Бездна

***

Югон открыл глаза и резко сел, даже не задумавшись о том, где находится. Зашуршало тонкое одеяло, которым он был укрыт. Пульсирующая боль пронзила всё тело. Он был не на унылой улице среди заброшенных фабрик, а в тихой комнате с включёнными люминесцентными лампами. Пол и стены цвета слоновой кости, без какого-либо рисунка. А напротив Югона... — Хён... — пробормотал он со стоном. Он вытянул руку, не подозревая, что следом тянется и присоединённая капельница. Кто-то стоящий позади остановил Югона. — Оставайтесь на месте. Тем не менее он продолжил пытаться встать, даже не замечая присутствия в помещении других людей. Хисон лежал на кровати всего в нескольких метрах от него, всё его тело было перебинтовано, и, в отличие от Югона, который был относительно здоров, Хисон выглядел жалко. Он был укутан бинтами с ног до головы так, что даже нельзя было как следует рассмотреть его лицо. К его телу также были подсоединены многочисленные провода от медицинского оборудования. Тонкая линия обозначала пульс на мониторе — единственный признак того, что он всё ещё был жив. — Я проводник этого человека. Сейчас я его вылечу. — Нет, вы не можете. Пожалуйста, вернитесь на место. — Но моему брату ведь больно. Без меня он... Пожалуйста, отпустите меня. Пустите! Голос Югона, никогда не теряющего самообладание, надломился. Его последним воспоминанием было то, как он лежал без сознания рядом со своим братом, который впал в буйство и был оставлен умирать. Он никак не мог сохранять самообладание. — Сейчас Пэк Хисон находится в очень тяжёлом состоянии. Даже если вы окажете ему поддержку через одежду или через прикосновение рук, это будет бессмысленно. — Бессмысленно? На мгновение взгляд Югона расфокусировался, а затем он принялся возиться с пуговицами своей больничной одежды. Пальцы его ужасно дрожали. — Я это сделаю. Я сделаю что-нибудь ещё. Я м-могу, так что мой брат... — Пациент! Пожалуйста, Вы не... Медсестра, стоявшая рядом с Югоном, попыталась его удержать. В этот момент другой человек, находившийся в палате, наконец подал голос: — Проводник Пэк Югон. Голос был слишком недружелюбным и суровым для пациента, только что вышедшего из комы. У окна больничной палаты стоял незнакомец, одетый в безупречную тёмно-красную униформу. — Я майор Чжон Чанхёк, эспер С-класса, — представился он деловым тоном. Растерянный взгляд Югона упал на значок, висевший у него на груди. Две руки, сложенные вместе в круг, в центре которого горит пламя. Это был символ Штаб-квартиры по контролю за пробуждением. Мужчина выглядел довольно молодо для звания майора, но на самом деле это было обычным делом. В центре не было никакой корреляции между рангом и возрастом. Если класс пробуждённого был низок, можно было сказать, что это конец карьеры, даже если прослужить десятилетия. А если, напротив, высок, то командиром мог стать даже несовершеннолетний. — Охотник F-класса Пэк Хисон — ваш кровный старший брат? — Да. — И вы участвовали во вчерашней зачистке Врат в качестве проводника, ответственного за Пэк Хисона? — Да. — Охотник Пэк Хисон признан подозреваемым в произошедшем и в настоящее время находится под следствием. Мы хотели бы попросить вас сотрудничать со следствием в качестве свидетеля. Пожалуйста, обратите внимание, что, в зависимости от обстоятельств, вы, Пэк Югон, также можете стать одним из подозреваемых. Вся эта информация была неожиданной, как гром среди ясного неба. — Что вы... Его взгляд метнулся к Хисону. Внутренняя сторона респиратора, закрывающего больше половины его лица, слабо запотевала от дыхания. Он выглядел как жертва, а не как подозреваемый. — Вчера около одиннадцати часов вечера охотник Пэк Хисон, вы и двадцать три других охотника отправились атаковать Врата, обнаруженные в закрытом промышленном комплексе в районе Сонрам. На данный момент установлено, что выживших только пятеро. Но у всех них либо отсечены части тел, либо они без сознания. Вновь нахлынули страшные воспоминания: люди, воющие от ужаса и бегущие прочь, разлетающиеся повсюду плоть и кровь. Сильный озноб пробежал по его телу, несмотря на то, что он находился в тёплой больничной палате. — В ходе нашего предварительного расследования Врата были классифицированы как малые или средние по размеру. Большинство участников были классов F и E, но с таким количеством вовлечённых людей можно было без проблем разобраться с задачей. Даже если бы вам не повезло, это привело бы лишь к небольшому числу ранений. И не дошло бы до такого масштабного происшествия. — Что вы хотите сказать? Майор Чжон Чанхёк перешёл к делу с невозмутимым и мрачным выражением лица: — Наша Штаб-квартира по контролю за пробуждением подозревает, что охотник Пэк Хисон мог намеренно спровоцировать буйство. Его тело двинулось прежде, чем мозг успел переварить информацию. Громых! Югон ударился голенью о край металлической кровати. Он вскочил на ноги, даже не осознавая, что игла для внутривенного вливания выскользнула из вены на тыльной стороне ладони. — Бывают редкие случаи, когда пробуждённые намеренно впадают в буйство и совершают самоубийственные террористические атаки из чистой обиды на общество или окружающих. — Мой брат не из тех, ко стал бы таким заниматься! — Охотник Пэк Хисон был психически неуравновешен и подвергался буллингу со стороны других охотников. Мы также получили свидетельства о том, что он часто говорил что-то вроде: «Я собираюсь убить всех людей, которые надо мной издевались». Хисон действительно так говорил. Но это были просто слова и только. В порыве раздражения он мог наговорить Югону кучу различных грубостей, но вскоре после этого всегда извинялся. Прошлая ночь могла бы стать одной из многих аналогичных. Слова, брошенные в порыве минутной ярости, столкновение с недружелюбными товарищами-охотниками и усталость от постоянных заданий — всё это на него навалилось. Хисону недоставало смелости претворить слова в действия. Он боялся причинить боль другим не менее, чем самому себе. Об этом свидетельствовало и то, что он более десяти лет работал охотником и до сих пор неохотно убивал мутантов. Как мог такой слабовольный человек совершить самоубийственный террористический акт? — Обычно симптомы буйства возникают, когда разум и тело человека доведены до предела из-за отсутствия поддержки в течение длительного времени. Тем не менее буйство охотника Пэк Хисона произошло, даже несмотря на то, что рядом с ним постоянно находился преданный проводник. — ... — Вы поддерживали идею охотника Пэк Хисона совершить террористический акт, и намеренно позволили ему впасть в буйство, не оказывая поддержку? — Хотите сказать, что я специально рискнул жизнью брата ради этого? Рискнул своей единственной семьёй? — с недоверием спросил Югон, и его нижняя губа задрожала. — У вас есть какие-либо другие объяснения, которые имели бы смысл? — Тогда появился мутант неизвестного типа, я такого никогда раньше не видел ни у одних Врат. Он был слишком огромным и сильным, и от одного взгляда на него можно было потерять рассудок. Уверен, это он оказал воздействие на моего брата. — Эсперы всю ночь напролёт прочёсывали место происшествия. Не было обнаружено ни малейших следов каких-либо других мутантов, кроме низкоуровневого насекомого типа, обычно называемого «богомол». — Он возник всего на долю секунды. Но был достаточно огромен, чтобы закрыть собой всё небо. Кто-то же должен был его увидеть. — Никто из выживших не сделал такого заявления. Все давали согласующиеся между собой показания, в которых говорилось, что прошло некоторое время с момента, как Врата открылись, и все посчитали странным то, что не было никаких признаков нападения мутантов. После чего охотник Пэк Хисон издал громкий крик, и все пошли проверить, не собрались ли около него все мутанты. Именно тогда ни с того ни с сего он на них набросился. — Нет, такого не может быть. Они ни за что не смогли бы не заметить такого крупного мутанта... А, и там был... На самом деле есть ещё один свидетель, помимо меня и моего брата. — Кого вы имеете в виду? — ... В это время на месте происшествия находился охотник S-класса. До ужаса красивый мужчина, от которого одновременно пахло свежими цветами и гнилой кровью. Он появился посреди руин, как звезда, падающая через ночное небо, а затем внезапно исчез, не оставив после себя ничего, кроме следа из бессмысленных слов и неистовых поцелуев. Югон даже не знал имени этого человека. Сама встреча с ним заставила его задуматься, не было ли это сном, который он видел, пока был без сознания. Он сомневался, что майор поверит ему, даже если он расскажет. — Проводник Пэк Югон. Я понимаю ваше желание прикрыть охотника Пэк Хисона. Но я прошу вас прекратить делать необоснованные ложные заявления. Потому что чем их больше, тем сильнее мы убеждаемся в гипотезе о том, что вы тоже соучастник. Югон больше ничего не сказал и опустил дрожащий взгляд в пол. С его губ сорвался прерывистый выдох. Он стиснул зубы и нервно провёл рукой по своим растрёпанным чёрным волосам. Майор Чжон Чанхёк молча на него посмотрел. Его внимание привлёк тонкий шрам над глазом. Струйка крови вытекла из того места, где была игла капельницы, и побежала вниз по его запястью. Пациент перед ним выглядел довольно молодо. На бумаге и в реальности, согласно предварительному расследованию, текущий зарегистрированный возраст Пэк Хисона составлял двадцать девять лет, а Пэк Югона — двадцать три. Если бы Вспышки не произошло или если бы он не пробудился как проводник, сейчас он был бы обычным студентом колледжа. Пэк Югон был высок и атлетически сложён, хотя и немного худощав. Но он ещё не достиг полной зрелости. Выражение его лица было суровым, взгляд ожесточился после бесчисленных сражений, но кое-где всё ещё можно было углядеть нотки мальчишества. Из-за мешковатой больничной одежды и ран по всему телу он выглядел ещё более жалким. Майор Чжон Чанхёк вздохнул про себя, мысленно готовясь к тому, что Пэк Югон может заплакать, наброситься, начать ругаться или метаться по комнате, не в силах подавить свою горечь. Люди, с которыми он встречался до сих пор, расследуя преступления, связанные с пробуждением, особенно мальчики возраста Югона, часто бурно реагировали на шокирующие новости. — Проводник Пэк Югон, — снова обратился к нему Чжон Чанхёк, но, в отличие от прошлого раза, его тон был другим и заметно смягчился. Словно он говорил с капризным ребёнком в попытке его успокоить. Югон всё ещё не поднимал своего растерянного взгляда. — Я слышал, что вы и охотник Пэк Хисон были единственными выжившими в катастрофе на мосту Кванан, произошедшей тринадцать лет назад. Это верно? На мгновение плечи Югона дрогнули. Внутренний инстинкт майора Чжон Чанхёка возликовал, чего не было видно за бесстрастным выражением лица. Он попал в самую точку. — Этот инцидент приобрёл большое значение, поскольку мы не смогли найти ни единой зацепки, несмотря на то, что погибло так много людей. Итак, мне интересно: вы до сих пор испытываете галлюцинации из-за травмы прошлого? «Я вижу монстра, которого не видят другие, и это сводит меня с ума». — ... — Я всё прекрасно понимаю. Мир, сделавший вас настолько несчастным, кажется до того ненавистным, что вы хотите как-то ему отомстить. Даже услышав это, Югон ничего не ответил. Его плечи поникли. Майор Чжон Чанхёк наблюдал за ним: взорвётся ли он от гнева или разрыдается? Затем Югон поднял голову и встретился с ним взглядом. Он улыбался. Его холодные глаза превратились в полумесяцы, но но сущность свирепого, дикого волка с острыми клыками быстро спряталась за образом покорной собачонки. — Это дело уже закрыто, — тем не менее слова, слетевшие с его губ, были остры, как лезвия бритвы, и отнюдь не кротки. — Думаю, вы набросали себе примерную картину произошедшего ещё до того, как сюда прийти, майор. — ... — Не делать «ложных заявлений»? Тогда в чём, по-вашему, заключается истина? Вы вообще собирались выслушать, что я хочу сказать? Майор Чжон Чанхёк не смог удержаться и усмехнулся про себя. Это так отличалось от впечатления о Пэк Югоне, которое сложилось у него по бумагам, состоящим только из заявлений, которые он слышал от окружающих его людей. Те, кто его знал, как один говорили: «Он немного прямолинейный и скучный, но он всегда искренний, до идиотизма заботится о своём брате. И он немного наивный, возможно потому, что он ещё молод». Но всё это было абсолютной неправдой. Бросив напоследок слова о том, что он примет решение об их размещении по мере продвижения расследования, майор Чжон Чанхёк покинул комнату. В момент, когда дверь больничной палаты скользнула в сторону, Югон заглянул в щель. На страже за дверью стояли люди в тёмно-красной униформе. Тогда Югон понял. Это была больничная палата, но находились они не в больнице. Это была временная тюрьма для содержания подозреваемых, — нет, преступников, — пока они в какой-то степени не оправятся.