***
Судя по всему, я опоздал. Срань господня! Из святой святых доносится музыка. Доносится слабо сказано. Очень слабо… Долбит, словно на рок-концерте. Я на мгновение застываю перед дверью, собираюсь с духом. Ну ступор у меня, чего уж скрывать… Не ожидал я такого приветствия. Возможно, меня прокляла девица из супермаркета. Хорошо, один — один. Око за око. Все в расчете. Именно об этом я вам и говорил. Мракобесие! Вот что там творит Лука? Божечки-кошечки, страшненько-то как. Терпеть не могу сюрпризы… Хрен с ним! Была не была. Уф-уф-уф! Смелее, Анку! Рывком распахиваю дверь, отважно вхожу и застываю уже внутри, точно вкопанный. Второй раз за день — я манекен. М-да уж, все еще никто меня не балует. А застывать определенно есть из-за чего. Не вру. Вот вам крест! Лука! Лука! Лука! Он, пританцовывая, мечется между двумя металлическими столами. Да, у нас же сегодня в меню сладкая парочка! Какая? Жених и невеста. Два трупа в свадебном облачении. Прекрасно! Песня «Cage The Elephant — Cold Cold Cold» оглушает. У меня волосы встают дыбом. Комнату до упора наполнила музыка. И не только комнату… Очевидно, она наполнила и тело Луки, ибо этот психованный увлеченно подпевает и пританцовывает. Подпевает тоже слабо сказано. Скорее выхаркивает из себя слова. Не щадит связок ни капелюшечки. Орет-орет-орет! Доктор, посмотрите мне в глаза, Я дышал воздухом, но сейчас нет никаких признаков жизни. Доктор, проблема в моей груди, Мое сердце холодно как лёд, но отчего — поди догадайся. Бац! — Лука зависает над трупом жениха и выкрикивает слова песни в мертвое лицо — то наклоняется ближе, то отдаляется. Хлобысь! — неугомонный Лука выпрямляется. Покачивает плечами и бедрами, щелкает пальцами и вышагивает в стороны невесты. Тело корчится в агонии волн. Вьется-вьется-вьется! Берегитесь, у нас тут завелась королевская кобра! Отвесьте мне подзатыльник копытом! Вот это настоящие демонические пляски. Да я ангелочек просто на фоне Луки. Я хренею. Пиздец-звездец! Простите за мат, но… Ой, все! Доктор, вы можете мне помочь? Потому что мне нехорошо. Лучше поторопитесь, пока я не передумал. Доктор, вы можете мне помочь? Потому что мне нехорошо. Лучше поторопитесь, пока я не передумал. Теперь громогласное заклинание обрушивается на бездыханную невесту. Очуметь! У меня глаза лезут из орбит. Шок-паралич-истерика! К такому меня жизнь не готовила… ААААААААААА! Чудеса! Танец Луки однозначно ритуальный. Ибо я без понятия, как еще обозвать эти импульсивные движения. Да, я опоздал — зверь пробудился. Жуть-жуть-жуть! Однако проникновенно. Я зачарован. Витрина с фастфудом и рядом не стояла. Вообще не конкурент. Лука источает какую-то совершенно невероятную магию. Я впечатлен и припечатан к месту. Демоническое изваяние хреново! В меня просачивается наркотическая пыльца — и я пьянею. Чудеса! Лука сгибается пополам. Челка падает на глаза, а он продолжает притоптывать. Топ-топ-топ! Кеды отчаянно стучат по плитке. Тук, тук, тук! Между мертвыми женихом и невестой зарождается электрическая буря. Зигзаги-зигзаги-зигзаги! Лука вертит руками вверх и вниз, как ветряная мельница. Маневры-вращения! Вращения-маневры! У меня открывается рот. Пыльца впитывается в десны. Наркомания! Футболка с Сейлор Мун колышется в такт магическому ритуалу, словно наволочка на тросике для сушки белья в шторм. Воины в матроске, мать их! У вас тут главный боец, похоже, сошел с ума. Лунная призма, дай мне сил, итить твою мать! Крестик барабанит по ключицам, когда наполненное музыкой тело снова то располовинивается, то споловинивается. Лука конвульсирует с тотальной отдачей, выкладывается на полную катушку. Меня не замечают. Куда там… Сейчас самое главное — ритм и захваченный мелодией разум. Я призрак. Извращенный наблюдатель. Вуайерист. Я и правда не могу оторвать ошалелого взгляда от Луки, а он все продолжает свое жертвоприношение. Все вертится-вертится-вертится от одного трупа к другому и орет припев. Этот холод, холод, холод, холод внутри меня. Днём темнее днем, чем глухой ночью. Холод, холод, холод, холод внутри меня. Доктор, вы можете мне помочь? Потому что что-то не так, Что-то не так. Что-то просто не так. Притопы и щелчки пальцами сменяет хриплый голос и гибкие покачивания тела. Лука полностью сливается с ритмом. Я вижу, как по острому кадыку стекает капля пота, когда Лука запрокидывает голову к потолку, словно в молитве. Батюшки, какой надрыв! Музыка замедляется. Лука плавно оттанцовывает туда, где неподвижно лежат ноги покойных. Чего точно не скажешь о ногах Луки. Он не прекращает дикий танец ни на секундочку. Старательный во всем. Поразительный чудик! Опустившись, тьма заполняет мои глаза, И жизнь проносится передо мной как проблеск в ночи, А руки широко распахнуты… Последний словесный плевок в потолок и Лука, отталкиваясь от шкафчика, резко подпрыгивает. Бабах! — свободно роняет себя на колени, широким взмахом расставляет виртуозные конечности в стороны и проезжается прямиком до остолбеневшего меня. Приветики! Тушка Луки победоносно распластывается передо мной. Вжух! Затылок касается пола. Лука притворяется мертвым. Оба-а-алдеть! Вот это номер. Я роняю пакет с заботливо добытым перекусом — шмяк! — и невольно хлопаю. Восторженные аплодисменты синхронизируются с заключительным аккордами песни. Концерт завершен. Браво! Вот искренне, без фальши. Я сражен экспрессией озверевшего чудика. Лука, наконец, замечает притихшего зрителя. Поднимает на меня озорные глазенки оттенка мышьяка и тумана, гостеприимно улыбается. Добро пожаловать, Анку, блин! Он лениво отрывается от пола, целует серебряный крест, а я ошалело моргаю и зачаровано хлопаю, хлопаю, хлопаю. Лука улыбается все лучезарней. Так и здороваемся, едрить! Да, чудик, несомненно, умеет удивлять до глубины души. У меня вон руки еле шевелятся от шока. Странный, странный, странный! Еще и лыбится, как Чеширский кот. Даже не смутился. Я же подсмотрел за каким-то сокровенным ритуалом и… Ой, все! Так! Пора отмирать. Мы же не жених с невестой на металлическом столе. Живые. Я присаживаюсь на корточки рядом с запыхавшимся Лукой, подбираю бумажный пакет. Возможно, надо бы и отчаянного танцора подобрать, но я не решаюсь. Он еще непредсказуем. От него исходит электричество. Сверк-сверк-сверк! Воздух закоротило. Пусть как-нибудь сам, а то мало ли что… От Луки всяких чудес можно ожидать. Я только что собственными гляделками убедился в этом. Чудик из святой святых таит в себе кучу сюрпризов. Ух-ух! До сих пор никак не отойду. Подколбашивает, понимаете? Я сюрпризы чрезвычайно не люблю… но этим проникся. Он чрезвычайней чрезвычайности. Будто исповедь тысяч обреченных посмотрел, разрази меня гром! В душе вибрирует замешательство, постукивает коготками по ребрам. Зрелище явилось мне высокосортное, не поспоришь, но повторно созерцать сей ритуальный танец не соглашусь и под дулом пистолета. Полагаю, сердечко не выдержит. Слишком уж проникновенно. Сюрпризы! Сюрпризы! Сюрпризы! — Что здесь приключается? Растерянно бормочу и все-таки поднимаюсь на ходилки. Я совершил подвиг. Ух! Затем шурую к колонке, чтобы убавить громкость. Бедные мои ушки! Да и глазки. И нервные клеточки. Помните? Нервы — крайне ценный ресурс. Беречь, беречь, беречь! Словно фамильное сокровище или… девственность, блин! Ха-ха-ха. В край мозги задымились. Анку-Анку… — Я снимаю стресс, — невозмутимо отвечает Лука. Ну, шельмец же. — Че принес? Шизануться новости! Это он так стресс снимал. Не чай с мятой, конечно, зато хотя бы никого не сожрал — и на том спасибо. Годзилла не явилась миру. Все спасены. Юху! Видите, до чего беспокойство доводит? Осторожнее там. Уяснили? Умницы. Рела-а-акс! — Хот-доги, тако и пончики. — Огонь! Жрать хочу, ща сдохну. Лука отскакивает от пола и попрыгунчиком движется ко мне. Хех. Как я и думал — голодный до одури. Аж подскочил и ломанулся ко мне послушным котиком, услышавшим шуршание корма. Послушным Чеширским котиком. Милота! Я укротитель особо буйных. Дирижер сумасшествия, твою ж! Фантастический ритуальный танец — это еще цветочки. Могло произойти нечто и более неординарное. Разруши-и-и-ительное. Обошлось, слава Владыке! Хотя запомню я сей ритуал на вечность вперед. Лука-Лука-Лука! Каков безумец… Опускаю пакет на столешницу. Достаю бокалы. Луке с Гарфилдом, мне — с синими бабочками. Лука торопливо врубает кофейник. Голод заставляет его пошевеливаться. Впрочем, не в привычках Луки сидеть сиднем. Он постоянно носится туда-сюда, как угорелый. Что поделаешь, натура такая. Деятельная. Я привык. И мне даже нравится. Лука хороший. Цыц! Я отлично знаю — да, вы слышали это миллион раз. И что теперь? Мне молчать? Ага, размечтались. Хренушки! Послушайте еще, не развалитесь. Ой, все! — Как тебе наши брачующиеся? Красавчики? Я заманался с ними. У одного пол черепушки провалилось, у другой нос всмятку. Пиздец, короче. Денек сегодня не сахар. Ебануться можно! Примечательный факт. Ты вон уже не удержался походу… Странный! Странный! Странный! Отхожу от столешницы и топаю к сладкой парочке, смирно ютящейся на глади металла. Тороплюсь по достоинству оценить титанические труды чудика. И да, Лука чертовски прав. Денек у нас сегодня насыщенный. Помимо мороки с двумя трупами, которые пока обосновались в святой святых, нам еще предстоит организовать прощание с покойными и ужин. Все расписано по часам! Шейн, наверное, тоже зашивается. Бедолага. Надо будет его навестить. И захватить ему хот-дог. Мало ли и он изголодался. Мы все должны быть в боевой готовности, запрещено допускать осечки — ответственность манерно поглаживает мои плечи. Отвали! Без тебя осведомлен обо всех щепетильных деталях. Мы справимся! Тут все давно на Ты со Смертью. Сдружились, твою налево! Увлеченно разглядываю покойников в свадебном облачении. Белое кружево скрывает истинный цвет забвения на окоченевшей коже. Черная бабочка очень даже к лицу мертвому жениху. Симпатичненько. Лука, как всегда, постарался. Изящная работа. Увечья надежно спрятаны под слоями воска и грима. Смерть навела марафет и направилась в вечность. Из глаз гостей не потечет ужас — только горе. Но это уже другая история. Наша задача — делать жмуриков красивыми, и Лука справился идеально. Я почти подготовил траурный зал. Осталось несколько штрихов — цветочные композиции и зажженные свечи. Проще простого. Как ни крути, мы отличная команда. В поварском мастерстве Шейна я тоже уверен. Да и Лидия потрудилось, точно фея — платье и костюм восхитительны. Смерть, ты довольна внешним видом своих новых клиентов? Несомненно! Вот и чудненько. Работаем дальше! — Кстати, познакомься. Лоретта и Майкл. Я ж вас еще не представлял друг другу. Лука не любит нарушать традиции. У чудика свои правила и понятия радушия. Я почтительно склоняю голову — приветствую, Лоретта и Майкл. Ерошу растрепанные волосы, устало вздыхаю и возвращаюсь к Луке. У него уже подоспело кофе. Супер! Лоретта и Майкл, мне искренне жаль, что ваша свадьба не состоялась, но у моей Госпожи на вас нарисовались другие планы. Любви пришлось уступить свое место. Грустненько, но… в балду! — Да уж, жизнь — поразительная штука… — присвистывает Лука, наливая нам кофе. — А у смерти вообще специфический юмор. Верно, верно. Возразить мне нечего. Лука попал в точку. Ни добавить, ни отнять… Жадно отхлебываю из стакана и задумчиво смотрю на мертвую сладкую парочку. Любовь… Лука копошится в пакете, выуживает сверточек с тако. Да-да, чудику давно пора утолить голод. — А ты че будешь? — невнятно бормочет он. Уже жует, а разговаривать с набитым ртом — такая себе затея. Я умиляюсь и делаю аналогичный выбор. Тако! Мы с Лукой на одной волне. Идиллия! Идиллия! Идиллия! Ойюшки! Совсем в лесу мыслей и хлопот заплутал. Вам же наверняка любопытно, что же у нас тут все-таки приключатся! Сейчас рассказу. У нас тут козни судьбы вперемешку с рутиной служителей Смерти. Впрочем, даже для нас грандиозно. Не каждый день так карты ложатся. Рассказываю! Короче, свадебка не удалась. Казалось бы, что могло пойти не по плану? Да что угодно! Судьба — непредсказуемая плутовка. Лоретта и Майкл, счастливые, окрыленные торжественностью события, уже приготовились произнести брачные клятвы. Все вокруг затаили дыхание. Такой момент! Но клятвы так и не вылетели из их ртов, никто из приглашенных на праздник не услышал слов любви и верности. Бабах! — потолок церкви обрушивается на жениха с невестой. Ко-о-ошмар! Не весь. Лишь фрагмент, способный убить парочку брачующихся. У Смерти значились планы только на двоих. Хех. Хлобысь! — и точнехонько в цель. Как? Охренительная история? Солидарен с вами. Пробирает до мурашек. Святого отца, видимо, уберег сам господь. Он жив-живехонек. Ха-ха-ха-ха! Усекли? Шучу я. Умо-о-ра. Я нервно хихикаю, а Лука подозрительно косится на меня. Спасибо, хоть у виска пальцем не крутит. А вот против брака Лоретты и Майкла, судя по всему, были сами небеса. Ну, как бы все. Финита ля комедия! Мне дополнить рассказ больше нечем — могу только развести руками. Всякое случается. У Вселенной, как водится, свои интересы. Она же та еще стервозина. Неудивительно, проходили… Ой, в сраку! — Любовь убивает, Анку, любовь убивает… Отрешенный шепот Луки щелкает по носу. Щелк! Неужели любовь настолько жестока? Что-то мне становится не до шуточек. Бр-р-р. Ежусь и заливаю колючий озноб горячим кофе. Нет времени на страшилки! Валите прочь из моих мыслей, жуткие фантазии! Не мешайте пахать. Кыш-кыш-кыш! У нас тут работа кипит, не путайтесь под ногами. Раздавлю к чертям! Ух, ну и хренота…***
Едрить, какой я все же молодец! Честное слово. Прямо диву даюсь. Попрошу без осуждения, пожалуйста. Да, заявление нескромное, но сам себя не похвалишь — никто не похвалит, как говорится. Вот и я все сам, все сам. Самостоятельный. Повсюду цветы-цветы-цветы! Лилии, гвоздики, каллы и фрезии. Красиво до усрачки. Хлопаю ресничками и восторгаюсь от собственного труда. Загораюсь удовлетворением под стать свечам на каменных нишах. Не зря пыхтел. Эсте-е-етика! Эстетика, достойная цветочных фей. И Смерти. Гости тоже охают-ахают от восхищения. А вам нравится? Хех, благодарю. Зал буквально сияет. Сверк-сверк-сверк! Светится торжественностью — даже траур отодвинулся на второй план. Я организовал фантастическую свадьбу мертвым. Ой, чего это вы ротики открыли? Именно! Свадьбу. Вам не показалось. Как бы объяснить… Лоретта и Майкл при жизни не успели произнести клятвы, но родственников это малю-ю-юсенькое недоразумение не останавливает. В общем, клятвы за сладкую парочку произнесет святой отец. Да-да-да, я с вами солидарен. Извращение какое-то, но чего не сделаешь ради любви. Ну и за деньги… Хех. Без понятия, уж, каким изворотливым образом родственники уломали праведного служителя бога — факт остается фактом — мы скрепляем узами брака два трупа на похоронах. Вон они, в центре зала, спят вечным сном в гробиках, устеленных цветами. Чудеса! Возможно, святой отец не такой уж и праведный. Хе-хе-хе. Ладно, пусть творит что творит. Неприлично ковыряться в чужом грязном белье. Пока он жив — это не моего ума дела. Даже в башку его не полезу. Фи-фи-фи! Кстати, о святом отце. Какого фига он на меня постоянно лупится? Раздражает. Неприятный типок, скажу я вам. Нет во мне бесов! Я сам себе бес. Я демон вообще-то. Хи-хи-хи. Не для сеанса экзорцизма тебя пригласили, человечек в сутане. Прекращай сверлить меня своими мутными глазенками и займись уже делом! Боже! Здесь что, только мы работаем? Миссис Нортон, смети его к хренам! Уф, сейчас бы чаю с мятой, а то нервишки шалят. Непорядок. Лука вежливо кивает гостям, воровато оглядывает зал. Наверняка меня ищет. Я тут! Сижу-молчу на задней скамеечке, чудик! Стараюсь слиться со стеной. По обыкновению притворяюсь шлангом. Ну, схема проверенная, почему бы и нет. Херак! — серо-зеленый взгляд зависает на мне. Ура! Я найден. Угу, мне не повредит компания, а то от этого святого отца тошно. Он создает препятствия на пути к спокойствию и безмятежному наслаждению красотой. Заноза в заднице, блин! Я на цветочки хочу любоваться, а не на дебильную сутану и мутные глазенки. Бе-е! Поспешно пристроившись рядышком, Лука тихо шипит мне на ухо: — Да ты сегодня в ударе. Зал — произведение искусства. Хе-хе. Приятно-то как! Меня хвалят. Не, действительно, я заслужил. Он еще второй зал не видел. Я не начинаю снова хвастаться, не ворчите! Всего-то к слову пришлось. А Шейн-то какой пир закатил… Обмереть можно, ей-богу. А Лука, а Лука! Трупы, бесспорно совершенны. Есть подозрения, что они при жизни не были настолько симпатичными. Лука — истинный профессионал. Что тут еще сказать? Подводя итог — мы все здесь те еще волшебники с золотыми ручками. Ой, вы согласны? Я счастлив и немного смущен. Чу-точ-ку! На порозовевшие щечки не обращайте внимание. Просто жарко стало. Хе-хе. — Ты тоже, Лука. Наши сладкая парочка жмуриков великолепна. Он довольно улыбается, и мы даем друг другу пять под лавкой. Смерть хитро ухмыляется за нашими спинами. Такие дела. Святой отец поднимается на подмосток. Гости в зале затаили дыхание. Повисает волнительная тишина. Торжественный момент, как никак. Святой отец проверяет готовность микрофона, шуршит бумажками. Все там чики-пуки, я уже проверял. Работаем, праведный, работаем! Звук прочищаемого горла оскорбляет мой чуткий слух. Я брезгливо морщусь — и тадам! — церемония начинается. Хвала небесам! — Во первых, предлагаю поблагодарить организаторов за предоставленный нам зал, убранства и труд! — святой отец указывает в нашу с Лукой сторону. Ишь, как запел! Вы поглядите! Ойюшки, льстец какой! Мы с Лукой покорно принимаем благодарность. Опять же попрошу заметить, заслуженную. Наша совесть чиста. Не придерешься! Мы трудились в поте лица, словно заведенные. Пыхтели, точно муравьи. Угу-угу. Оправдывали высокую репутацию. Да, бизнес цветет и пахнет. Люди продолжают помирать, а мы провожаем их в последнее путешествие. Отлаженный механизм, чего уж. Смерть встречает души с распростертыми объятиями — мы делаем так, чтобы эти объятия были теплее. И всего-то. Эх, опять я разболтался… Анку-Анку, всю клятву прослушал! Клятвы… Любовь вновь кружится около меня, разбрасываясь страшилками. Неужели ты действительно способна убить? Это же не в твоей компетенции. Вроде бы. По части Смерти же. Тяжело вздыхаю и прикрываю веки. Я соскучился по Элле. Надеюсь, ей веселей с ее новым фамильяром. Что бы эдакого наколдовать для нее в следующий раз… Элла! Элла! Элла! — Любовь — самая фанатичная религия. С ней нужно быть осторожней. Любовь Иисуса к Богу и людям была безгранична и неоспорима. И куда она его привела? Впрочем, я верю, что эти две души отправятся в Рай, ибо они познали любовь. Брови все выше и выше ползут наверх. Вот так поворот! И этот туда же. Сегодня что, все сговорились? Даже святой отец нагнетает… Ой, все! Любовь прекрасна. Ничего не знаю. Нечто неизведанное внутри буйно возмущается, а я ставлю восклицательный знак! Да, от нее трясутся поджилки, и сердечко колотится, как бешеное, но оно того стоит. Да, она прибила Лоретту и Майкла. Да, есть вероятность, что они подружки со Смертью. Ну и что теперь? Ради чего еще совершать подвиги в этом мире? Или жить… Оголтело трясу головой. Прочь, дурацкие мыслишки! Кыш-кыш-кыш! Лоретта и Майк, поздоровайтесь со Смертью. Вот она! Водит хоровод с Любовью за нашими спинами и смеется, смеется, смеется. Срань господня! Когда я успел спятить? В голове все перемешалось и растеклось разжопицей. Да что же это такое опять приключается?! Вот вам и любовь! И чего еще от нее ждать…