[Мо Цяо] Вера. - 【默俏】Faith。

<Мы подобны тем, кем он никогда не правил, и подобны тем, кого никогда не называли его именем> «Все непостоянно, все страдает» — Старший. Старейшина в красном услышал этот голос и оглянулся, его взгляд внезапно смягчился. — Цяо Татхагата. — Он обернулся с тростью, изобразил крест на груди, а затем сказал молодому человеку, который шел перед ним: — Я слышал от других людей в Святом Престоле, что вы расследуете это дело о черном вороне? — Да, — Цяо Татхагата ответил без колебаний: — Однажды я увидел это во сне, мне было очень любопытно, но я понятия не имел, поэтому я спросил в учении... Был ли Цяо Татхагата резким? — Тебе так хочется учиться, Бог будет рад, и я тоже буду рад, как ты можешь винить тебя? Но… — Старец сменил тему, лицо его стало немного торжественным: — не трогай слишком много, осквернишься злом. — Злом... — Да, все те, кто не уважает Бога, злы. Увидев серьезное выражение лица старейшины, Цяо Татхагата кивнул и сказал нежным голосом: — Цяо Татхагата только пытается объяснить замешательство и не будет углубляться в его понимание. Старейшина, пожалуйста, будьте уверены. — Хороший мальчик. — Старший снова улыбнулся: — Бог благословит тебя. Ты действительно не собираешься присоединиться к религии? — Все имеет свою волю, — сказал Цяо Рулай, — Разве вы не это сказали, Старейшина? Старший в красном на мгновение замер, затем беспомощно улыбнулся: — Я тороплюсь. — Вы сможете прийти и увидеть простирание через десять дней. — Старейшина сказал: — В это время миссионеры, проповедующие за рубежом, вернутся в церковь. Вы также можете прийти и послушать его, что поможет вам глубже ваше понимание и понимание Бога. — Спасибо, старший. Попрощавшись со старейшиной, Цяо Рулай вернулся в комнату и начал просматривать информацию, найденную за последние несколько дней. Божественная религия поклоняется белому голубю и считает белого голубя представителем чистой души, тогда как черный — враждебным. Те, кто имеют черные крылья и могут управлять черными птицами, являются воплощением зла, ересью, неуважительными и враждебными Богу. У этих людей есть общая идентичность – люди клана Юй. Семья Юй — это не люди, демоны, святые или Будды, а группа людей, которые обладают магическими способностями, ведут себя странно и используют птиц в качестве своих тотемов. Все их имена связаны с птицами, мужчины — волшебники, а женщины — ведьмы, независимо от пола, пока они обладают самой мощной магической силой, они могут стать лидером клана перьев и королем ведьм. Это единственные вещи, которые можно найти, но они не помогут Цяо Татхагате лучше понять Мо Цанли. Ему хотелось знать больше — крест, огонь, горящую женщину и священника в чистом белом. Если не считать достижений, передаваемых из уст в уста, каков настоящий Мо Цанли? Цяо Татхагата отложила книгу и по привычке хотела потрогать буддийские четки, но что-то поняла, опустила глаза и достала из потайного отделения ящика небольшое писание. После того дня он больше никогда не видел своих четок. Он не могу найти их нигде. Будда не разговаривал с Мо Цанли почти месяц и не осмеливался снова войти в кабинет Мо Цанли. Он издалека видел, как Мо Цанли молился, и священник выглядел как обычно, все еще равнодушным и спокойным, как будто ничего не произошло. Учитель... Ты злишься? Цяо Татхагата запер дверь, перестал думать о четках, открыл Священные Писания и начал вечерние занятия. Еще один день. ※ Большое богослужение состоится в первый день следующего месяца, но в конце месяца многие миссионеры и верующие один за другим вернулись в Святой Престол. Большинство из этих людей были знакомы с врачами преступного мира, и благодаря этому Цяо Рулай также познакомился со многими миссионерами. У них обширные знания и богатый опыт, и они имеют разные мнения, когда говорят о Библии и анализируют Священные Писания. Всего за несколько дней Цяо Татхагата установил гармоничные отношения с миссионерами, разговаривая очень радостно, даже г-н Синхуа был очень удивлен. — Я не ожидал, что у тебя такой талант, — сказал Цяо Рулаю доктор преступного мира. — Талант? — Это также талант, нравится многим людям. — Доктор сказал: — У вас он есть, а у Цанли нет. — ...Учитель? Доктор преисподней вздрогнул и быстро обернулся — позади него никого не было. — Цяо Татхагата, не так ли… Разве ты не лжешь? Фози прикрыл глаза, улыбнулся и указал на сад за пределами коридора: — Цяо Татхагата не лгал, Учитель действительно там». Доктор преступного мира посмотрел в направлении его руки: Мо Цанли действительно стоял во дворе и разговаривал с человеком, одетым как миссионер, и этот человек… — Странно, — господин Синхуа нахмурился, — я никогда раньше не видел этого человека. — Разве вы не знаете, мистер Минъю? — Цяо Рулай посмотрел во двор: — Но Цяо Рулай чувствует, что у этого джентльмена, кажется, хорошие отношения с Учителем… ах, я злюсь. — Это неудивительно, — сказал доктор-призрак, — В Святом Престоле есть лишь горстка людей, которых он не может разозлить. Говоря это, миссионер уже не злился, а беспомощно вздыхал. — По прошествии всех этих лет, почему ты до сих пор так безмолвен? Цяо Татхагата ясно услышал эту фразу, как и доктор подземного мира. — Похоже, что Цанли встретил кого-то из знакомых до того, как покинул академию. — Синхуацзюнь сделал вывод: — Я знал Цанли после того, как он вернулся из академии, но в Святом Престоле все еще есть такие старшие миссионеры, это тоже редкость. Цяо Рулай еще раз посмотрел на двор и увидел, что Мо Цанли уже вышел из двора, а миссионер шел в противоположном направлении и через некоторое время исчез в зеленой тени. Через два дня состоится большое поклонение. ※ — Цяо Татхагата. Цяо Татхагата? Цяо Татхагата пришла в себя после двух или трех зово врача преступного мира. — Мистер Доктор Преисподней? — он осознал свою невежливость: — Мне очень жаль, я… — Что с тобой? Ты был отвлечен в эти дни. — Прострация закончилась. Господин Синхуа указал на пустую церковь. — Объясни. Цяо Рулай покачал головой: — Цяо Рулай не чувствовал себя некомфортно, просто думая о чем-то. — О чем? Цяо Рулай шёл к внешней стороне святилища, обдумывая свои слова, и сказала доктору подземного мира: — Господин Минъю в последнее время был занят амбулаторными консультациями, так что я думаю, он никогда не слышал каких-либо слухов. — Слухи? — Господин Синхуа нахмурился: — Деньги, предлагаемые верующими, не предназначены для поддержки такого рода монахов — чьи слухи они распространяют на этот раз? Цяо Рулай сделал паузу. — Это Учитель, — сказал он. — Что? — Доктор подземного мира нахмурился еще сильнее: — Как ты можешь так говорить? — Говорят, что Учитель был усыновлен Святым Престолом, потому что он был внебрачным ребенком, — сказал Цяо Рулай: — Также говорят, что Учитель раскрыл прошлые преступления священника из мести, а не из-за Божьего руководства, и это было не из уважения Святого Престола и божественнйо религии, ворности и... Цяо Татхагата колебался. — Я слышал эти вещи раньше, но это всего лишь слухи, без каких-либо доказательств. — Доктор преступного мира вздохнул с облегчением: — Что еще? Скажи мне, я хотел бы услышать, какие слухи они могут использовать это время Цанли. — ..Они сказали, что отец Учителя - предыдущий священник. Господин Синхуа широко раскрыл глаза. — Итак, они предположили, что мать Учителя… Цяо Татхагата не продолжил. — ...Невозможно. — Через некоторое время доктор подземного мира пробормотал очень тихим голосом: — Это невозможно... как они... — Мистер Доктор Преисподней? — ...Цяо Татхагата, — Синхуацзюнь выглядел торжественным, — мне еще есть чем заняться, сначала тебе следует вернуться. — Да. Глядя на спину быстро уходящего доктора преступного мира, Цяо Рулай почувствовал небольшое беспокойство. Он не знал, откуда пошли эти слухи и кто начал распространяться. К тому времени, когда он узнал об этом, слухи уже распространились по Святому Престолу. Цяо Татхагата помнит тех, кто шептал. Они не осмелились обнародовать это громко, они лишь осмелились преувеличить слухи, которые слышали от других, тоном, который, по их мнению, был очень загадочным, стоя спинами к Мо Цанли, когда Мо Цанли проходил мимо. Он закрыл глаза и больше не вспоминал услышанные комментарии и указания, но реакция доктора преступного мира явно что-то объясняла... Подумав об этом, Цяо Татхагата отпустил ее руку, перестал сжимать наручники, развернулся и пошел в сторону Ватиканского сада. Прежде чем войти в коридор внутреннего двора, Цяо Рулай услышал шум. — Мой господин, мой господин, скажите нам. — Милорд, священник ходил посмотреть на казнь? — Милорд, я слышал, что священник — внебрачный ребенок. Это правда? "взрослые……" "взрослые." "взрослые!" Миссионера окружила группа молодых монахов, и его повсюду спрашивали, он чувствовал себя беспомощным, удивленным и смущенным. — Эй, вы, ребята… — Похоже, он не очень хорошо справлялся с такой ситуацией, на мгновение он не знал, что сказать, он колебался: — Почему вы вдруг спросили меня… — О чем вы говорите? Все оглянулись туда, откуда доносился звук. — Цяо Татхагата? Будда тепло улыбнулся и прошёл среди монахов: — Цяо Татхагата слышал, что миссионер очень знающий и знающий, но у него никогда не было возможности попросить совета. Я хотел прийти сюда, чтобы попросить писания и объяснения у монахов. Мастер, прежде чем он вступит в должность завтра. Я не думаю, что вы уже спросили этого джентльмена... можете ли вы позволить Цяо Рулаю посидеть немного? Он говорил очень откровенно и серьёзно, что даже немного смутило монахов. — Нет, нам больше нечего делать. — Один из монахов почесал затылок: — Старец сказал нам не мешать вашей учебе. Поскольку вы здесь, чтобы заниматься со взрослым, мы не будем вас беспокоить, и мы должны организуй дела позже. Остальные монахи поспешно отреагировали на его слова, и через некоторое время во дворе остались только Цяо Татхагата и освобожденный миссионер. — Молодой человек, большое спасибо. — Он кивнул и улыбнулся Цяо Рулаю: — Вас зовут Цяо Рулай? — Верно. — Я слышал о тебе, — миссионер повернулся боком, жестом приглашая Цяо Рулая идти с ним: — Человек, который может быть учеником Мо Цанли, на самом деле не обычный человек. — Ты…… — Тебе любопытно, какие отношения между мной и Мо Цанли? — Он похлопал по складкам на жертвенной одежде и неторопливо сказал: — Он и я - оба жертвенные сыновья. Монах учил, и его разделили в одну и ту же жертвенную комнату. Сказав это, миссионер беспомощно улыбнулся: — Это действительно плохая судьба. — Это действительно так предначертано, — Цяо Татхагата ответил с очень нежной улыбкой: — Я впервые слышу об этом… Не могли бы вы рассказать мне больше, сэр? — Разве Мо Цанли не говорил этого? Цяо Рулай покачала головой. — Он действительно безразличный. — Миссионер вздохнул: — Однако он действительно может это сделать. Миссионер продолжил после того, как они сели в тени дерева. — Тогда мир был более хаотичным, чем сейчас. Было много бездомных и сирот. Мо Цанли и я были одной и той же группой детей, усыновленных Святым Престолом. В то время все было иначе, чем сейчас. усыновление не означает, что мы обязательно станем жертвенными детьми. Это зависит от квалификации, и только после прохождения отбора вы официально войдете в Святой Престол, получите христианское имя и станете жертвенным ребенком. Цяо Рулай внимательно слушал. — Позже он, я и восемь других священников были назначены преподавать старым монахом, который отвечал за изучение Священных Писаний Библии. В то время в доме священника жили вместе четыре человека, но случайно мы, наконец, жил в Мо Цанли и я был единственным в комнате.Раньше он был не очень разговорчив, и на его лице не было никакого выражения.Казалось, что он был очень тихим и замкнутым человеком.Но кто бы мог подумать, что когда он Буквально на третий день после принесения жертвы Мо Цанли ускользнул из Святого Престола — вот что я узнал, расспросив его позже, если бы не тот факт, что в ту ночь он был в странном настроении и остался один в углу кровати, не спал, я еще этого не заметил. Это он оказался тем, кто посмел улизнуть. — Неожиданно… — Цяо Рулай был немного удивлен: — Значит, Учитель уходит? — Я пошел на платформу для казни. — Миссионер сказал: — В тот день Святой Престол провел казнь ведьмы. Он пошел посмотреть на это. Должно быть, он был напуган сценой казни... это не вина Мо Цанли. Сказав это, миссионер остановился. — Подумав об этом, как может ребенок младше десяти лет не получить стимул, наблюдая, как на его глазах сгорает заживо живой человек? Эх... Я несколько раз смеялся над ним из-за этого инцидента тогда. Теперь, когда я думаю об этом, действительно…… Он не пошел дальше. — Казнь ведьмы… может ли это быть…? — Ну, кол, — миссионер коснулся креста на груди, — Бог не допускает существования ереси, поэтому как ересь среди ересей, ведьма, соблазнившая священника на грехи, должна быть сожжена заживо. Выражение его лица выражало благочестивую торжественность, но не было ни жалости, ни печали, как будто это было само собой разумеющимся. Цяо Рулай опустил глаза. — Позже я услышал, что во время казни ведьма бессмысленно смеялась в огне — это было безумие. Сердце Цяо Рулай екнуло, но выражение его лица ничуть не изменилось, оно все еще было нежным, просто удивленной. — Неожиданно… — Он тихо вздохнул. — Если вы хотите узнать об этом, вы можете пойти в архивы и поискать это. Святой Престол будет вести подробные записи о судебном процессе и казни ереси, - сказал миссионер, разглаживая подол своей одежды, и медленно встал. — Время не имеет значения. Рано, я собираюсь собрать багаж и завтра утром отправляюсь на почту. — Тогда я не займу тебя на долго. — Нет необходимости. — Миссионер сказал: — Жаль, что я спешу в этот раз, и у меня нет времени обсуждать с вами классику — в следующий раз! Если Бог позволит нам общаться, то мы будем обязательно встретимся снова. — Хорошо, — Цяо Рулай слегка поклонился, — Да благословит вас Бог, сэр. — Будьте здоровы. Глядя, как миссионеры уходят, Цяо Рулай все еще стоял там. Эшафот, крест, женщина, огонь, смех. Казни, ведьмы, сожжение на кострах и безумный смех. Все во сне теперь стало прослеживаемой ассоциацией. Он обернулся, посмотрел на высокую крышу церкви, подумал о том, что сказал врач преступного мира, подумал об этих указывающих пальцах, подумал о сне и человеке, которого он видел во сне, и принял решение. Учитель... Будда оглянулся, прошел по коридорам и слегка постучал в дверь. — Здравствуйте, — он встал за полуоткрытой дверью и сказал старому монаху в комнате: — Я хотел бы проверить записи судебных процессов по ереси в церкви.