Оставшиеся

Цзян Ваньин растерянно-сердитый, и Лань Ванцзи идет к нему — извинившись перед собеседником и просто зная, что сейчас главе Цзян нужен тот, кто просто выслушает. Это — его право и обязанность, место Вэй Усяня, которое было им невольно занято. Цзян Ваньину нужен был… друг. И Лань Ванцзи им стал, согласившись стать и советчиком по всем странным мыслям, что приходили на ум. — Меня сейчас с моей же кухни выгнали, — говорит Цзян Ваньин растерянно. — Мгм? — сдержанно удивляется Лань Ванцзи. Кухарки, насколько он понял, почти обожали главу их ордена, заботились о нем, всегда вкусности ему оставляли. Подобный фаворитизм для Лань Вацзи был странен, но приятен, когда специально для него жарили тыквенные семечки, например. — Тряпкой какой-то, — продолжает Цзян Ваньин. — Просто вот берет тряпку… и выгоняет меня… Совсем уж что-то странное. Лань Ванцзи хмурится, решая проверить кухарку на проклятья и одержимость. — А потому что надо есть в трапезной! — сообщает из окна кухни кухарка. — Вы у нас — глава!.. А столуетесь на кухне!.. Нельзя так совсем!.. Вот вам сейчас накроют нормально. А вот это уже почти нормально. Подчиненные Цзян Ваньина периодически начинают с ним бороться, чтобы он выглядел и действовал представительней — так, как положено главе могущественного ордена. — Что ты на меня кричишь! — возмущается Цзян Ваньин. — Что за слуги у меня в Пристани Лотоса? — Заботливые! — припечатывает кухарка. — Господин Лань, хоть вы скажите! — Цзян Ваньину нужно есть в трапезной как положено главе, — говорит Лань Ванцзи, потом думает и добавляет: — Но на кухне вкусней. На него смотрят с недоумением и Цзян Ваньин, и кухарка. Лань Ванцзи краснеет ушами. Что же. У него тоже есть странные мысли, которые он хотел бы кому-то сказать. — Ну раз вкуснее, — вздыхает кухарка. — Заходите уж. Оба. Поешьте. А то совсем худые какие, а? — А потому что не кормишь!.. — фыркает Цзян Ваньин и идет на кухню. Лань Ванцзи просто следует за ним.