвечает Моракс, – К тому же ты только что на весь мир отрёкся от своих прошлых титулов. Ты уже не Предвестник, а мой будущий супруг. Так почему бы им не радоваться? Ничего не ответив, Тарталья едва слышно хмыкает и позволяет себе, наконец, расслабиться. Самая тяжёлая часть осталась позади. Конечно, была ещё одна деталь – комментарии и интервью, но это последнее, чем бы хотел сейчас заниматься лис. А потому готовился уклоняться от вопросов и плавно перенаправить всеобщее внимание в сторону праздника Империи. – Пойдём, – произносит Властелин Камня, уводя Аякса со сцены, – На сегодня торжественная часть окончена. Послушно проследовав за своим супругом до края сцены, Тарталья пропускает дракона к лестнице, позволяя тому спуститься первым, а затем, всё также не отнимая ладони из золотой руки, разрешает помочь себе пройтись по деревянным ступеням на каменные плиты террасы. – Ты хорошо держался, Аякс! Молодец! – тут же подбегает Мадам Пин, сошедшая со сцены вслед за Священными зверьми. – Спасибо, старался. Так и… что мы делаем дальше? – последние слова были обращены к Императору. – Ничего, – пожимает плечами Моракс, – Отдыхаем, веселимся. Отбиваемся от прессы. Если желаешь, можем пойти в Глазурный Павильон, чтобы в тишине и спокойствии перевести дух. Или подняться на этаж выше, в шатёр «Синьюэ» послушать истории Чайного доктора Лю Су. Говорят, он один из лучших рассказчиков в Ли Юэ… – Знаете… А пойдёмте и туда, и туда, – прерывает монолог Архонта Тарталья, пока тот не разразился на получасовую лекцию. Хотя отчего-то Аяксу кажется, что Мораксу по какой-то причине с трудом даётся каждое слово, пускай он и старается держаться так, словно всё в порядке. … Сотни вспышек вылетали из фотокамер прессы мировых газет, ослепляя вышедших в люди из закрытой для общества зоны, Императора и его будущего супруга. Практически на все вопросы интервьюеров ответы давал именно Моракс. Оказывается, чтобы спросить о чем-либо Тарталью, нужно было сначала получить на это разрешение у Императора и только потом напрямую обращаться к Священному зверю. Властелин Камня, конечно, не имел ничего против. Ему и самому было интересно узнать мнение Аякса на тот или иной счёт. Однако, если Богу Скал какой-либо вопрос приходился не по нраву, он тут же пресекал всяческие попытки развития опасной темы. Особенно, если эти темы касались Крио Архонта и будущим супружеством её бывшего Предвестника, когда-то клявшегося ей в верности, на Архонте Региона Контрактов. На удивление, с журналистами было покончено довольно быстро. А потому Священные звери, с чувством выполненного долга, наконец-то отправились сначала в Глазурный павильон, отдыхать от жары, шума, и любопытных взглядов, а затем, охладив головы, поднялись по запутанным переплетениям лестниц в шатёр «Синьюэ», про который недавно упоминал в своей речи дракон. Сидя за чашечкой холодного чая, Аякс внимательно слушает рассказчика Лю Су, что вещал историю, заключённую в книгу «Дождь клинков». Слухи не врали, этот мужчина действительно хорошо умеет приковывать к себе внимание публики, жаждущей новых подробностей. Но среди всего собравшегося народа было одно исключение. Рогатое, тяжело вздыхающее, исключение. Время от времени Тарталья чувствует, как сжимается на его ладони рука Моракса, а затем, через тихий, но очень длинный выдох, постепенно расслабляется. Откинувшись на спинку стула, Аякс косит взгляд на расслабленную с виду фигуру своего будущего супруга, зачем-то (устало?) прикрывшего глаза. «Что с ним?..» – задумывается бывший Предвестник, задерживаясь взглядом на тёмных с золотыми кончиками, подрагивающих ресницах Архонта. – Моракс, с тобой всё в порядке? – шёпотом интересуется Тарталья, стараясь сделать это как можно более незаметно. И, когда вместо внятного «Да», дракон лишь слабо кивает, Аякс убеждается, что что-то с Властелином Камня всё же происходит. Но что именно? «Ему плохо. Надо уходить отсюда. Срочно.», – крепче сжимая руку Императора проносится в голове Священного зверя. Но не успевает Тарталья придумать план их небольшого побега, как публика начинает живо аплодировать, давя звуками аплодисментов на уши Священных зверей. Дабы не привлекать к ним двоим лишнего внимания, Аякс, поставив опустошённую чашу на стол, ведёт себя абсолютно естественно в данной обстановке. Так же начинает хлопать в ладоши, развернувшись в сторону сцены, а взгляд его бегал из стороны в сторону, ища хотя бы одного из сопровождающих их Адептов. «Сяо!» Столкнувшись взглядом с Охотником на Демонов, Тарталья сразу же переводит его обратно на сцену и наклоняет левое лисье ухо вниз. Мгновенно нахмурившись, Якса быстро, с помощью телепатии, передаёт полученный от Аякса сигнал о том, что что-то идёт не так и растворяется в воздухе, начиная действовать. Что именно делал Адепт лиса сейчас волновало мало. Гораздо важнее было то, что спустя минуту после аплодисментов неожиданно объявили часовой перерыв перед началом новой главы истории, что хорошо сыграло Тарталье на руку. – Мо… – Аякс. Повернув рыжую голову в сторону перебившего его Архонта, Аякс встречается с янтарными глазами Бога, смотрящих на него в упор. – Да? – как-то неуверенно произносит лис, про себя отмечая, что обычно тёплые золотые ладони его будущего супруга внезапно стали практически ледяными. – Мне нужно… ненадолго… отлучится, – с трудом произносит Моракс, опуская глаза. Фраза прозвучала так, будто предложение не успело построится в его голове, как тут же рассыпалось, словно разбившийся на мелкие осколки хрусталь. Будто дракон на долю секунды забыл то ли что хотел сказать, то ли вовсе как разговаривать. – Я с тобой. – Нет. – Моракс! – шипит на него лис, поднимаясь со своего места. – Нет, Аякс, – строго произносит Властелин Камня, в чьих глазах Тарталья на мгновение замечает взявшийся из ниоткуда… гнев? Который тут же сменяется на совершенно обыкновенный, спокойный взгляд, в янтаре которого затаилась бесконечная усталость, – Я хочу, чтобы ты остался на празднике. Используй эту возможность, чтобы наладить хорошие отношения с народом Ли Юэ. Священный зверь долго смотрит в глаза своего супруга, стараясь принять правильное решение. Послушаться Моракса и остаться в Гавани или же не оставлять дракона одного и пойти с ним? Какой выбор правильный? Да и существует ли он вообще, этот правильный выбор? – …Понял, – отпустив руку своего будущего супруга, спокойно произносит лис, вспоминая, кем на самом деле он является. Всегда являлся. Воином, исполняющим приказы. Благодарно кивнув, Моракс вместе с Аяксом поднимается со стола и, поблагодарив рассказчика за великолепное исполнение Дождя клинков, покидает пределы шатёра «Синьюэ». Попрощавшись на время со своим супругом, дракон что-то шепчет Охотнику на Демонов и растворяется в воздухе, телепортировавшись в, судя по натянувшейся красной нитке на щиколотке Аякса, дворец. Лишь недавно, взглянув себе под ноги, Тарталья заметил, что, буквально несколько дней назад, болтающаяся без второго конца ленточка, внезапно привязалась к Мораксу. Было и ещё одно очень любопытное наблюдение. Почему-то кроме самого лиса, её никто не видит. Даже Властелин Камня. И никакого отношения к Бай Чжу и исцелению ран оно не имеет. Аякс столько раз хотел спросить у Императора что это может быть, но всё время забывал, переключаясь на более насущные дела. Ну или просто-напросто не дожидался ночных приходов дракона, которые зачастую случались уже далеко за полночь, когда Тарталья уже видел десятый сон. Оставшись в сопровождении Мадам Пин и Гань Юй, Аякс стоял по середине торговой площади Фэйюнь, обтекаемый движущимися потоками сотен людей, и просто смотрел в сторону моря. Всегда любящий быть в центре внимания бывший Предвестник Фатуи, привыкший всюду следовать в одиночку, со всем справляться в одиночку, всё переживать в одиночку, позволил в какой-то момент сиюминутной слабости приоткрыть стальные врата своего сердца. Которое тут же привязалось к принявшему его Властелину Камня. И сейчас Тарталья впервые за очень долгое время вновь ощутил себя потерянным, как будто брошенным, уязвимым. Он не дома. Он не чувствует себя в безопасности, даже несмотря на защиту самого могущественного Архонта в Тейвате. Стоя в окружении тысяч людей, слыша за спиной голоса друзей, но в отсутствии Моракса, Аякс ощущал себя оголённым проводом, висящим в нескольких сантиметрах от водной глади. И пожирающее чувство одиночества вновь нашло дорогу в его сердце, украдкой пробираясь через его чуть приоткрытые створки. – Аякс? – Ты чего замер? Вырвавшись от тянущего его на дно моря груза и с силой наполнив свои лёгкие щедрой порцией свежего воздуха, Тарталья выходит из ступора, ощущая, как по телу проходится мелкая дрожь… от воззрившегося на него чужого, нечеловеческого взгляда. Вскинув голову в сторону предполагаемой слежки, Аякс сразу же натыкается своими большими, чуть ошалелыми, глазами, в, уже удаляющуюся от него, знакомую фигуру. И долго выдыхает, сбрасывая с себя внезапно возникшее напряжение. «Я тебя прибью, когда увижу!» Хмыкнув, Тарталья неспешно отправляется гулять в совершенно противоположную сторону от незваного гостя, принимаясь ждать опущения солнца за горизонт. Всё так же купаясь в собственных страхах и переживаниях, практически не обращая внимания на пытающихся его разговорить Адептов. Время шло, а народа на улицах Гавани меньше не становилось. Всё так же гудели многочисленные голоса, всё так же выступали уличные артисты, всё так же пахло вкусной едой и всё так же было тепло. В Снежной, людей бы уже давно разогнал по домам лютый мороз да пронизывающий до самых костей ледяной ветер. А тут… Всё по-другому. … – Привет, Иван, – сидя за круглым столиком в укромном уголке чайного дома «Яньшан», по-снежному произносит Священный зверь. – Здравствуй, Тарталья, – принимая немое приглашение присоединиться, лучший друг Аякса аккуратно опускается на деревянный стул, по привычке оглядываясь по сторонам. – Почему ты один? Где Властелин Камня, Адепты? Разве они не должны обеспечивать твою безопасность? – Я попросил их оставить меня одного на какое-то время. Но будь уверен, прямо сейчас они наблюдают за нами. – Понятно…, – неловкая пауза погрузила мир в тишину, развеиваемую лишь шумом прогуливающихся по Гавани людей. Не зная, как выведать у бывшего Предвестника информацию о его текущем положении дел, Иван просто наблюдал за своим другом, из которого всегда всё приходилось тащить клещами. Глядя на расслабленную фигуру лиса, можно было бы подумать, что его ничего не беспокоит и всё проходит более, чем гладко. Но Священного зверя выдавали глаза, ставшие ещё более тёмными и матовыми, чем прежде, да крепко сжатые до побелевших костяшек пальцев вокруг фарфоровой чаши с байцзю. – Что с рукой? – первым разбивает тишину Аякс. – Во время транспортировки Гнозиса Гео Архонта был неосторожен. – Это случилось из-за меня. Прости. – Скажи, ты действительно хочешь сидеть и обсуждать мои травмы? Ну сломали мне руку, ну и хрен с ней! По сравнению с тем, что сделали с тобой, я… – Со мной ничего не делали. – Аякс… – Иван, закрыли тему, – недобро зыркнув в сторону друга, произносит бывший Предвестник, – Мне надоело мусолить одно и то же. Хватит. Прошу тебя. Со мной всё в порядке, правда. Просто день был очень сложный. Я устал и просто хочу отдохнуть. Я с удовольствием бы ответил на все твои вопросы, но прямо сейчас у меня нет на это сил. Давай лучше за что-нибудь выпьем. Глядишь и разговор легче пойдёт. Эм-м… Госпожа Чу И! – переходя на всеобщий, куда более бодро произносит лис, привлекая к себе внимание хозяйки заведения, – Будьте добры, принесите ещё одну чашу для байцзю и ещё немного закуски… Ага, благодарю! Спустя минуту за столом Священного зверя и агента Фатуи организовалась безобидная (потому как уровень выпитого далеко не превышал допустимого для них обоих уровня), атмосфера для непринуждённых разговоров. Задушевные беседы с лучшим другом положительно сказались на состоянии лиса, которого время от времени навещают чувства неожиданной тревоги и лёгкой апатии. Старая добрая компания, свежая вечерняя прохлада и слабый привкус алкоголя здорово помогли Тарталье наконец-то расслабиться и отпустить все гнетущие его загруженную рыжую голову мысли. За обсуждением совершенно отличных друг от друга тем, Аякс не забыл расспросить и о своей семье. Узнать, как у них дела, чем занимаются, сдала ли Тоня свои экзамены… почему никто из них не отвечает его письма? И, судя по тому, как округлились глаза блондина, Тарталья сделал для Ивана великое открытие своим вопросом. Заверив, что из Снежной постоянно отправляются письма на имя уже бывшего Предвестника, но, как оказалось, почему-то не доходят до получателя, мужчина обещает разобраться с этим делом лично. А солнце тем временем плавно скрывается за водами Облачного моря, погружая Гавань в приятные сумерки. Поблагодарив друга за составленную компанию, Тарталья прощается у выхода из заведения с Иваном и лёгкой поступью и прояснившейся головой, отправляется на ещё одну, безмолвно назначенную, встречу. Считав оставленные по пути незваным гостем знаки, Аякс легко добирается до места встречи – на утёс, откуда открывается прекрасный вид на горящую праздничными огоньками Гавань. Где Тарталья и увидел ожидающую его низкорослую фигуру, раздражённо пинающую маленькие камушки в объятия спящего моря. – Ещё раз используешь на мне ту технику – я тебе врежу, – поравнявшись с бывшим товарищем, спокойно произносит Аякс, позволяя дующему со стороны моря ветру трепать свои непослушные рыжие волосы. – А нечего стоять и ворон считать. Учись лучше защищать свою голову, пока не стало поздно, – зыркнув из-под полей огромной шляпы, своим неизменно надменным тоном произносит Сказитель, – …Ну и видок у тебя, Тарталья. Прелесть. – Заткнись, – беззлобно бросает бывший Предвестник, усаживаясь на нагретую летним солнцем землю, – Чего хотел-то? – Да вот узнал, что наш бывший младшенький будущим супругом Моракса заделался. Решил заскочить по пути и проверить, насколько всё плохо... М-да. А тебя я смотрю, после вылета из Предвестников, подобрали, выходили. В чистенькое нарядили. Смотри какой холёный стал. Упасть не встать. Жених хоть куда. И в пир, и в мир, и замуж за Архонта. – Так и скажи, что поиздеваться припёрся. – Пф! Нужен ты мне больно. У меня что, по-твоему, больше дел никаких нет? – Хочешь новость? – …Ну? – после недолгого разглядывания лиса, раздражённо тянет Шестой Предвестник. – Я… – Да давай быстрее рожай уже. Хватит время тянуть. Ты не бессмертный, у тебя его не то чтобы много! – В этом-то и дело, – на выдохе произносит Тарталья, беря с земли камушек и бросая его в море. – Ты болен? – сразу посерьёзнев, грозно спрашивает Сказитель, – Сука, приехали. А предупреждали ведь тебя насчет твоей грёбаной формы Духа! Доигрался?! И сколько тебе осталось? – Да не ори ты! Здоров я! Здоров! Ещё тебя переживу! – А это навряд ли. – Я бессмертный, Скарамуш, – всё-таки признаётся Тарталья, заглядывая в глаза Предвестнику. Тот какое-то время молча стоит, откровенно пялясь в розовощёкое от выпитого алкоголя лицо бывшего Одиннадцатого, пытаясь уловить в его глазах то ли ложь, то ли отсутствие мозгов. Но ни того, ни другого, к удивлению, не находит. – Послушай, – устало сжав переносицу, Сказитель опускается на землю рядом с Аяксом, – То, что ты скоро станешь супругом Моракса ещё не означает, что ты хотя бы близко станешь таким как он. – Я уже его супруг. – Подробности вашей личной жизни меня не интересуют, – фыркает Сказитель. – Ты не понял. Я реально его супруг. Просто брак был заключён очень давно, несколько тысячелетий назад. Кстати, тогда я был Его Адептом. Священным лисом. Это и объясняет мой нынешний внешний вид. – Чего?.. – Знаю, мои слова звучат странно, но это правда. Как оказалось, для меня этот мир не новый. Я уже жил в Тейвате... И умер во время Войны Архонтов. А сейчас, по какой-то причине снова здесь. – Ты умом тут тронулся? Что за бред? – Ну… слушай. … – Пиздец, – вот и всё что выдаёт после долгих объяснений Тартальи, Сказитель. – Угу… – тихо мычит Аякс, уставившись на звёздное небо, – Когда ко мне стали приходить сны о прошлом, я сначала думал, что схожу с ума, потому что в какой-то момент перестал отличать сны от яви и начал путаться в хронологии событий. К слову, проблема так и не решилась. И это пугает меня. Вздохнув, Скарамуш скрещивает ноги и, упершись локтем в колено, задумчиво скользит взглядом по развалившемуся прямо на земле Аяксу. – «Ошибка в системе», значит… Интересно… – Что именно? – Вполне вероятно, что то чудище имело в виду Ирминсуль. – Ирминсуль, говоришь… Возможно. Но как и зачем? Или «почему»? – Аякс, твой муженёк – шеститысячелетний Бог. Иди и спроси у него, раз тебе эта хрень покоя не даёт, – раздражённо ведёт плечом Сказитель, теряя остатки терпения от бестолковых вопросов, – Ну или у Дотторе на худой конец. Хотя я бы не советовал этого делать. – Пф! Дотторе? Ага! И через сколько сотен лет я дождусь ответного письма, в котором он меня пошлёт куда подальше? Я ведь уже не Предвестник, у меня больше нет тех полномочий, что раньше! – Нахера писать ему? Через три дня прямо спросишь. – В смысле? – Ты не в курсе? – изогнув бровь, интересуется Скарамуш, глядя на нахмурившегося лиса. – Нет?.. – Пф. Понятно. – Да блять, говори уже раз начал! – Дотторе уже почти с месяц ведёт переговоры с твоим ненаглядным, – насмешливо произносит Сказитель, упираясь щекой о свой кулак, – Но, насколько мне известно, дело не сходит с мёртвой точки. Моракс категорически против всех его предложений. Недавно Доктор выбил себе с ним аудиенцию. Уже вживую будет ему свои сказки рассказывать. – Гнозис Моракса давно в руках у Царицы, что ему надо? – Включи мозг, Аякс. И подумай. Встретившись с глазами Скарамуша, Тарталья устало косится на свои потемневшие из-за формы лиса, руки. И, под утвердительный кивок Предвестника, тяжело вздыхает, поднимаясь, наконец, с земли. – Не моё дело, конечно, но лучше бы тебе не попадаться в его руки. Зная твою дурную голову, думаю предупредить надо было. Моракс правильно делает, что отказывается от предложений Доктора. – Ты так говоришь, потому что переживаешь за меня или тебе хочется вернуть к себе расположение Дотторе? Пф-ф! Ха-ха! Скарамуш, что за озадаченное лицо? Расслабься. Поверь, последнее, чего мне хочется, так это быть его подопытным кроликом, а потом в бессознательном состоянии плавать в водяной камере лаборатории этого безумца, дожидаясь следующего издевательства над собой. – Тебе что-то известно? – грозно спрашивает Сказитель, вскакивая вслед за Священным зверем с земли. – Только то, что вы вдвоём сговорились, – безразлично пожав плечами, отвечает лис, – И твоя осведомлённость о действиях Дотторе это лишь подтверждает. Обычно он ведь никому не докладывает, чем занимается и действует всегда очень осторожно, правда ведь? Но ты можешь не волноваться. Мне нет дела, чем вы двое занимаетесь. Забыл? Я уже не Предвестник и ваши дела меня совершенно не касаются. – И как давно? – Со времён последнего собрания. – Кто-то ещё знает? – Нет. Вас видел только я. И нет, я никому ничего не говорил. Тебе ужасно повезло, что мне плевать на все эти хитровыдуманные интриги, которые Предвестники плетут за спинами друг друга. – Кака-а-а-я удача, – закатив глаза, саркастично тянет Сказитель и медленно разворачивается в сторону гор, начав уходить с утёса, – Ну надо же! Неужели и она улыбнулась мне? – Скарамуш! – окрикивает Шестого Предвестника Тарталья, когда тот уже практически скрылся из виду, оставляя Священного зверя один на один с шёпотом морского ветра. – Что? – в последний момент, оглядывается Сказитель. – Ты это… Приходи если что. Предвестник вопросительно выгибает бровь и поднимает горе-очи к небу и тяжело вздыхает, мол, за что ему такое наказание? И, неопределённо махнув Аяксу рукой, скрывается из его поле видимости, уходя с каждым шагом всё глубже в горы. Ну а уставший от событий Тарталья, под грохот разноцветных салютов, отправляется во дворец, решив по пути, что хочет закончить этот действительно очень долгий день за скромным тихим ужином со своим супругом. … – Моракс! Ты здесь? – стараясь кричать не слишком громко, интересуется бывший Предвестник. Не получив ровным счётом никакого ответа, Тарталья осматривает все прилежащие к покоям помещения, но ни в одном из них дракона лис не нашёл. «И где он бродит на ночь глядя?» – выходя из пустой холодной комнаты, мысленно возмущается бывший Предвестник. И, расспросив несущих пост милеллитов о Властелине Камня, но ничего полезного не узнав, решает всё же попробовать отыскать невесть где гуляющего Императора самостоятельно, выбрав своим путеводителем связывающую их щиколотки нить, – «И вообще! Ему же плохо было!» Прокручивая в голове сегодняшний день, Аякса посещает мысль, что Моракса вполне мог забрать к себе Бай Чжу, хотя обычно лекарь приходит к Архонту сам. Но красная ленточка говорила об обратном, уводя Священного зверя не в больничное крыло Императорского дворца, а куда-то вниз… Возможно, в подвальные помещения. Спустившись на первый этаж, Тарталья быстро понял, что без посторонней помощи тут дело не обойдётся. Дворец слишком огромный, а он по понятным причинам ещё не успел должным образом его изучить и потому понятия не имеет, где в нём искать лестницу вниз. Тяжко вздохнув, Аякс на каблуках разворачивается и принимает было решение вернуться в свои покои, которые пустовали через раз. Сегодня им видимо повезло, потому как их хозяин наконец-то изъявил желание переночевать в своей постели. Но не тут-то было. Войдя в по-настоящему роскошную комнату, Тарталья вдруг резко чувствует одно из главных отличий его покоев, от покоев Моракса. Здесь нет запаха дракона. «Точно! Запах!» – просияв от пришедшей ему в голову мысли, улыбается Аякс, – «Я могу найти его по запаху!» Воодушевившись новой идеей, Аякс уходит из комнаты и отправляется в наиболее вероятное место, куда мог телепортироваться с площади Император. В свои покои. И то, на что Тарталья по привычке сначала не обратил внимания, оказалось ключом к успешному поиску затаившегося в своём логове дракона. Судя по тому, что концентрация здесь запаха после утреннего проветривания была достаточно сильной и не распространялась за пределы помещения, лис сделал вывод, что Моракс действительно направился с праздника именно сюда. – Но куда он мог уйти отсюда? Выход-то тут только один, а в коридоре его запаха нет. Тайный ход?.. Зацепившись за эту мысль, Аякс внимательно осматривает сначала непосредственно саму спальню, затем ванную комнату, и только потом переходит на последнюю инстанцию – гардеробную. – Да сквозь землю ты что ли провалился!? – злится уставший лис, плюхаясь в мягкое кресло у окна. Взглянув в него, Тарталья замечает, что народные гуляния постепенно начинают подходить к своему логическому концу. Улицы заметно поредели, небо окончательно заволокли многочисленные звёзды, собирающиеся в самые разные созвездия. Среди которых ярче всех сияло созвездие Властелина Камня. Аякс тяжело вздыхает и отворачивается от окна, лениво проходясь по не такому уж и тщательно, из-за усталости, исследованному пространству. И цепляется, наконец, взглядом за едва видимый участок стены, который не до конца встал на место после использования. Вскочив с кресла, Тарталья стремительно приближается к, как оказалось, тайному проходу и с силой нажимает на её противоположный участок. Не захлопывая, а наоборот, открывая. – А вот это уже интереснее, – хмыкает Аякс, перед которым открылся вид на винтовую лестницу, ведущую глубоко вниз. Под землю. Священный лис на всякий случай покосился на свою щиколотку – красная нить абсолютно точно указывала практически перпендикулярно вниз, слегка косясь в левую сторону. И, хмыкнув, делает шаг в темноту, развеиваемую редкими факелами, загорающимися при приближении к ним. Спуск был достаточно долгим и утомительным даже для Аякса, который держался лишь на врождённом упорстве и любопытстве. И только бывшему Предвестнику посчастливилось сойти с последней каменной ступени, как в глаза бросается большущий коридор, от которого то и дело отходили многочисленные ответвления более мелких проходов. И одному Архонту известно, куда они ведут. – Катакомбы значит? – взъерошив непослушные волосы, тихо произносит лис, чей голос тут же эхом разнёсся в дальние уголки коридора. И вспоминает, что уже бывал однажды в подземных туннелях Ли Юэ, пережидая приступ боли от использования формы Духа. «А эти посвежей выглядят», – проносится в голове Священного зверя, двинувшегося на поиски супруга. Немного пройдясь по холодному каменному полу коридора, Тарталья оказывается приятно удивлён – туннель хорошо освещался и выглядел очень аккуратно сделанным, даже несмотря на то, что является подземельем. Следуя за «путеводной» нитью, связывающую его с Мораксом, Аякс с каждым шагом чувствует усиление запаха супруга, что не могло не радовать заигравшегося в охотника лиса. Но помимо камфоры, кедра и мускуса, бывший Предвестник так же чувствовал накатывающий на него жар, как если бы он постепенно приближался к извергающемуся вулкану. Вытерев со лба выступившие капельки пота, Аякс сворачивает в коридорчик, в котором запах дракона ощущался ярче всего. И не ошибся. Прямо перед Тартальей открылась дорожка из валяющихся одеяний Императора, что вела к одной-единственной, наглухо закрытой двери. Сначала под ноги Аяксу попались перчатки. Затем цепочки, что недавно украшали рога Властелина Камня. Заколки, держащие длинные волосы в необходимом для причёски положении. Накидка, туника, сапоги, штаны, нижнее ханьфу, нижнее бельё. Поднимая вещи с пола, Тарталья аккуратно старался их складывать, но чем больше одежд он находил, тем ближе подходил к таинственной двери и тем жарче ему становилось, и тем сильнее всё валилось из рук. Достигнув конечной точки, Аякс задумчиво кладёт тёмную ладонь на ручку двери и нервно прикусывает внутреннюю сторону щеки, размышляя: готов ли он к тому, что скрывает Моракс за этой дверью? Вдруг он узнает нечто, что ему знать не дозволено? Навлечёт ли он своим любопытством гнев древнего Архонта? Что за тайну оберегает дракон? Почему он здесь? Почему ему так резко поплохело? Почему ушёл, ничего толком не объяснив? Впервые за всё время их знакомства бросил его, оставив на площади практически одного? И, рассудив, что между супругами не должно быть никаких тайн, Тарталья набирается решимости и толкает массивную дверь, ступая в тёмное просторное помещение. В лицо тут же ударила горячая волна воздуха, заставившая Аякса выронить собранные ранее вещи Императора и быстро закрыть его руками, надеясь, что отделался лишь слегка подпалёнными бровями, а не ожогами. «Д-дышать нечем!» – ХХА-А-х! Жадно хватая ртом разгорячённый воздух, Священный лис наощупь находит чуть не захлопнувшуюся дверь. Но не успевает он почти что пулей вылететь из опасного помещения, как его в считаные секунды сковывают золотые оковы и тянут обратно, вглубь комнаты, отрезая всяческие попытки к бегству. Сильно приложившись спиной об одну из пяти, возникших из ниоткуда, каменную стелу, к которой его приковали мощные цепи, Аякс ещё какое-то время приходит в себя, стараясь унять вспыхнувшую, до искр в глазах, боль и наполнить свои лёгкие как можно большим количеством кислорода, дыша часто и очень поверхностно, дабы не повредить горячим воздухом дыхательные пути. «Ч-что происходит?! Что это за место?!» – лёгкая паника окутала бывшего Предвестника, намертво прикованного к гео-конструкции. Едва открыв глаза, Тарталья замечает вспышку летящего в него лезвия копья, которое мгновением спустя оказывается вонзённым в стелу всего в нескольких сантиметрах от лица бывшего Предвестника. Скосив взгляд, Аякс видит в отражении наконечника свои удивлённые синие глаза и сглатывает ставшую вдруг вязкой слюну, ведь это копьё… Он узнал. Медленно осматривая Покоритель Вихря, Священный зверь останавливается на его основании. А затем, набравшись смелости, переводит его в даль и тут же сталкивается с пронзающими янтарными глазами Бога Скал, сидящего в позе лотоса спиной к лису и смотрящего на него через плечо. И взгляд его был отнюдь не добрым. Хищным, суровым, удивлённым. Гневным. Моракс сидел в центре окруживших его по кругу гео-колонн, поддерживающих яшмовый щит дракона, по периферии которого, по небольшим каналам, текло нечто, отдалённо напоминающее магму. Только золотую. Вся эта масса стекала с огромного раскалённого шара под потолком, попадая сначала в парящий над землёй скалистый затвор, впитывающий в себя текучую горную породу как губка, а остатки пуская в ту самую систему каналов, окружающих изнутри щит Властелина Камня. Но не это волновало Тарталью больше всего. А то, как дракон, будучи в эпицентре самого настоящего пекла, выдерживает такую высокую температуру на протяжении нескольких часов? Не отрывая взгляда от нарушителя, Моракс с шумным вздохом поднимается с пола и медленно подходит к следящему за каждым его движением нарушителю. Руки Властелина Камня по самые плечи были усыпаны самыми настоящими чешуйками, покрывшими часть шеи, торса и бёдер дракона. И в походке его очень хорошо читалась ничем не прикрытая угроза. И чем ближе он подходил, тем отчётливей она проявлялась. – М-моракс?.. – с опаской глядя в расплавленный янтарь Императора, прерывисто шепчет Тарталья. – Г-ГХа! Мощный удар драконьего хвоста Властелина Камня с огромной скоростью прилетает в живот Аякса, заставляя последнего скрючиться от боли настолько, насколько позволили окутавшие его тело золотые цепи. – Заткнись. Чувствуя во рту усиливающийся металлический привкус крови, Тарталья поднимает голову и впивается в разгневанное лицо смотрящего на него сверху вниз Моракса, замечая, что часть кожи вокруг его глаз также покрылась маленькими коричневыми чешуйками. Ещё один сильный удар, но уже кулаком, приходится в левый бок Священного лиса, буквально впечатавшегося спиной в каменную колонну Властелина Камня. И так один за другим. Удар за ударом, сила которых только возрастала и не даже не думала стихать. – Хватит…, – жалобно скулит лис, не могущий ничего противопоставить древнему Богу. Глаз Бога оказался совершенно бесполезным. Призываемая вода просто-напросто испарялась на раскалённом теле Властелина Камня, обдавая покрасневшее от жара лицо Священного зверя горячим паром. Такая попытка сопротивления только позабавила продолжающего его избивать Императора. А Форма Духа… Нет. Аякс чувствовал, что, приняв её, лишь сильнее разозлит Владыку Скал, которому не придётся даже напрягаться, чтобы окончательно сломать сопротивляющегося из последних сил лиса. Да и удастся ли ему её принять? После того пожара Тарталье так и не удалось вновь принять её, как бы он ни старался, даже несмотря на запрет Моракса. Обессиленно уронив голову на грудь, Аякс чувствует резкий поток воздуха, вновь замахнувшегося на него дракона. И, зажмурившись, ожидает нового хлёсткого удара по лицу, на котором уже виднелись отпечатки пальцев Императора. …Но удара не последовало. Ладонь Властелина Камня замерла в нескольких сантиметрах от щеки бывшего Предвестника. Только волосы всколыхнулись. Приоткрыв синие глаза Тарталья хотел было поднять их на дракона, как его грубо хватают за волосы и больно тянут голову вниз, второй рукой помогая себе обнажить открывшийся участок шеи Священного лиса. Сверху раздался резкий выдох замершего на месте Бога Скал. Узнав свой же Гео знак, дракон недоумённо хмурится, ведя кончиками пальцев по золотому узору. – Ещё метки есть? – звучит строгий голос Императора. Почувствовав слабый кивок, Властелин Камня отпускает из стальной хватки рыжие волосы, поднимает голову лиса за подбородок, расправляя его согнувшееся под болью от ударов тело, и одним движением разрывает на нём всю верхнюю часть его одежд, обнажая шею, руки, грудь и усыпанный багрово-красными пятнами живот, на котором слабо мерцал золотой узор в виде ромба. С силой сжав челюсти, Моракс долго смотрит на своими же руками поставленный на тело Священного зверя знак и, нахмурившись, заглядывает в его синие матовые глаза. – Ты кто такой? – больше рычит, чем говорит дракон. – А...Ая...кс, – сбиваясь с дыхания тяжело произносит Тарталья, сплёвывая с кровь. Удар! – Гхм-мм, – поджав губы, Аякс пережидает новый приступ боли, не опуская взгляда с лица Императора. – Твоё имя, Аякс, – притворно-дружелюбно интересуется древний Архонт, обнажая в оскале длинные клыки, – Мне ни о чём не сказало. Если бы у тебя не теле не было моих меток, я бы без зазрения совести казнил тебя прямо сейчас как нарушителя, который откуда-то набрался такого количества наглости и дерзости, чтобы посметь прервать мою медитацию… Но я даю тебе второй шанс, Аякс. Поэтому спрашиваю ещё раз. Ты. Кто. Такой?! – Твой… супруг. Заметив, как недоверчиво сузились зрачки Императора, Тарталья замирает, чувствуя градом льющий по телу пот. Фокусировать взгляд становится тяжелее с каждой секундой, голова раскалывается, щёки пытают, в уши словно свинца налили. Тело Священного зверя, в отличие от тела Бога Скал, не выдерживает царящую в помещении температуру, которая за пределами щита Моракса была гораздо меньше, чем возле парящего над землёй камня. Но даже этих крох вполне хватает, чтобы извести привыкшего к лютым морозам Снежной, лиса. Властелин Камня долго смотрит в глаза Аякса. А затем выворачивает из оков правое запястье бывшего Предвестника и всматривается в не повреждённую его драконьими клыками в ритуальном укусе, кожу внутренней стороны предплечья. Тихий смешок срывается с уст Императора, что медленно приближается к наблюдающего за ним Тарталье, опаляя его покрасневшее от жары лицо своим дыханием. Высунув изо рта длинный раздвоенный язык, Моракс проходится им по сухим губам Священного зверя, чертя влажную дорожку по нижней челюсти, переходит на ушную раковину, самым кончиком языка надавливая на углубления в ней. И тихо шепчет: – Лжец. Одним движением руки Властелин Камня вырывает Аякса из сковывающих его цепей и, в мгновение ока оказавшись рядом с больно рухнувшим на пол Тарталью, дракон хватается за единственно оставшуюся на теле Священного зверя цепь, берущей начало с золотого ошейника, надетого на шею Аякса, тащит сопротивляющегося лиса по полу и с силой швыряет его в сторону сдерживающего беспощадный жар яшмового щита, намереваясь не убить, но наказать, солгавшее ему существо. Воздуха категорически не хватает. Не в силах произнести и слова, бывший Предвестник начинает дышать ещё более жадно и прерывисто, чем раньше. Приподнявшись на локтях, Аякс в который раз сплёвывает кровь и с полной решимостью дать забывшемуся дракону отпор, поднимает на медленно шагающего к нему Императора полный веселья и самоуверенности взгляд. Но неожиданно Моракс останавливается в нескольких метрах от него, замирая на месте. В недоумении подняв глаза чуть выше, Тарталья встречается с распахнутыми в неимоверном удивлении янтарными очами Бога, чьё тело отчего-то стало мелко-мелко дрожать, как от озноба. – А… Аякс? – срывается с губ Властелина Камня, не отрывающего взгляда от распластанного на полу, избитого кем-то супруга, – Ч-что с тобой? Что ты тут… ГХМ-Ра-а! Светлый проблеск в искажённой, из-за издевающейся над драконом эрозии, памяти, тут же сменился ужасной болью. Схватившись за голову, Моракс резко падает на пол и смотрит полными страха янтарными глазами куда-то вглубь себя, вообще перестав что-либо замечать вокруг, обнимая себя своим же чешуйчатым хвостом. Облизнув давно пересохшие губы, Тарталья медленно поднимается с колен и, подумав, всё же делает осторожные шаги навстречу Императору. – Ха-а-х… Ха-а-х… Ха-а-х… – надрывно дышит дракон, не в силах обуздать развернувшуюся в груди панику. Дойдя до скрючившегося от боли Властелина Камня, Аякс опускается рядом с ним на корточки и протягивает к его лицу свою тёмную ладонь, чтобы смочь поднять голову Императора и заставить его посмотреть в синие глаза. Обнять, что-то сказать, успокоить. Но когда до бледной кожи оставалось всего ничего, всё помещение окатил невыносимый крик измученного эрозией Архонта: – УХОДИ!! УБИРАЙСЯ!!! – Моракс, ты не в себе! Я хочу тебе помочь! – ПОШЁЛ ВОН, АЯКС!! ПОШЁЛ ВОН ОТСЮДА!!! Отталкивая от себя опешившего лиса, Властелин Камня поднимает на него свои полные боли и ярости глаза, показывая, что он не шутит. Прочитав во взгляде дракона, что тот едва остаётся в рассудке, Тарталья решает делать так, как велено. Понимает, что, когда приступ прояснения закончится, больше с ним церемониться не будут. «Если ослушаюсь ещё раз, он меня разорвёт в клочья!» Вскочив на ноги, Аякс ещё секунду смотрит в строгое лицо Императора и, извинившись, уносится прочь. «Прости-прости-прости! Но если я останусь, ты в беспамятстве убьёшь меня! Я не хочу, чтобы из-за моего упрямства и глупости, ты потом винил в случившемся себя!» Но, остановившись около самой двери, Тарталья оборачивается… и его сердце пропускает удар. До чего же непривычно видеть Моракса таким. Всегда сильный, величественный, мудрый и могущественный Император Ли Юэ сейчас лежит распластанным на полу и из последних сил пытается доползти до плоской плиты в центре яшмового щита, волоча за собой длинный хвост, для того, чтобы продолжить прерванную медитацию и суметь справиться с приступом раскалывающей его сознание эрозии. Громко хлопнув дверью, Аякс разворачивается на каблуках и, оглушительно стуча ими по отполированной плитке, быстрым шагом возвращается к изнеможённому дракону. Оказавшись напротив Архонта, Тарталья падает перед ним на колени и прижимает рогатую голову к своей груди, чувствуя, как по покрасневшей коже потекли тяжёлые капли чего-то тягучего и очень горячего. То были слёзы плачущего от пронизывающей боли дракона. – Чш-ш, тише. Спокойно, – чувствуя, как защемило сердце от развернувшейся картины, Аякс успокаивающе приглаживает каштановые волосы Императора, ещё сильнее прижимая Моракса ближе к себе, – Повторяй за мной. Давай вдо-ох, выдо-ох. Ещё раз вдо-ох. И ещё раз выдо-ох. Тёплое дыхание Властелина Камня холодило полуобнажённое тело Священного зверя, старающегося помочь своему супругу в деле, о котором совершенно ничего не знает. Поддаваясь инстинктам и, обычно подавляемой, эмпатии, Тарталье всё же удаётся успокоить дрожащего в его объятиях Моракса, в чьём взгляде постепенно начал стихать панический страх. – Да, вот так… Молодец. Нет! НЕТ!! Оглушительный рёв сорвался с уст вновь утратившего контроль дракона, заставив обнимающего его лиса отпустить покрытое чешуйками тело и болезненно прижать к голове чувствительные звериные уши, неосознанно пытаясь уменьшить воздействующий на его орган слуха, продолжительный крик. Не успевает Тарталья среагировать на изменившийся настрой Императора, как его тело охватывает сильный хвост Властелина Камня, сжимаясь вокруг напряжённого живота бывшего Предвестника. Оперевшись обеими руками о полированный пол, Моракс швыряет ослушавшегося его приказа Аякса в сторону выхода, выбивая им деревянную дверь, отчего Священный зверь вылетает из пекла в холодный коридор и с силой прикладывается о каменную стену, моментально теряя сознание и безвольной куклой падая на шершавый пол. Прямо в ноги, не ожидавшего такого подарка судьбы, Слуги, пришедшего за бывшим Адептом по оставленным им же следам. Взглянув своими устрашающими чёрно-красными глазами на беззащитное тело существа, чья жизнь навсегда должна была окончиться несколько тысячелетий назад, посланник Селестии заносит над уснувшим лисом дымящийся клинок и резко направляет его вниз, намереваясь исправить допущенную Ирминсулем ошибку. Но замыслу его не суждено было сбыться так просто. Едва тёмный клинок рассёк рядом с Тартальей воздух, как лезвие тут же раскалывается пополам, сломавшись о возникший из шеи лиса прочнейший щит Властелина Камня, что в момент опасности моментально окутал тело Священного зверя с ног до головы. Быстро сообразив, что через яшмовую броню ему не пробиться, Слуга принимает единственно верное решение в развернувшейся ситуации – похитить Аякса и уже потом думать над тем, как сломать защиту Архонта. Но стоило ему протянуть к бывшему Предвестнику свои когтистые чёрные руки, как на его плечи тут же опускается, по меньшей мере самая большая на свете гора, которая не даёт не то, что осуществить похищение, а даже шелохнуться. Замерев, посланник Селестии медленно переводит глаза в сторону выбитой двери и тут же оказывается пронизанным нечеловеческим, яростным и изумлённым взглядом Властелина Камня, который словно молнией прошиб, окутанное тьмой, тело существа. Дёрнув бровью, Моракс поднимается с пола и вновь призывает в золотые руки Покоритель Вихря. Угрожающе шагая к, не могущей пошевелиться под его гневным взором цели, Император тащит своё оружие по полу, шумя на все катакомбы скользящим по плитам кончиком лезвия. И яростный взгляд его, направленный на не сдвинувшегося с места Слугу, так и кричал о смертельной опасности, что вскоре обрушится на скрытое во тьме существо. – Убью, – грозно рычит Архонт, всё ближе и ближе подходя к незваному гостю, посмевшему посягнуть на жизнь зверя, на теле которого сияли золотом целых две, поставленные его божественной рукой, Гео метки. И, замахнувшись, с невероятной мощью бросает в него своё копьё. Но в последний момент рука Императора дрогнула под силой ударившей по его уставшему сознанию эрозии, что дало, очнувшемуся из-за боли пронизанного плечо лезвия, посланнику, краткий момент для побега, которым он тут же воспользовался, в ужасе сбегая от чуть не убившего его древнейшего и опаснейшего в Тейвате Архонта. А Моракс тем временем, болезненно прикрыв половину лица рукой, ощущает, как постепенно утихает во вздымающейся груди тревога. И, тяжело вздохнув, также теряет сознание, сморённый эрозией, вселенской усталостью и нечеловеческой болью.