Strangeness is tantamount to stupidity.

Пол часа до Мусасимураяма, примяком в аэропорт. Объявили посадку. Чуя и Дазай переглянулись. За час до этого, они открыли для себя новое. Похабное и неприличное. Накахара шумно выдохнул, начиная ход в сторону посадки. Осаму поспешил за ним и схватил за руку. На слегка недоумевающий взгляд низкого, он лишь усмехнулся, переплёта пальцы. Актёр смирился с этим. Актёр не может знать, что хочет этот детектив. Актёр не знает, что у него на уме. Он сомневается в своих словах, что сказал тогда в больнице. Шатен же, знает всё. Всё что положено и не положено. Его информатор находятся везде и чаще всего это обычные девушки. Девушек легко одурачить, особенно тех, что влюблёны. — У нас бизнес-класс, верно? — спросил детектив, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони. Рыжий одобрительно промычал. — Ты бывал в других странах? — Нет, но Уильямс хочет свозить меня в Америку, — ответил Чуя, вставая в очередь. Осаму встал позади, не отпуская руку. — Что не так? Ты странный. — Что странного в том, что я интересуюсь твоей жизнью? — Всё. Ты хочешь мне что-то сказать, чего бы я не хотел слышать? — Возможно. Дазай усмехнулся. \*\*\* Чуя покупает последний сувенир. Он отправляет несколько сообщений разным людям и нервно выдыхает. С того момента, как они вылетели из Мусасимураямы, Дазай не менялся. Задавал вопросы не к месту, проявлял где-то заботу и не отходил не на шаг. Французы косо просматривали на них, когда Накахара встаёт и уходит в уборную, а Осаму прямиком за ним. Актёра это настораживает. Сегодня это последний день, когда они находятся в Париже. Завтра днём они вылетают В Москву, а позже и в Мусасимураяму. — Кому подаришь? — спросил детектив, что снова стоял рядом. Он не рассматривал сувениры, лишь наблюдал за партнёром. Рыжий выдохнул и сунув подарок в сумку посмотрел на него. — Тебе зачем? — Просто ради интереса. — Ты ведь не отстанешь, пока я не отвечу, верно? — Ага. — Это подарок для Сигмы. А ты чего никому ничего не купил? — Ну как это? Купил. Директору и Рампо. Накахара фыркнул, отводят взгляд. Они вышли на улицу, и направились в неизвестном направлении. Дазай вновь схватился за чужую руку, продолжая улыбаться. — В отель? — Разве ты не хотел сходить в ресторан? — И вправду. Перед походом в магазин, Осаму предложил сходить в ресторан. Поужинать и выпить. — Как хочешь. Мне без разницы. — Как тебе идея заказать алкоголь и ужин в номер? Проведём вечер наедине, может быть даже... — Завались, — перебил низкий. Он нервно отвёл взгляд и слегка нахмурился. — Один секс на уме, болван. — Да или нет? Накахара не ответил. Он лишь бросил недовольный взгляд и ускорился. Сегодня он не планировал таким заниматься. В течении всего отпуска, шатен предлагал слишком много раз. Все эти разы Чуя презирал и отказывал, не давая и шанса. Даже в последний день он такого не допустит. \*\*\* Дазай задумчиво смотрит в окно, пока Чуя разговаривает по телефону. Он не пытается его отвлечь, не лезет, что довольно странно для его поведения. Сейчас он смотрит на серые облака и такие же серые здания. Перед отлётом, в самом аэропорту, он обдумал некое действие, в защиту актёра. Его за это будут ненавидеть, может даже изобьют. Зато Чуя будет в полной безопасности. Хоть он и под защитой агентства, но это не поможет. Осаму шумно выдыхает и берёт в руки книгу ещё одного любимого писателя. Ода Сакуноске. «Безупречный». Шатен не любитель чтения, кроме книг о суициде. Он предпочитает проводить время с пользой. Достать кого-то, поболтать, купить нужных вещей. — Да, до свидания, — наконец произнёс Накараха. Он сбросил трубку и положил телефон на тумбу. В номер постучались. Доставка алкоголя и ужина. Чуя бросил на Дазая слегка недоумевающий взгляд, но всё же пошёл открывать дверь. — Merci, Monsieur.(спасибо, сэр) Работник оставил каталку с едой и напитками в номере, так как это было указано в заказе. Актёр вздохнул и закрыл дверь. Он взял одну из бутылок. Это вино тысяча восемьсот пятидесятого года. Вполне дорогое в оригинале, но кажется сейчас он держит в руках паль. — Дазай, — окликнул он высокого. Тот не ответил, но Чуя понял, что его слушают. — Чего с рожей? Весь отпуск испортил. Вроде тебе всё покупал, оплачивал. По твоему лишь одному пьяному слову, привёз тебя в Париж. А ты ходишь недовольный, будто я что-то не то делаю. — Всё нормально, просто очень приятно, — ответил Осаму. Рыжий хмыкнул и налил в бокал вина. Он отдал его детективу, внимательно смотря за ним. — Что-то с агентством? Или опять этот Чёрт Сюдзи виноват? — предполагал низкий. Собеседник отпил напитка для «элиты» и шумно выдохнул. — Ты поймёшь всё в самолёте. Пока, выпей вместе со мной. Я разрешаю. Сегодня исключительный день. Дазай слегка взболтал вино и протянул бокал актёру. Тот лишь облизнул губы и жадно улыбнулся. Он выглядел словно хищник, что не ел около месяца и наконец поймал свою жертву. Чуя выдохнул и взялся за бокал. — Сходи за вторым бокалом. Не хочу, чтобы я выпил вино, даже не чокаясь с тобой, — произнёс он. Детектив хмыкнул, но всё равно побрёл к выходу. Правда остановился он возле каталки. Откусив кусок онигири, он достал второй бокал, что находился на нижней полке, где и алкоголь. Он мигом налил вино и вернулся на прежнее место. — Я взял два бокала, — проинформировал он. Накахара усмехнулся, будто ожидал это. К сожалению, он может понять необычные вещи. Поведение незнакомцев, тайный смысл книги, внутренние проблемы. Но он никогда не поймёт простого. Не поймёт почему это происходит, что нужно от него и как вообще люди тянутся к нему. Дазай был и остаётся прав: актёр театра - это раб внутри, а знаменитость внешне. Актёрство не для него. Он лишь поставил себе цель и идёт к ней, зацикливаясь на отце. Это не то, в чём он добьётся успеха. — Моя мечта, была о том, чтобы подростки и взрослые люди, ходили в театры и в другие культурные места, чтобы поднять уровень культуры ещё выше. Правда когда я был в театре, я видел как спектакль за спектаклем, пьеса за пьесой, приходили одни и те же люди. Они хоть и были на разных местах, но я чувствовал, что они смотрят на меня. Они не слушают текст, музыку, не смотрят на сцену. Когда я смотрю ухожу за кулисы они перешёптываются и сверят сцену хмурым взглядом. Я понял, что людям не важна культура. Они смотрят на красоту актёров, а потом хотят получить от него автограф, не как у знаменитости, а как у красивого мальчика со сцены. Дазай, скажи, когда ты был убийцей, у тебя была цель? — У меня - нет. У Сюдзи же была. Он хотел быть боссом организации. Даже устроил наезд на нынешнего лидера, дабы свергнуть его. Он пробыл немного дольше меня, потому из подробностей я мало, что знаю. Лично я, убивал без целей. Мне нравилось смотреть на эти жалкие лица, когда перед их лицами находится ружьё. К чему вопрос? — Да так, — ответил низкий, поднимая бокал. — За культуру, — одновременно произнесли они, чокаясь бокалами. Они выпили вино залпом, продолжая смотреть на пейзаж Парижа. \*\*\* Чуя падает на кресло. Наконец они летят домой. В Японию. Дазай садится рядом, смотря в илюминатор. Накахара сплёл свои пальцы с чужими, закрывая глаза и засыпая на удобном и мягком кресле. Он не слушает болтавню стюардессы, ибо он запомнил всё ещё на пути во Францию. Правда его слегка волновала одна вещь. На том пути, Осаму и вправду держал того за руку, а сейчас его ладонь просто бездумно лежит. Стюардесса замолкла и ушла. Настал рай для ушей. — Знаешь, Чуя, — неожиданно начал шатен. Актёр недовольно промычал. — О боже, нет! Дазай, давай позже поговорим! — умолял он. Рыжий взглянул на детектива. Безразличное выражение лица. Рука поднимается, отпуская накахаравскую. Чуя в кинул брови в ожидании. — Я хочу расстаться. Закончить отношения.