Сквозь тьму. История Нобары и Итадори

      Шаманы приближались к хижине, преодолевая сопротивление снежной бури. Мокрый снег хлестал по лицу, но они оба были настолько сосредоточены на своей цели, что уже не обращали внимания на холод. Пальцы Нобары практически потеряли чувствительность, но она крепко сжимала молоток, готовая в любую секунду отразить атаку.       Дом выглядел чуждым в этой белой пустоши. И не только потому, что он находился в отдалении от деревни. На фоне бушующей стихии он выглядел нарочито уютным, как в американских рождественских комедиях. Окна украшали деревянные резные ставни, широкое крыльцо обрамляли изящные перила, из трубы шел дым, заманивая в тепло замерзших путников.       Нобара подкралась к окну и прислушалась. За воем ветра никаких других звуков услышать не удалось. Сквозь стекло виднелись только кружевные занавески.       Итадори поднялся на крыльцо и занес руку, чтобы постучать, как дверь перед ним распахнулась. На пороге стояла красивая женщина. Про таких говорят «неопределенного возраста», поскольку ей с одинаковой вероятностью можно было дать и двадцать пять, и сорок лет. Её домашнее платье в изобилии усыпали рюши, на голове она носила причудливый чепец. Про себя Итадори сравнил её с героиней диснеевского мультфильма, но кроме её странного внешнего вида, ничего необычного он пока не заметил.       - Ах, что же вы стоите на холоде! Скорее заходите! Я сделаю вам чаю, - затараторила женщина, затягивая парня за рукав в дом.       Дверь за ним почти закрылась, но Нобара поставила ногу в проем. Хозяйка обернулась на гостью. Несмотря на доброжелательную улыбку, глаза её казались пустыми и безразличными. В отличие от Итадори, девушка явно не представляла для нее никакого интереса.       - Раздевайтесь, присаживайтесь, я согрею чайник. Меня зовут Орихиме.       Итадори представился, но его спутница предпочла оставаться инкогнито.       - Что же вас привело сюда в такую погоду?       Нобара молча изучала обстановку. Хозяйка дома, определенно, вызывала у нее недоверие, поэтому парень взял переговоры на себя.       - Мы ищем двух пропавших мужчин из соседней деревни. Вы никого не встречали здесь за последние три дня?       - К сожалению, нет, - ответила женщина. – Ко мне редко заходят гости.       - Почему вашего дома нет на карте? – заговорила Нобара.       Орихиме посмотрела на девушку так, словно совсем забыла о ее существовании.       - Разве? – удивилась она. – Хотя, пожалуй, такое возможно, ведь я живу здесь недавно.       - Необычный выбор места для жизни, - не унималась шаманка.       Всё в этом месте казалось ей странным. За окном все так же мела вьюга, но внутри воздух казался застывшим, и даже само время будто бы текло более медленно.       Хозяйка налила в чашку горячую воду, и пространство заполнил пряный аромат.       - Мне нравится вести уединенный образ жизни, - невинно сказала Орихиме, поставив перед Итадори дымящийся напиток. Девушке она чай не предложила.       Нобара и Итадори переглянулись. Что-то в женщине было не так, но пока никто из них не мог понять, что именно. Кроме того, оба заметили, что тело перестает слушаться, мышцы расслабляются, веки наливаются тяжестью. У девушки подкосились колени, и она осела на пол.       - Юджи, ты видишь?..       Сквозь туман сознания Нобара услышала его сдавленный голос:       - Да, я понял. Она не дышит.       Но было уже поздно. Силы окончательно покинули девушку. Перед тем, как тьма поглотила её разум, она заметила, как Орихиме заливает чай в рот обессилевшему Итадори.       Когда Нобара очнулась, она практически не чувствовала конечностей. Судя по тому, насколько сильно её занесло снегом, шаманка пробыла без сознания не менее получаса. Руки её были связаны за спиной, в остальном никаких ограничений она не обнаружила.       Несмотря на боль в теле, девушка даже не думала сдаваться. Несколько минут ушло на то, чтобы восстановить приток крови к обмороженным местам. Она мысленно направляла проклятую энергию по организму, чтобы вернуть себе чувствительность. Подтянув к себе ноги, ей удалось перевернуться лицом вниз. Самым сложным оказалось подняться на ноги.       - Давай… - шептала она посиневшими губами. – Держись, черт тебя побери.       Дом, где обитал Проклятый Дух по имени Орихиме, оказался совсем рядом, но путь до него по ощущениям занял целую вечность. Дважды Нобара падала в мокрый снег, но снова поднималась и продолжала двигаться вперед.       Дверь в дом была заперта. Девушка извернулась и нащупала гвозди у себя в поясной сумке. Молоток, скорее всего, так и остался в доме. Она на ощупь вставила гвоздь в щель между замком и дверным проемом и наполнила его проклятой энергией.       - Заколка!       Дверь с оглушительным шумом разлетелась на мелкие щепки.       - Ах, это ты, - безразлично отозвалась Орихиме. – Можешь уйти, ты мне не нужна.       Женщина изменилась. Она стала выше ростом и практически упиралась головой в потолок. Черты её лица гипертрофировались и напоминали кукольную маску.       - Где Юджи и остальные? – спросила Нобара.       Но Проклятье словно не слышало её вопроса.       - Ты знаешь, что женщин в этом захолустье до сих пор выдают замуж по принципу «кто за нее больше заплатит»? И не важно, старик это, злой человек или даже её родственник. Сколько девушек молили своих отцов пощадить их. Им ведь просто хотелось любви. Ты понимаешь?       Нобара заметила свой молоток на полу рядом со столом.       - Мне плевать. Где Юджи и остальные? – прорычала девушка.       - Все-таки ты не понимаешь, - ответила Орихиме, и в ее голосе прозвучали нотки разочарования. – Значит, придется тебя убить.       Её руки вытянулись, будто бы в них не осталось ни одной кости, лишь стальные мышцы, и устремились в сторону шаманки, но та в два прыжка сократила расстояние между ними и со всей силы ударила противника ногой в живот, перегруппировалась, обошла сзади и нанесла еще один удар в голову.       Орихиме на несколько секунд замешкалась, этого времени хватило Нобаре, чтобы подобраться к столу с ножами. Она практически ухватила инструмент, который помог бы ей освободить руки, но в последний момент Проклятый дух отшвырнул её в противоположную стену. Девушка сползла на пол и сплюнула кровавую слюну.       - Бьешь, как девчонка, - усмехнулась она.       Всего на миг ей показалось, что, когда Проклятый дух получил урон, пространство возле двери, ведущей в остальную часть дома, исказилось. Нужно было проверить.       Еще одна попытка Проклятья схватить её не увенчалась успехом. Нобара подбросила несколько гвоздей в воздух и отправила их ударом ботинка прямиком в кукольное лицо.       - Заколка!       Раздались взрывы. Орихиме смогла отбиться и не сильно пострадала, однако Нобара успела убедиться в своей правоте. Пространство за дверью действительно изменилось, однако путь к нему все еще преграждал монстр.       «Думай, думай, думай», - проносилось у нее в голове.       Проклятый дух не облегчал её задачу. Руки-плети с высокой скоростью пытались ухватить девушку, снося мебель на своем пути, и Нобара с трудом уворачивалась. Очередной удар загнал её под стол. Гвозди рассыпались по полу, и девушка упала лицом вниз.       - Ты молода и не знаешь еще, что такое женское одиночество. Когда рядом нет никого, кто мог бы защитить. Когда те, кто рядом, и есть твои злейшие враги, - говорила Орихиме, подняв девушку за шиворот рваной куртки. – Ты думаешь, твой друг не такой, как все остальные мужчины? Я вижу самую потаенную тьму их души. В этой черной пучине он жаждет твоего тела, как и все остальные. Почему же ты молчишь? Начала понимать, наконец?       Проклятый дух поднес Нобару чуть ближе и обнаружил, что та усмехается. В зубах шаманки блеснула сталь, и тут же глаз Орихиме пронзила острая боль. Гвоздь, который девушка спрятала во рту, когда лежала на полу, попал точно в цель. Проклятье выпустило её из рук и попыталось закрыть рану. Нобара воспользовалась возможностью и с одного удара выбила дверь. Пространство за ней заполняла тьма, в которой, однако, можно было различить три силуэта.       - Юджи! Юджи, очнись, чтоб тебя!       Но ответа не последовало.       Нобара попробовала пинком привести друга в чувства. По стихающему вою было понятно, что Проклятый дух приходит в себя, нужно было торопиться.       - Итадори, давай! Мне нужна твоя помощь.       Она наклонилась над ним, сердце бешено колотилось. Дышит. Он точно жив, нужно только как-то помочь ему вернуться в сознание.       - Да к черту всё, - злобно прошептала Нобара и… укусила его за нос.       - Девчонка, - рычала Орихиме, пробираясь в комнату. – Как ты посмела!       Шаманка стала в боевую стойку, готовясь отразить атаку, но в этот момент между нею и Проклятьем выросла темная фигура.       - Не смей к ней прикасаться, - сказал Итадори и с одного удара заставил Проклятого духа пробить стену.       - Ты как? – обратился он к Нобаре.       - Держусь. Развяжи меня.       Итадори разорвал веревки, однако на запястьях девушки остались кровавые потеки.       - Странно, - сказал он. – Я вложил почти всю силу в удар, но она почти не получила урон.       Они стояли на пороге разрушенной кухни.       - Эта баба как-то влияет на мужчин. Возможно, твои атаки против нее слабее. Я сама её прибью.       Нобара подняла своё оружие. В это время Орихиме попробовала схватить её, но Итадори крепко ухватил руки Проклятья.       - Ты даже не представляешь, насколько хорошо я знаю, что такое одиночество, - сказала Нобара истекающему вязкой смолистой кровью Проклятому духу. – И если тебе кажется, что ты что-то знаешь про Итадори, ты ошибаешься. Что бы там не скрывалось в дебрях души этого простофили, он самый тупой романтик, которого я когда-либо видела.       - Чего это я тупой? – возмутился парень.       Нобара продолжала:       - Мне жаль, что женщинам в твоей деревне пришлось нелегко. Я освобожу тебя от этих страданий.       Она размахнулась молотком и снесла голову Проклятому духу одним ударом.       В свои последние секунды жизни Орихиме плакала.       Стены вокруг них потускнели. Кружевные салфетки, осколки фарфорового сервиза на полу, стулья с резными спинками – все это превращалось в пепел на их глазах, пока ребята не оказались в ветхой лачуге, со всех сторон продуваемой ветрами.       - Те двое живы? – спросила Нобара.       Они бросились к мужчинам. Один из них уже начал приходить в себя, другой все еще находился без сознания.       - Ты приведи помощь, а я присмотрю за ними, - сказала девушка. Итадори кивнул и скрылся из вида за снежной завесой.       Нобара сняла куртку и шарф и укутала ими пострадавших мужчин. Они еще не могли двигаться, а значит, обморожение могло убить их не менее жестоко, чем Проклятье. Девушка терла руки, приплясывала на скрипучих досках, но этого было недостаточно, чтобы согреться.       Итадори потребовалось около получаса, чтобы вернуться.       - Кугисаки, ты совсем замерзла! – воскликнул он. – Помощь уже в пути, они будут с минуты на минуту. Тебе срочно нужно согреться.       Нобара хотела сказать, что она в порядке, но поняла, что губы её не слушаются. Итадори завернул её озябшее тело в свою куртку, посадил на спину и рванул в сторону деревни. По пути они встретили шестеро мужчин с носилками в руках.       - Они уверяют, что осматривали это место, но ничего не нашли, кроме развалин старого дома. Похоже, это Проклятье могло создавать параллельные пространства, где прятало людей. Если бы не ты, мы бы все умерли там. Спасибо тебе, Кугисаки.       Нобара не отвечала. Она лишь уткнулась холодным носом в его шею и крепче прижалась к его горячей, влажной от пота спине.       Когда они добрались до деревни, им уже подготовили комнату в доме Сато. Их встретила его жена, молодая девушка с заботливым и напряженным взглядом.       - Муж сказал, что вы сильно замерзли. Я согрела воду в бочке и добавила туда лечебные травы, это поможет, - сказала она.       Нобара еле передвигалась на не сгибающихся ногах, а отмороженные пальцы отказывались расстегивать пуговицу на джинсах.       - Я помогу, - сказал Итадори.       - Из-вра-щщще-нец, - прошептала девушка, но отвергать помощь не стала.       - Просто представим, что это купальник. Я же видел тебя в купальнике, - бубнел парень себе под нос, стягивая с нее блузку. – Нет, это не купальник. Я не смотрю. Я не смотрю.       - К-к-к черту т-тебя.       Нобара в нижнем белье забралась в огромную бочку, которую раньше использовали в традиционных японских домах для омовения. В детстве она часто купалась в такой вместе с мамой.       Сначала вода обжигала замерзшую кожу, но спустя несколько минут девушка почувствовала, как тело начинает наполняться теплом.       - Эй, Итадори, - крикнула она парню, ожидающему в соседней комнате.       - Чего?       - Иди тоже погрейся, пока вода не остыла.       Повисла тишина.       - А это нормально, принимать ванну вместе? Все-таки ты девушка, а я парень, - ответил он после паузы.       - Вот как ты заговорил! Только недавно заявлял, что не видишь во мне девушку.       - Ну, это другое…       - Ладно, как хочешь.       Нобара погрузилась в воду с головой и подумала обо всех событиях прошедшего дня. Это не были связанные мысли, скорее набор картинок, сменяющих одна другую перед её внутренним взором. Вот Юджи пьет молочный коктейль и у него остаются молочные усы. Вот он укутывает её в свой шарф. Вот Орихиме, плачущая о своем одиночестве и невозможности быть любимой. Вот спина Итадори. Он тяжело дышит и старается как можно скорее донести её до теплого дома.       - Можно?..       Его голос вывел её из раздумий. Нобара подвинулась, освобождая для него место. Они сидели напротив, поджав ноги, но размера бочки хватало впритык, поэтому им пришлось плотно прижиматься друг к другу коленями.       - Мне интересно, - начала Нобара осторожно. – Что тебе помогло придти в чувства? Я пинала тебя, даже за нос укусила, но не похоже, что дело было в этом.       Парень задумался.       - Было такое ощущение, словно я провалился во тьму. Я искал выход, но не мог найти. Не знаю, сколько прошло времени, но в один момент я услышал, как ты зовешь меня и просто пошел на голос. А когда открыл глаза, ты была рядом.       - Да, я сегодня была крутая, - сказала девушка скучающим голосом.       - Ты всегда крутая, - ответил Итадори. В его интонации не было и намека на комплимент, он просто говорил то, что думал, не пытаясь заискивать или преувеличивать. От этого его слова были еще приятнее.       Невольно на ум Нобаре пришла фраза Орихиме: «В глубине души он жаждет твое тело». «И к чему мне это знать?!», - возмутилась про себя девушка, и уткнулась покрасневшим лицом в колени.       - Кугисаки, тебе плохо? – обеспокоенно спросил парень.       - Не знаю, - сказала честно Нобара. – Как-то раньше все было просто, а теперь стало сложно.       Итадори уставился на нее вопросительным взглядом.       - Не очень понимаю, о чем ты, но если тебя что-то беспокоит, можешь мне рассказать. Пусть я не особо умный и, возможно, не смогу дать хороший совет, но я обязательно поддержу тебя.       - Да уж, в этом весь ты…       Сквозь прозрачную воду Нобара разглядывала свои ноги. Она считала себя симпатичной, но не задумывалась о том, что думают о ней парни из школы.       - Черт, нога замлела.       Они перегруппировались. Итадори сложил ноги по-турецки, а девушка положила свои сверху так, что ее стопы касались его бедер. И даже в этой позе парень, казалось, сохранял абсолютное хладнокровие.       «Тела он жаждет. Конечно. Этот дурачок наверняка даже не знает, как люди размножаются, - думала Нобара. - Похоже, я единственная, кому здесь неловко».       - Кугисаки.       - Чего тебе?       - Твоя попа...       - ЧЕГООО?       -...упирается мне в ногу.       - Ах ты, извращенец!       - Я не хоте... Ай!       Когда они вернулись в комнату, обнаружили два чистых футона, две стопки одежды (женская хлопковая сорочка и мужской костюм, похожий на кейкоги), столик с двумя порциями риса и печеной рыбы и записку: «Мы взяли на себя смелость привести ваши вещи в порядок. Можете пока воспользоваться этими. Приглашаем завтра на обед, где мы отблагодарим вас подобающе за спасение жителей деревни, а сегодня не смеем больше беспокоить. Если что-то понадобится, обращайтесь ко мне. Куронума Сота»       - Даже не верится, что эти обходительные люди так поступают с женщинами в своей деревне, - произнесла Нобара, отложив листок.       - Что ты имеешь в виду?       Девушка рассказала всё, что поведала ей Орихиме во время их битвы.       - Странно, - сказал Итадори, дослушав до конца. – Куронума Сота не выглядит несчастной. Думаю, завтра стоит поговорить с главой деревни и выяснить подробнее, что тут творится.       Сразу после ужина они легли спать, но сон к Нобаре всё не приходил. К вечеру похолодало, за тонкими стенами все еще завывал ветер, да и ситуация в деревне никак не давала покоя. Она пыталась представить те чувства, которые испытывают девушки, насильно выдаваемые замуж, и от этого мурашки на коже проступали еще сильнее.       - Эй, Кугисаки, тебе не спится? – послышался голос с другой стороны комнаты.       - Не особо. Такое ощущение, что в этом месте у меня душа замерзла, - отозвалась девушка.       - Я могу отдать тебе своё одеяло, если хочешь, - предложил Итадори.       После небольшой паузы он услышал шорох, затем перед ним выросла фигура Нобары, завернутая в одеяло, как в кокон.       - Двигайся, давай, - сказала девушка и легонько пнула его ногой. – Не думал же ты, что я в такую холодину оставлю тебя мерзнуть без одеяла? Но идея укрыться двумя не так уж плоха. Так что двигайся.       Она залезла под бок к Итадори.       - У тебя ноги ледяные! – воскликнул он.       - Конечно, ледяные, - зашипела она в ответ. – Здесь же стены картонные. Эй, ты что творишь?       - Надо растереть тебе стопы.       - Кто тебе разрешил вот так запросто меня трогать?! – возмутилась Нобара, но когда сила трения вернула тепло в её конечности, сменила гнев на милость. – Ладно, продолжай.       Парень сосредоточенно разминал её стопы и пальцы. В темноте она почти не видела его лица, только очертания фигуры.       - Эй, Юджи.       - М?       - Если бы на моем месте была другая девушка, ты бы тоже вот так легко предложил ей ноги растереть?       - Хм… Если бы она замерзла, думаю, да. А что?       - Ничего. Я так и подумала.       Немного помолчав, Итадори добавил:       - Но это не значит, что ты не особенная.       - Ха? Это еще что значит?       - Я многое могу сделать для близких мне людей. Но мне бы не хотелось, чтобы кто-то другой был на твоем месте.       Неприятное чувство появилось у Нобары в районе солнечного сплетения. Ей хотелось кричать на Итадори, ругаться, топать ногами, но в то же время она прекрасно понимала, насколько глупа эта реакция. Он не сделал ничего плохого. Он заботится о ней, он искренне хочет помочь, он говорит ей, что она особенная. Так почему она злится?       - Эй, Кугисаки… Кугисаки, ты чего? Нобара…       По её щекам катились крупные слезы. Пока он не видел, она плакала молча, но попытки Итадори её утешить сломали плотину внутри нее и боль, терзающая девушку, вырвалась потоком рыдания. Парень притянул её к своей груди и обнимал всё время, пока она не успокоилась.       Она была не одинока. Вот что это было за чувство. Многолетнее ощущение, что она должна со всем справляться в одиночку, медленно покидало её сердце. Все это время она боялась привязываться. Вся эта ругань, глупая агрессия нужны были лишь для того, чтобы держать дистанцию и ни за что не стать зависимой от этой нежности.       - Расскажешь кому-то, что я плакала – убью, - сквозь всхлипы пробормотала Нобара.       - Не скажу. Обещаю.       Она уснула, уткнувшись в его плечо, а Итадори еще долго смотрел в потолок, слушая её мерное дыхание. Только что произошло что-то очень важное. Он чувствовал это всем своим телом, всей душой, но пока еще не мог дать этому название. С самого детства он впервые спал рядом с кем-то. И пусть пока парень не мог подобрать нужные слова, чтобы описать это чувство, но он точно знал одно - он не хотел бы, чтобы на этом месте был кто-то другой.