***
Видеть офис компании опустевшим для нее едва ли было в новинку: сверхурочно она оставалась здесь столько раз, что и не сосчитать. Только вот сейчас она буквально ощущала себя грабителем, пробравшимся в дом в отсутствие хозяев. Копирование всех данных, которые только могли бы пригодиться, заняло некоторое время, за которое она, как нетрудно догадаться, успела сдаться на съедение собственной совести. Ощущение совершаемого прямо-таки в данный момент предательства не позволяло почувствовать облегчение от того, что бремя, гнувшее ее к земле уже которую неделю, скоро удастся разделить с кем-то, помимо Кольки. Заметив на экране судьбоносное «Все файлы скопированы», она обреченно направилась к лифтам, чувствуя себя так, словно на выходе из ЗимаЛетто ей предстояло не сесть в воропаевскую машину, а взойти на эшафот, не меньше. — Катюш, а ты чего тут? Неужели Андрей Палыч и на сегодня работой загрузил?! Ну нельзя же так… Остановившись, как вкопанная, она медленно развернулась. — Ольга Вячеславовна… Да нет, я просто забыла вчера кое-что из документов, над которыми собиралась дома поработать в выходные — вот, пришлось приехать. А вы сами-то как здесь..? — Так я ведь на неделе отгул брала: в поликлинику нужно было. Вот и не успела с выкройками закончить, а они Милко уже с понедельника понадобятся. Так что вот — нагоняю, да мне и не в тягость. При совместном руководстве Павла Олеговича и Юрия Александровича приходилось порой и ночами засиживаться, и все выходные работе посвящать — ЗимаЛетто в то время только вставало на ноги, и все мы по-настоящему горели своим делом. Для многих из нас работа, без преувеличения, стала тогда вторым домом. И младшие Воропаевы, и Андрюша вечно к родителям заходили по вечерам, — немного грустно улыбнулась Уютова. — Получается, вы «младший» состав нынешних акционеров знаете едва ли не с детства? — не смогла сдержать любопытства Катя. — Конечно! С юности. Я ведь с Юрой и Пашей начала работать еще в восемьдесят восьмом, когда только разрешили кооперативы создавать. Ладно, Катюш, пойду я, а то боюсь не успеть до вечера. — Конечно-конечно, Ольга Вячеславовна! Берегите себя! — И ты, Катюша! И ты. Да, представить Жданова и Воропаевых совсем еще юными, вдохновленными общим делом ей было не так просто. Но Ольга Вячеславовна говорила с таким теплом, что вызывавшие до этого настороженность образы стали казаться более человечными, что ли? Она вдруг почувствовала, что сделать следующий шаг ей стало чуть легче и невыносимее одновременно: Александру, вероятно, действительно можно было довериться — не станет он еще больше топить семейное детище; но от одной лишь мысли о том, что на простой флешке в своем кармане она несет бомбу замедленного действия, способную камня на камне не оставить от дела, которое было дорого стольким людям, вдоль позвоночника бежали мурашки.***
— Ну что, успешно? — Да, все нужные файлы я скопировала… — Терзаетесь сомнениями? — Едва ли мне есть куда отступать теперь. — Это верно. — В офисе я встретила Уютову… Вряд ли она придаст значение моему появлению в ЗимаЛетто в выходные, но все же я подумала, что вам стоит знать. — Ольга Вячеславовна мудрая, тактичная женщина, разносить сплетни ей не свойственно, несмотря на тесное общение с «женсоветом». Уверен, что на этот счет можно не беспокоиться. Похоже, благосклонность верной помощницы Милко по отношению к чадам «отцов-основателей» ЗимаЛетто была более чем взаимна. Отвлекшись, наконец, от неуёмного потока собственных размышлений, Катя осознала, что Александр уже давно выехал с парковки и уверенно вел машину в одному ему известном направлении. — Куда именно мы едем? — Сами сейчас и увидите — мы почти на месте. Переживать о том, что именно ждало в точке назначения, у нее уже, кажется, не осталось никаких душевных сил. Они остановились в одном из тихих переулков внутри Садового. Молча выйдя из машины, Воропаев открыл пассажирскую дверь и подал ей руку. — Это совершенно излишне. — Не хочу рисковать: на улице сегодня слякотно, а с вашей координацией я имел счастье познакомиться слишком близко. Интересно, она сильно покраснела? — Пойдемте. Нас, судя по всему, ждет не один час вычитки документов. — Да, простите. Дождавшись звука постановки машины на сигнализацию, Александр стремительным шагом направился в сторону малоэтажного, явно отведенного под коммерческую недвижимость здания. Миновав пост охраны, они подошли к лифту. — Что это за место? — Снимаю здесь офис. Для своей скромной фирмы из двух человек. Нужно же на чем-то открыть файлы, которые вы, преодолев такой внутренний конфликт, все-таки принесли сюда. Воспользуемся моим компьютером. Поднявшись на самый верхний этаж, они оказались в уединенной мансарде. В офисе действительно было лишь два рабочих стола: один, очевидно, принадлежавший секретарю, располагался у самого входа, другой — в отдалении, за воздвигнутой из французских дверей перегородкой. Даже сейчас, в пасмурную погоду, помещение казалось полным света и воздуха, благодаря минималистичному дизайну и панорамному остеклению. — Екатерина Валерьевна, вы выглядите так, словно обомлели от разрыва ожиданий с реальностью… В журнале «Личности» слишком приукрасили действительность? Или вы ожидали увидеть лепнину, дубовые столы и кожаную мебель с позолоченной фурнитурой? Прискорбно — не привык производить впечатление человека с дурным вкусом. — Нет-нет, просто я читала, насколько результативно ваше консалтинговое агентство… Не ожидала, что здесь работает только один человек, помимо вас. Хотя отсутствие в интерьере вычурности и правда приятно удивляло. — А мне и не нужно ничего больше: дела я привык вести сам, от рабочих завалов и людской глупости меня героически спасает моя помощница, а других специалистов привлекаем на аутсорсе в случае необходимости. Так, — воскликнул мужчина, водружая на стол два стакана, графин с водой и ставя второй стул напротив монитора, — давайте, не щадите меня. И она не стала. В начале их погружения в пучину смет, договоров и отчетов он хмурился, пристально, слегка прищуриваясь, изучал данные таблиц, задавал уточняющие вопросы. Спустя полтора часа на его лице не отражалось ничего, кроме мертвенной бледности, а Катин голос становился все тише. Она неосознанно вжимала голову в плечи, будто готовилась сгруппироваться перед падением или тайно желала схлопнуться до размера атома. Наверное, сейчас ей и правда этого хотелось. Не говоря ни слова, Воропаев встал и направился к стоявшему у стены стеллажу. Через несколько секунд перед ее глазами оказались два небольших пузатых стеклянных сосуда не до конца ясного ей назначения. Он что, собирался напиться? Сейчас она даже не стала бы его осуждать.