Бездна

Глава 2: Эрехон Забрезжило утро. Мутный солнечный свет струился по внешним стенам небоскрёба. Небо этой страны уже давно было покрыто мелкой пылью. Чистое голубое небо и пушистые плывущие кучевые облака стали реликвиями ушедшей эпохи, которые можно было увидеть только на фотографиях и в видеозаписях. Вспышка уничтожила многие объекты инфраструктуры и промышленные отрасли, но тем не менее им на смену пришли новые. Процветали фабрики, перерабатывающие субпродукты мутантных видов для производства новых материалов и производящие специализированное оружие и защитное снаряжение. Здания и производства были втиснуты в небольшое пространство, не оставляя свободного места. В ситуации, когда человечество было на грани гибели, не было места заботам о сохранении окружающей среды. Необитаемые земли были заброшены и превратились в цветущие джунгли, в то время как населённые земли превратились в леса из камня. Мужчина держал в руках дымящуюся чашку кофе, наблюдая за суровой громадой серого мегаполиса, контрастирующей с зелёными окраинами. Он лениво откинулся на спинку дивана, обитого тончайшей кожей, и закинул ногу на ногу. Солнечный свет, струившийся сквозь огромные панорамные окна, заливал одну сторону его лица. Стильно одетый мужчина наслаждался чашечкой кофе в пентхаусе в центре города. Сцена была такая, словно это тщательно выверенный снимок из разворота в мужском журнале моды. Позади него распахнулась дверь. Спокойная атмосфера была немедленно нарушена. — У Шиндже! Сидящий мужчина, У Шиндже, откинулся назад и повернул голову. Его пепельно-серые волосы разметались по спинке дивана. Он ответил спокойно, нисколько не удивившись появлению незваного гостя: — Доброе утро. — «Доброе»? Херовое оно какое-то, — в открытую дверь вошёл высокий мужчина. Его коротко подстриженные волосы, загорелая кожа и резкие черты лица придавали ему угрожающий вид. — Что с тобой не так? Что там произошло? Шиндже отмахнулся от его вопроса и грациозно кивнул в сторону эспрессо-машины: — А что такое? Чан, не желаешь ли чашечку утреннего кофе? — Нет, спасибо! Что случилось с парнем, который перед отъездом буквально умирал, потому что не мог найти себе проводника? Что с тобой на самом деле произошло, раз ты... выглядишь настолько нормально? — Понятия не имею, о чём ты. — Вот ублюдок, — Чан, чувствуя, как у него поднимается кровяное давление, и сам выглядел так, словно вот-вот умрёт. Он был одним из самых эмоциональных и экспрессивных представителей S-класса: легко поддавался гневу, возбуждению и веселью, что было довольно-таки человечно. — Ты говорил, что собираешься отыскать Альмутена, но по итогу нашёл только поддержку? От кого? У тебя никогда и ни с кем не было более двух процентов совместимости. — Насчёт этого... Шиндже, скрестив руки, снова откинулся на спинку дивана и погрузился в размышления, медленно моргая. Его ресницы под солнечным светом казались серебристо-белыми. Чан ждал его ответа, чувствуя, как внутри него полыхает адское пламя, и наконец Шиндже открыл рот: — Это секрет. — Если я завтра сдохну, то приду к тебе уже в виде призрака и сверну шею. — Я-то думал, откуда несёт прелой шваброй, а это из твоего рта, да? — И как так вышло, что я стал на тебя работать? — заскрежетал зубами Чан. У него на лбу вздулась вена. Хоть он и был настроен никогда не давать этому ублюдку так с собой обращаться, но не мог не кривить лицо каждый раз, как приходилось оставаться с ним один на один. Впервые он встретил Шиндже, когда был ещё подростком, что произошло более десяти лет назад и уже приближалось к двадцати. Их связывало слишком многое, чтобы оставаться друг для друга просто «ублюдками» или недоброжелателями. Один для другого стал теперь невыносимым боссом и смертельным врагом. — Не горячись так. А то сосуд в мозгу лопнет. — Чего? — Охотник Юн Чан, вам следует проверить кровяное давление и сделать обследование мозга в самое ближайшее время. Я позабочусь о том, чтобы бюджет покрыл расходы, ведь один проводник вам с мозгами не поможет. — Сам сходи проверься, псих грёбаный! Шиндже его проигнорировал и снова взял свою кофейную чашку, чтобы сделать глоток. Пока Чан ворчал, в открытую дверь вошёл ещё один охотник. — Я тут, чтобы вас проведать и посмотреть, как Чан-хён становится посмешищем. Я и Тэин-хёна попросил прийти, но он отказался. Сказал, не хочет наблюдать весь этот цирк, — невинно сообщил мужчина, даже скорее мальчик, который выглядел так, словно ему только-только стукнуло двадцать. Чан снова раздосадованно положил руку на лоб: — Все вы ублюдки. — Лидер, вы приведёте его сюда? Того проводника... — Эй, Квон Хису. Шиндже, которому был адресован вопрос, никак не отреагировал, но вместо него в разговор грубо вмешался Чан. Хису немедленно ответил с невинным выражением лица: — Вкусной едой принято делиться с семьёй и друзьями. Нечестно, что всё достаётся только лидеру. — Нет. Откуда нам знать, подойдёт ли этот проводник и нам? — Я понятия не имею, поэтому и предложил привести. Даже если нам он не подойдёт, то хотя бы лидер сможет получать поддержку, что хорошо, разве нет? — Я говорил ему арендовать проводника или взять чужого, а не приводить эксклюзивно своего. — Что, поддержка настолько хороша? — Не знаю насколько, но у нас тут двое S-класса и двое А-класса, и все без партнёров. Уже вижу, как он пытается всеми нами командовать, как будто весь мир у его ног. Число проводников было невелико, а нуждающихся в них пробуждённых, напротив, было слишком много, поэтому подобные ситуации зачастую имели место быть. Слишком многие проводники воспринимали одержимость и отчаяние пробуждённых как свои трофеи и наслаждались чувством превосходства, используя тактильный контакт в качестве оружия. Уже случалось такое, что один человек становился причиной падения целого ордена. И всё могло быть даже хуже, если бы такой проводник отвечал за сильных пробуждённых классов S и A. Разочаровывало видеть, как кто-то, кому посчастливилось стать партнёром пробуждённого S-класса, начинал вести себя так, словно и сам становился обладателем его мощи. Конечно, сами проводники могли считать по-другому, но именно так ситуация воспринималась с точки зрения охотника Чана. В отличие от пробуждённых, у проводников не было системы классов. Это было связано с тем, что значение совместимости, называемое «коэффициентом соответствия», сильно варьировалось в зависимости от конкретного человека. Даже если бы один проводник оказывал поддержку двум пробуждённым одного класса, коэффициент соответствия с одним мог составлять 0%, а с другим целых 100%. Проводник, который не был совместим с пробуждённым F-класса, мог бы идеально подойти пробуждённому А-класса. Конечно, этот теоретический пример завязан на крайностях, но на деле существовала статистика, согласно которой класс и коэффициент соответствия в целом были обратно пропорциональны. — А что, если проводника такая работа не интересует? Тогда он может просто работать как... — Блядь, да это ещё хуже. Какой здравомыслящий человек придёт сюда по собственной воле и подумает, что здесь не дурдом? Сможет ли он вообще остаться в здравом уме? Разве не помнишь, как в прошлый раз у проводника поехала крыша и спустя месяц он ушёл? — Он слишком быстро растерял свою сладость. Не мог сохранять рассудок в течение всего нескольких часов в день, пока я с ним играл. Я даже был внимателен к следующим в очереди и прибирал за собой. Хису уселся на пустующий диван и заулыбался как мальчишка. Несоответствие между его юным лицом и словами было ошеломительным. В отличие от других пробуждённых, которые родились и жили как обычные люди, чьи способности в большинстве случаев проявлялись в раннем детстве или, самое позднее, в юности, Хису уже при рождении был пробуждённым. Его мать и акушер, принимавший роды, стали первыми жертвами его сил. Редкая экстрасенсорная способность, да к тому же А-класса. На него навесили ярлык угрозы ещё до того, как успело сформироваться его эго. Никто даже не осмеливался заговорить с младенцем, которого все очень боялись. Мораль, совесть и закон мало что для него значили. При этом он знал, что способен убить человека так же легко, как раздавить жучка. Повзрослев, он узнал, что есть пробуждённые и сильнее него. После этого он вступил в охотничий орден и социализировался до нынешней степени. Всякий раз, когда Чан видел Хису, у него возникали детские воспоминания о Шиндже. Хотя их характеры казались очень разными, в чём-то они были похожи. Оба родились с чрезмерно жестокими и мощными способностями, что делало их обоих совершенно неспособными понимать «простых смертных», но в то же время люди были им любопытны. — Мы в Эрехоне. Здесь целые очереди из тех, кто хочет, чтобы их наняли — пускай даже на день. А вы хотите взять кота в мешке в лице какого-то непонятного проводника? Зачем тогда вообще нужна какая-то система? К чему тогда утруждать себя правилами? — А кто определяет систему? — ответил Шиндже, который до этого только молча слушал этот разговор с привычной улыбкой на лице. Воздух вокруг него в одно мгновение похолодел. — Он мне действительно нужен. Система? Правила и предписания? Если что-то из этого мне воспрепятствует, я просто порву всех на части и приведу его сюда. — Остальные... — Если есть протестующие, приведи их сюда. Интересно, смогут ли они возразить мне в лицо. — Забудь. Как ты собираешься уговорить этого проводника? Будешь честным? Здесь четверо безумцев на грани буйства без поддержки, так что придётся страдать до смерти, отдавая им своё тело? Даже не сомневаюсь, что ему понравится. — ... На лице Шиндже всё ещё играла улыбка, но его брови слегка хмурились. Это был знак остановиться. Чан невольно закрыл рот. Хотя внешне лидер и мог выглядеть невинным и благородным, он был более коварен, чем кто-либо другой в этой комнате. Чану могло сойти с рук весь день извергать в его адрес резкие слова, потому что они знали друг друга с детства, но в тот момент, когда он переступал черту, не было никакой гарантии безопасности. — Скоро я его приведу. Не могу оставить такую находку валяться где попало. Если я смогу получить от него то, что хочу, мне всё равно, станете вы делить его между собой или нет. — И каков план? — Я сделаю предложение. Мне нужно выглядеть настолько красиво, насколько это возможно. Он сцепил руки под подбородком, слегка наклонил голову и улыбнулся. Было ещё утро, так что его волосы не были уложены и естественно падали на лоб. Это был излишне изящный жест для человека, который гораздо лучше выглядит в костюме-тройке, чем в футболке и штанах и кому больше шли украшения, чем оружие. Но черты его лица были буквально похожи на цветок, так что это не выглядело слишком нелепо или уродливо. — Что скажешь? — Мерзость какая, — Чан незамедлительно поднял средний палец. Так или иначе, Шиндже прикрыл глаза и откинулся на спинку дивана, довольно пробормотав: — Может, мне приготовить цветы и кольцо? Ах, я весь в предвкушении.