Игра в «Мафию»

Я редко читал книги. Не то чтобы мне не нравилась литература, просто времени и желания было не так много, и тратил свободные минуты на сон, лишь бы не чувствовать себя уставшим целый день. Не сказал бы, что это работало, ведь усталость стала неотъемлимой частью жизни, но таким образом я погружался в прекрасный мир снов и пустоты, в котором нет ни работы, ни надоедливых коллег, ни проблем, назойливо крутящихся вокруг. Будь возможность, даже на собрании я бы заснул, но перед начальством как-то не совсем удобно, да и платили мне достаточно, поэтому увольнение помешало бы грандиозным планам накопить денег и на син-кансэне уехать куда-нибудь подальше из шумного Токио. О чём это я? Совсем недавно Наоко назойливо подсунула мне странную книгу и заставила прочитать. Она такой человек: если что-то понравилось и не с кем обсудить, нужно просто заставить кого-нибудь погрузиться в тему и обсудить потом с ним. Иначе она так сильно прилипнет, что оторвать будет невозможно. Я не думал даже открывать её. Отмазывался работой и загруженностью в жизни, но она смотрела на меня своим суровым детским взглядом и осуждающе молчала. День, два Наоко подсаживалась рядом и ничего не говорила, и нарастающее между нами напряжения я не мог никак сгладить. Вечером пришлось открыть книгу. То был роман не безызвестного автора, который хорошо продавался не только в Японии. Хоть я не считал его своим кумиром и предпочитал больше зарубежную литературу, на страницах его книги нашлось кое-что, что я никак не мог выкинуть из головы. Простая, даже глупая мысль, не дававшая покоя несколько дней. Если бы мне довелось обсудить с кем-нибудь прочитанную штуку, меня сочли бы за больного даже друзья. Даже Хиросава наверняка нахмурил свои тёмные брови и закрыл ладонью открытый от удивления рот. В течение недели, как бы странно ни звучало, мне не давал покоя китовый пенис. И я, и главный герой никак не могли понять, что побудило людей оставить от целого кита именно его, как случилось так, что от кита остался только пенис? Не долго думая, я полез в интернет, чтобы удостовериться в существовании такого океанариума и, вероятно, увидеть экспонат в живую. Книга была опубликована в 1982 году, события в ней происходили в разном времени, но я предположил, что время достаточно поигралось с китовым пенисом, и увидеть его сейчас вряд ли получится. Напрямую город на страницах не указан. Предположить, конечно, можно Окинаву, но тащиться туда слишком долго. Я выпрямился и задумчиво сложил руки перед лицом, что наверняка добавляло моему виду серьёзности и заинтересованности, но в мыслях не находилось места серийным убийствам и сбору специального отряда. Пока здесь, в просторной и пахнущей новизной аудитории, мужчины с щетиной решали, когда и на какое время отправить меня в Киото, я думал только о китовом пенисе. В какой-то момент мне даже показалось, что, находись он в Киото, я бы сразу взялся за дело. Так Наоко одной лишь книгой испортила человеку жизнь. — …в новом районе, — мужчина опустил на стол толстую папку и коснулся пальцами стола. На его костюме, сшитом под заказ, не было ни единой складки, запах дорогих духов при каждом движении доносился до меня, и я всё-таки нашёл в себе силы вернуться в реальный мир. — Никто не думал, что эти преступления связаны, но что-то общее между ними есть. Жертвы — преимущественно гражданские. Один убитый был вором, промышляющем в районе Кита. Предположительно, его убили после очередной кражи. Вторая, как нам казалось, покончила с собой, но медики определили, что ей помогли. Это было в Минами. Вчера пришли данные о третьей жертве в районе Ямасина. Подробности пока уточняются. — Через какое время происходят убийства? — Каждый день. Между последними двумя — двое суток. Мы думаем, что поднятая полиция помешала совершить убийство. — Способ убийства? — Преимущественно огнестрельное оружие. Девятый калибр. Вероятно, «Люгер», — он поправил очки и пристально осмотрел собравшихся. Я поднял голову и впервые встретился с ним взглядом, не понимая, что не нравится больше: вонь от его духов или взгляд крысы, занявшей высокую должность лишь потому, что так сложились звёзды. Людей, которые выгрызают себе приличное положение, видно издалека. Спящий на последнем ряду коллега был одним из таких. Трудился изо всех сил, зачастую чуть ли не ночевал где-нибудь в подсобке, брался за любые поручения, но так и оставался на жалкой работе, где об него вытирали ноги. Такие как он обычно заканчивают жизнь самобийством. — Ещё вопросы? — Что-то общее между жертвами? Возраст или?.. — Ничего. Совершенно разные люди, никак не связанные между собой. — И по камерам ничего? — Совершенно, — он гордо поднял нос, но я чувствовал, что он испытывал. Их оставили в дураках. Всемогущих киотских следователей просто одурачили. Кто-то очень хорошо знает город, верно определяет расположение камер и угол их обзора. Какой-нибудь паренёк, которому надоело быть прислугой в их рядах, решил утереть им нос. Доказательств у меня, конечно, не нашлось бы, если бы заставили подтвердить теорию, но отрицать нельзя. В мире, где можно купить жизнь, её можно и продать. Может, предложи они мне прямо сейчас выдать все секреты нашего отдела за поездку в Окинаву на поиски китового пениса, я бы и согласился. А ведь некоторых купить ещё проще. — Мобильная группа по расследованиям выезжает сегодня вечером. Комиссар Мацуда, вы возглавляете её. — Спасибо за честь, — без особого энтузиазма ответил я. Едва справлявшись с собственной жизнью, теперь я должен отвечать за жизни других. Так было каждый раз. Только привыкнешь к отстойному кофе в середине рабочего дня, как какой-нибудь выросший мамкин сынок в костюме берёт меня за воротник и кидает на очередное дело. Я ещё не научился видеть смерть коллег, но свою принял бы с достоинством. Поклонившись, стал смотреть, как собравшиеся уставились на меня. Нужно озвучить список тех, кто отправляется, но вставший в горле ком мешал выговорить слова. Начав издалека, перечислил десять опытных сотрудников, в ком был уверен, но назвать двоих последних просто не мог. Начальство подставило неплохую подножку на прощание. — Следователь шестого специального отряда по расследованиям, Ямадзаки Наоко. — Да! Я так и знала! — она сделала жест «получилось» и потом прокашлялась, чтобы вернуть себе серьёзный вид. — Я не подведу! Я закатил глаза. — И ты, Хиросава. — Эй, а где хоть капля уважения? Я вообще-то тебя каждый месяц с того света достаю! И каждого из вас! — Я об этом не просил, — бросив документы на стол, я поспешил покинуть аудиторию. Мне жутко хотелось курить, но сигарет поблизости не оказалось. Переводу в Киото могла обрадоваться только Наоко. Её энтузиазм и любовь к сложным делам чем-то напоминали молодого меня. Когда только узнаёшь мир, кажется, что каждая песчинка в нём имеет значение, тянешься к ней, изучаешь, но стоит немного привыкнуть, и песок — всего лишь песок на дороге к дому. И уже не так волнует его зыбкость и цвет, он просто есть, и ты по нему идёшь. Может, мне так казалось? Я давно перестал получать удовольствие от вещей, и даже любимое мороженое стало обычным. Следовало взять отпуск и умчаться куда-нибудь подальше от больших магистралей, многоэтажей и неоновых вывесок. На Окинаву. Искать китовый пенис. До вечера оставалось шесть часов, за которые предстояло успеть собрать вещи, оформить необходимые документы и попробовать найти хоть что-нибудь на мою жену. Кольцо я предусмотрительно оставил дома, лишь бы на работе не доставали, но свидетельство всё ещё лежало во внутреннем кармане. Кто же ты, таинственная Ито Юзуки? Где живёшь и чем занимаешься? Любишь ли ты гулять под дождём без зонта и какое время года предпочитаешь? В моём сознании она выглядела как обычная, даже слегка скромная девушка, с ничем не примечательной внешностью. Наверняка она носила очки и просторную одежду, не любила каблуки и ярко-красную помаду, а ещё безумно фанатела по неторопливым размышлениям о чём-то несущественном. Мы бы с ней подружились, окажись она такой. Я шёл по коридору к лифту, чтобы подняться на пар этажей выше и найти в просторном офисе одну старую знакомую. Она работала с архивными документами и могла помочь найти что-то на незнакомку, если та хоть раз взаимодействовала с полицией. Не знаю, чем я руководствовался, когда так думал, но попробовать стоило. Это лучше, чем ходить по городу и искать девушку, которая хоть немного похожа на Ито Юзуки. — Добрый день! — Она как всегда рада меня видеть. Порой люди с вечным оптимизмом здорово пугали. Что у них в головах? Почему они продолжают верить в добро, каждый день убеждаясь в том, что его не существует? Они неполноценные. Это как верить в космос, но видеть его только на картинках. — Выглядите уставшим. Сложное дело попалось? — Ага, — я неловко почесал затылок, пытаясь сформулировать в голове проблему. Как ей объяснить, чтобы не возникало вопросов? Никак. Такие люди, хотят они того или нет, всё равно засыпят вопросами и ещё посмотрят так, что соврать не сможешь. — Мне нужна небольшая помощь. Поищи что-нибудь на Ито Юзуки. — На кого? — Подозреваемая по одному делу. Хочу проверить, есть ли что-то с ней или нет, — я никогда не любил врать, но получалось неплохо, когда было необходимо. Юмири хмыкнула и быстро забарабанила пальцами по клавиатуре. Нам приписывали роман, когда она только появилась здесь. Мне на тот момент было лет двадцать шесть, ей — около двадцати двух. Молодая и приятная на вид стажёр сразу заинтересовала всех сотрудников, но её внимание пало почему-то на меня. Мы частенько пересекались в столовой, после работы отправлялись на одну и ту же станцию, поэтому слухи были оправданы. Пару раз она целовала в щёку и уходила на свою улицу, оставляя меня на распутье дорог в полном непонимании. Почему я? Почему из всех возможных вариантов она предпочла тот, который не выделялся абсолютно ничем? Юмири потеряла всякий интерес, но сохранила тёплые отношения. Я всегда мог прийти к ней в гости и пожаловаться на жизнь. Она всегда могла поцеловать меня в щёку и сделать то же самое. Мы стали теми друзьями, которые не общаются годами, но всегда рядом. — Ну? — Ничего не вижу. По крайней мере, могу сказать, что среди пойманных не нашлось. Сейчас посмотрю в подозреваемых, а дальше будет видно, — она заправила тёмную прядь за ухо, и сделала это так красиво, что я не сразу смог понять смысл её слов. Есть такие люди, которые любое своё движение превращают в настоящее искусство, сами того не осознавая. Ещё тогда я стал замечать, как плавно она проводила средним пальцем по виску, чтобы спрятать за ухо мешающиеся волосы, и с годами эта её привычка не стала хуже. — Если найду что-нибудь, то передам Наоко. — Лучше сразу мне, — не хватало того, чтобы об этом узнала моя напарница. Я ещё был готов выносить ежесекундные мысли о китовом пенисе, но никак не расспросы о том, что её не касалось. — Серьёзное дело? — Типа того. Итак, я не сдвинулся с места. При желании можно было перерыть все базы данных, чтобы отыскать нужного человека, но делать это без веских оснований я не имел права. Личная жизнь — понятие, в которое обычно хочется верить. Как любовь или дружба, она существует только в сознании, потому как парочка сотен людей непременно знают, когда ты женился или взял кредит, во сколько пошёл в магазин и что купил, где ты живёшь и чем увлекаешься. Пока ты думаешь, что умело скрываешь от друзей любимое аниме, кто-то, кому это совершенно безразлично, мысленно издевается над твоим вкусом. Будь на моих руках разрешение, Ито Юзуки уже наливала бы чай в знак приветствия. Без него мы всё ещё не знакомы. Я вернулся на рабочее место, не зная, что делать дальше. Перевод сбил с истинного пути. Шанс найти «жену» в Киото сводился к нулю. Конечно, будь я персонажем какой-нибудь ничтожной книги, то наверняка бы случайно встретился с ней именно там. Причём вышло бы это глупо. Но я, существовавший в реальном мире, не верил в подобное. Шанс был, но какая женщина чудесным образом выйдет за незнакомца в Токио, а потом сломя голову поедет в Киото, чтобы встретиться там? Погрузившись в мысли, не заметил возникшего передо мной Хиросаву и столкнулся с ним. — Да уж, ты сегодня сам не свой, — нараспев произнёс он, делая глоток дряного кофе. — Мрачнее мрачного. Неужели перевод так сказался? — Да. — Пора привыкнуть к такой работе, не первый же раз, — Хиросава по-дружески опустил ладонь мне на плечо и слегка похлопал. — Не раскисай. Тебе бы женщину какую-нибудь найти, чтоб поддерживала. Загнёшься ведь без тепла и ласки. — Ты ведь не загнулся, — казалось, что весь мир смеётся надо мной. И тут, и там, везде слышны насмешки бога, который прописал такую судьбу и ещё издевается. Я опустил монету в автомат, и тот отдал банку кофе. Дряного. Как и жизнь. — Уже решили на чём поедем? — Конечно! Такие вопросы решаются быстро. — Служебная? — Нет, ещё чего, — он усмехнулся. Сделал это так, словно я должен был что-то понять, но я не понял ничего. Почему не служебная? Что за загадочный взгляд смотрел на меня? Почему он был загадочным? — Наоко-тян предложила поехать вместе с ней на её машине, а кто я такой, чтобы отказаться? Ты водить не умеешь, а мы с ней можем сменять друг друга, поэтому спокойно поспишь на заднем сиденье. С каждой минутой мне всё больше не хотелось ехать.