Тирис Гортензия Бэтт

      Час пик. Шумная ничем ни примечательная улица в самом сердце Лондона — одна из множества таких же других, где как и везде мелькали безликие прохожие, гудели в полуденной пробке машины, свистели и трещали, сверкая проблесковыми маячками, скорые и пожарные, а сверху нависали, словно гиганты над муравьями, серые офисные здания и назойливые рекламные вывески.       В воздухе витала такая привычная смесь запахов: канализации, сигаретного дыма, жарящихся сосисок и кофе из кафе напротив, а еще… чего-то неуловимого, чем пахнет только в больших городах.       В этом царстве машин и людей, в этой толчее и сутолоке, в бесконечной гонке за жизнь вынырнула высокая фигура в кокетливом берете помпоном.       — Ох, Альбус! — миссис Бормфилд эмоционально всплеснула руками, не выпуская из цепкой хватки запястье отчаянно сопротивляющейся девочки. — Мы вас уже заждались!       Тирис нетерпеливо развернулась и с облегчением выдохнула, увидев знакомую седую бороду. Он не забыл о ней! Значит… это все правда!       На этот раз старик был одет в темную, особо не выделявшуюся на фоне серых улиц, мантию, разве что на рукавах были пестрые узоры, которые не давали ему окончательно слиться с толпой, а на голове… задорно восседала беретка с ярко красным, как нос клоуна, понпоном.       Дамблдор склонил голову, пушистый шарик на его голове виновато дернулся.       — Прошу прощения, задержали неотложные дела.       Очередная попытка вывернуться из хватки директрисы потерпела неудачу и Тирис, наконец, позорно сдавшись и нахохлившись от пронизывающего ветра, спрятала продрогшую руку в карман джинсовой куртки. День, как и предсказывал старик, выдался ясным, солнечным, но, к сожалению, холодным и ветреным. По ярко голубому небу пытаясь друг друга обогнать скользили плотные облака.       — На этом мы расстанемся, миссис Бормфилд. — не стал тянуть Дамблдор, косясь на золотые часы на цепочке, зажатые в руке. Его длинные пальцы были унизаны массивными перстнями. Тирис жадно пробежалась взглядом по каждому. Наверняка не просто безделушки, а какие-нибудь магические артефакты! Вот бы и ей…       — Обещаю, что верну мисс Бэтт на это самое место ровно к шести часам. — сказал Дамблдор убирая часы за пазуху.       — Расстанемся? — излишне громко воскликнула директриса, так что некоторые прохожие обернулись. — Погодите… Как это? Разве… нет-нет, мистер Дамблдор! Я ведь специально освободила целый день! Как же так… Гортензия? Я же не могу отпустить ее так просто!       Волнение миссис Бормфилд ощущалось все отчетливей, в какой-то момент она так сильно стиснула руку девочки, что та невольно зашипела от боли… самая настоящая курица-наседка, оберегающая своего цыпленка на чуждой ей территории.       — Не волнуйтесь, с Тирис ничего не случится. — серьезно сказал старик, нетерпеливо покосившись на часы билборде.       — Но погодите, мистер Дамблдор, что мешает вам взять меня с собой?! Разве вы не за школьными принадлежностями собрались? — не унималась директриса. Тирис поморщилась. Она ожидала, что этим все и закончится.       — За ними. — легко согласился Дамблдор, а затем тяжело вздохнул и куда более мягко, если не сказать приторно и куда более торопливо продолжил. — Миссис Бормфилд, к чему вам ходить по скучным магазинам? Вы так заботитесь о своих подопечных, а в результате не можете даже найти времени, чтобы отдохнуть. — старик прищурился и посмотрел на небо, в его очках-половинках блеснули лучи солнца. — Сегодня такая чудесная погода. На удивление волшебная. Да…       Затем немного помолчал и добавил:       — Обещаю, что Гортензия будет под моим полным присмотром. И что с ней ничего не случится.       По мнению Тирис, его объяснение не выдерживало никакой критики, однако, к ее удивлению, миссис Бормфилд растерянно закусила губу, а затем нехотя медленно отпустила занемевшую руку воспитанницы.       — Д-да, мистер Дамблдор… пожалуй, вы наверное правы. Я так давно не… не выбиралась никуда. Наверное, навещу свою кузину. Она недавно переехала в Лондон со своим мужем, как раз живет неподалеку. Мы так давно с ней не виделись!.. Что ж… погуляем, поболтаем. Как в старые добрые времена. Вы правы, погода сегодня на редкость волш… хорошая.       — Между прочим в булочной неподалеку продают прекрасные бисквиты, рекомендую также корзинки с заварным кремом. — пропел Дамблдор, кивая ей за спину и ставя на этом жирную точку.       Женщина кивнула, затем задумчиво поправила шляпку и смерила воспитанницу рассеянным взглядом, словно сама не могла поверить, что поддалась на подобные уговоры:       — Веди себя прилично. Будь вежлива. В шесть я уже буду ждать здесь! Ни минутой… Нет, ни секундой позже!       Тирис, не веря в свою удачу, поспешно закивала. Миссис Бормфилд еще на мгновение задержалась, чтобы поправить воротник своей воспитаннице, а затем развернулась и неторопливо пошла к остановке, нелепо и излишне активно покачивая миниатюрной зеленой сумочкой на локте, едва ли не всеми фибрами души сопротивляясь происходящему.       Дамблдор удовлетворенно хмыкнул.       — Ну что, Тирис? — весело поинтересовался он. — Повезло, да?       И, быстро кивнув сам себе, размашистым шагом пошел вдоль улицы.       — Как… Вы ее убедили? Вы внушили ей? — девочка едва поспевала за стремительно шагающим волшебником. Многочисленные прохожие плавно обтекали их, словно плотная стая рыб.       — Можно сказать и так.       — Я… у меня получается иногда нечто подобное. Например, — Тирис немного покраснела, раздумывая выдавать свои тайны или нет, но ей хотелось узнать больше о себе и своих способностях. — миссис Бормфилд забыла, что я… была тоже в той каморке, которая загорелась.       Дамблдор усмехнулся.       — Но я не специально ее подожгла, это вышло случайно, — торопливо добавила она. — меня там… хотели закрыть, а я сопротивлялась. В итоге пока мы боролись с Нарцом каморка вспыхнула. Я видела огонь, и… не испугалась его, а наоборот, смогла потушить. Не хотелось, чтобы меня наказывали…       Тирис замолчала, ожидая, что он ее похвалит за то, что она смогла это сделать.       — Так бывает, — кивнул старик, — это был выброс. Когда преобладают эмоции, то такое может произойти с неопытными волшебниками. Да даже… при некоторых обстоятельства с опытными. В любом случае, на первом курсе учат контролю, ведь колдовать вне стен Хогвартса несовершеннолетним запрещено.       — Но я ведь несовершеннолетняя…       — О, не волнуйся, я имел в виду, с момента обретения собственной волшебной палочки и до момента совершеннолетия.       Тирис жадно впитывала каждое слово. Они уже прошли пару улиц и свернули на такую же безликую следующую.       — А, то что директриса потом про это забыла? Это… тоже был выброс?       — Нет, здесь, ты, думаю, действовала вполне осознанно. Ведь тебе же хотелось, чтобы она забыла, так?       Тирис задумалась.       — Думаю, да.       Волшебник кивнул. Но на языке девочки скопились уже добрые новые две сотни вопросов.       — Еще я могу читать мысли. Точнее, видеть картинки, как мне кажется. Но это редко бывает и только когда я очень-очень-очень сильно этого захочу. И еще я чувствую какую-то силу… магию, когда она есть.       Дамблдор кивал в такт ее словам, иногда задумчиво поглядывая на взволнованного ребенка.       — Этот мальчик… не пострадал? — наконец, спросил он.       — Э-ээ… вы о Нарце? Ну, в смысле Нарциссе? — Тирис удивленно посмотрела на него. — Нет, обжегся только.       — Тебе его жаль? — Дамблдор искоса взглянул на девочку.       — Жаль? — Тирис задумчиво сморщила лоб. Какие странные вопросы он задает. — М-мм, я не знаю, наверное… нет. Он хотел напугать меня, а к нему это вернулось стократ. Неужели он думал, что может так просто издеваться надо мной? — весело с ноткой гордости спросила она, разглядывая нависающие над ними небоскребы, блестящие в лучах солнца.       Дамблдор вздохнул, кажется в будущем предстояли неминуемые разборки с родителями «обиженных» учеников. Это девочка вряд ли даст себя в обиду. Что в общем-то хорошее качество, но не в этом случае. Не в ее случае. Очевидно, Тирис не привыкла к поражениям, и они приносили ей не столько боль, сколько обиду.       — Профессор?       — Да?       — Расскажете мне о школе?       Альбус рассеяно улыбнулся.       — Думаю, Хогварс сам представит себя. По-настоящему невероятное место. Из года в год он испытывает пытливые умы, подбрасывает загадки любознательным. Знаешь ли, обучать могут не только профессора Хогварса, но и он сам… Если ученик достаточно любознателен и целеустремлен, конечно. Он готов приоткрыть завесу тайн каждому, кто готов у него учиться. Вне зависимости от возраста. Поистине Легендарное место. Даже я не знаю всех его секретов… да и никогда не узнаю. Хогвартс — это то, что всегда остается загадкой… Вот мы и пришли.       Дамблдор резко остановился, и Тирис, порядком запыхавшись от сыплющихся из нее вопросов, едва не налетела на него.       Ожидая увидеть нечто необыкновенное и волшебное, она разочарованно огляделась — вокруг была все та же шумная и безликая улица с толпой спешащих по своим делам взрослых и катающихся на скейтах и велосипедах шумных подростков, наверняка прогуливающих школу. Однако от взгляда девочки все же не укрылось, что прохожие проходили мимо и словно не замечали странный невзрачный на вид паб с вывеской «Дырявый котел» на фасаде. Может быть, люди просто не хотели тратить время на посещение такого невзрачного места?       Может и так, но… Дырявый котел, что ж, уже только по одному названию можно было предположить, что за этой безликостью и неопрятностью скрывался весь тот мир, о котором она так мечтала, который ей так хотелось увидеть.       А затем это и вовсе стало очевидно, когда на покосившееся крыльцо вышел низенький джентельмен в… чудаковатой синей мантии с золотыми звездами.       «Видимо, эта странная мода — отличительная черта всех волшебников» — фыркнула Тирис, косясь на наряд своего спутника.       — Это и… есть Косой переулок? — с гордостью спросила она уже в слух и самодовольно кивнула на бар, старательно показывая, что ей удалось разгадать загадку.       — О, нет-нет… — Дамблдор покачал головой, — Бар связывает мир маглов и мир волшебства. Нам просто нужно будет пройти через него. Хозяин «Дырявого котла», кстати, мой хороший знакомый. Здесь подают весьма недурственный ланч и бренди, однако не рекомендую засиживаться здесь допоздна, здесь собирается… много особенных личностей.       Старик, кивнув волшебнику на входе, вошел в бар. Где-то под самым потолком таинственного полумрака с примесью запаха выпивки и жарящейся яичницы приветливо тренькнул колокольчик.

***

      — Альбууу-ус! — раздался лилейный голос, старый бармен поспешно вышел из-за стойки и протянул руки Дамблдору. — Какая честь! Сопровождаете очередное дарование в новую жизнь?       Он кивнул в сторону Тирис. Остальные посетители, сидящие в баре едва ли заинтересовано обернулись в их сторону.       Когда директор говорил об особенных личностях, Тирис подумала о местных завсегдатых верзилах, на спор пьющих пинты эля и устраивающих погром перед походом домой, однако… быстро стало понятно, что Дамблдор имел в виду нечто совершенно другое. Да вот хотя бы взять ведьм за небольшим столиком возле окна… они о чем-то шептались и подозрительно оглядывались, а их волосы тем временем под остроконечными шляпами странно топорщились и… шевелились.       В другом углу сидел брутального вида маг… или скорее охотник, прямо как из мультиков про викингов, с перекошенным от шрамов лицом, одной рукой он опирался на длинную массивную секиру раза в полтора больше его, а второй прикидывал на вес звякающий холщовый мешочек, похожий на тот, который отдал ей Дамблдор при первой встрече; напротив него сидел смазливый длинноволосый маг в красной мантии, он оживленно перебирал россыпь устрашающего вида клыков и что-то активно и эмоционально говорил собеседнику, однако до ушей девочки при этом не доносилось ни слова.       Чуть поодаль сидела вполне обычная на вид семья в магловской одежде… «магловской»… Тирис ухмыльнулась, она уже во всю использовала это новое слово в своем обиходе. Да. Обычная по всем критериям МАГЛОВСКАЯ семья, если бы только они не обсуждали, что нужно купить еще парочку пинт крови дракона и его печенку. «Дракона…»! Тирис закатила глаза. «Дракона»!       Прямо за ними, в скрытом тенями углу, вообще сидело нечто лохматое похожее на медведя. Заметив на себе пристальный взгляд, посетитель издал низкий утробный рык, от которого побежали мурашки по коже.       Мир. Это был ЕЕ мир!