***
1 октября 2019-го, вторник
Самый долгий месяц в году остаётся позади. Даже просыпаться стало легче, а утренняя тренировка в зале не показалась смертельно тяжёлой. После обеда Минхо занимается сидячей работой: вносит правки в расписание, планирует новые техники для закрытой группы и готовит наброски сезонного пластического спектакля. Мужчина благодарен рутине за скрашивание уныло тянущегося времени, поскольку сегодняшнюю встречу он ждёт сильнее, чем сам мог подумать. Минхо решает, что приезжать с пустыми руками нельзя, потому выбирает беспроигрышный вариант и заезжает в кофейню.Вы
Возле студии есть место, где готовят чай с молоком?
Чан-мамка-наседка-хён Минхо, НЕТ Даже не думай Только айс-американо, ничего другого!Вы
Я не для тебя спрашиваю.
Чан-мамка-наседка-хён Я понял Джисон пьёт айс-американо, как и все заебанные взрослыеВы
Он буквально второкурсник.
Чан-мамка-наседка-хён Он заебанный студент.Вы
Эта точка…
Чан-мамка-наседка-хён Кто бы говорил! Бери кофе и дуй сюда уже Минхо пытается растянуть путь до студии, но всё складывается подозрительно удачно: в кофейне нет очередей, светофоры на пути горят зелёным, и самое удобное парковочное место оказывается свободным. Ли поправляет одежду, на этот раз он оделся намного проще, поскольку не хотел ловить насмешливые взгляды Чана. Мужчина дважды стучит, прежде чем пересечь последнюю дверь. Двое не сразу замечают вошедшего, они сидят за рабочим столом среди кучи бумаг и ведут свой диалог. — Ты серьёзно рифмуешь «объятие» и «бюрократия»? — посмеивается Чан, тыкая в лист карандашом. — Что тебе не нравится? — фыркает Хан. — Или лучше «дипломатия»? «Симпатия», «грубоватее»? — Чан начинает сильнее хихикать от каждой новой версии. — Неужели «гомеопатия»? О нет, я знаю: «распятие», — мужчина смеётся всё сильнее, а младший не перестаёт перебирать слова. — Чего ты смеёшься? Прекрасные версии! — Джисон и сам начинает посмеиваться и крутиться на стуле, наконец замечая постороннего. — Я стучал, — Минхо вдруг считает необходимым оправдаться. — Привет-привет, — Чан разворачивается и переводит взгляд с Ли на Хана, после обращаясь ко второму. — Кажется, я забыл тебя предупредить, да? — Бан улыбается, но совершенно не виновато, он специально ничего не сказал. — Я не ожидал, — от весёлости Хана ничего не остаётся, теперь парень неловко перебирает длинные завязочки от капюшона толстовки. Сегодня Джисон больше похож на беззаботного студента. Он одет в удобные широкие штаны и небесно-голубую толстовку с белыми облачками. На шее висит пестрое ожерелье из цветных бусин разных форм, такие вещи обычно делают вручную. Кеды совершенно не подходят погоде, но нарисованные на них жёлтые солнышки прекрасно сочетаются с толстовкой. — Джисони, мне показалось, что вам лучше встретиться под моим присмотром. Ты и сам хотел, верно? — когда Чан говорит, Хан не отрывает от него глаз, словно стесняясь хоть одну лишнюю секунду смотреть в сторону второго мужчины. Младший коротко кивает и прячет глаза теперь в куче записей на столе, приступая к их сортировке. — Я принёс кофе, — Ли чувствует необходимость сказать хоть что-то. — Отлично, спасибо! — Чан перехватывает переноску с напитками и устраивается на диванчике. — Не стой, присаживайся, — Бан кивает на свой освободившийся стул. Минхо неспешно вешает пальто в углу и послушно устраивается на предложенном месте. К этому моменту Джисон заканчивает сортировать записи, но продолжает упорно делать вид, что сложить их идеально ровно — важный пункт. Чан наблюдает за напряжёнными и неловкими лицами друзей, позволяя им прийти к логическому завершению своих немых спектаклей. Когда оба усаживаются и перестают лишний раз дёргаться, имитируя активную деятельность, Чан начинает говорить. — Что ж, — взгляд падает на кофе, старший достаёт два стакана и протягивает друзьями. — Айс-американо, Джисони, — поясняет для младшего, поскольку напитки налили в непрозрачные стаканы. — О, спасибо, — кивает Бану и поворачивается к Ли, неловко кланяясь второй раз. — Спасибо вам за кофе! — Минхо также неловко кивает. — У меня есть подозрение, что чем больше вы видитесь, тем больше вероятность проявления воспоминаний. Поэтому мы здесь, а не в общественном месте, как у вас случалось до этого, — Бан говорит, а оба смотрят ровно на него с самыми серьёзными лицами. — Боже, мы как на важном совещании, — вздыхает он. — Хён, — внезапно синхронно говорят Ли с Ханом, перебрасываясь удивлёнными взглядами и тут же их пряча. Бан привык к этому обращению от Минхо, а вот Джисон использует «хён» только в окружении людей, перед которыми ему неловко обращаться к старшему без должного уважения. — Забавно, — хмыкает Чан и наклоняется вперёд, упираясь локтями в коленки. — Что хотели сказать? Джисон выглядит так, словно зарёкся раскрывать рот, потому говорить продолжает Ли. — Я хотел сказать, что мне сперва следует извиниться, — мужчина чуть разворачивается на стуле, хочет продолжить, но на ходу меняет план и поднимается, низко кланяясь Хану. — Прошу простить меня за неуважительное поведение. Мною двигали сложные эмоции, обещаю впредь их сдерживать. Кончики ушей и скулы младшего моментально алеют, а сам он растерянно хлопает ресницами. Джисон разрывается между желанием взаимно попросить прощения и пониманием, что уже приносил свои извинения и сейчас его совесть чиста. — Пожалуйста, достаточно, — Джисон машет руками, призывая мужчину разогнуться. — Я понимаю, что вам было непросто, и совершенно не держу зла. — Правда? — негромко уточняет Ли, неуверенно смотря на парня. — Да, я не могу долго держать негативные эмоции, — Хан смущается пуще прежнего из-за своей внезапной искренности. — Это так, — соглашается Чан, напоминая друзьям, что он всё ещё здесь и им не нужно плавать в этом напряжении наедине друг с другом. Ли возвращается на стул, а Джисон занимает руки холодным стаканом кофе, делая несколько глотков через трубочку. — Что ж, получается, вы оба в курсе ситуации, хоть и не обсуждали её между собой, — Чан берёт на себя важную связующую роль. — Предлагаю всё обговорить, — Бан отвлекается на входящий звонок. — Это директор Пак. — Ответь скорее! — кивает Джисон, понимающий важность звонка. — Я быстро, — старший отвечает на звонок уже в дверях и покидает помещение. Минхо берёт в руки свой кофе, рассматривая интерьер таким заинтересованным взглядом, словно находится здесь впервые. — Как мне к вам обращаться? Минхо-сонсеним? — вдруг спрашивает Хан. — Это слишком официально, — Ли вздрагивает от мысли, что близкий Чану человек может обращаться к нему столь формально. — Может «хён»? Это нормально для тебя? И можно на «ты», я не старше Чана. — Ох, конечно, — кивает младший, — Минхо-хён, — произносит и физически ощущает жар своего лица, немного по-детски прикладывая холодный стакан к щеке, тут же отодвигая. Ли делает вид, что не заметил и уж тем более не улыбнулся такому жесту. — Ты сказал «сонсеним» из-за друга, с которым был на классе? Он же так говорит? — язык сам нашел удобную тему, лишь бы не дать тишине вновь сдавить воздух. — Думаю, да, — неловко улыбается младший. — Его зовут Феликс, он учится на хореографическом и очень уважает вас как профессионала. — Снова на «вы»? — подмечает Ли и только после осознаёт получившуюся отсылку к точно такой же своей фразе, когда он был зол и хотел задеть парня в танцевальном зале. — Неплохой флешбек, — хмыкает Хан, а Минхо понимает, что он действительно не держит обиды. — Надеюсь, вы… ты не злишься на меня? За первую встречу, я хоть и извинился в зале, но не получил ответа. И за внезапное появление на классе тоже следует извиниться, — Джисон начинает углубляться в свои размышления, потому старший его прерывает. — Всё хорошо, — уверяет он. — Начнём знакомство с нуля? Меня зовут Ли Минхо, и, кажется, в твоей прошлой жизни мы были знакомы, — он всё же произносит эту странную фразу, но не ощущая себя при этом странным. — Меня зовут Хан Джисон, и, без кажется, в моей прошлой жизни мы были знакомы. И этому человеку очень хочется с тобой поговорить, — последнее предложение произносит несколько тише. — Я буду благодарен, если услышу, — Минхо отвечает практически шёпотом. Бан возвращается, на ходу набирая сообщение. Джисон чуть выпрямляется и обращается всё внимание к Чану. — Ну что там? — Обсудим позже, — отмахивается старший, игнорируя любопытство и надутые щёки Хана. — Вижу, вы успели что-то обсудить? — Пришли к выводу, что Юбин хочет связаться со мной, — отвечает Ли. — Да, но, — встревает Джисон, — я не знаю, как это сделать. Каждый раз воспоминания проявляются в рандомный момент, я не могу это контролировать. — Мы попробуем разобраться, — кивает Чан, садясь на край диванчика. — Я думаю, что это работает, как дежавю. Когда ты видишь что-то, что когда-то видел Юбин, то проявляются воспоминания. Разумеется, старого и злого Минхо малыш Ён не знал, потому ваши первые встречи не принесли результата. Минхо закатывает глаза на словах о его возрасте и характере, а Джисон старается не улыбаться этому. — Может, есть что-то странное, что ты чувствуешь при виде Минхо? — Чан обращается к младшему. — Возможно, мы поймаем нужную ниточку. — Ну, — задумывается Джисон, перебирая пальцы и не отрывая от них взгляда, — сердце сильно бьётся. Старшие переглядываются, и Бан замечает поалевшие кончики ушей друга. — Хорошо, — кивает Чан, но не раскручивает тему, чтобы не ставить запутавшегося Джисона в неловкое положение. — Как я понимаю, никаких конкретных воспоминаний не было. Тогда… — Вообще, — прервал Хан, — было кое-что. После первой встречи мне стало любопытно, — парень говорит сквозь огромное смущение, — и я полистал инсту Минхо-хёна, — Чан не акцентирует внимание на услышанное обращение, — и увидел там кота. Он показался мне знакомым и я даже знал его имя, но сейчас забыл почему-то, — хмурится, удивляясь своему маленькому открытию. — Дори? — уточняет Ли, встрепенувшись от согласного кивка парня. — Это был кот Юбина. Он нашёл его котёнком и выходил, но после… в общем, я забрал его к себе. — Вот как, — кивает Хан. — Только сейчас вспомнил: в тот же вечер у меня было ощущение, похожее на долгожданную встречу. Я смотрел танцевальные видео, но в какой-то момент словно видел всё не своими глазами, — Хану тяжело даётся объяснение этих чувств, он неспешно подбирает слова. — Юбин рад, что Минхо-хён продолжает танцевать. Ему очень нравится, — хочется добавить «и мне», но Джисон прикусывает кончик языка. — Ты забыл об этом? Альриша говорила, что чужие воспоминания стираются довольно быстро, — размышляет Бан. — И я не то чтобы очень хорошо это запоминаю, скорее только ощущения. Будто я не я в такие моменты, — Джисон приобнимает себя за плечи, пощипывая кожу через одежду. — Сможешь записывать свои ощущения в такие моменты, когда никого из нас рядом нет? Например, на диктофон. Говори всё, что ощущается и приходит на ум. Хорошо? — идея Чана кажется логичной, и парень соглашается. Минхо погружается в свои мысли, неосознанно настукивая пальцами ритм песни по столу. — Это «Limbo»? — своим вопросом Джисон привлекает к себе два удивлённых взгляда. — Ой. — Ты слушал? — голос Ли не кажется угрожающим, Хан осторожно кивает. Минхо задумчиво смотрит и спрашивает. — И как тебе? — Это был тяжёлый вечер, — вмешивается Чан, замечая растерянность Джисона. Пока Бан рассказывает другу о мотивах включить для Хана песню и последствиях, младший отрывает в своей памяти тяжёлые чувства и мысли, поселившиеся в его голове после многократного прослушивания песни. Джисон рассматривает мягкие черты лица Минхо, пока тот переговаривается с Чаном, и гадает, как этот человек умудрился жить с такой болью много лет. — Джисони, — обращается Чан. — Джисон? — Что? — парень выныривает из своего мирка. — Ты завис, — поясняет Бан. — Просто задумался, — отмахивается и оглядывается в поисках своих вещей. — У меня письмо для Минхо-хёна, — рюкзак обнаруживается на диване, и его содержимое постепенно вытряхивается хозяином на стол. Джисон достаёт складной зонт, шапку-бини, комок спутавшихся проводов зарядки и наушников, несколько незаточенных карандашей, блокнот с торчащими листами, пару помятых тетрадей и блестящих фантиков от жвачек, прежде чем добирается до спинки рюкзака, к которой прижалась плотная папка. — Вот оно, — парень осторожно кладёт находку в сторонку и шустро запихивает вещи обратно. Джисон достаёт из папки исписанные листы, пододвигая их к Минхо. — Это писал я, но когда был не в себе, — Хан сразу щурится от собственной формулировки. — Думаю, это мысли Юбина после прослушивания песни. — Думаешь? То есть, ты не уверен? — удивляется Ли, переводя одинаково заинтересованный взгляд от записей к парню. — Джисон плохо помнил, что он делал в тот момент, — поясняет Чан, вспоминая личные наблюдения. — Честно, я пытался прочесть после, но это было сложно, — добавляет младший. — Здесь очень личное, — кивает на листы, — и грустное. — Почему ты так бережно относишься к этим записям? — Минхо не удерживает любопытства, поскольку заметил особую аккуратность Хана. — Это не мои личные вещи, это чужое. И оно для тебя, думаю, Юбин написал это в надежде, что однажды ты прочтёшь. Так же как ему удалось услышать твоё послание, — Джисон поднимается с кресла и подхватывает рюкзак. — Ты куда? — удивляется Чан. — Не хочу мешать, пусть Минхо-хён прочтёт. Это важно для них. — Останься, — Ли удивляется сам себе. — Ты не помешаешь. И мы ещё многое не обсудили. Чану приходится безмолвно наблюдать за диалогом, происходящим между Джисоном и Минхо, пока первый ищет уверенность во взгляде Ли, а старший убеждает, что хочет этого. Чан и это никак не комментирует, когда Хан послушно усаживается на диванчике рядом с ним. Ли подкатывается ближе к столу, бережно беря листы в руки. Среди первых оказывается напечатанный текст песни, Минхо узнаёт на них личные карандашные пометки, к которым добавились приписки синими чернилами. — Боже, — выдыхает мужчина, вдруг скрючиваясь над бумагами, как над самым ценным сокровищем, нуждающимся в надёжной защите. У Юбина был аккуратный и мелкий почерк, к которому он себя приучил под строгим воспитанием матери. Мужчине нелегко видеть этот «привет» из прошлого, тяжёлый ком сдавливает горло. Только Чан понимает, что Минхо читает письмо так же, как оно и создавалось: с долгими перерывами, сдерживаемым плачем и тяжеленной болью на сердце. Мы шли рядом, не зная, что это в последний раз. Я тоже помню нашу последнюю встречу, Хо. И первую, и все остальные, но вслух не скажу :р Я оглядываюсь, чтобы узнать, остался ли твой аромат там. Ты же всегда можешь обнять меня, глупый! Наша любовь была красивой и знай, те воспоминания с тобой значат для меня больше, чем что-либо ещё. Почему ты говоришь о нас в прошедшем времени? Снова началась ночь после блужданий в длинном дне. Я сколько всего не успел сказать. Я не понимаю. Скажи мне сейчас! Чтобы мне не было больно во сне, хочу тихо позвать тебя. Почему не позвонишь? Я больше не буду вредничать и отвечу, обещаю! Позвони мне. Пожалуйста, Хо, я так жду… Не могу забыть моменты, которые так хочу вернуть обратно. Перестань говорить в прошедшем времени!!! Я знал, что мог одним словом изменить всё, но так и не решился. Мне уже страшно, перестань… где ты, Хо? Я заперт в глубоком сне и не могу выбраться. А где я?.. Я не мог вспомнить кусочек воспоминания с тобой, поэтому думал, что забыл, но когда сильно скучал всё время вспоминал твой облик, что мог видеть лишь я. Надеюсь, ты хоть немного думаешь обо мне. Ты же знаешь, что живёшь в моей голове! Ты же знаешь? Я ведь не говорил… Я такой трусливый, прости меня. Чтобы не было больно во сне, тихо позову тебя. Я больше не слышу твой голос. Ты словно сон, мой Хо. Почему вокруг ничего нет?.. Не могу забыть моменты из-за которых хочется вернуть всё назад. Мы всё потеряли, да? Из-за меня?.. Я знал, что мог одним словом изменить всё, но так и не решился. Ты всегда берёшь всё на себя! Но здесь нет твоей вины. Кажется, я понял, почему больше не чувствую тебя… Теперь тихо говорю себе. Ты правда скажешь то, о чём я думаю? Даже тут ты такой смелый. Не то что я. Мой милый Хо, Твоё прощальное послание разбило моё сердце. Я имею право так говорить? Есть ли у меня сердце? После того, что я совершил. После того, как оставил тебя? Скажи честно… Я не справился? Не знаю, где я сейчас. Здесь не темно, но и нет света. Мне не холодно, я не чувствую температуру. И ничего не знаю. Здесь нет ничего? Ничего. Даже времени. Я в смятении. Словно из сна, в котором ничего не происходит, вдруг послышался твой мягкий голос. Лучик света среди ничего. Я так люблю твой мурчащий голос. Теперь ты смело можешь считать меня самым ужасным бойфрендом, ведь я сказал «люблю» твоему голосу первее, чем тебе самому. Мне так жаль. Чертовски жаль, но я не понимаю, почему я здесь. Почему не с тобой? Единственное место на всей планете, где я когда-либо хотел быть — это в твоих объятиях. Мой самый сильный и верный защитник. Единственный. Почему ты такой чудесный? Я не заслуживаю тебя, Хо. Видимо, судьба тоже так решила и разлучила нас. Откуда взялась бумага и ручка — я не знаю. Это мой последний подарок? Ответить на твою боль. Почему тебе так больно? Твой прекрасный голос цветёт от смеха и погибает от плача. Пожалуйста, не плачь, мой любимый Хо, иначе буду плакать и я. Даже здесь моя эгоистичная просьба. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, прости меня. Я дурак. Только дурак мог потерять такое сокровище. Ты — моя самая большая любовь и страшная потеря. Я люблю тебя, люблю, люблю, люблю, люблю, люблю, люблю… Очень сильно люблю, Минхо! Я не умею красиво говорить и писать, как ты. Я не напишу тебе красивых стихов в ответ. Скажи мне, ты счастлив? Вот бы ты был счастлив. От меня одни проблемы, я знаю… Даже сейчас я ничего не понимаю и не могу сделать. И не смогу уже. Пожалуйста, жизнь, подари ему это письмо. Нет. Лучше не надо. Подари самому прекрасному человеку то, чего я не смог ему дать: любовь. И вечность для неё. Я люблю тебя, Ли Минхо. И должен отпустить. Это так тяжело, но если этого не сделаю я, то и не сделаешь ты, я знаю. Дурак ты влюблённый. Самый лучший. Мне жаль, что я не говорил тебе о любви. Плевать на мои загоны, я должен был сказать! Глупо осознавать всё сейчас, но поговорка верная. Пожалел, когда потерял. Столько чернил на пустое трачу, пора заканчивать. Факты из жизни Ён Юбина, которые стоит знать: 1.