Число Ангела

      Первый раз за несколько лет, когда Юнги удалось рано встать и он не чувствует постоянной усталости и недосыпа. Сегодня, однако, замечательный и одновременно волнующий день, отчего он постоянно ходит по всей квартире как неприкаянный. Может поэтому он чувствует себя бодро, но для пущей уверенности в своем состоянии он решает выпить кружку горячего кофе в ближайшей кофейне.       Мотор черного байка взревывает на небольшой парковке рядом с многоэтажным домом и скрывается за поворотом угловатого здания. Полдень. Машин пока что не так много как обычно, все работники скорее укрываются в спасительных офисах и кабинетах, которые снабжены достаточным количеством кондиционеров. Но вот только самым бесстрашным, таким, как Мин Юнги, жара в двадцать шесть градусов не страшна, хоть он и едет одетый полностью в черную одежду на черном мотоцикле, по открытой дороге под палящим солнцем.       Остановившись у небольшой кофейни, которую украшали круглые деревья в горшках и лоза, что растягивалась по всему периметру небольшой деревянной крыши и ее ножкам, Юнги зашел внутрь. С открытием двери раздался звонкий удар колокольчиков разнёсшийся по всему залу, а в нос ударил приятный аромат кофе.       — Здравствуйте, что для Вас? — улыбчивая девушка подошла ближе к стойке, как только услышала звонок.       — Здравствуйте, латте на кокосовом молоке, пожалуйста, — девушка забила заказ в компьютере, а после оплаты приступила к готовке. Пока напиток готовился Юнги присел за ближайший столик, на мягкий бархатный стул бирюзового цвета и оглядывал внутренности небольшой кафешки. Малое количество столиков, за которыми сидит пару человек работающих за ноутбуками. В принципе непонятно, когда кафетерии стали местом для работы, по-видимому людей привлекает тишина и наличие кофе. Весь зал выполнен в органично бежевых тонах с разнообразными картинами, висящими на стенах.       — Кокосовый латте готов! — девушка поставила стаканчик и вновь ярко улыбнувшись поблагодарила и попрощалась.       Наблюдая хорошую погоду на улице Юнги не мог не нарадоваться, сегодня поистине прекрасный день, он уверен, что ничто его не сможет испортить. Попивая сладкий кофе, внутри отдавало приятным теплом, тело насыщалось энергией и настроение поднималось с каждым новым глотком горячего напитка.       

***

      Тридцать минут езды до студии, два часа колких ощущений и на предплечье красуются три рельефные цифры. Раньше, если бы кто-то сказал Юнги, что он сделает первую в жизни тату, и она будет посвящена достаточно важному человеку в его жизни, он бы не поверил в это. Он бы подумал, что это бред, потому, что не надеялся больше найти именно того человека, для которого хотелось бы сделать многое. Надежда угасла давно и перестала давать какие-либо знаки, но сейчас, когда Юнги стал намного увереннее в себе, собирается сам достать ее из глубинных недр, в которых она таится и поверить, в то, что все еще можно вернуть на круги своя. Он будет верить, что ощущение влюбленности еще присуще его сердцу и больше оно не разобьется.       Солнце понемногу уходит за горизонт, голубое небо озаряет ярко-оранжевое зарево вспыхивая и обдавая белоснежное лицо последними теплыми лучами. Облака понемногу рассеиваются и становятся смазанными, на них можно вечно заглядываться и рассматривать разные узоры или картинки, что находятся над головами многих людей. Представление разных фигур из объемных, пушистых, похожих на вату летающих туч, Юнги всегда воспринимал как детскую радость и повод поиграть со своей фантазией, узнать, что она сможет придумать из небольшого плывущего облачка. Иногда из них получались драконы, разные животные, глаза, морские волны и даже ракушки. Фантазия всегда разыгрывалась, когда он проезжал чуть дальше, и какая-нибудь рыбка превращалась птицу. И так всегда, Юнги весело наблюдать за облаками, что безостановочно плывут по всему небу рисуя разные узоры.       Чем ближе он подъезжал, тем сильнее и быстрее билось его сердце, голову переполнял ворох мыслей, которые никак не собирались уходить. Наступив на твердую поверхность Юнги глубоко вздохнул и выдохнул, попытавшись таким образом немного успокоить себя. Повторив еще пару раз, мышцы слегка расслабились, сердцебиение сократилось и легкий мандраж в конечностях ненадолго пропал. Пройдя автоматические двери на ресепшене встречает все та же улыбчивая девушка, она здоровается, провожает взглядом, и только после того, как двери лифта закрываются садится за стол.       Подъем на лифте оказывается бесконечным, цифры, пробегающие на небольшом мониторе над кнопками, сменяются слишком медленно, не как обычно. Стены железной коробки, что движется вверх как будто начинают сжиматься и в голове включается паника, страх, что вот-вот что-то произойдет. Но не успев до конца погрузится в опасения двери с ненавязчивой мелодией открываются и переступив железный порог все бывшее волнение накатывает по новой. По мимо внутренних вопросов, на которые Юнги и сам не знает ответа, он своим внутренним голосом проклинает себя за страх и неуверенность в своем-то возрасте. И все это смешивается воедино в беспорядочный гам стоящий в голове, а он всего лишь стоит, сильно зажмурив глаза в попытке удержать единую нить мысли. Из-за чего не мог услышать, как в этот момент к нему подошел человек, явно беспокоящийся за его состояние.       — Юнги? — знакомый невесомый голос позволил наконец открыть глаза.       — Да. Что такое? — глаза больше не видят темное пятно, теперь перед ним светловолосый и чуть ниже его самого лечащий врач, а в голове настала полная тишина.       — Это мне нужно спросить у тебя, что такое? — обеспокоенный взгляд бегает по всей фигуре, стоящей перед ним. — Ты хорошо себя чувствуешь? Может присядешь? — приобняв за талию не касаясь, он ладонью указал на входную дверь.       Легкой поступью идя к кабинету Юнги понимал, что отчасти Чимин зря переживает, потому что сейчас он чувствует себя лучше. Голоса в голове пропали, дрожь в конечностях тоже и страх больше не мучает его. Присев на давно изученное мягкое кресло, он перевел взгляд на свой любимый пейзаж. Панорамное окно, с которого все также открывался прекрасный вид на соседние бизнес-центры и невысокие домики вдалеке, что простирались до линии горизонта. Бывало, подолгу наблюдая за наружной картиной затекала шея, но это не имело никакого веса по сравнению с душевным спокойствием. В это время Чимин ходил по кабинету, наливая в стакан воду и доставая нужный препарат, кладя все это на стол перед Юнги.       — Выпей пожалуйста, — сев напротив он ждал, когда Мин последует за просьбой.       — Что это? — ни секунды не сомневаясь, что возможно в чем-то будет подвох он выпил таблетку, что лежала перед ним.       — Успокоительное, — ответил Чимин после. — Я так понимаю, мысли в голове не давали покоя? — незаметно он стал более строже в голосе, но с виду выглядело будто он все еще переживает за то, что происходит.       — Да, так и есть, — с провинившимся видом только и ответил он.       — Как давно ты перестал пить снотворное, которое я выписал? — теперь Юнги понимает, что попал по полной и отмахнуться, как он сделал это с Намджуном не получится.       — Неделю назад, наверное, — он сминал в руках пластиковый стаканчик, отчего его звук напоминал ему звук ломающийся костей.       — Замечательно, теперь пожинай плоды недосыпа и прерывания курса. Какова причина? — все с той же строгостью спросил он.       — Я не видел смысла пить снотворное, если с таким же успехом хорошо засыпал после алкоголя, — теперь Юнги понял, что вот оно, то самое, что смогло испортить так хорошо начинающийся день. — Поэтому я их выкинул, — пробурчал он себе под нос, но Чимин это все равно услышал.       — Значит сегодня же возобновишь, я выдам тебе новую упаковку. И с алкоголем нужно завязывать, сейчас он будет только ухудшать твое состояние, пойми Юнги, — в конце его голос заметно смягчился, стоит понять, что как врачу и просто человеку, Чимину не безразлична его жизнь и он точно так же переживает.       Юнги же на это ничего не ответил. Он понимает, что его ярая попытка избежать принятие препарата не увенчается успехом скорее всего и во второй раз. Дело только в самом себе, хочет ли он сам, чтобы в дальнейшем его голова так же трещала от бесконечного потока мыслей. Ответ будет отрицательным, потому что беспокоится он сейчас совсем по другому поводу. Вопрос сейчас в его чувствах, набитых на предплечье, что неожиданно стали пульсировать, видимо прося о том, чтобы их показали.       — Чимин, — совсем тихо позвал он его, продолжая сминать стакан в своих руках не смотря вперед.       — Да? — он пододвинулся ближе.       — Мне конечно не совсем удобно говорить это сейчас, но у меня есть небольшой подарок, для тебя, — на обращении Юнги поднял взгляд полный спокойствия и смущения на противоположный, и увидел в нем неподдельное удивление. Брови Чимина вскинулись вверх, глаза миндальной формы стали полукруглыми, а рот застыл приоткрытым.       — Какой? — так же тихо, как и Юнги в начале спросил он. Душа его металась в разные стороны, представляя, что мог приготовить Мин. Сегодня первый день за все годы работы Чимина, когда его пациент говорит о подарке.       Зашевелясь на кресле Юнги поставил полностью смятый белый стакан на стеклянной стол, но он все равно упал, потому что его дно превратилось в изогнутые линии. Сначала он засучил рукав куртки, за ней пошла водолазка черного цвета и теперь взгляду обоих предстала заклеенная пленкой татуировка, показывающая только три цифры.       — Семьсот семьдесят семь? — поначалу Чимин не понял, что это. Три одинаковые семерки черного цвета. Пока в голове он проводил линии и схемы, где мог видеть это число, он точно смотрел на Юнги и пытался вспомнить. И как только до него дошло, он повернул голову на дверь, что была за его спиной, а дальше пришло осознание. Эмоция непонимания сменилась удивлением, а глаза бегали от тату на руке к взгляду прикованному напротив. — Вау, а почему именно оно?       — Помимо того, что это номер вашего кабинета, который для меня значит очень многое, это еще и число ангела, — тяжелый камень наконец упал с души, Юнги с облегчением выдохнул. Это был один из первых шагов в признании его чувств.       — И что оно означает? — с замиранием сердца Чимин очень хотел узнать всю суть, что таилась за смыслом этой татуировки.       — Означает, что ты завершил путешествие и сделал это в меру своих возможностей.       — Ого, настолько глубоко, — кивая сам себе он молча встал с кресла и протянул руки для объятий. Повторив за ним Юнги поднялся, обошел стеклянную преграду и крепко прижал к себе Чимина. Закрыв глаза он вжимал в себя тело немного меньше своего, из последних сил, как будто боялся потерять его, боялся отпустить, думая, что Чимин испариться, покажется ему иллюзией, в которую он верил долгое время и сам себе придумал.       Чимин же утыкался носом в складку над ключицей и понимал, что таких глубоких и приятных сердцу подарков ему не делали никогда. Прислонившись ухом к груди он слышал размеренные и громкие удары сердца, казалось, что оно может выпрыгнуть от переизбытка чувств. Ему захотелось его успокоить, чтобы не волновалось лишний раз, не испытывало тех эмоций, которые не должны затрагивать его. Чимин стал медленно гладить Юнги по спине, по кожаной куртке, что мешала докоснуться до главного. Ему хотелось сорвать ее, снять всю одежду, чтобы прикоснуться к мягкой коже, что таится за кучей плотного тряпья, ему хотелось прикоснуться ухом к обнаженной грудине, чтобы слушать каждый удар сердца до скончания его дней.       Обоим казалось, что время остановило свой ход именно для них. В который раз они чувствуют друг друга совсем на другом уровне, он кажется внеземным, внеорбитным, нереальным. Они уверенны, что могут понимать себя невербально, по взгляду, жесту, мимике и им будет достаточно. Они готовы сутками, днями, ночами утопать в объятиях друг друга лишь бы быть рядом, чувствовать себя нужными и желанными. Для них стираются все границы мира, если они вместе. Все будет ни по чем, если их изувеченные души сольются в одну, и она станет самой сильной, несокрушимой для всех, кто посмеет ее разорвать.       — Для меня многое значит это число. По крайней мере то, что я привязан к этому месту и к тебе, — томным голосом он почти прошептал это в ухо Чимину, чтобы он наверняка понял, что имел ввиду.       — Спасибо… Меня тоже многое что связывает с тобой, — они высказали друг другу главное, что хранили в душе. Они освободились от чувств, которые не могли высказать друг другу и теперь, когда они чувствуют некую связь между собой, обязательно выберут правильный путь.       Они простояли еще пару минут наслаждаясь мимолетной близостью, что таила в себе загадки будущего. Обоим не хотелось, но пришлось отстраниться.       — У меня для тебя есть еще один подарок, — подойдя к окну он смотрел на заходящее солнце, в носу еще остался легкий аромат свежего парфюма, и он старался запомнить его, отложить в памяти.       — Очень интригующе, не расскажешь? — Чимин подошел сзади, сложив руки за спиной и смотрел на очертание фигуры впереди, которая сияла, подобно ангелу.       — Покажу, но это будет завтра, — повернувшись он мягко улыбнулся. — Возможно, это будет наша последняя встреча. Будь готов вечером, я заеду за тобой.       А после он ушел. У Чимина возникло слишком много вопросов, «что значит, возможно последняя?», «что он приготовил на этот раз?». Ему придется в опасениях дожидаться вечера следующего дня, чтобы ответы на все его вопросы были решены.