По дороге одной но в разные стороны

И вот настал день развода. На улице была пасмурная погода, но, как не странно, было тепло. Заходя в здание суда, Ирина Алексеевна чувствовала напряжение в своём теле, и не могла понять её причину. Она знала, что ей нужно успокоиться, поскольку с сегодняшнего дня её жизнь изменится к лучшему. Всю ночь она не моргала, думая, что Павлов снова может всё провалить. Но, к счастью для неё, этого не произошло. Николай стоял рядом с ней совершенно спокойно, хотя иногда и выходил из себя во время разговора. Они внимательно смотрели друг на друга, каждый думал о своём. И тут в голове всплыли воспоминания, как любимый клялся в вечной любви, как они мечтали о прекрасной семье. Выйдя из зала суда после судьи, мужчина услышал вздох облегчения. Он ясно видел, насколько успокоилась его бывшая жена, видел, как она с нетерпением ждала этого дня. Пожалуй, впервые в жизни Павлов понял, что он потерял. До этого момента он не думал, что ему всё будет так сложно. Когда он с улыбкой подошёл к Ирине, она посмотрела ему прямо в глаза. Взгляд её был не холодным, а ледяным. В этом взгляде скрывалась боль и обида. — То есть, это всё закончилось? — Так было лучше для нас двоих. — Конечно. Я не хотел сказать что-то другое. Так было правильнее. Ира, прости меня, если сможешь. Я не ценил то, что имел, пока всё не потерял. Я не ценил ни тебя, ни детей. ‐ Николай сказал честно. — Коля, я не могу забыть ту боль, которую ты мне причинил. 27 лет я пыталась спасти эту семью, но ты решил её разрушить. — Я знаю и не буду оправдываться. Сейчас уже поздно. Я потерял тебя давным-давно. Ты больше не моя жена. — Я рада, что ты это понял. Хотя я не ожидала от тебя такого поступка. — Люди меняются. Я знаю, что я дурак, который совершил много ошибок. Но всё же мне бы очень хотелось, чтобы ты меня простила. Поверь, мне будет легче. — Коля, я хочу поблагодарить тебя за всё, что ты сделал для моей дочери. Я знаю, что ты не лучший отец на свете, но спасибо тебе большое, что ты был рядом с Ксюшей. - тут же прервала Ирина, и её глаза наполнились слезами. Павлов снял обручальное кольцо и сунул его в карман, затем взял её за руку. — Веришь ты мне или нет, но я очень люблю Ксюшу. Она всегда будет моей дочерью. И я очень надеюсь, что она скоро поправится. Она замечательный хирург. — Я верю тебе. Ксюша хотела, чтобы я передала это тебе. Она написала это для тебя. Мы скоро уезжаем в Израиль. Там мы попробуем новое лечение. - блондинка протянула ему закрытый конверт и улыбнулась. Не говоря ни слова, Николай крепко обнял бывшую жену. — Пожалуйста, не забудьте сообщить мне о её состоянии. Прости меня за всё. Надеюсь, ты будешь счастлива. С Геной. Я желаю тебе много любви. — Надеюсь, ты тоже будешь счастлив. - Ирина Алексеевна пожала ему руку и ушла. Теперь она была свободна, и ничто не могло помешать ей быть счастливой. Но как будто она почему-то не ощущала этого счастья от свободы. Задумчиво идя по улице, она увидела, что Геннадий звонит ей по телефону. Недолго думая, она тут же повесила трубку и направилась в Склиф. Зайдя в больницу, заведующая сразу же подошла к стойке регистрации. Поздоровавшись с Ниной и расписавшись в журнале, она направилась в свой кабинет, где её ждал Кривицкий. Войдя внутрь, он тут же вскочил со своего места и подошёл к своей возлюбленной. Она положила сумку на стул и крепко обняла его, затем закрыла глаза. Он погладил её по волосам, притягивая к себе. — Развелись? - тихо спросил челюстно-лицевой хирург. — Всё кончено. Теперь я свободна. — Тогда почему ты такая грустная? Это замечательная новость. Павлов уже опомнился и не стал поднимать скандал. Это хорошо. Ира, Егорова, посмотри на меня. Не говори мне, что ты сожалеешь. — Конечно, нет. Как ты можешь так думать? Я очень рада, что между мной и Павловым всё закончилось. Но... Я волнуюсь за Ксюшу. Я не могу перестать думать о ней. - тихо призналась Ирина и села на диван. — Успокойся. Всё будет хорошо. Ксюша сильная, как и ты. Я уже говорил с Лёшкой. — Лёшка? О да. Твой сын. А знает ли он, что у него есть сестра? — Я не могу объяснить ему всё по телефону. Когда мы приедем в Израиль, я ему всё расскажу. Я уверен, что Ксюша и Лёшка нас поймут. - спокойно ответил Геннадий и сжал её плечо. — Боюсь. Я боюсь того, что нам предстоит пережить. Моя дочь не разговаривает со мной так, как раньше. Она никогда меня не простит. — Мне тоже плохо. Я появился в её жизни спустя 27 лет. И всё провалил. — Некоторые ошибки имеют слишком высокую цену. — Ириш, я сделаю всё возможное, чтобы спасти нашу дочь, обещаю. Я знаю, это звучит неловко, и ты можешь мне не поверить. Но я верю в себя. Я верю в нас. — Гена, ты даже представить себе не можешь, какой покой ты даришь мне одним своим присутствием. Прости меня за то, что я скрыла от тебя эту правду. - грустно сказала Ирина и положила голову ему на плечо. — Давай больше не будем говорить о прошлом. Мы должны построить наше новое будущее. Вместе с нашей дочерью. Я хочу, чтобы у нас была семья, о которой мы мечтали. — Ой, Геннадий Ильич, какие у вас планы? — Ир, я серьёзно. А знаешь, что я вспомнил? Как мы когда-то... в машине отца... — Прекрати. Нашёл, что вспомнить. — Хочешь стать Кривицкой? - челюстно-лицевой хирург тут же задал новый вопрос, смутивший Ирину. Она вырвалась из его объятий и посмотрела в его карие глаза. Сначала она подумала, что это какая-то шутка, но выражение его лица говорило об обратном. На посту тихо посапывала уставшая за ночь медсестра Нина. Она почувствовала, как кто-то схватил её за руку и, подняв голову, заметила, что это Ксения. Она вышла на работу после долгого отсутствия, и это было для неё очень радостной новостью. Женщины крепко обнялись  и поцеловали друг друга в щеку. — Ксюша, я так рада снова видеть тебя здесь. И кстати, ты выглядишь великолепно. - сказала Нина с широкой улыбкой. — Я тоже очень рада тебя видеть. Сегодня у мамы немного тяжёлый день, и вместо того, чтобы позвонить ей по телефону, я решила зайти к ней на работу. — Да, сегодня Ирина Алексеевна, кажется, немного расстроена. — Ничего, сегодня они с Павловым развелись. — Ой, я понимаю, что ты чувствуешь. — Я чувствую себя очень хорошо. Мама наконец-то свободна и счастлива. Павлов был не лучшим выбором в её жизни. Нин, через несколько дней мы вместе с мамой и папой уезжаем в Израиль. Там мы попробуем новое лечение. - сказала Ксения с горькой улыбкой и вытерла слёзы. — Не волнуйся, всё будет хорошо. Ты очень сильная и ты справишься с этим. Я верю тебе. Значит, твой отец согласен поехать с тобой даже после развода? — Нина, я не о Павлове говорю. Я говорю о папе. Ах да, ты тоже не знаешь. На самом деле, пока никто не знает. Выяснилось, что Павлов не является моим биологическим отцом. Он просто вырастил меня и всё. Мой отец – Кривицкий Геннадий Ильич. Наш пластический хирург. — Кривицкий — твой отец?! Боже мой, ты даже не представляешь, как я потрясена такой новостью. - медсестра была буквально в шоке и не знала, как реагировать. Ксения Геннадьевна засмеялась и сжала её плечо. — Тише, я не хочу, чтобы все наши коллеги услышали эту новость. Я тоже была жутко потрясена, но жизнь полна сюрпризов. — Да, прости. Твоя мама в своём кабинете. И я думаю, с твоим отцом. Геннадий Ильич ждал её там с утра. — Понятно. Я навещу их и немедленно поеду домой. Я чувствую себя довольно уставшей. А то, что мы скоро уезжаем в Израиль, меня беспокоит ещё больше. — Ксюша, не волнуйся. Выкинь все плохие мысли из головы. Как я уже сказала, я верю, что всё будет хорошо. — Надеюсь, что так и будет. Хорошо, увидимся снова. Пока. - девушка снова обняла медсестру и сразу пошла в кабинет к матери. Как всегда, не постучавшись в дверь, она вошла внутрь. Ирина и Геннадий тут же отстранились друг от друга, заметно краснея. Пока папа раздумывал, что сказать, мама взяла салфетку, вытерла след от поцелуя. — Я вам тут, случаем не мешаю? — Ксюша, я даже не знаю, что тебе сказать. - запаниковала блондинка и подошла к дочери. — Мам, я не жду никаких объяснений. Я просто вижу, что выбрала не тот момент и прервала вас, за что прошу прощения. Но я не хотела звонить тебе по телефону. Я пришла поздравить тебя. Теперь ты свободна. И я надеюсь, что с сегодняшнего дня ты будешь очень счастлива. — Ксюшенька, моя хорошая. Пока ты рядом со мной, я всегда буду счастлива. Я так рада, что ты пришла сюда. Как раньше. — Ксюша, мы только что говорили об этом с мамой. Если ты тоже согласна, давай отметим этот день втроём. Я прямо сейчас зарезервирую столик в одном из лучших ресторанов.  - вдруг в разговор вмешался Геннадий и подошёл к Ирине. Ксения устало вздохнула и пожала плечами. — Спасибо за любезное приглашение, Геннадий Ильич, но я думаю, что вы с мамой должны отметить этот день только вдвоём. Мне пора домой, я немного устала. — Хорошо, ты пойдёшь домой, а я постараюсь освободиться пораньше, хорошо? Береги себя. - Ирина Алексеевна поцеловала дочь в щеку и, как только она вышла, повернулась к Геннадию. Он тут же вытер слёзы любимой и крепко обнял её. Не говоря ни слова, только взглядами они сказали друг другу всё.

***

Поздно вечером, когда Ирина пришла домой, она увидела, что её дочь уснула на диване. Она тихо села рядом с ней и погладила её по волосам, затем накрыла одеялом. Несколько капель слёз снова и снова попадали на её лицо. Матери больно видеть, как её ребёнок страдает, и как она тает на глазах с каждым днём. Увидев, что девушка медленно открывает глаза, мама улыбнулась и взяла её за руку. Несколько минут они молча смотрели друг на друга, затем Ксения встала и посмотрела на часы. — Я заснула на диване. А когда ты пришла домой? - тихо и сонно прошептала она. — Около получаса назад. Ты так крепко спала, что я не хотела тебя будить и решила просто накрыть тебя одеялом. Как ты себя чувствуешь? — Я чувствую себя прекрасно. Я просто устала, но это от лекарств, которые я принимаю. Я не ожидала тебя. Я думала, ты останешься с ним. — Во-первых, он твой отец. Я знаю, что ты не сможешь принять эту правду и не сможешь к ней привыкнуть, но ты должна попытаться. А во-вторых, я, конечно, сдержу своё обещание и приду вовремя. - совершенно спокойно ответила женщина и подошла к дочери, которая холодно смотрела на неё. — Ты права. Я бы не хотела жить во лжи 27 лет. Но я вижу, как твои глаза сверкают каждый раз, когда ты с ним. Сегодня вечером тоже. Ты выглядишь счастливой. — Я даже не почувствовала, как выгляжу. На самом деле я собиралась сказать тебе утром, но раз уж мы разговариваем, я должна сказать тебе кое-что очень важное. Я хочу услышать твоё мнение, доченька. — Какое мнение? Мама, что происходит? — Гена сделал мне предложение. Я попыталась объяснить ему, что не могу сразу принять его предложение, так как вчера развелась. Но он, наверное, немного обиделся. - повисло неловкое молчание. Ксения задумчиво села на диван с подушкой в руках, не глядя на маму. Ирина стояла напротив неё и терпеливо ждала с её стороны какого-то ответа. — Что ты хочешь, чтобы я тебе сказала? — Я хочу услышать, что ты думаешь. Ты прекрасно знаешь, что твоё мнение самое важное, доченька. Боюсь. Гена меня уже предал. Боюсь, он сделает это во второй раз. Но с другой стороны, мне мешает моя любовь к нему. Моё сердце принадлежит только ему и хочет быть только с ним. — Тогда слушай своё сердце. Это ты сказала, что мы должны прислушиваться к тому, что говорит нам наше сердце. Я знаю и вижу, что ты любишь его. И на твоём месте я бы сразу приняла его предложение. Павлов изменял тебе годами, а ты задаешься вопросом, стоит ли тебе быть с человеком, которого ты так любишь. Особенно, когда эта любовь взаимна. — Ксюшенька, ты правда так думаешь? Или ты просто говоришь это, чтобы меня успокоить? — Геннадий Ильич предал тебя, это верно. Но он всё ещё любит тебя и давно понял свою ошибку. Дай ему шанс. Вы оба заслуживаете счастья. Вместе. - девушка улыбнулась и обняла маму. Блондинка до сих пор не могла поверить, что её дочь думает так позитивно. — Доченька, спасибо. Спасибо за поддержку. Это так важно для меня. И поверь, папа тебя очень любит. Даже если ты не примешь его в свою жизнь, он всегда будет любить тебя. — Мамуль, давай не будем об этом. Я хочу спать, пойду в свою комнату. Ты, должно быть, тоже устала. — Да, я немного устала. Я попробую сначала поговорить с Геной, потом пойду спать. — Хорошо. Спокойной ночи мамуль. Я тебя люблю. - Ксения поцеловала маму в щеку и пошла в свою комнату. Ирина взяла телефон и набралась смелости позвонить Геннадию. Мужчина лежал в постели и думал, когда услышал звонок телефона. Увидев на экране имя своей возлюбленной, он улыбнулся. — Я тебя разбудила? — Конечно, нет. Я ещё не сплю. Вообще-то, я ждал, что ты мне позвонишь. — Ммм… И откуда ты знаешь, что я тебе позвоню? - с любопытством спросила Ирина и ухмыльнулась. — Просто догадка. — А я думала, что ты не возьмёшь трубку. Я знаю, что немного обидела тебя. Но попытайся понять меня. Я не могу принять твоё предложение сразу после развода. — Егорова, я ничего не говорил. Да, я немного обиделся. Но я понимаю тебя полностью. Я подожду, пока ты почувствуешь, что готова. — Спасибо. Знаешь, Ксюша уже рада за нас. Она сама мне говорила, что хочет, чтобы мы были счастливы. — Правда? Не могу поверить, что наша дочь уже изменилась и так спокойно относится к нашим отношениям. - тихо сказал мужчина, но в его голосе было странное счастье. — Я тоже. Но мне всё ещё чего-то не хватает. Мне бы очень хотелось, чтобы Ксюша приняла тебя в свою жизнь. — Ириш, Ксюше нужно время. Ей это совсем непросто. Я появился в её жизни спустя столько лет. Я понимаю. — Я знаю. Ген, мне нужно повесить трубку. Увидимся завтра. — Да, конечно. Спокойной ночи. Целую. - когда Геннадий повесил трубку, Ирина села на кровать и закрыла лицо руками. Сможет ли она когда-нибудь простить себя? Если бы она сказала эту правду 27 лет назад, сейчас всё было бы иначе. Она положила голову на подушку и закрыла глаза. Она всем сердцем любила Кривицкого, но боялась. Она боялась попробовать ещё раз. Она боялась очередной неудачи. Возможно, она боялась, что брак может всё разрушить. Сейчас их отношения были идеальными, но вдруг всё изменилось бы после свадьбы? С этими мыслями женщина погрузилась в глубокий сон.

***

Утром Ксения проснулась раньше обычного и уже приготовила завтрак. На улице была солнечная погода и лёгкий ветерок. Когда мама зашла на кухню и увидела уже приготовленный завтрак, она была приятно удивлена. Девушка тут же подала ей чашку кофе и поцеловала в щеку. Ирина Алексеевна села за стол и посмотрела на стоящую перед ней тарелку, затем перевела взгляд на дочь. — Доброе утро, доченька. — Доброе, мам. Что? Почему ты так страшно на меня смотришь? Я только что приготовила завтрак. — Нет, ничего. Мне нравится видеть тебя такой счастливой. И кстати, ты сегодня очень красивая. - блондинка с улыбкой взяла дочь за руку. — Потому что ты уже счастлива и это видно по твоему лицу. Мам, я не знаю, в курсе ли ты, но я сегодня собираюсь в гости к Илье Андреевичу. Я хотела бы увидеть его ещё раз. — Ты собираешься поговорить с дедушкой? А папа знает? — Да, Геннадий Ильич знает. И он сам придёт за мной. Мы пойдём вместе. Я спросила его вчера вечером, и он не отказался. Насколько я знаю, у него сегодня ночная смена. Так что он свободен. - строго ответила Ксения и налила себе чаю. В этот момент они услышали звонок в дверь. Ирина тут же подошла к входной двери и, увидев перед собой Геннадия, успокоилась. — Доброе утро любимая. - он тут же поцеловал её в щеку и вручил букет белых роз. — Спасибо. Цветы прекрасны. Ксюша на кухне. Если хочешь, можем позавтракать вместе? — Нет, спасибо. Я уже позавтракал, и Ксюша, должно быть, сказала тебе, что мы собираемся в гости к папе. — Да, мы недавно говорили именно об этом. Не знаю, почему я узнала об этом в последнюю минуту, ну да ладно. Передай папе привет и скажи, что я навещу его, как только смогу. Хотя я не думаю, что он примет меня в своём доме после нашего последнего разговора. - саркастически сказала женщина и покачала головой. — Ирочка, не говори так. У меня проблемы с отцом, а не у тебя. Даже он был бы очень рад твоему визиту. Даже когда мы были в институте, он обожал твои визиты. В любом случае, ты знаешь, что у меня сегодня ночная смена. Не волнуйся, я не опоздаю. — Я даже не сомневаюсь. — Геннадий Ильич, я рада, что вы здесь. - вдруг перед ними появилась Ксения. — Мамуль, не волнуйся. Я вернусь вовремя. Всего один визит и всё. — Да, мы уже говорили об этом с мамой. Пойдём. Ира, я позвоню тебе как можно скорее. - когда Геннадий и Ксения ушли, Ирина решила поскорее навести порядок на кухне и отправиться на работу. По дороге девушка ни разу не взглянула на отца. Мужчина шел рядом с ней и смотрел на неё с улыбкой, пытаясь завязать разговор, который бы не закончился фатально. — Хочешь поговорить? — О чём мы будем говорить? — Для тебя, для меня, для мамы. О нас. — Геннадий Ильич, мне бы тоже хотелось с вами поговорить. Вы мой биологический отец, но я не очень хорошо вас знаю. Если я задам вам несколько вопросов, вы мне ответите? - вдруг резко перебила Ксения Геннадьевна и встала напротив отца. Кривицкий слабо улыбнулся и взял её за руки, затем одобрительно покачал головой. — Конечно. Я отвечу тебе совершенно честно. Давай, спроси меня. — Я вижу, как сильно ты любишь маму. Я никогда раньше не видела её такой счастливой. Будто её глаза светятся от счастья. Тебе удалось изменить её. Что ты в ней полюбил? — Это очень хороший вопрос. Я полюбил в ней всё. Её улыбку, даже характер. Я любил её всю и без остатка. Я любил её всю жизнь, всем сердцем. И я буду продолжать любить. — А что я значу для тебя?  — Ксюшенька, может быть, ты мне не поверишь. Я не знаю, что ты чувствуешь. Ты, должно быть, всё ещё презираешь и ненавидишь меня. Я был вынужден бросить твою мать, не зная правды. Я ничего о тебе не знал. И несмотря ни на что, я очень рад, что судьба сделала мне такой подарок и встретила меня с дочкой. — А ты будешь плакать, если я умру? - неожиданно спросила девушка, чем повергла отца в шок. Он вздрогнул от такого вопроса, и придвинулся ближе к ней, затем вытер её слезы. — Буду ли я плакать? Конечно буду! И вообще, к чему такой вопрос?! Ты будешь жить, Ксюшенька! Ты поправишься, обещаю. Мы найдём тебе хорошего врача и всё наладится! Я люблю тебя, доченька. Всегда это помни. - Ксения замерла. Сколько лет она мечтала услышать нечто подобное... Не говоря ни слова, она крепко обняла отца и заплакала в его объятиях. Геннадий Ильич крепче обнял дочь и начал гладить её по волосам. — Папа я тебя люблю. — Как ты меня назвала? Ты назвала меня папой... - в его голосе чувствовалась улыбка...