Бездна

— Мм... Ха-а... Это уже не было простым соприкосновением губ. Югона пожирали. Он чувствовал, как рот мужчины напротив тщательно прожёвывает его заживо, от макушки до пяток. Он отрывал куски его души и высасывал нематериальную субстанцию, текущую по кровеносным сосудам и нервным волокнам всего тела Югона. Его мысли уносились всё дальше и дальше. Ему казалось, что он вот-вот упадёт. Югон дёрнулся и протянул вперёд руку. Он делал один глубокий вдох за другим, сжимая плечо Шиндже так сильно, как только мог, — будто хотел его раздавить. Шиндже не стал его останавливать и даже сильнее навалился на него всем весом своего тела, словно прося приложить больше старания. Вес мужчины пришёлся аккурат между раздвинутых бёдер. Непривычная поза вызвала в паху сильную боль. — Ых... Ха-а, ах! Не в силах этого вынести, Югон резко отвернулся. Их губы разомкнулись, но Шиндже, как одержимый, тут же последовал за ним и вновь поцеловал. Отчаянно вырывающееся наружу дыхание оборвалось. Рука Шиндже ощупывала грудь Югона через рубашку. Все пуговицы были аккуратно застёгнуты, кроме одной, верхней. Поглаживая грудь и теребя соски, охотник попытался просунуть ладонь под раздражавшую его портупею, пересекавшую грудь. Однако это было нелегко, так как она была затянута чётко по размеру тела. Раздражённый, Шиндже грубо потянул за кожаный ремень, словно собираясь его разорвать. — А-а!.. — вырвался у Югона болезненный стон. Не отрываясь от его губ, Шиндже торопливо протянул руку и расстегнул пряжку. На этом всё не закончилось. Пум, пум, пум — ритмично поддались напору пуговицы рубашки, а за ними ремень и молния брюк. Только после того, как Югон предстал в таком растрёпанном виде, Шиндже наконец оторвался от его губ и приподнялся, словно наконец удовлетворившись. Югон под ним судорожно втянул воздух и зло на него уставился. Кожа вокруг полуоткрытых глаз покраснела. Полы рубашки были широко распахнуты, обнажа голую грудь и живот. От портупеи на коже остался едва заметный след. Гладкий, глянцевый значок проводника, прицепленный к мятой рубашке, бросался в глаза при ярком освещении. Через расстёгнутую молнию брюк виднелось чёрное нижнее бельё. — Ты хорошо смотришься в этой форме. Рад, что размер тебе в самый раз. До этого он никак не комментировал его одежду, а теперь вдруг о ней заговорил. Если уж собрался дарить человеку комплименты, то лучше уж это делать, пока он одет. Момент был выбран неподходящий, однако неподходящим он был уже длительное время. — Если будешь хорошо питаться и прибавишь в весе... след останется более явный, — Шиндже постучал костяшками пальцев по его груди, словно это была дверь. Югон нахмурился. После того животного поцелуя, от которого он стал чувствительнее, его тело отозвалось даже на такое лёгкое прикосновение. — Так что ешь то, что я тебе даю. Не противься мне, как раньше, и не расстраивай человека, который так о тебе заботится. Это звучало забавно: пока он будет прикован к этому ордену, скорее его иссушат и растерзают, чем он успеет набрать вес. Он не хотел принимать ничего от этих ублюдков, пусть даже они предложат ему самые изысканные блюда. — Проводник Пэк Югон продолжает вести себя холодно, да? Я снова ранен... Или, может, ты хочешь, чтобы твоему брату перестали подавать питательные вещества через трубку, м? Югон на мгновение лишился дара речи. Его и без того тёмные глаза потемнели ещё сильнее. Он громко скрипнул зубами: — Вы и в самом деле... ублюдок. Шиндже мягко опустил взгляд и застенчиво улыбнулся: — Не стоит благодарностей. Он опёрся рукой на спинку дивана над головой Югона и наклонился. На лицо Югона упала тень. Никто бы не смог увидеть его сверху, так как он был полностью скрыт более крупным телом Шиндже. Мягким прикосновением тот поднял руку Югона и снял с неё перчатку. Взял его обнажённую руку и положил себе на брюки. Под ними ладонь ощутила массивные очертания, проступающие через ткань. — Что?.. Испугавшись, Югон попытался отдёрнуть руку, но безуспешно. Она не шелохнулась, словно её придавило валуном размером с дом. — Попробуй отсосать как следует. Раз еда тебе не понравилась, то стоит накормить тебя этим. Только через мгновения до Югона дошло, что имел в виду Шиндже. В нём вспыхнуло отторжение. Желудок, который и так болел весь день, запульсировал ещё сильнее. Шиндже усмехнулся, увидев, какое выражение лица возникло у Югона. — Не хочешь? Он ещё спрашивает. — ... Югон прикусил губу и глубоко вздохнул. Недолго поколебавшись, он расстегнул ремень и медленно потянул вниз молнию. Через открытую ширинку стал виден половой орган, скрытый натянутой тканью белья. Даже на первый взгляд он показался ужасно большим. В голове стало пусто. У S-классов и члены тоже S-класса? И это ему придётся отсосать? Своим собственным ртом? Вся мотивация угасла, и решимость, которой он едва успел набраться, поколебалась. Он подумал, что лучше бы его избили до смерти, наорали на него или с пустыми руками бросили в толпу мутантов. — Долго ещё собираешься смотреть? Нам много предстоит сделать, — Шиндже улыбнулся уголками губ и слегка нахмурился. Штука, сокрытая под туго натянутой тканью, дёрнулась. — Ты всё продолжаешь вот так страстно на меня смотреть и ничего не делать. Это специально, чтобы меня позлить? — Это не... Не дав Югону договорить, Шиндже схватил его за подбородок и резко притянул, прижав голову проводника к своему паху. — Хык... Мм! — Я сказал тебе поторопиться. Если будешь так трястись за себя — как думаешь, когда мы вообще закончим? Твёрдая выпуклость ударилась о его щёку. Югон пошатнулся и откинул руки назад, едва сумев удержать равновесие на диване. Ко рту прижалась головка члена, приоткрывая его губы. Югон, тяжело дыша, посмотрел вверх, всё ещё уткнувшись лицом между сильных бёдер Шиндже. Его глаза покраснели: наверное, от удушья или стыда. Холодные глаза были полузакрыты, словно он вот-вот заплачет. Может, Шиндже хотел, чтобы он взмолился о пощаде и начал капризничать? Даже зная, что это не так, на мгновение ему захотелось, чтобы происходящее стало недопониманием. Югон снова взял себя в руки. Если продолжать такими темпами, то ничего не изменится. Дрожащими пальцами он взялся за резинку нижнего белья перед собой. Он не хотел останавливаться, поэтому крепко зажмурился и потянул её вниз. Это было поражение. Шлёп! Раздался звук столкновения плоти с плотью. Освобождённый из заточения огромный член ударился о щёку Югона. — Ах... Даже после этого Югон не сразу смог осознать, что произошло. Он ошеломлённо уставился на Шиндже, ощущая на своей щеке несколько капелек предэякулята. — Тц... Шиндже едва удалось сдержать себя, чтобы не расхохотаться. Глядя на действия Югона, он понял, что если вверит ему инициативу, то дни будут сменять друг друга, а конца так и не предвидится. Хотя это тоже было по-своему хорошо. В глубине души, если бы не необходимость придерживаться установленного графика, он просто хотел трахать Югона в рот днями напролёт — до тех пор, пока у него не лопнут губы и не отвалится челюсть. Разве не было бы мило увидеть, как он плачет и пускает слюни, потому что не может нормально закрыть рот? — Можешь открыть рот? — мягким и дружелюбным голосом успокоил его Шиндже. Он несколько раз погладил Югона по щеке и просунул большой палец между его губ, чтобы ускорить дело. — Пошире. А то я не смогу вставить целиком. — Ха-а... — Высунь язык. Вот так. Держа Югона за подбородок одной рукой, другой Шиндже обхватил основание своего члена. Он несколько раз стукнул кончиком по губам Югона, тщательно выбирая угол проникновения. И как только нашёл нужное положение, тут же толкнулся внутрь. — Кхык! Ым... Мф! Округлая головка прошлась по нёбу, немедленно накатила тошнота. Шиндже схватил дёргающегося Югона за затылок, зафиксировав голову в одном положении, и толкнулся ещё раз. Он медленно вытаскивал свой влажно поблёскивающий член, пока его легонько не касались передние зубы проводника, а затем снова вставлял. Мягкий язык обхватывал твёрдый ствол. — Ымф... Он даже наполовину не вставил, а Югон уже был в такой агонии, словно вот-вот задохнётся. Когда он сглатывал слюну, его кадык поднимался и опускался, а рот был наполнен до отказа. Его нёбо, сужаясь в спазме, одновременно с этим плотно обхватывало головку. Наблюдая за изменениями в лице Югона, Шиндже снова думал, погружая свой возбуждённый орган в узкий рот. Сколько раз придётся его насиловать, чтобы сломать окончательно? Сколько часов придётся потратить, вколачиваясь в него и кончая, чтобы Югон перестал быть чувствителен к любым стимуляциям? Настанет ли день, когда ему надоест и этот жертвенный агнец? А если не надоест, что тогда ему следует делать? И тогда... Кто-то снаружи постучался в дверь. Звук был слишком отчётливым, чтобы его проигнорировать. Кажется, кто-то пришёл, чтобы увидеться с Шиндже. — ... Югон резко перестал сопротивляться. Он замычал с надутыми до предела щеками, словно пытаясь выплюнуть находящийся у него во рту член. — Почему ты пытаешься всё закончить на своё усмотрение? — Ммм! Большая рука схватила его за волосы. Югон совершенно побледнел, и вскоре дверь распахнулась. К сожалению или к счастью, диван, на котором они расположились, был повёрнут спинкой к двери. Он не знал, что насчёт возвышавшейся над ним половины тела Шиндже, но сам Югон, практически полностью лежавший, был скрыт от посторонних глаз спинкой дивана. — ... Югон под ним забился. Кто засовывает свой член другому человеку в рот в тот момент, когда кто-то входит в комнату? Это безумие. Такими темпами, если вошедший увидит эту сцену... Но член, который был вставлен до того, что болела челюсть, не проявлял никаких признаков того, что сейчас уберётся. Напротив, он будто бы стал ещё больше от возбуждения. Горьковатая жидкость, выступавшая на его кончике, смочила Югону язык. — А, господин. Здравствуйте! Этого голоса Югон никогда не слышал. Он звучал нервно и, судя по всему, принадлежал одному из охотников более низкого класса, работающих на Шиндже. — Да? — ответил Шиндже, даже не взглянув на него и опустив глаза. Затем он медленно начал двигать бёдрами. Его член погрузился во влажный рот, от чего глаза Югона удивлённо расширились. — Хы-ык!.. Чвок. Головка внушительного размера едва протискивалась через горло, создавая влажный, хлюпающий звук. Югон схватился за бёдра Шиндже, как за спасательный круг, и впился ногтями в ткань его брюк. — Сообщается, что внутри станции Чанхон открылись Врата. Они появились в течение ночи и были обнаружены сегодня утром. Убиты несколько гражданских, собиравшихся поехать на первом поезде. — Насколько большие? — спокойно спросил Шиндже, плавно двигая членом взад-вперёд, проводя им вдоль нёба и языка. Голос его звучал настолько ровно, что, если бы не его растрёпанные волосы и раскрасневшиеся щёки, даже Югона можно было бы одурачить. — Небольшие, поскольку открылись на станции. С учётом того, что станция Чанхон — пересадочная для линий 4 и 8, они среднего размера. — ... — Мутантный вид, по-видимому, обладает способностью имитировать голоса поглощённых им людей, но только в пределах нескольких слов. Он не особенно разумен. Полагаю, что Врата относятся самое большее к классу C или D, и даже если появится босс, то он будет В-класса... Пока охотник говорил, он почувствовал что-то странное. Это невозможно было не ощутить всеми обострёнными чувствами пробуждённого. Нога в чёрной туфле, выглядывающая поверх подлокотника дивана; рваное дыхание, доносящееся из-за спинки. И периодическое поскрипывание сиденья из высококачественной кожи. Он сразу же понял, в чём дело. Если бы он только знал, что лидер здесь со своим новым проводником, то даже не сунулся бы в эту сторону. Охотник выпалил с непроницаемым лицом: — Что ж... Капитан, если вы сейчас заняты, я зайду в следующий раз. — Я не занят, — Шиндже улыбнулся и наклонился, убирая намокшую от пота чёлку Югона. — Это проводник сейчас занят... моим членом. Охотник заколебался. Его разум заполняла только мысль о том, что он покойник. Когда он рассказывал о мутантах, поедающих людей, в нём не всколыхнулось никаких эмоций, но сейчас он был сильно напуган. — П-прошу прощения! Он слегка поклонился и выбежал вон. Как только раздался звук закрывшейся двери, движения Шиндже стали интенсивнее. Охотник опустился на колени, забравшись на Югона сверху, и стал толкаться по-настоящему. Югон, захлёбываясь, всё царапал и царапал бёдра Шиндже, но сопротивление было тщетным. — Югончик, ты так испугался из-за того, что тот человек... мог тебя увидеть? Дыхание Шиндже постепенно становилось более рваным. Его член стал вбиваться в Югона с ещё большей силой. Уголки рта Югона, казалось, вот-вот лопнут, а нёбо вот-вот надорвётся. Болезненные стоны вырывались из придушенного горла. — Я просто пошутил... не бойся. — Ха-ах, кхык... Ымф! Ноги Югона, закинутые на подлокотник дивана, бессмысленно барахтались. Перед глазами всё окрашивалось в красный, синий и чёрный цвета, как у сломанного экрана телевизора. — Знаешь, я чуть не кончил от твоего испуганного вида. Чвок, чвок, чвок. Член, переполненный спермой, насильно раскрыл его узкое горло и жадно толкнулся в мягкую плоть, ища место ещё глубже. Шиндже вогнал его дальше внутрь и толкнулся в область около нёбного язычка Югона. Шиндже стиснул зубы, удовольствие пробежало по его позвоночнику и обожгло низ живота. — Ыгх... Его член набух. Этого было недостаточно. Ему хотелось всаживать ещё более настойчиво, более яростно, чем сейчас. Хотелось пробиться в глотку, в пищевод и растерзать Югону всё внутри, пока он будет давиться его членом. Жар резко усилился. Его зрение побелело по краям. Шиндже закрыл глаза, его ресницы затрепетали, и он кончил с гримасой священника, уничтожающего дьявола. Сперма оросила внутреннюю часть щёк и собралась на основании языка. Вязкая жидкость потекла в горло. Югон не хотел её глотать, но рефлекторно проглотил и тут же закашлялся. — Кха-кха! Как только член, заполнявший его рот, убрался, Югон начал давиться кашлем. Всё его лицо и шея покраснели. С каждым спазмом сперма и слюна, которые он не смог проглотить, смешивались и капали с его губ. Шиндже протянул руку. Югон её оттолкнул и свернулся калачиком на диване. Кашель, судя по всему, не собирался прекращаться. Плечи и спина Югона, одетого в полурасстёгнутую рубашку, резко содрогались. — Ха-ах... кхык, кха-кха! Немного успокоившись, Югон обернулся, вытер уголок рта тыльной стороной ладони. Его глаза налились кровью, как будто он плакал. Белёсая сперма стекала с его влажных красных губ. Шиндже уставился на него, положив руку на спинку дивана и приглаживая волосы. Он не испытывал совершенно никаких сожалений в отношении человека, который из-за него едва не задохнулся. — Если закончили смотреть, пожалуйста, дайте, чем можно вытереться. Это было первым, что произнёс Югон после акта садистического орального секса. По надтреснутому голосу было ясно, что он вымотан. Шиндже широко раскрыл глаза, как будто услышав что-то неожиданное, затем наклонил голову и мягко улыбнулся. — Да, как скажешь. Послушно ответив, он, как самый заботливый мужчина в мире, наклонился и поцеловал Югона. Эти же самые губы обхватывали его член, и на них была его сперма, но его это ни капельки не волновало. Югон знал. Знал, что заставляет себя подчиняться жестоким распоряжениям. Последней гордостью Югона было сохранение бесстрастного выражения лица даже в тех ситуациях, когда он не мог сохранять самообладание. Подвергающийся разорению и насилию последний его бастион, который он хотел защитить. Но ничего страшного. Лучше оставить всё так, как есть. Если они будут как следует стараться его сломать, то однажды разрушатся сами.