Лес манил ее всегда

      — Она, наверно, исполняет желания. Можно попробовать что-нибудь загадать, — сказала Агата.       — Давай ты первая. Ты все-таки сварила зелье.       — Ну хорошо. Милая золотая рыбка, можно ли у тебя загадать желание?       Рыбка выглянула из воды и вполне по-человечески кивнула.       — Я бы хотела зелье исцеления ликантропии для урожденных оборотней. Джордж хочет стать человеком.       Рыбка посмотрела очень недоуменно и вдруг растворилась за пару секунд, оставив облачко золотого тумана.       — О нет, я ее спугнула!       — Ничего, ты не виновата. Я не думал, что ты попросишь что-то для меня, но спасибо. Жаль, если даже золотая рыбка не знает, как мне стать человеком. Придется мне принять свою судьбу.       — Ну почему, Джордж, может, это не настоящая золотая рыбка, а просто, как тот охотник…       — Все равно как-то грустно, вдруг это какой-то намек свыше.       — Ничего, я все-таки считаю, что это просто липовая золотая рыбка, и ничего больше. Так что не расстраивайся, — Агата обняла Джорджа. — Ты знаешь что-нибудь еще о золотых рыбках?       — Ну, если сейчас вспомню… Ах да, они исполняют самое большое три желания за раз, а некоторые из них светятся по ночам…       — Светятся, ух ты. А зачем им светиться?       — Не знаю, я лично не видел, как они светятся, но слышал еще в детстве от одного оборотня, как он нашел светящуюся золотую рыбку возле какого-то озера. Может, он это придумал, не знаю. Мне показалось, что он просто хвастается.       — А он не принес ее, чтобы всем показать?       — Он сказал, что она резко выпрыгнула из рук и уплыла, он и глазом моргнуть не успел. Пожалуй, это все, что я знаю о золотых рыбках.       — Ой, смотри, домик разлетается на фиолетовые бабочки, как тогда!       — Ну, придется нам пока расстаться. Надеюсь, еще увидимся, Агата.       — Конечно, Джордж.       Джордж помахал рукой и исчез, рассыпавшись на бабочек.       Утром было солнечно, ясно и не слишком жарко, словно сама природа предвещала что-то хорошее. Агата проснулась в прекрасном самочувствии и тут же записала себе на пергамент самое важное, что увидела во сне:       Портрет темно-серого оборотня с ледяными глазами       Рисунок серебряного кольца с рубином       Кукла в виде волчонка, вся в заплатах и швах, с перьями на голове, ее кто-то вырвал из моих рук       Банка с травами: корень женьшеня, цветы ветреницы, листья вороньего глаза       Золотая рыбка, появилась из моего зелья, испарилась, когда я попросила зелье исцеления ликантропии для урожденных оборотней       Лисенок с бурой гривой, копал яму в доме непонятно зачем и прыгнул в нее       Жуткие портреты безликих людей       Мираж в виде охотника на оборотней, исчез, когда Джордж сбил его с ног       Над лесом летали огоньки, собираясь в большой хоровод       Щупальца из зелья       Серый желтоглазый оборотень Эдгар с молнией на переносице, видение в кастрюле с водой       Положив пергамент под подушку и похвалив Эрнеста за сон, Агата пошла завтракать и приводить себя в порядок.       Бражники сидели в чулане, но один из них, с особенно длинными усиками, кружил вокруг. Агата думала над тем, что все эти элементы сна могут означать.       Серебряное кольцо с рубином, скорее всего, должно существовать, тем более что оно очень похоже на кольцо бражников. С помощью рубинового кольца наверняка можно призвать каких-нибудь животных, но каких именно? И у кого сейчас это кольцо? Им наверняка кто-то владеет, человек или оборотень, а может, и кто-то совсем другой…       Оборотень с суровым взглядом. Кто он такой? Может, это был какой-то родственник Джорджа или Эдгара?       Кукла, странная, жутковатая, словно созданная для того, чтобы проклинать оборотней. Или она нужна для других целей? Может, ей можно лечить, навевать сон или вызывать духов?       Травы, из которых непонятно каким образом получились осьминожьи щупальца и золотая рыбка. Золотые рыбки могут исполнять желания, а некоторые даже светиться. Зачем им светиться? Просто особенность вида, способ привлечь внимание, или еще какая-нибудь цель?       Жуткие портреты. Откуда им вообще было взяться? Эрнест никогда не допускал того, чтобы в сон Агаты попало что-нибудь страшное. Она очень надеялась, что это просто какая-то ошибка, связанная, вероятно, с внезапным вторжением бражников в ее жизнь, но что-то ей подсказывало, что это совсем не так…       Охотник на оборотней. Если он существует, то это очень плохо.       Лисенок с бурой гривой. Наверняка это какой-то добрый лесной дух. Агата предчувствовала, что ее скоро ждет встреча в реальной жизни с этим озорным существом.       Эдгар, друг Джорджа, и при этом ужасный злодей. Придется придумать, как его обойти или победить, если будет нападать. Нельзя допустить, чтобы Джорджу что-то угрожало.       Сегодня Агата была настроена как никогда решительно. Она немного погуляла после завтрака, потренировалась, вечером собрала в сумку все самое необходимое, позвала Эрнеста и закрыла дверь на ключ.       Желтое закатное солнце на фоне ясного неба казалось Агате особенно приветливым. Ветер немного развевал ее огненно-рыжие волосы, будто подбадривая и настраивая на светлое будущее.       Бражники летели большой стаей, закрывая собой Агату. Издали они казались темной мерцающей тучкой, страшноватой для неискушенных, но красивой и притягательной для тех, кто не боится особенного волшебства.       Агата была готова ко всему. К тому, что на нее сразу нападет Эдгар или кто-то еще, к тому, что не будет лесного духа в виде лисенка, к тому, что не будет никакого волшебного кольца, разноцветных огоньков или золотых рыбок…       Главное — убежать подальше от мира людей. Надоевшего мира, который казался совсем ненужным. В нем было слишком спокойно, слишком тихо, и будто даже пусто. Люди — такие одинаковые, такие пугливые, словно тени, которые вряд ли когда-нибудь подружатся ни с оборотнями, ни с другими лесными обитателями…       И лишь Агата осмелилась, лишь она одна смогла решиться на такое опасное приключение, которое непонятно чем может закончиться. Но она верила, что все закончится хорошо. По крайней мере, в том, что ей будет лучше, хоть капельку, чем в мире людей, она не сомневалась. С милыми и преданными бражниками точно не пропадешь — они могут в любую минуту укрыть в потустороннем мире.       Пусть она не родилась в этом темном и высоком лесу, но она больше не могла сопротивляться желанию поселиться в нем навсегда. Она верила, что справится со всеми трудностями и победит всех врагов, если они встанут у нее на пути…       Лес был полон разных звуков, как и всегда. Где-то ухнул филин, а где-то громко ломались ветки, словно какой-то крупный и тяжелый зверь пробирался сквозь них. Агата остановилась на опушке, чтобы дождаться Джорджа.       Вскоре он пришел.       — Привет, Агата!       — Привет, Джордж.       — Сколько же красивых бражников! Откуда они?       — Они мне это красивое кольцо принесли, — Агата показала кольцо на руке. — Их прошлый хозяин умер, и теперь они со мной. Вчера захожу домой, а там — бражники, по всей спальне ползают, пикают, летают. На кровати я и нашла кольцо, надела, а потом они собрались вокруг меня, и все побелело — они умеют переносить в потусторонний мир. Они и рассказали, что их прошлый хозяин пытался создать зелье от ликантропии для урожденных оборотней, но не смог, так что они предложили мне стать оборотнем. Так будет проще.       — Ну, если ты так хочешь, я могу сделать тебя оборотнем прямо сейчас… Я думал над этим, и… В общем, главное — чтобы тебе было хорошо.       — А это не больно?       — Мне придется тебя укусить, например, в руку. По-другому никак, увы.       — Ничего, я потерплю, — Агата подошла к Джорджу, поставила сумку и закатала рукав мантии.       Джордж неуверенно взял Агату за руку.       — Давай, Джордж, а то будет поздно. Уже солнце заходит.       — Я, понимаешь, не хочу делать тебе больно…       — Давай, все хорошо. Я стерплю.       Джордж собрался с духом и, закрыв глаза, укусил Агату, стараясь не переборщить. Она сдержала крик. По руке заструилась кровь. Агата достала зелье от кровотечения — нежно-зеленое с лепестками ромашки и полила на рану.       — Ничего не чувствуешь? Какие-нибудь неприятные ощущения?       — Сначала было больно, но сейчас уже нет.       — Это хорошо. Ты превратишься в волка уже после захода солнца, а может, и раньше, у всех по-разному.       Агата оглянулась. Солнце наполовину скрылось за горизонтом.       — Я превращусь уже вот-вот, но я уже не смогу тебя съесть, и другие тоже. Ты уже оборотень, с момента укуса, и не привлекаешь никого как добыча. Ну что, подождем или пойдем?       — Давай пойдем. К чему тут оставаться? Только… А где же Эрнест?       — Он в кусты спрятался, кажется, когда меня увидел.       — Похоже, я забыла дать ему зелье воодушевления.       Агата налила зелье в миску и поставила в кусты.       — Давай, пей, Эрнест. Все хорошо, Джордж очень добрый. Надо только немножко выпить этого чудесного зелья, и все страхи отступят.       Эрнест осторожно подошел к миске и попил.       — Вот и молодец, — сказала Агата и убрала миску.       — Мяу, — ответил Эрнест, с важным видом вышел из кустов и стал нюхать Джорджа.       — Какой он красивый, сразу видно, — волшебный.       — Да, он такой.       — Давай я понесу твою сумку?       — Я не против, спасибо.       Взявшись за руки, Джордж и Агата направились навстречу своей судьбе, и Эрнест — за ними…