Ангел Смерти

Реддл уже несколько часов приводил замок в более-менее надлежащий вид. Бытовая магия всё ещё выходила не так блестяще, как хотелось, однако приложенные усилия давали результат. Малая гостиная, кухня, столовая и спальня в западном крыле теперь выглядели обжитыми, даже уютными. Том также отметил про себя, что портреты предков Хоуп, хоть и смотрят на него с осторожностью, принимают как равного, как минимум этот факт не мог не радовать. «Если бы не моя идиотка-мать, спутавшаяся с… мерзким магглом, то я бы мог жить, конечно, не в замке, но и не в прогнившем насквозь приюте… Но ничего, ещё несколько усилий в сторону Хоуп, и череда событий запустится. Лилит, безусловно, может, и догадывается, что вряд ли я стану терять своё время здесь, если не испытываю выгоду, но вот усмирить бдительность ведьмы, мне вполне по силам. Начну с основного, а именно — с создания рождественской атмосферы, и про омелу нужно не забыть». Малая гостиная обретала всё больше атрибутов праздника: небольшая ель, расположенная в углу комнаты источала приятный запах, пламя от камина согревало давно промёрзшие стены, а по всему периметру комнаты были развешаны гирлянды в зелёных оттенках. — Я надеюсь, пухлого купидона не будет? — не заметив, как бесшумно вошла Лилит, Реддл чуть дёрнулся и, оставив украшения, повернулся к девушке. — Приберёг его на четырнадцатое февраля. Тебе не нравится? — Том обвёл рукой комнату, как бы говоря: «Вообще-то старался именно для тебя». — Это всё как-то… слишком мило, что ли. Не обессудь, но ты не напоминаешь мне человека, который с ума сходит от декорации комнаты и совместного наряжания елки, – Лилит вновь обвела взглядом гостиную и остановилась на камине. – Не наблюдаю своего носочка на каминной полке. Что, в этот раз без подарков? — Боюсь, твой подарок, в «носочек» не влезет. — Ты же понимаешь, как это недвусмысленно звучит? — девушка подошла к Реддлу, не сводя с него своих алых глаз. Сокращая расстояние, она отчётливо слышала, как учащается сердцебиение парня, и, подойдя практически вплотную, Лилит провела кончиком языка по нижней губе Реддла. — Я понимаю, у тебя мало опыта… встречать Рождество не в стенах приюта, поэтому ты так основательно подошёл к украшению комнаты, но вот твой подарок ждёт тебя наверху. Не в состоянии произнести ни слова, впервые Реддл не знал, как реагировать на такое действие по отношению к нему. Не то чтобы такой жест считался фривольным, и, если бы такое провернула любая другая, Том тотчас оторвал бы язык, но вот сейчас сама Лилит Хоуп, которая за четыре месяца не переступила черту «дружеского общения», не считая того почти родственного поцелуя в губы, наглым образом подкидывает Реддлу намёки на что-то большее. «А не этого ли я хотел? После проведённой вместе ночи в более близком общении связь Хоуп со мной только укрепится. Но заполучить её тело слишком просто, мне нужно больше, намного больше». Лилит сделала шаг назад, продолжая вглядываться в глаза Реддла. Что-то ускользало от девушки, и она тщетно пыталась поймать это. — Никому ранее не удавалось скрыть свои мысли от меня. Я несколько раз пыталась прочесть, о чём ты думаешь, но тщетно. Решила вначале, может, всё это из-за недостатка энергии, но теперь, когда я регулярно принимаю приготовленное тобой зелье, запаса моих сил хватит, чтобы толпу на стадионе прочитать, но с тобой просто тишина… Только не говори мне, что ты вообще ни о чем не думаешь, твои эмоции на лице и учащённый пульс говорят об обратном. Реддл внимательно выслушал девушку и спустя мгновение залился смехом. Хоуп смутила такая реакция, и она недоумевающе посмотрела на юношу. — Неужели я нашёл твоё слабое место! Хоуп, так ты не сверхчеловек, получается? А я почти поверил, что вскоре про тебя будут писать книги, — парень немного восстановил дыхание после такого внезапного приступа веселья, а Хоуп всё больше и больше обнажалась перед ним, даже не снимая одежды. — Рада, что тебе весело, – съязвила Лилит. ведьму задело то, как Том отреагировал. Нет чтобы помочь выяснить причину, он начал потешаться над Хоуп. Хотя это же Реддл, чего ещё от него ожидать. — Твой подарок наверху, зайди в третью дверь от лестницы. — А разве не ты должна быть за той дверью? — парень вопросительно выгнул бровь и ухмыльнулся. — Всё-всё, я понял, Хоуп. Мой неотёсанный юмор слишком пошлый для таких леди, как ты, —Том сделал шаг навстречу к Лилит и приобнял ту за плечи. Наклоняясь к девушке, он прошептал: — Тебе не нужно копаться в моих мыслях, Хоуп. Это не имеет смысла. Всё, о чём я думаю, начиная с первого учебного дня, — это как отыскать путь к твоему сознанию, с сердцем не пройдёт, ты руководствуешься умом. — И что ты хочешь отыскать в моём сознании, когда отыщешь к нему путь? — Лилит притянула к себе Реддла и, положив руку ему на шею, также понизила голос. — Неужели себя? Том стремительно поднимался по лестнице. Игра с Хоуп часто шла не по его правилам, но теперь вместо раздражения он ощущал азарт. Хотелось, чтобы последнее слово в их диалоге с Хоуп было за ним, чтобы это было что-то такое, от чего ведьма захлопает своими глазами от удивления. Но часто в этой незатейливой игре проигравшим выступал Реддл. Открыв дверь в комнату, на которую указала Лилит, Реддл столкнулся с непроглядной тьмой. Вытащив палочку, Том прошептал: «Люмос». Небольшое свечение озарило комнату, напоминавшую кабинет. Немного пройдясь, Реддл упёрся телом в стол и, перестав таращиться в темноту, взмахнул рукой, и свет озарил его подарок. Тёмная комната скрывала кабинет зельевара: лабораторные столы были заставлены колбами, мензурками и котлами, несколько ровных рядов были заполнены книгами и по исходившей от них энергии явно содержали в себе информацию о более Тёмных Искусствах, нежели чем библиотека Школы. Подсчитав в уме, в какую сумму здесь вышло только оборудование для Зельеварения, Реддл напрягся. «Она опять хочет указать на моё истинное место! Богатенькая аристократка с барского плеча дарит мне комнатку в своём огромном замке. Спасибо, что хоть не заставила котлы драить на кухне, словно домовику! Посмотрел бы я на Хоуп, если бы она родилась не в богатой семье, а вообще без неё. Бьюсь об заклад, эта белоручка ни дня не работала и всю свою жизнь проматывала деньги предков. Вот же ж сучка!» Лилит остановилась в дверном проёме и стала внимательно изучать мимику лица Тома: тот явно не испытал восторга, на который надеялась Лилит, когда готовила этот подарок. Девушке пришлось несколько раз аппарировать, чтобы быстро и незаметно доставить сюда все эти приборы и ингредиенты, благо книги были взяты из семейной библиотеки. Хоуп очень старалась, чтобы произвести впечатление. Не понимая, что она сделала не так, девушка нарушила тишину: — Реддл, с Рождеством. Я… — Что «Я», Хоуп? «Я хотела тебя унизить, Реддл» или «Я богатая наследница древнего рода, деньги и так всегда были под моей жопой, в отличие от тебя. Так что прими мой подарок»? Или что-то другое ты хочешь сказать? А? Я очень внимательно слушаю! Лилит на мгновение просто впала в ступор. Мысли несвязным потоком крутились в голове. Собрав их воедино, девушка вмиг встала рядом с Реддлом и, чуть привстав на носочках, дабы придать себе грозного вида, обрушила на него свою гневную тираду: — Слушай внимательно, Реддл, и запоминай! Только в твоей больной голове могла зародиться мысль, что я как-то хочу тебя унизить. Если бы мне это было нужно, то вряд ли я бы согласилась даже контактировать с тобой, разболтала бы твои грязные секретики Диппету и исчезла бы в первый день. Да, милый, не удивляйся, только человек, который убил ради своей выгоды не чувствует холода, исходящего от меня, а этот факт был проверен, как ты помнишь, когда я прошла намеренно близко к тебе. Идём дальше, с чего ты взял, что я богатая наследница? Ричард Хоуп эмигрировал во Францию без кната в кармане, лечебницу он построил на деньги от пожертвований, а поместье ему отдали неравнодушные люди. Мой отец всю жизнь ненавидел Ричарда за то, что он всё бросил здесь, в частности, он горевал по огромной ячейке в Гринготтс: получить доступ к ней можно только Хоуп, а, как ты помнишь, во Франции наша фамилия звучала по-другому. И именно брак с представителем знати мог спасти нашу семью от банкротства, — Лилит остановилась, и перед глазами вновь замаячили картинки прошлого, как их семья принимает пожертвования от благотворительных фондов, как Говард спорит с Амели, что преподавателей для дочери нужно сократить, как бонна украдкой выращивает в саду овощи — для знати, к которой причислял себя Говард, это было не принято. Отогнав непрошенные воспоминания, Лилит продолжила: — Я оказалась одна, без единой возможности даже пользоваться палочкой, а, если ты не знал, надзор за несовершеннолетними был и в то время. Так что, взмахнув ей один раз, меня бы тотчас забрали мракоборцы или инквизиторы. Да, мне не нужна была пища и кров, но как минимум одежда, средства на поездку и прочее, откуда-то я их взяла. Так что мой путь был крайне сложен, несмотря на все мои «способности». Палочку я отложила до лучших времен, научилась пользоваться холодным оружием и постепенно освоила беспалочковую магию Деньги же я зарабатывала поиском заказчиков на убийства, зарекомендовав себя, как самую юную и исполнительную устранительницу проблем, затем перешла в изготовление зелий различной сложности на заказ, ещё была соавтором нескольких книг, так что всё очень прозаично, Реддл. Я тоже пробивалась в этой жизни, при этом не обвиняя никого в несправедливости по отношению ко мне. Лилит не стала дожидаться какого-либо ответа от Реддла. Было и так понятно, что только что вывалившуюся словно из ушата информацию необходимо было переварить. Оставив недоумевающего Тома в комнате, Хоуп закрыла дверь, но в этот момент до чуткого слуха донеслось: «Извини». Этого было достаточно, чтобы Лилит улыбнулась. Обойдя почти весь замок, Реддл остановился у оранжереи. Стоило было догадаться, где искать Хоуп. Том провёл в кабинете почти час, принимая всё, что наговорила ему девушка. В её рассказе не было и намёка на жалость, наоборот, в нём сквозила жесткость и чёткость, словно поступить по-другому не было никакого смысла. Лилит очень часто поражала Реддла своими рассуждениями, не каждый зрелый волшебник мог сделать то, что смогла семнадцатилетняя девушка, поражённая проклятием, без возможности использовать свой главный инструмент в выживании — палочку. Хоуп не винила никого, не оправдывала свои поступки, она говорила прямо: «Да, так случилось, мне нужно было решать, что с этим делать». И такая позиция вызывала восхищение. Лилит не нужно было спасать, нужно было быть рядом и направить её, быть партнёром, но так гораздо труднее, конечно. — Я благодарен тебе, Хоуп. Твой подарок окажет неоценимую помощь… Мысли о том, как иметь стабильный доход, уже неоднократно посещали меня. Теперь же можно сосредоточиться только лишь на учёбе. — Конечно, так я и поверила. А как же твой кружок, который ты собираешь каждые выходные? Ой, вот только не надо этого удивлённого взгляда. Всерьёз думал, что я не замечу ваших собраний? Ну да ладно, захочешь — сам расскажешь, какие злодейские планы вы обсуждаете в гостиной. Хм, я ведь сама далеко не ангел, и моё прошлое и мой путь — яркое подтверждение тому, но в сущности, что определяет меня? Применимо ли к моим действия и планам формулировка «злодейские»? Может, и нет никакого добра и зла, а есть действия и результат? Взять хотя бы легенду про Ангела Смерти: она расстилается так далеко и приукрашена такими деталями, что мне порой становится смешно. Наверное, хочешь узнать, какими? Например, поцелуй Ангела Смерти, высасывание души без остатка, или увидел девушку с алыми глазами — жди скорой смерти… Да все, кто умерли от моих рук, не запоминали цвет моих глаз и вряд ли кому-то могли рассказать об этом. А ещё мое любимое: «Не произноси «Ангел Смерти», иначе он заберёт твою душу этой же ночью». Так вот скажи мне: это добро или зло? — Не знаю, Хоуп. Я явно не из тех, кто может рассуждать на эту тему. Соглашусь лишь с тем, что убийство — это действие, но вот отнести его к термину «добро» может лишь тот, кто убил, например, безнадёжно больного человека, который, возможно, и просил об этом. По сути, наделение действия «добром» или «злом» зависит от того, кто его совершает, и тех, кто получает последствия. Но больше всего меня восхищает то, как боятся произнести Ангел Смерти». Считаю, что это дань уважения, признание твоей силы. Как бы я хотел, чтобы моё имя так же наводило страх на людей… — Реддл, что определяет тебя: ты или твоё имя? Кто ты без своего имени?

Февраль 1945, Хогвартс

Реддл заканчивал дописывать списки допущенных до похода в Хогсмид студентов: вышло распоряжение директора о том, что на этих выходных студенты могут совершить прогулку в деревню. Откинувшись на кресле, он устало потёр глаза, ещё предстояло сделать домашнее задание по ЗоТИ, нагрузка с каждым днём только усиливалась, и, если бы не один послабляющий момент, совсем скоро Том рисковал очутиться в Мунго. Под послабляющим моментом подразумевался совместный сон с Лилит. Вернувшись с каникул, Реддл в первую же неделю пришёл в комнату Хоуп, не спрашивая разрешения, рухнул на постель ведьмы и отключился. Пять бессонных ночей он провёл в своей комнате. Как бы тяжело ни было признаваться самому себе, засыпать без кошмаров, под аккомпанемент из мелодичного и тихого голоса Лилит намного приятнее. Девушка противилась первое время такому бесцеремонному вторжению в её личное пространство, затем просто смирилась, но со своими условиями. Так как акт пытки над Реддлом не состоялся, ведьма настояла на занятиях с применением палочки. Хоуп призналась, что абсолютно бездарна даже в простейших заклинаниях. Реддл чуть было не захохотал в полный голос, но, увидев испепеляющий взгляд Лилит, согласился на сделку. И вот ожидаемый за весь день отход ко сну стремительно приближался, и пустой свиток по ЗоТИ только раздражал своим наличием на рабочем столе. — Так, ты ещё не закончил? Вижу, что нет. Что ж, давай я напишу твоё сочинение, а ты иди в Выручай-комнату. Пока дойдёшь, я уже всё сделаю и буду там, — Хоуп поднялась с кровати и с мгновенной скоростью принялась заполнять пергамент. Девушка прекрасно знала почерк Реддла и без проблем копировала его. — А ты во всех делах такая быстрая? — Реддл решил вновь вернуться к около пошлым шуткам, ему нравилось, как Хоуп нервничала при этом. — Нет, не во всех. Тебя я буду мучить очень долго, а если продолжишь шутить в том же духе, то убью, не задумываясь, — произнесла девушка, не отрываясь от свитка. — Реддл, ты всё ещё здесь? Мгновение — и я уже закончу с твоим заданием. Том тяжело вздохнул, потянулся и направился к выходу из комнаты, перед уходом он бросив взгляд на ведьму, восседающую на его кровати. Реддл не мог не отметить то, как органично Хоуп вписывалась в пространство его комнаты. Девушка была на редкость тактичной, что касалось личных вещей, её не интересовали секреты Реддла, она просто спрашивала обо всём, что её интересует, в лоб и, если тотчас не получала ответ, спокойно меняла тему, и в конечном итоге Том, поддавшись такому приёму, отвечал на все вопросы ведьмы. «Она либо достигнет со мной величия, либо… приведёт меня к провалу. Но так или иначе причиной моих побед или поражений станет именно Хоуп». — Хоуп, не надо так махать палочкой, словно дирижёр на сцене, выдохни… И вот так, повторяй за мной, — Реддл старался сохранять самообладание, но он уже битый час провёл в объяснениях, как выводить руну в элементарном заклинании. Следовало догадаться раньше, почему Хоуп на ЗоТИ и Трансфигурации в основном блистает в теоретических знаниях, а практическую работу поручает Реддлу в их паре. В очередной раз Лилит слишком резко взмахнула рукой, и перо, которое и так с трудом приподнялось от земли, вновь упало на поверхность. — Салазар его дери! Ничего не выходит! Я эту руну с закрытыми глазами изображу, но расчертить её палочкой… — Хоуп закусила губу и уже была готова принять поражение. — Я абсолютная бездарность, не трать на меня время. — Как-нибудь сам решу, на кого мне тратить время. Ты слишком строга к себе, твоя сосредоточенность не играет на руку. Почувствуй палочку, Хоуп, она не враг тебе, а продолжение твоей кисти, как часть тебя. — В этом и проблема, Реддл. Я не могу просто взять и почувствовать. Есть рационализм, понимаешь? Палочка — инструмент, просто вещь, которая создана, чтобы проецировать магию внутри меня, и не нужно наделять этот предмет жизнью. — Просто вещь, говоришь? Хоуп, это твоя первая палочка? — Да, я приобрела её, когда мне исполнилось одиннадцать лет. А, поняла, к чему ты это спросил. Ну да, ранее я чувствовала палочку, тепло, исходящее от неё. Видимо, с тех пор как атрофировались мои чувства, мы с ней больше не пара. Прям как у людей. — Вот и ответ, Хоуп, — Реддл встал за спину Лилит. Одной рукой он взял ладонь девушки, которая плотно сжимала палочку, а другой приобнял её за талию. Она посмотрела на их отражение в зеркале и невольно напряглась. — Ты сама запрещаешь себе чувствовать, Хоуп. Говорила, что я помешан на контроле, а сама… Не проклятие лишило тебя чувств, а ты, видимо, подумав, что так проще. Может, сейчас попробуешь по-другому? Лилит опустила взгляд на свою палочку. Много лет та была просто волшебной палочной из боярышника с сердцевиной из чешуи змеи. Помнится, Говард пришёл в ужас от такого сочетания: его малышка Лилит не могла совладать с такой силой. Но нынешняя Лилит Хоуп вполне подходила к ранее выбранной избраннице. Что ж, почувствовать, значит. Девушка повернулась к Реддлу и с победоносной улыбкой на лице воскликнула: – Круцио! Реддл чуть вздрогнул, во-первых, от неожиданности,от того, что ведьма намеревалась использовать против него непростительное, а они только с «Вингардиум Левиоса» пытались справиться, а во-вторых, от того, с каким азартом Хоуп произнесла заклинание. Всё-таки от привычки «пытать» быстро не избавиться. Не ощутив на себе ровным счётом ничего, Том недоумевал, но скорая догадка осенила его. — Моя маленькая, Лилит. Придётся, видимо, ещё углубиться в теорию использования непростительных. Мало произнести заклинание, нужно захотеть причинить человеку боль, неужели ты этого не знала? Лилит стремительным шагом направлялась к аудитории. Последним занятием на этой учебной неделе была Трансфигурация. Девушка попрактиковалась в использовании волшебной палочки этой ночью и чувствовала себя более уверенной: профессор Дамблдор намекнул, что сегодня ожидается индивидуальная работа. Зайдя в аудиторию, она заняла своё место рядом с Реддлом. — Не переживай, Хоуп, по твоему лицу видно, что ты нервничаешь. Это просто урок Трансфигурации, в Школе, на которую тебе плевать, так что не строй из себя ответственную студентку-отличницу, которая забыла выполнить домашнее задание, и вспомни, что ты — Лилит Хоуп, опытнейшая из боевых магов, способная за несколько секунд оторвать на всем головы, — сказал Реддл, улыбаясь. Сегодня он был в прекрасном настроении и намеревался поддевать Хоуп ещё сильнее обычного. — Дамблдор что-то задумал. Я не могу понять, что именно. В последнее время мне всё тяжелее использовать свои способности, как бы это парадоксально ни звучало, но я становлюсь похожей на человека… — Так ты и есть человек, немного с… причудами, но кто без них, верно? Лилит смерила Тома скептическим взглядом и приготовилась слушать лекцию. Рассказывать Реддлу о своих подозрениях не хотелось, но он всегда был рядом, перед ним не нужно было прятаться или носить маски, влечение между ними двумя сложно было игнорировать. Хоуп было спокойно рядом с Томом, не нужно было никуда бежать, искать новые зацепки. Неожиданным образом вектором всех интересов девушки стал именно Реддл. На второй план отошли поиски информации о Корвине Мраксе, о том, куда запропастился Ральф. «Даже если я узнаю, кто такой этот Мракс, как мне это поможет? Тот, видимо, давно помер. Пролить свет на события прошлого могут, конечно, портреты родителей Ричарда, но все как один отказываются говорить со мной. Просто путь в никуда… Пора уже смириться и начать получать удовольствие, благо претендент сидит рядом». — Уважаемые студенты, как я и обещал, сегодня вы будете работать не в парах. Перед вами, — профессор Дамблдор взмахнул палочкой, и на столах студентов появилась ветка, — сакура, вернее, её давно засохшая ветвь. Суть задания — вдохнуть жизнь в этот стебель, чтобы на нём распустились прекрасные цветы, и, кто справится первым, тому будут начислены персональные баллы, которые существенно повлияют на результат экзамена. Что ж, не будем терять ни минуты! И запомните, главное — искренне поверить в то, что можно вернуть к жизни, что на первый взгляд уже погибло. Всё, когда-либо живое, можно спасти. Лилит с нескрываемым удивлением уставилась на ветку, лежавшую перед ней. Те заклинания, что девушка тренировала с усердием, совсем не были помощником в этом задании. Требовалось нечто большее, искренне пожелать вернуть к жизни, а такого опыта уже давненько не было. Хоуп покосилась на Реддла. Обычно собранный и всезнающий Том раскрыл учебник по Трансфигурации и с удвоенной силой продолжал вновь и вновь перечитывать параграф. Пробежавшись глазами по остальным рядам, Лилит убедилась, что трудности с заданием испытывает не только их пара. Где-то из дальних рядов, где расположился факультет Гриффиндор, донёсся отчётливый запах горелого. Видимо, поджечь эту несчастную ветку — действительно более гуманное решение. «Так, Реддл прав: на эту школу и задание мне плевать, значит, отставить панику! Будет кто-то, видимо, из Львов, кто справится и получит желаемые баллы. Я же в скором времени покину это милейшее заведение и всё. Но вот Реддл… Дракл! Опять я думаю о нём... словно влюбленная дурочка». — Хоуп, перестань витать в облаках. Нужно сосредоточиться на задании, хотя я бы с удовольствием посмотрел, как ты не справишься, — Реддл старался не выдавать свою нервозность в голосе, но осознание того, что и парень не справится с заданием, было всё очевиднее. Вновь и вновь староста школы выводил руну, он отчетливо помнил движение руки, плавность линий, произносил заклинание, выделяя каждую букву, но эта высохшая ветка из раза в раз не проявляла и намёка на жизнь. Уже сотый раз чертыхаясь, Реддл осмотрел аудиторию и, не обнаружив «счастливчика», немного успокоился. «Нужно пожелать жизни, просто пожелать, это ведь так просто… Да я быстрее поверю в то, что Хоуп — лесная нимфа, нежели в то, что эта ветка зацветет! Блядь, без этих персональных баллов не видать мне «Превосходно» по Трансфигурации, и плакала моя стажировка. А от Дамблдора зависит, рассмотрят ли мою кандидатуру как профессора по ЗоТИ. Неужели моё будущее зависит от этой ветки?» — Реддл, прошу тебя, успокойся, — Лилит накрыла своей рукой ладонь Тома. Слизеринец хотел сначала одёрнуть руку, но, посмотрев на спокойный взгляд девушки, поумерил пыл. — Проблема далеко не в движении палочкой или в заклинании, всё гораздо глубже. Ты не способен на спасение, тебе проще отнять жизнь, нежели чем подарить её, но в этом ты не одинок, — Лилит огляделась вокруг и, убедившись, что все заняты выведением руны, наклонилась ближе к Реддлу и прошептала: — Я помогу получить тебе персональные баллы, но, учти, тебе придётся выкинуть из головы мысли о карьере профессора. Только не спорь, прошу тебя. — А говорила, что мои мысли прочесть не можешь… — язвительно прошептал Том. Девушка была так близко, чёрные волосы слегка касались кончика носа, Реддл вновь вдохнул уже такой родной запах, исходящий от Хоуп. — Ты во сне разговариваешь, и последнюю неделю я только и слышала тактические шаги по получению должности. Салазар, мне хотелось придушить тебя подушкой в эти моменты. Ты действительно думаешь, что Дамблдор позволит занять тебе пост профессора? Он и так тебя подозревает во всех грехах, так что не питай иллюзий. Реддл отстранился от девушки. Изложенные Лилит мысли были весьма логичны, но он не мог так сразу отбросить эту идею и оставить попытки получить должность. Из мыслей Тома выдернул вновь запах горелого со стороны Гриффиндора. Парень повернулся, чтобы посмотреть, кто же так упорно хочет спалить аудиторию, по его примеру последовали и студенты Слизерина, оставив свои попытки справится с заданием. — Мистер Реддл, поздравляю Вас! — профессор Дамблдор с улыбкой на лице подходил к парте студента. Том сразу не понял, с чем именно его поздравляет профессор, но, повернув голову, увидел, как вместо треклятой ветки теперь перед ним красовалась нежная ветвь сакуры в самом её цветении. Он бросил взгляд в сторону Лилит, а та лишь невинно пожала плечами, мол, не понимаю, как это получилось. — Ты так и не ответила, зачем помогла мне с получением баллов, если они нужны мне для получения должности, мечты о которой я должен оставить почему-то? — Реддл и Лилит прогуливались по улочке Хогсмида, разглядывая витрины присыпанных снегом магазинчиков, из печных труб которых стелился дым. — Ты просто не успокоился бы, если бы не справился с заданием, а слушать каждую ночь о твоём провале — это будет пытка для меня. Считай, что я заранее сберегла свои нервы. Да и давай зайдем в «Кабанью голову», мне нужно встретиться с заказчиком. Зелье, которое он просит, весьма сложное, так что мне понадобится твоя помощь. Ну и познакомишься с этим человеком лично, по оплате завышай стоимость, он далеко не скуп. — Стоп, Хоуп, ты хочешь передать мне своего заказчика? Зачем? — Считай, это моим вложением в твоё будущее. То, чем ты зарабатываешь, весьма непостоянный источник дохода, тем более ты работаешь на как там его? — На мистер Горбина. Хоуп, тебя послушать — и я тут же должен всё бросить? С чего ради, спрашивается? — Ты хочешь достичь величия, Реддл? Если да, то прислушивайся ко мне. Сделать по-своему ты всегда успеешь. Реддл не нашёл, что ответить. Вновь и вновь аргументы Хоуп и доводы Тома вели внутреннюю войну в его голове. Мысль о том, что Лилит сама готова помочь в достижении его целей, не давала покоя. Ведьма раз за разом опережала Реддла, не давая и приблизиться к ней. Продуманный план по завоеванию Хоуп просто рвался на маленькие кусочки этой несносной. Теперь в шахматной партии опять побеждает Лилит, не давая королю сдвинуться со своей клетки. Хоуп распахнула двери паба и направилась к одиноко сидящему в глубине зала седовласому мужчине. Тот нервно постукивал пальцами по грязной столешнице и, увидев Лилит, радостно просиял в лице. — Ох, я так рад тебя видеть! Я уж думал, ты забыла обо мне, — седовласый мужчина встал, чтобы поприветствовать Лилит. Бросив взгляд на Реддла, с опаской добавил: — Ему можно доверять? — Как мне, мистер Х. Что ж, правила неизменны, никаких имён. Смею Вас заверить, мой спутник нисколько не уступает мне по профессиональным способностям, так что рекомендую к сотрудничеству. Я в скором времени отойду от дел, поэтому передаю Вас, так скажем, в надёжные руки, — Хоуп расположилась за столом и достала из сумки письмо. Реддл сел рядом с девушкой и приготовился внимать информацию. — Ты, конечно, огорчила старика своим решением, ну что ж поделать, дело молодое, давно говорил, что тебе пора о свадьбе думать, как-никак двадцать пять лет. Правда, выглядишь, как и в день нашей первой встречи, всё такая же семнадцатилетняя… А Вы, мистер, не жених ли случаем? — Нет, мистер Х. Деловой партнёр, не более, — Реддл отчётливо выделил последние слова, как бы делая на них акцент. «Ну да, ну да. Деловые партнёры, которые делят друг с другом постель. Прогрессивное, однако, у нас Хоуп сотрудничество». — Вернёмся к сути. В своём письме Вы попросили личную встречу. Нужно внести какие-то изменения в состав зелья? — Лилит сосредоточенно внимала каждому слову своего заказчика. То, что он просил сделать, было практически невозможно. — Мистер Х, я… — Мы возьмёмся за Ваш заказ, предоплаты в размере тысячи галлеонов будет вполне достаточно. Финальную стоимость огласим по готовности зелья, — Реддл не сводил глаз с мистера Х, не переставая хищно улыбаться. Лилит намеревалась отменить сделку: тысяча галлеонов слишком большая стоимость, ещё и для задатка, но, увидев, как мужчина кладёт увесистый кошель, наполненный деньгами, потеряла дар речи. — С Вами приятно иметь дело. Реддл пожал руку мужчине и направился к выходу из паба, не дожидаясь Лилит. Девушка наспех попрощалась с мистером Х. и догнала Реддла уже на улице. — Так, только не надо меня воспитывать, ты сама… — не дав закончить предложение, Лилит обхватила шею Реддла и томно поцеловала того в губы. Опешив от неожиданности, Том чуть пошатнулся, но ответил на поцелуй, сжимая хрупкое тело в своих объятиях. Раздалось улюлюканье от проходящих мимо студентов, но ни Реддл, ни Лилит словно не замечали этого. С каждым движением Том углублял поцелуй, наслаждаясь вкусом губ девушки, прижимая к себе Хоуп всё ближе. Хотелось утонуть в новых ощущениях, поцелуй с Лилит словно целебная жидкость для умирающего от жажды, хотелось испить её как можно больше, насладиться этой свежестью. Девушка разорвала поцелуй и с хитрым прищуром уставилась на Реддла. — Деловой партнер и не более? Что-то не похоже. Реддл закатил глаза и нехотя освободил Хоуп из плена своих объятий, мысленно записал для себя, что нужно контролировать свои желания в отношении этой ведьмы, но лишь иногда позволять себе минутную слабость. Слово «иногда» было вычеркнуто и услужливо заменено на «всегда». Лилит улыбалась, глядя на Реддла. Такие искренние и живые эмоции вызывал в ней лишь он. Так хотелось запечатлеть этот момент, когда они оба стоят вместе. Заметив резкое движение боковым зрением, Хоуп инстинктивно напряглась, заметив, как поодаль стоявшая студентка начала кричать, и направила свою руку в сторону женщины, которая нацелила свою палочку и, смотря на Лилит и хищно улыбаясь, прокричала: — Авада Кедавра! Зелёный луч стремительно направился к стоящему Тому Реддлу. Счёт шёл на мгновения, реакция парня была быстра, но даже ему не удалось бы ничего сделать. Лилит, которая признала ранее, что не способна на спасение чужой жизни, встала перед Томом, принимая убивающие заклятие на себя. Женщина опустила палочку и с немигающим взглядом уставилась в сторону Хоуп. Та же в свою очередь достала из ножен свои клинки и приготовилась к нападению. Напоследок взглянув на Реддла, девушка произнесла: — Она здесь явно не одна, уведи студентов, я разберусь. И, Реддл, сделай всё возможное, чтобы эта свидетельница, — Лилит кивнула в сторону недоумевающей студентки с Пуффендуя, — ничего не запомнила. Том, всё ещё пребывая в трансе, кивнул девушке, наблюдая, как ведьма в одно мгновение оказалась рядом с несостоявшейся убийцей. Не теряя времени, Реддл подбежал к шокированной студентке и увёл её как можно дальше, за спиной раздавался крик женщины. Сделав несколько шагов, парень услышал ещё десятки криков. Обернувшись, он увидел десяток взрослых волшебников, методично осыпающих заклинаниями пытающихся спрятаться за щитами студентов. В этой вакханалии Том парировал заклинаниями, доходящими до него, всё ещё заслоняя собой пятикурсницу с Пуффендуя. Взгляд Реддла упал на знакомую фигуру за валуном поодаль от дороги. Направившись к нему, парень чуть не пропустил летящее в него оглушающее, но подоспевшая Хоуп быстро парировала заклятие. — Реддл, уводи её к тому валуну, там Эйвери, — прокричала Лилит сквозь шум людей. — Возвращайся ко мне, я не справлюсь одна. Уклоняясь от града проклятий, Том бежал к спасительному камню. Увидев раненого Эйвери, Реддл намеревался тут же помочь сокурснику, но тот остановил его: — Реддл, иди, помоги Лилит. Я справлюсь… Их слишком много, они словно появились из ниоткуда. Я уведу девушку, как только… — Эйвери с трудом поднялся, придерживая кровоточащую рану на боку, — как только их станет меньше. Кивнув ему в знак согласия, Том направился к Лилит, попутно отражая заклятия, летящие в его сторону. Встав спина к спине, Хоуп и Реддл слаженно продолжали сражаться с незваными гостями. — Ты не находишь, что это отличная практическая работа, а? — Хоуп молниеносно бросила сразу три проклятия в противника. Последнее враг не успел отбить и вокруг его шеи обвилась проволока. Он упал на землю, хватаясь пальцами за горло. — Однако мой способ куда эффективнее, — взяв ножи в руки, девушка с мгновенной скоростью расчищала дорогу. Её движения было сложно уловить, Реддл лишь видел, как чёрная тень мечется по заснеженной дороге, уничтожая всех, кто встал на её пути. Хоуп резко остановилась, проверяя, есть ли кто ещё живой. Убедившись, что враги повержены, Лилит направилась к Эйвери. — Лилит, в лавке, там, студенты… — Эйвери с трудом говорил, всё ещё держась за бок. — Я поговорил с Джессикой, она никому ничего не скажет… Понимая, что Джессика — это та свидетельница с Пуффендуя, Лилит недоверчиво посмотрела в её сторону, но в этот момент Эйвери вновь застонал от боли, и Хоуп, скинув перчатки, принялась заживлять рану сокурсника. — Джессика, ты ничего не запомнишь из увиденного тобой, только то, что внезапно на студентов в Хогсмиде напали неизвестные волшебники, а тебя увёл Эйвери, и вы спрятались за этим валуном. Также Эйвери привёл тебя в Хогвартс. Ты радушно отблагодаришь своего спасителя, — Том убрал волшебную палочку, Джессика стеклянными глазами смотрела на него, пытаясь собраться с мыслями. — Весьма неплохо, Реддл. Доработал заклинание? — Лилит убедилась, что рана затянулась и Эйвери больше ничего не угрожает. — Немного. Эйвери, уведи девушку. Хоуп, нам пора. — Ну что вы, детки, спрятались от нас? Плохо вас учат в школе магии, раз выйти на честный бой не можете. Или есть хоть один доброволец? — кучка взрослых волшебников разразилась громким хохотом. Они окружили лавку «Сладкого королевства», студенты забаррикадировались внутри, не в силах больше подавлять атаки нападавших. — Есть два добровольца! — в один голос сказали Хоуп и Реддл, оба в боевой стойке, готовые принять вызов. Не успела самодовольная улыбка сползти с лица нападавших, как в этот же миг взрыв прогремел под их ногами, ударной волной выбив шаткие стены баррикад. Как только дым рассеялся, посреди этой воронки стоял… — Ральф! Вскоре прибывшие преподаватели расчистили завал, под которым чудом не пострадали студенты и владельцы «Сладкого Королевства». Воспользовавшись шумихой, Лилит уволокла Ральфа подальше от посторонних глаз и прижала вампира к стене. — Какого хера ты здесь делаешь? — Хоуп злобно зашипела и направила острый клинок к шее Ральфа. — Вот так ты, значит, встречаешь лучшего друга? Хоуп, это ты слишком переигрываешь, захотелось побыть влюбленной студенткой? Но вот что ты нашла в этом юнце? — Закрой свой рот, — ледяным тоном отчеканила Лилит. — Мои действия и связи тебя вообще не касаются, я насильно никого не держу, и напомню тебе, увязался за мной именно ты, так что завязывай с вопросами, ты не в том положении, чтобы спрашивать. — Убьёшь меня? — Ральф перехватил руку девушки, намеренно увеличивая давление на рукоять клинка. Острое лезвие погружалось в кожу, словно нож в масло. — Хотела бы убить — не игралась бы со мной. Убрав клинок от шеи Ральфа, ведьма отпустила вампира и сделала шаг назад, наблюдая, как рана затягивается на коже. — Значит, готова слушать, как я вижу. Я здесь, как мы и договаривались. Не спорю, припозднился, но пришлось скорректировать наш план, написать тоже не мог, обстоятельства не позволяли… Я вступил в ряды сторонников Грин-де-Вальда.