Лес манил ее всегда

Посмотрев куда-то вглубь леса, Джордж сказал: — Тут недалеко есть пруд с уточками. Они часто прилетают стаями. — О, давай сходим. Уточек я люблю. Костер на прощание нарисовал лисью голову с венком из ромашек. Джордж повел Агату тропинкой среди малиновых и смородиновых кустов; бражники не отставали ни на шаг. Когда свет от костра полностью исчез, Джордж и Агата шли некоторое время в полной темноте, пока не показалось голубоватое свечение. Агата удивленно подняла брови: — Это вода так светится? — Да. Говорят, она светится из-за того, что там живут духи. А может, какой-то волшебник случайно пролил туда зелье. До сих пор нет единой версии. Я склоняюсь к тому, что все-таки это был волшебник. — Может. Я знаю, как варить зелье света, только оно у меня зеленое получается. Но оно не только зеленое бывает, у одного моего коллеги выходит белое. — Значит, у кого-то оно получалось голубым. Влюбленные вышли на большую поляну. Ветви над ней переплетались, образуя своеобразный купол, сквозь который маленькими кусочками виднелось небо. Вокруг пруда росли многочисленные незабудки и колокольчики, а в нем самом плавали утки кряквы. Агата тихо сказала: — Какая тут красота невероятная… Только, кажется, покормить их нечем. — У меня есть хлеб, — Джордж показал неизвестно откуда взявшуюся сумку с булками. Агата не удивилась, впрочем. — Голодными не останутся. Я их не ем, кстати, жалко их. — Мне тоже. Мне как-то предлагали жареную утку, но я отказалась. Хотя, курицу я почему-то ем, — она смущенно улыбнулась. — Ну, ты и не обязана жалеть всех животных. Кого-то мы едим, кого-то нет, это личный выбор каждого. Я зайцев, например, ем. И кроликов. Совсем от мяса не могу отказаться, а то здоровье потеряю. Агата и Джордж прошли к не заросшему цветами участку и сели на траву. Утки подплыли ближе и стали ждать угощения. — Такие умные, сразу все поняли, — сказала Агата, взяла булку, оторвала кусочек и бросила в пруд. — Ой, сейчас подерутся, — она оторвала еще несколько кусочков и снова бросила, стараясь не попасть кому-нибудь в глаз. Джордж взял вторую булку и спросил: — А ты готовила что-нибудь из их перьев? — Хм, надо вспомнить… Да, готовила. Из их перьев и цветов камыша получается зелье, помогающее продержаться под водой немного дольше. — Наверно, сами утки под водой могут долго не дышать. А с ягодами их перья сочетаются? — Проверяла с земляникой, которая в лесу растет, получилось что-то странное противного бурого цвета. И пахло не очень, как грязь. С черникой тоже проверяла, и с ней ничего не вышло, только цвет получился другой, буро-зеленый. Проверила с листьями, но результаты те же. Джордж кинул несколько кусочков в воду и спросил: — А как ты смешиваешь, готовишь ингредиенты? — Чтобы измельчить их, нужны ступка и пестик. Это самые важные инструменты, без которых нельзя обойтись. Есть еще реторта, ею можно очистить зелье и усилить положительные эффекты. Есть перегонный куб, который тоже очищает, но он отличается тем, что уменьшает отрицательные эффекты. И еще есть кальцинатор, он нужен, чтобы усилить действие всех эффектов. — Ого, ничего себе… — Это только звучит сложно, на самом деле все гораздо проще. Я быстро поняла, как пользоваться всем этим оборудованием. — А поучишь меня? — Конечно. Только я куда-то дела все это… — Ничего, у нас тоже есть алхимики. Если что понадобится, как-нибудь договоримся с ними. А долго ты учишься алхимии? — Где-то два года. Честно говоря, она идет у меня быстрее, чем заклинания. С заклинаниями у меня некоторые проблемы. Сложно концентрировать энергию. Даже не знаю, как я стану полноценным магом, если не умею концентрироваться. — Ну у тебя хотя бы алхимия получается. У кого-то и вовсе нет никаких талантов к магии. — Да, к нам приходило несколько человек, которые потом быстро бросали магию. Совсем не получалось. — Ну вот видишь. А ты можешь стать величайшим алхимиком, если будешь продолжать учиться. Или, по крайней мере, выдающимся. — Можно попытаться. Кстати, я бы хотела создать зелье вечной жизни. Давно думала над ним, но пока не знаю, из чего его можно сварить… — Мне кажется, это вызовет некоторые проблемы. Когда-то, как у меня в племени рассказывали, люди часто ходили по лесам в поисках артефактов, продлевающих жизнь. Сколько же они всего натворили, это ужас. Многие оборотни погибли от охотников. — Понимаю. Ну, тогда можно сохранить это зелье в тайне, чтобы именно мы с тобой жили вечно. Джордж задумался. Бражники всей стаей ползали у него на спине, будто что-то замышляя. — Звучит заманчиво, но не знаю. Я никогда не ставил себе цели жить вечно. Я хотел бы прожить жизнь счастливо, а насколько долго — не важно. Можно прожить долго, но впустую, а можно мало, но… В общем, ты поняла. — Да, я согласна с тобой, но мне бы хотелось побольше ярких впечатлений. Конечно, смерть — не конец, но мне нравится жить именно в том теле, которое у меня есть сейчас. Кто знает, куда мы попадем потом. Даже если мы будем вместе и в потустороннем мире, все равно этот мир наверняка очень отличается от нашего. — Да, есть такое. Но… Ты не боишься конца света? Если мы до него доживем, то расставаться со своим телом будет еще неприятнее. — А мы его избежим. Хотя бы попытаемся. Бражник врезался в лоб Агате, будто на что-то намекая. — Похоже, он с тобой не очень-то согласен, — сказал Джордж и кинул остатки булки в пруд. — Хотя, если подумать, то мы даже не знаем, какой именно конец света нас ждет. Может, его и вовсе не будет. Среди моего племени распространено поверье, что конец света грядет, когда исчезнет луна. И когда она исчезнет, начнутся всякие стихийные бедствия. Их будет так много, что никто не выживет, даже магия не поможет. — А люди верят в то, что исчезнет солнце, и вечные холод и тьма поглотят всех. Но нет никаких доказательств, что солнце может покинуть нас. — Как и нет доказательств тому, что исчезнет луна. — Ой, смотри, лес рассыпается! Агата в шоке наблюдала, как на фиолетовые кусочки распадаются деревья, поляна, цветы, пруд, утки, бражники… Каждый кусочек по форме напоминал бабочку. Тьма неотвратимо наступала. — Наверно, пора прощаться. Еще увидимся, Агата, — Джордж обнял Агату. — Не скучай без меня. — Это точно не конец света? — Думаю, нет. Это наверняка колдует какой-то добрый волшебник. Джордж исчез, и Агата осталась одна. Она почувствовала, как какая-то сила плавно поднимает ее, как возвращаются воспоминания, как тело становится тяжелее, а душа теряет покой… — Мяу, — сказал Эрнест и потрогал лапой нос Агаты. — Спасибо, Эрнест, — она протянула руку к Эрнесту и стала чесать ему щечку. — Ты превзошел сам себя! И лес, и светящийся пруд, и уточки, и костер-художник, и столько прекрасных цветов! Джордж был как настоящий, и такой ласковый, добрый, а сколько прилетело милейших бражников, как они лезли и мило пикали… Жаль только, в реальности бражники меня совсем не любят, а Джордж еще так далеко… Но ладно, пора вставать. Время ждать не будет.