Дневник наблюдений за маленьким импом

- «Так чем мы займёмся сегодня, Пинки?» *** Если задуматься, у такого востребованного артиста вряд ли нашлось бы время на просмотр тв шоу, когда постоянно приходилось сниматься в собственных, но Физзаролли разбирался во всех темах, которые так любили обсуждать его маленькие зрители, и как-то незаметно умудрился затащить в свой мир и тебя, рассказывая с горящими глазами всё новые и новые истории. То тут, тот там раздавалось: «Оззи, ты уже слышал этот джингл?», «эй, большой Оз, видел тот новый фильм, который вышел позавчера?». И вот так легко ты оказывался втянут в обсуждение того, о чём на кругу похоти и не слышали, веселясь и подшучивая вместе с Физзом над работниками башни, которые глазели на вас, как на сумасшедших. Всё начинается с поражённого «как это не слышал?? Это круг Похоти или бункер?», а заканчивается тем, что чужой хриплый смех вторит твоему собственному, когда дрожащие руки, ведомые твоими, пытаются быстро перепрограммировать громкоговоритель, пока никто не заметил. - «Нужная кнопка левее, милый. Этой ты чуть не взорвал цех по производству дилдо» Бесёнок, сидящий на твоих широких плечах, будто на удобном диване, фыркает со смеху, а после вскрикивает «ой, бля!», чуть не падая от неожиданности, и крепче обвивает гибкими ногами шею чуть ли не в два раза толще его собственной, прекрасно осознавая, что это делает с твоим членом. - «Тогда хватит меня смешить, ради задницы Сатаны, зачем тебе взрывать несчастные резиновые самотыки??» Он мог бы дотянуться до плазменного экрана, подвешенного на высоте роста крупного демона, и с помощью роботизированных конечностей, а не ютиться с тобой в узкой щитовой, однако вы оба предпочитаете это игнорировать, прячась от механиков, словно школьники, и творя свои грязные делишки в позе «немного поверни лицо и сможешь укусить его за ляжку». - «Возможно, программист был пьян, когда писал этот код?» Стройные бёдра идеально помещаются в твоих больших ладонях, когда ты заканчиваешь водить чужой рукой по экрану и просто придерживаешь Физзаролли, чтобы он не упал, иногда поглаживая чувствительную кожу сквозь одежду, вызывая желанную дрожь и смущённый приглушённый выдох. Кое-кто становится очень нетерпеливым, ёрзая своей задницей. Определённо специально. - «Интересно, кто бы это мог быть?» - вкрадчивый шёпот на ухо заставляет дразнящие искры мурашек пробежаться по коже, и ты тянешься к чужой ухмылке, не сдержав мягкого рычания. Ну всё, он доигрался. - «Не желаю слышать никаких осуждений от того, кто собирается взломать мою систему» Хихиканье маленького демона сменяется его несдержанным удивлённым стоном, когда твои клыки с увлечением впиваются в его нижнюю губу, но довольная улыбка становится лишь шире, предвкушая развлечение и нервный срыв у уборщиков позже, когда они увидят, какой ураган здесь пронёсся. Вы прижимаетесь к стене, чуть не падая, запутавшись в проводах и конечностях, обжигаясь о нагретые компьютерные блоки и жадно целуясь, не способные оторваться друг от друга, уже взвинченные до предела. Физаролли в твоих руках будто был создан для того, чтобы его прижали к себе и никогда не отпускали. Неугомонный и распалённый, восхитительно покрасневший и отзывчивый, он льнёт к тебе близко-близко, растворяясь в ощущениях и объятьях. Рваное дыхание смешивается с игривыми смешками и громким довольным мурлыканьем, звук которого ты просто обожаешь. Когда из груди Физза впервые донёсся тихий рокот, на твоё восторженное любопытство он ответил лишь: «обычные бесовские заморочки, идущие в комплекте со стояком», смущённо отмахнувшись и попросив игнорировать это. Однако в книге о поведении бесов, которую ты приобрёл следующим же утром и жадно проглотил всего за несколько минут, говорилось иначе – это вовсе не было какой-то вариацией их стонов, но было знаком доверия к безопасному пространству и существу рядом с собой, ощущением уюта и самым искренним выражением счастья. Не дорожить подобным было невозможно – как только ты узнал правду, в ответ на чужое мурчание сердце против воли начинало биться чаще. - «Технически, ты практически всё делаешь своими умелыми ручками. И мы не просто взламываем - мы собираемся нагнуть твою хвалёную систему» - показывая блестящий от слюны в свете лампочек и демонических глаз язык, бесёнок лукаво скалится, влажно облизываясь. Последняя стена сдержанности рушится вместе с грохотом сбитых вашими нетерпеливыми хвостами инструментов, разлетевшихся по полу - адреналин от осознания того, что вас в любую секунду могут застукать, подстегивает лишь сильнее, разливаясь по венам и опустошая мозг, оставляя за собой лишь желание. Времени катастрофически мало – служебный перерыв вот-вот должен закончиться, и ваша репутация может разлететься прахом, если не успеете привести себя в порядок и сделать вид, что не хотели разнести тут всё к чертям собачьим, испортив каждую поверхность и друг друга. Физз хнычет исступлённо, и ты, потеряв самообладание, разрываешь чужие штаны с дурацкой, неподдающейся с первого раза застёжкой зубами, прямо вместе с нижним бельём. Сразу заглатывая его уже вставший член до основания, сжимая вокруг него жаркое узкое горло, вызывая этим шквал беспомощных хриплых стонов и бесконечного «оззиоззиОЗЗИ!!». Маленький, горячий и возбуждённый, он извивается в твоих руках, требуя всего тебя – твоих губ и языка на его члене, твоих рук на его заднице, твоего внимания и желания. И ты бросаешь к его ногам всё, в ответ выпивая до капли чужой восторг, вьющийся вокруг вас удушающе-сладким маревом, эхом отдающийся от стен шумными всхлипами и мольбами. Не отпускаешь, пока Физз не кончает тебе в глотку, крупно дрожа и сжимая в пальцах твои волосы, непреднамеренно дёргая именно так, как тебе нравится – резко и несдержанно. Удовольствие маленького демона настолько вкусное, что ты хочешь сожрать его всего, удовлетворённо облизываясь и отстраняясь лишь тогда, когда чувствительный из-за сверхстимуляции и переизбытка ощущений Физзаролли начинает просить пощады и бить тебя пяткой по спине. - «А-ах! Это слишком..слишком, голодное ты чудовище, не откуси мне хуй! Как мы продолжим работать, если я тут обкончаюсь в край и свалюсь в обморок от такого счастья?» Ты пожимаешь плечами и, забавы ради (и потому что всё никак не можешь оторваться от него), в последний раз проводишь языком по всей длине, чуть поддразнивая, вызывая этим чужой вскрик и новый шквал смущённых возмущений. - «Ннгх,бля..мне серьёзно стоит начать носить с собой запасные штаны» - глаза невольно опускаются к обрывкам чужих брюк, прилипшим к всё ещё подрагивающим бёдрам и вконец испорченным, и из груди невольно вырывается довольное фырканье, когда бесёнок начинает причитать, что выглядит так, будто его пытался сожрать голодный волк, а он еле выбрался живым, сохранив невинность и целые кишки. - «Смешно тебе, да? Будешь должен мне новые труселя» - вы оба знаете, что это лишь предлог для очередной шалости, но тем и интереснее. - «Пришлю тебе самый лучший комплект, который только смогу найти. Размеры я уже знаю наизусть» - обещаешь ты, обводя пальцем контуры чужой фигуры, представляя Физза в чём-то до неприличия кружевном и оттого очаровательно ему подходящем. Раз малыш сам попросил, такую возможность ни за что нельзя упустить. Особенно когда от одного твоего прикосновения к его открытой коже он теряет разум, покорно сдаваясь в твои ласковые руки. - «Ооо, есть идея гораздо круче. Пришли его на адрес Маммона вместе с документами! Клянусь, я проберусь к нему ночью и развешу скрытые камеры на всех грёбанных поверхностях кабинета, лишь бы запечатлеть подобное. А потом загляну как-нибудь невзначай, и такой: оой, как неловко вышло! Мне так жаль, сэр!» - вы вместе начинаете смеяться, не зная, что будет уморительнее – разозлённый Мамс или смущённый, как школьница. - «И добавлю: п-пожалуйста, не могли бы..не могли бы вы вернуть мне мои трусы!» - бесёнок, вызывая у тебя новый приступ хохота, театрально изображает невинную растерянность, смаргивая фальшивые слёзы и краснея, будто злобный жадный босс действительно отнял у бедняжки последнее исподнее, выставив на мороз без нижнего белья. Пока приводите друг друга в порядок, наспех вытираясь тем, что подвернётся под руку, и стаскивая из какого-то человеческого магазина новую пару штанов с помощью кристалла («возьми вон те! Хочу самые блестящие, Оззи!»), вы всё никак не можете перестать веселиться, придумывая всё новые и новые варианты того, от чего Маммон мог бы потерять дар речи и свалиться со своего кожаного кресла прямо при охране и деловых партнёрах. - «Прозрачные?» - «Бикини!» - «С чулками?» - «Ой, знаешь, и с такими дурацкими бантиками спереди?» - «Это женские, милый» - «Ооо, тем лучше» - «Хмм, может, тогда и верхнюю часть комплекта?» - «Идеально. Пусть это будет самый отвратительно-шикарный грёбанный лифак во всём Аду! Доведём беднягу до какого-нибудь модного инсульта или стояка размером с твою башню» Ты с гордостью смотришь на прелестного маленького маньяка, которого создал своими же руками – без тени сомнения натягивающего сверкающие всеми цветами радуги даже в полумраке брюки прямо на голое тело, и довольного настолько, будто заполучил себе драгоценнейшее из сокровищ. - «Ой, чуть не забыл, зачем мы сюда вообще прокрались! Надо сказать, ты умеешь отвлечь» - и нажимающего последнюю кнопку, вынося тем самым всем присутствующим в башне приговор, не задумавшись ни на секунду. *** Следующие две недели работники прозовут проклятым временем и расплатой за все грехи, в панике бегая от одного компьютера к другому и пытаясь понять, почему вместо привычных мелодий настраивающего на игривый и томный лад джаза из колонок уже который день раздаются «высасывающие остатки разума звуки, больше похожие на орудие пытки», которые просто невозможно отключить. И ты изо всех сил будешь пытаться держать лицо, понимая, что это песенка из детской страшилки на итальянском, перепетая голосом соучастника твоего преступления. Пожалеешь ли ты хоть раз из-за того, что, будучи главным директором кампании, натворил такое? Не-а. Поставишь ли ты себе этот кошмар на рингтон? Безусловно. Начнёшь ли когда-нибудь говорить Физзу правду о том, что иногда знаешь те песни и фильмы, которые он тебе показывает? И упускать такое веселье? О, ни за что. *** Ах, сладкие воспоминания. Трёхэтажный мат Маммона, сотрясавший тогда все кольца Ада до самого основания и обратно, ты будешь лелеять в своём сердце вечно. Также как и то размытое видео Физаролли, снимающего в прямом эфире, как он, заливаясь смехом, уносит ноги от целой толпы охранников, размахивая кружевным ярко-красным бюстгальтером, словно чёртовым трофеем. Однако, ты опять отвлёкся – сейчас Физз выглядел так, будто мог бы уснуть прямо на коврике у входа, изо всех сил пытаясь не подавать виду, что наверняка снова работал на износ. «Так чем мы займёмся сегодня, Пинки», да? - «Иногда кажется, что наша задача сложнее, чем захватить мир. К тому же, я предпочёл бы быть Брейном» Когда бесёнок особенно уставал, он как будто бы начинал болтать лишь больше, умудряясь одновременно бормотать себе под нос всякую очаровательную чушь и зевать во весь рот. Малыш явно не спал ночью, и теперь от столкновения с каждым встречным столбом и другими демонами, посмеивающимися над его заспанным видом, его спасала лишь твоя рука, лежащая на спине и направляющая в нужную сторону. - «По рукам! Тогда ты будешь придумывать всякие научные штуки, а я – думать над тем, как натянуть на таракана чулки в сеточку..такая ответственность, не знаю, справлюсь ли я..» - ну всё, с тебя достаточно. На очередном повороте тот, кто обычно мог завязаться в узел, даже не охнув, и не получить ни единой царапины, будучи подвешенным в таком положении на высоте софитов, чуть не расстаётся с жизнью на грёбанном эскалаторе, видимо решив, что подняться по лестнице, едущей вниз – хорошая идея. - «Прошу тебя, справься для начала с тем, чтобы открыть глаза, когда идёшь по производственному цеху, милый» - ты, тяжело вздыхая, садишься на корточки рядом с, кажется, самым сонным сейчас существом во всех мирах, и щелкаешь пальцами перед чужим клюющим носом, что не даёт никакого результата, кроме ещё одного зевка. - «Ммм, слишком слооожно. Им нравится быть закрытыми, ничего не могу поделать. Но я прекрасно слышу твои щелчки, так что прекрати, пока я …уааа…не откусил тебе руку. Я в порядке, Иисус на палке. Мне просто нужно немного ледяной воды в лицо и…и кофе в желудок..» Видимо, под порядком подразумевалось то, что «шут должен весело и задорно скакать по сцене, пока не упадёт, но и упасть обязан исключительно так, чтобы зритель упал вместе с ним со смеху. Это долг артиста, дорогуша, без обид! К тому же, уж точно не твоё дело». Когда на твои бесконечные вопросы и предупреждения Маммон выдал лишь эту фразу, ты разъебал телефон о стену, понимая, что сам косвенно дал согласие на такое обращение, заверив чужую судьбу собственной рукой и зелёными чернилами, будто въевшимися в бумагу навсегда. Блядской Маммоновской заднице явно не хватает того, кто вытащил бы из неё шило и заменил огромным членом, который бы успокоил, наконец, чужую неуёмную фантазию, направленную не в то русло. Его восторженные визги было слышно аж тремя кругами ниже, когда тебе пришлось подписать контракт о создании секс-бота, основанного на новом лице круга Жадности, и по совместительству наверняка маленьком девственнике. Бредовее идеи ты не слышал, но умоляющий взгляд Физза, хватавшегося за любую возможность заработать как можно больше денег и вернуть долг своему новому хозяину и «тебе тоже, Оззи! Вы с командой так стараетесь, разве могу я остаться в стороне?», не позволил отказаться. И теперь в твоей башне не было ни одного работника, который бы не знал о том, где хранятся пледы, в которые необходимо было завернуть вашего самого частого гостя и главного клиента, когда после очередной проверки схожести искусственного голосового модуля с реальным смехом шута или расклеивания датчиков по захвату движения для идеального попадания в образ тот засыпал прямо посреди процесса. - «И не показывай мне язык, - твоя рука не может удержаться и аккуратно тянет за чужую мягкую щёку, комично растягивая лицо, когда все твои возражения разбиваются о стену “бла-бла-блааа, да всё норм, мистер-зануда, расслабь булки!” - Выглядишь, словно забыл о сне на месяц , и уж точно не в порядке». - «Пфф..какой же ты папочка иногда» - наверное, только он не придавал подобным словам пошлого контекста, используя их тогда, когда ты читал ему нотации или напоминал о безопасности и заботе о здоровье, вызывая у тебя этим весьма..странные ассоциации. Ты ни за что не признаешься, что когда очередной изнывающий от желания и умоляющий о большем партнёр отчаянно простонал это прозвище, ты дёрнулся, нервно вспоминая, не забыл ли опять Физзароли поужинать. А утром долго стоял перед зеркалом и проверял реакцию остальных двух своих голов на свет, думая, не ударился ли одной из них и не поехал ли крышей. Потому что успокоиться так и не смог, и вместо того, чтобы переспать с незнакомцем, оставил того в расстроенных чувствах и со спущенными штанами, отправившись к ну естественно голодному бесёнку, чтобы заставить Физза хоть что-нибудь съесть и отправить в кровать. - «Маленький упрямый засранец» - чужая заспанная мордочка с нахмуренными бровями и по-смешному скорченным капризным выражением на ней выглядела до невероятного мило, и тебе повезло, что твой слушатель едва ли различал сейчас контуры окружающих предметов, потому как до стыдного мягкая и нежная улыбка на твоём лице вызвала бы у него некоторые вопросы. - «Зато всем засранцам засранец» - бесёнок ухмыляется и выпячивает грудь, уперев руки в бока, будто гордится этим (что наверняка недалеко от правды), и ты просто не можешь справиться с желанием обнять его. Поэтому аккуратно подхватываешь малыша на руки, укрывая одной от чужих глаз и яркого света, мешающего уснуть. Сколько бы оправданий не находилось тобой и не придумывалось техниками и обслугой, не раз замечающими их господина за тем, что он носит клиента на руках, словно невесту, правда была лишь одна – тебе просто невероятно нравилось это делать. - «Я сам могу идтиии» - вопреки словам, чужой нос уже зарывается в пушистые перья на твоей груди, будто ты – его личная мягкая подушка. - «Ага, тогда я – невинная монашка, соблюдающая целибат» - чужие смешки взъерошивают твоё оперение, заставляя искристую дрожь пробежаться по телу. И одна раз за разом появляющаяся авантюрная идея снова щёлкает в твоей голове: почему бы тебе просто не украсть бесёнка у Маммона? Ему бы было лучше с тобой. Ах, кажется, это заразно: может, передаётся воздушно-капельным, или оседает на бесконечных документах, заверенных ядовито-зелёной печатью. Потому что когда ты вот так прижимаешь Физзаролли к себе, будто он уже целиком и полностью твой, неся по коридору, пока все смотрят - ты тоже становишься невероятно жадным. *** - «Так что…Босс придумал…на этот..раз..?» - бормочут куда-то тебе в ключицу, так и оставшись сидеть на твоих коленях после долгих уговоров и заверений о том, что это всего лишь финальная проверка компьютерного кода новых конечностей, не требующая участия обеих рук. Поэтому одна из них сейчас растирает успокаивающие круги на хрупкой спине, поддерживая и немного укачивая. - «Они не для Маммона. Его акции не обвалятся, если он сподобится подождать хоть раз в своей жизни. Эти протезы – особенные, и создавал я их уж точно не ради денег, а потому-» - ох. Он уже уснул. Ты улыбаешься, когда твоя речь прерывается тихим мерным сопением, и поудобнее устраиваешь голову бесёнка на своём плече, укладывая его так, чтобы все напряжённые от тренировок и выступлений мышцы смогли расслабиться и отдохнуть. Ты помнишь, как тогда Физзаролли впервые поцеловал тебя, а после горько заплакал, кажется, разбив твоё сердце и пересобрав заново. И ты шептал, что сделаешь всё возможное, чтобы помочь, прижав его к груди, маленького и безутешного. Ты сделал эти протезы, о которых вы с Маммоном не договаривались, не ради бесконечных прихотей короля жадности. А потому... - «Потому что я обещал тебе»