Тирис Гортензия Бэтт

      Долгий, настойчивый стук в дверь.       Хвост засуетился и, словно крыса в тесной клетке, заметался по комнате, то и дело подбегая к зашторенному окну, исподтишка пытаясь рассмотреть незваного гостя, но в то же время, делая все возможное, чтобы ни одна живая душа не увидела его с улицы.       Стук также внезапно оборвался. Северус быстро взглянул на мрачное, свинцовое, небо над Паучьим Тупиком и бесшумно отворил дверь.       На крыльце, обхватив дрожащее тело руками в грязной промокшей одежде, к слову совершенно не подходящей для сырой промозглой погоды, стояла Тирис. В тусклом свете уличного фонаря она казалась болезненно бледной с синими губами и затравленным взглядом. Словно загнанная свирепыми охотниками беззащитная лань.       Развернувшись в пол-оборота и вцепившись в одежду, она напряженно всматривалась в стремительно темнеющий переулок Паучьего Тупика за своей спиной. Маленькая девочка, потерявшая всякую надежду на спасение.       Северус не мог двинуться с места. Он стоял и смотрел, не в силах поверить в то, что это действительно она. Он ожидал кого угодно, кроме…       — Мисс Бэтт! — голос прозвучал хрипло от волнения.       Тирис резко дернулась и вскинула голову, оторвав испуганный взгляд от толпы подростков, за мгновение до этого показавшихся из-за угла — дети Паучьего Тупика: несколько парней в объемных толстовках с капюшонами и в широких, сползших почти до земли потрепанных штанах для хип-хопа. Они улюлюкали и что-то неразборчиво кричали, но приблизиться к крыльцу, на которое юркнула девушка, не решались. Все до единого с недоумением и животным интересом смотрели на незваную в их районе гостью, и, вполне очевидно, что незадолго до этого преследовали и говорили какую-то похабщину.       — Как вы здесь оказались? — Снейп, хмурясь, вышел на крыльцо, заслоняя продрогшую девчонку от подростков и пропуская ту в дом.       Однако Тирис не шелохнулась, продолжая все также молча стоять, переминаясь с ноги на ногу. Ее немигающий взгляд был прикован к открытой двери. Глаза красные, заплаканные. Она мелко-мелко дрожала и очевидно продрогла. Но несмотря на все это, на ее лице все больше читалось безмерное облегчение.       — Здравствуйте… — наконец, едва слышно прошептала она, голос дрогнул. — М-можно… войти?       От этого едва слышного поскуливания по спине мужчины побежали мурашки. Что с ней произошло? Как она здесь оказалась? В голове кружились сотни вопросов. А ее срывающийся голос… ее излишняя скромность и вежливость просто пугали. Это не та Тирис. Не та знакомая ему боевая, надменная, высокомерная и излишне самоуверенная в себе девчонка-слизеринка, которую он знал прежде. И даже не та бесчувственная, находящаяся под действием зелья. Что ОН с ней сделал?       Несколько секунд Северус молча смотрел на бледную, дрожащую девушку, а потом, словно опомнившись, широко распахнул перед ней дверь.       — Входите.       Тирис, опустив голову, кивнула и, пытаясь унять дрожь, прошла по длинному темному коридору, в неуверенности остановившись на развилке. Его дом… Она была здесь впервые.       — Гостиная справа. — тихо сказал Снейп, следуя по пятам и подмечая, оставленные на полу лужи и мокрые отпечатки. Внутри нарастала тревога, что… такого произошло, что она сбежала и что не менее важно, как она вообще нашла его?       Равнодушно скользнув взглядом по забившемуся в угол Хвосту, Тирис с громким стоном облегчения опустилась на колени перед горящим камином, подставив продрогшие руки к огню. Кожа вскипела от обилия тепла, словно ее с головой закинули в горячую ванну.       Так слаба, что не могла шевельнуть даже пальцем… да и не хотелось. Добралась. Она сделала это! Профессор… его дом. Почему-то здесь рядом с ним она чувствовала себя в безопасности, даже несмотря на взволнованно снующего туда сюда Хвоста.       На секунду захотелось, чтобы эти минуты никогда не заканчивались, чтобы ее жизнь текла спокойно и мирно, чтобы все, что ее окружало, было так же прекрасно, как этот огонь в камине. И, что самое странное, она наконец-то почувствовала себя дома. Дома. Домой. Этого слово никогда не было в ее обиходе. До сих пор… Что ж, это было очень странное чувство. Ведь она здесь ни разу не была. И это место… совершенно не было ее домом.       Для нее всегда приют — был всего лишь приютом, потрепанная комнатка в Дырявом котле — всего лишь убежищем на время каникул, походная палатка — укрытием от непогоды в Запретном Лесу. И, пожалуй, единственное место, которое она бы по-настоящему могла назвать домом — был Хогвартс. Но было как-то стыдно говорить о подобных сентиментальностях гордому представителю факультета Слизерин.       Огонь вспыхнул ярче, озарив лицо мягким светом. Как будто был живым существом, словно чувствовал ее слабость и хотел помочь… хотел, чтобы она согрелась.       Северус молча наблюдал, не зная какой из сотен вопросов задать первым. Хвост, тем временем, стараясь казаться незаметным, пытался забиться в угол и стать незримым слушателем, а то и наблюдателем.       — Брысь. — коротко рыкнул Снейп.       И Петигрю тут же исчез, юркнув в коридор. Напоследок он обиженно фыркнул, стрельнул водянистыми глазками на замершего хозяина дома и сгорбившуюся у камина черноволосую растрепанную девчонку.       «Наверняка побежал докладывать Темному Лорду» — с досадой подумал Северус.       Легкий пас и на гостиную опустились звукооталкивающие чары.       На улице совсем стемнело. Из-за окна доносился шум не на шутку разыгравшегося дождя, изредка проскальзывали тихие раскаты грома, а в стекло бил необычайно холодный для июля ветер.       Тирис все также сидела в мокрой одежде, обхватив себя руками, и раскачивалась взад-вперед, чувствуя, как постепенно согреваются пальцы и ладони. В голову против воли, наконец, словно оттаяв, лезли разные мысли. Она пыталась вспомнить все, что произошло с ней за последние дни. И эти мысли заставляли горло сжиматься от тоски. Она упрямо смотрела на огонь, пытаясь увидеть что-то за его пеленой, а не сдержать рвущиеся наружу чувства.       — Что случилось…? — наконец, спросил Снейп, стараясь говорить спокойно, хотя сердце в груди бешено билось.       Тирис вздрогнула при звуках его голоса и подняла взгляд, будто очнувшись ото сна:       — Я… я не могу больше, — прошептала она, с трудом сдерживая слезы. — Здесь… здесь я не могу… Я… пожалуйста… можно мне вернуться в Хогвартс?       Мужчина замер, не зная, как реагировать. Девушка подняла голову и посмотрела на него. От ее взгляда в груди Северуса что-то дрогнуло, и он сделал шаг вперед. Хотелось встряхнуть ее со всей силы, узнать в чем дело или, наконец, заглянуть в ее мысли.       — Вы же понимаете, что это невозможно. — наконец, медленно, чеканя каждое слово, произнес Снейп, навесив на себя маску безразличия. — Как вы… вообще нашли мой дом?       — Я знала адрес… Узнала еще давно. Случайно. А ЕГО сейчас нет в поместье, но… — ее голос дрогнул. — там просто невыносимо. Я… я так больше не могу. Не могла там остаться. Они все… они… — Тирис горько хмыкнула и закатила глаза, не давая слезам перебраться через нижнее веко. — В общем, я взяла волшебную палочку и… деньги. Волшебные, правда. — она грустно усмехнулась.       — То есть… — брови мужчины взметнулись вверх. — Вы хотите сказать, что проделали такой пусть практически через всю страну без… магловских денег, без документов и без… волшебства?! Бэтт! — он сделал несколько широких шагов вперед, — Вы в своем уме? Вы хоть представляете, как вам повезло, что вам вообще удалось добраться сюда?! — Северуса колотило от гнева. А что, если бы…? Нет! И думать о таком нельзя. — Где вы жили все это время?!       — Везде. — криво усмехнулась Тирис, вспомнив неуютные палаточные лагеря бродяг, заброшенные сараи с кучей призраков и непрезентабельные, пропитанные сыростью и плесенью товарные вагоны. Да, не самые приятные места для ночлега. А еще голод, холод, усталость. Если бы… она только догадалась в спешке взять свою любимую верную метлу! Все было бы иначе! Ей нельзя было колдовать, ее магия все еще отслеживалась Министерством… и даже беспалочковые магические выбросы могли поставить на кон ее будущее.       Северус со вздохом отчаяния опустился в кресло.       — Вы же понимаете, что не можете вернуться в Хогвартс летом…       Тирис прижала дрожащие руки к груди и сделала глубокий вдох, затем зажмурилась и медленно выдохнула.       — Тогда… я не знаю, что мне делать. Я не… не могу больше. Он… он чудовище и…       Она вдруг зашипела и схватилась за левое предплечье, из глаз водопадом покатились слезы. Северус тоже это почувствовал. Привычное жжение. Привычное для него, разумеется, но явно не для девчонки, едва принявшей Черную метку. По ощущением, боль, раздирающая руку до кости. ОН был в гневе и призывал кого-то, но не их.       Снейп устало зажмурился и потер ладонью лицо, отгоняя от себя ощущения чужой ярости. И что ему делать? Вариантов не много. Выгнать ее? Или отправить весточку Бэтту и его семье, что она здесь? Хватились ли ее уже? Сколько она так бродяжничала? И почему ее еще не начали искать?       — Пожалуйста! Я не хочу возвращаться! — воскликнула Тирис, судорожно вцепившись руками в коврик у камина.       В ее голосе звучало такое отчаяние. Он ее сломал. Ее душа, характер… Она всегда хотела быть такой сильной, такой независимой. И вот он сломал ее, сломал ее душу. Так жестоко, так безжалостно. Поставил на место, растоптал, унизил. И все, что осталось от нее — это осколки.       Северус молчал, пытаясь подобрать слова, которые могли бы хоть как-то утешить, но это было невозможно. Он представлял ее чувства — ощущение бессилия, когда не можешь ничего изменить. Его слова бы ничего не значили. Она бы их просто не услышала.       — Я отправлю сову Дромере, думаю, ваши вещи… доставят домовики в ближайшее время.       Все это время он был единственным, кто ее поддерживал и помогал ей. Он не давал ей провалиться в пучину отчаяния и немого бессилия.