Красная верёвка.

      Служанки пришли на рассвете и тихонько принялись готовить необходимое для омовения. Чистая одежда лежала на кресле, стопка вышитых полотенец — на низком столике. Деревянная ванна была до краёв наполнена горячей водой. На поверхности воды плавали душистые травы и раскрывшиеся цветы.              Ваню разбудил приглушённый звенящий смех. Негромкие обрывки фраз служанок-русалок долетали до его слуха. Сон ещё не отпустил разум, утренняя нега окутывала тело. Сонно прислушиваясь, Ваня понял, что разговор идёт о нём и том, что произошло ночью в опочивальне. Резко поднявшись на кровати, Ваня гневно взглянул на служанок. Те заметили, проснувшегося, княжича и захихикали пуще прежнего.              — Прочь!              Служанки скрылись за дверью, но мелодичный смех и звонкие голоса продолжали преследовать Ваню. Княжич окинул взглядом опочивальню и ничего нового, кроме чистой одежды, не обнаружил. Что нашли служанки во время уборки оставалось неясным. Но находки явно их позабавили. Ваня яростно откинул покрывало в сторону, вспомнил вчерашний день, визит Милы. Ночь. Его щёки залил румянец. Он яростно откинул одеяло в сторону.              Погрузившись в воду с головой, затем вынырнув, Ваня какое-то время понежился в горячей воде. Перешёптывания служанок воспринимались им как насмешка. В сердцах он стукнул кулаком по воде. Раздался всплеск. Вода плеснула через край, брызги попали в глаза. Он протёр глаза, отогнал подальше от себя цветы и травы.              С мокрых прядей капала вода, неприятно холодила кожу. Энергично вытерев волосы, Ваня бросил полотенце на пол. Уберут.              Полотенце упало в лужу.              Красная рубаха, пояс, штаны, сапоги. Всё было новое. И так каждый раз. Под стопкой одежды обнаружился резной ларец. Ваня осторожно открыл его. Внутри лежали кольцо с алым камнем в причудливой оправе и пара серёг.              Гребнем с редкими зубьями Ваня причесался. Наполовину высохшие волосы посветлели, начали завиваться. Кольцо идеально село на палец. Серьги, с виду массивные, исчезли в кудрях. При повороте головы они едва слышно позвякивали, на миг показывались и исчезали.       

***

      В малой трапезной — где подавался завтрак — Кощей сидел во главе стола. Небрежно откинувшись на высокую спинку стула, он с задумчивым видом крутил в руке кубок.              Дверь распахнулась и Ваня вихрем ворвался в трапезную, прервав раздумья Кощея. Серьги в ушах княжича чуть слышно звякнули.              — Какого чёрта твои служанки сплетничают обо мне? — вместо приветствия воскликнул Ваня.              Кощей взглянул на княжича. Глаза Вани горели праведным гневом, щёки раскраснелись, дыхание сбилось, словно он бежал всю дорогу до трапезной.              «Хорош», — промелькнула мысль у Кощея.              — Тебя до сих пор волнует чужое мнение? Ты должен уметь внушать другим если не угрозу, то уважение. Уроки, как я вижу, плохо идут тебе на пользу, — промолвил Кощей, отставляя кубок.              Ваня подошёл столу, и опершись о него ладонями, с вызовом посмотрел на Кощея.              — Ты здесь хозяин, и ты властен над своими слугами. Я твой гость, и мне не по нраву, когда надо мной смеются или распускают слухи.              Жестом Кощей велел слугам подавать завтрак. Сам же встал и пошёл к выходу. Проходя мимо Вани, он задержал на нём взгляд, коснулся пальцем непокорного локона возле щеки княжича. Отметил игру света на драгоценном камне.              — Советую не тратить время и поесть как следует. У тебя сегодня будет нелёгкий день.              Стражники отворили дверь.              Приняв обиженный вид, Ваня сел за стол. Аппетита не было, но раз Кощей сказал, что предстоит трудный день, значит так оно и будет.