***
— Абраксас, друг мой, ты решил притащить в Хогвартс все свои парадные мантии? Отцу-то хоть одну оставил? — сказал Лестрейндж, наблюдая, как личные вещи Малфоя заполоняют их комнату. — В отличие от тебя, мой праздный друг, мне некогда будет разгуливать по ателье и выбирать себе подобающий наряд на все приемы, которые нам предстоят в этом году. Тем более в следующем у меня помолвка и отныне мой парадный цвет будет чёрный. — Неужели скорый брак с Корнелией так тебя тяготит? Слияние двух семей должно принести только пользу. Неужели ты из тех, кто верит в брак по любви, а не по расчёту? — Я… — не успел договорить Малфой, как в комнату вошли Реддл, Эйвери и Розье. — Друзья, — начал Реддл, — по определённым причинам собираться в гостиной больше нет возможности, поэтому сегодняшнее собрание я переношу в более приватное место, там, где не будет лишних ушей, — Реддл понизил голос и пристально посмотрел на своих сокурсников. — На этом всё, собираемся в общей гостиной после отбоя. Том резко покинул комнату, оставляя после себя гнетущую тишину. Его последователи прекрасно понимали, что Реддл подразумевает под «приватным местом», — собрание вновь перенесётся в Тайную комнату. Эйвери присел на кресло напротив кровати Лестрейнджа. Мурашки пробежали по спине парня: тот отчетливо помнил, как Реддл проводил «обряд посвящения» в компании с Василиском. Эйвери почувствовал, как паника поднимается в груди, и судорожно проглотил внезапно образовавшийся в горле комок. — Эйвери, на тебе лица нет. Что тебя смутило? — обратился к нему Рабастан. — Смутило? Ты в себе, Рабастан? Это опять Тайная комната с той склизкой тварью в придачу. Вас совсем не волнует, что сейчас Реддл учит нас пытать? А дальше что, убийства? — Друг мой, не драматизируй. Уж до чего, так до убийств вряд ли дойдёт. Взгляни на это под другим углом. Идёт война, как в мире магглов, так и в магическом. Действия Грин-де-Вальда — буквально пособие, как делать не надо. Этот дилетант действует открыто, тем самым провоцируя создание сопротивления. Есть те, кто его поддерживает, но есть и те, кто станет оппозицией. И почему-то мне кажется, что оппозиционеры вырвут из рук Грин-де-Вальда эту мнительную власть очень быстро. Реддл же намерен действовать по-другому: сеять зёрна истины в нужных местах и поддерживать их рост. Не бойся логова змей, пока стоишь с их заклинателем, — Лестрейндж подошёл к Эйвери и положил руку тому на плечо, как бы подбадривая. — Розье, ты сегодня молчалив, не поделишься и ты своими опасениями? — Уж чего-чего, а опасений у меня нет. Я поддерживаю политику и взгляды Реддла, к чему здесь обсуждения, если я сам сделал свой выбор? — Значит, на море вновь штиль. Друзья, я предлагаю провести наш последний год в Хогвартсе с шиком, блеском и ноткой веселья, как и свойственно нам, богатым и красивым! — Лестрейндж отсалютовал невидимым бокалом, на что парни отреагировали улыбками. — И дабы скрасить наш досуг, выдвигаю свою кандидатуру на роль соблазнителя молчаливой француженки. Одному Салазару известно, сколько демонов откроется мне, когда я расположу красотку к личному общению. Кстати, кому-то известна фамилия Хоуп? В наших кругах я о такой не слышал. — Я напишу отцу, и к концу недели мы будем знать о нашей новой гостье всю подноготную, — протянул Абраксас. — А если она окажется нечистой крови, что тогда, Рабастан? План будет переписан? — Я не верю, что девушка из Франции, чьи родители не поскупились на лучших преподавателей, будет нечистой крови. Ты видел её одежду? Которой, конечно, крайне много, однако только перчатки из драконьей кожи стоят целое состояние. Не сама же она на них заработала? Так, заинтересованных в ведьме я не вижу, поэтому с гордостью приступаю к выполнению плана по соблазнению. — Как бы тебе не встретить сопротивление в лице Реддла. Их перепалка в коридоре Большого зала и в общей гостиной уже наделала шума, такой интересный экспонат Том вряд ли пропустит, — сделал замечание Розье нахально улыбающемуся Лестрейнджу. — Сопротивление в лице Реддла? Пфф, Розье, ты, видимо, на каникулах перечитал много женских романов. Единственный, кто получает внимание Реддла, — это его отражение в зеркале, ну и, может, несколько книг из Запретной секции. Девушки же для него сродни мебели в комнате: никто же не считается с мнением стула, к примеру. Пока выполняет свои задачи, он нужен, но перестанет быть удобным — ему тут же найдут замену. — А может, мы также нужны Реддлу, пока удобны? — спросил Эйвери, скорее, у самого себя. Так, за беседой, время пролетело быстро. Ровно в полночь пять человек собрались в общей гостиной. Реддл накинул на всех дезиллюминационные чары, и компания направилась прочь. По задумке предводителя все в это время уже должны были крепко спать, а звук шагов нельзя было услышать из спален. Всё было бы так, если бы не одна ведьма не обладала бы чутким слухом и отсутствием потребности во сне. Лилит услышала, как компания из пяти человек собралась в общей гостиной, и сильнее напрягла слух. Она различила взмах палочки и, судя по амплитуде движений выведения руны и колебанию воздуха вокруг руки, волшебник должен быть ростом примерно сто восемьдесят пять сантиметров, иметь слегка вьющиеся волосы и невыносимый характер. «Да что со мной такое? Эмоции плещут, как у подростка: крайне непривычно ощущать одновременно гнев, желание убить и всё больше растущий интерес к наглому слизеринцу. Хотя, стоп, растущий интерес? Что за хрень? Это просто зазнавшийся мальчик с уязвлённым эго, живущий по принципу «мне все должны». Готова поспорить, что он ещё и отличник с прекрасной репутацией у преподавателей, которые в упор не видят личины этого подонка. А сейчас он в компании Розье, Эйвери, Малфоя и Лестрейнджа, видимо, решил почитать сказки «Барда Бидля» на сон грядущий». Лилит лежала в кровати и нервно постукивала пальцами по многострадальному древку палочки. Всего за один вечер эмоции, которые так давно покинули Лилит, нахлынули на неё, словно из рога изобилия. Такой спектр девушка испытывала лишь после хорошей битвы, где от её рук погибали десятки и сотни, а иногда тысячи душ. Жертв находить было всё проще, ведь так часто в этом мире происходят войны... Лилит билась как за магглов, так и за магов. В сущности, она билась за себя: литры крови, струящиеся по её рукам, помогали ей почувствовать себя живой. Тем временем Реддл занял своё место на единственном кресле, невесть как очутившемся под сводами огромной Тайной комнаты. Последователи расположились полукругом перед восседающим предводителем. — Друзья мои, сокурсники, последователи. Грядет новое время: время колоссальных перемен в обществе истинных, чистокровных волшебников. Ни для кого не секрет, что так называемая «политическая кампания» Грин-де-Вальда терпит, не побоюсь этого слова, крах. Путь этого, с прискорбием скажу, волшебника вызывает у меня лишь улыбку. Открытая демонстрация тирании приводит лишь к образованию противников такого стиля управления. Я думаю, вы все со мной согласитесь, что люди, будь то маги или магглы, не протянут и дня без управления. Действовать самостоятельно общество давно не в силах. Нужна сильная рука, которая способна направить русло реки в нужную сторону. Я вижу в ваших глазах вопрос. Нужную сторону для кого? Для тех, кто способен принимать решения, руководствуясь лишь своими знаниями, личным мнением. Вы те, кто соответствует всему вышеперечисленному. Власть не у сильных, власть — у умных и расчётливых, — Реддл выдержал паузу и продолжил: — Что ж, начнём наше собрание. На лето у вас было много поручений, как и у меня. Рабастан, друг мой, даю тебе слово. — Благодарю, милорд. Моя кандидатура была успешно одобрена для дальнейшего прохождения стажировки в Отделе магического правопорядка. На текущий момент я не могу претендовать на должность руководителя, однако мой наставник в скором времени покинет свой пост. — Я так понимаю, ты должен иметь «Превосходно» по ЗоТИ и Трансфигурации? — Да, милорд. За лето я проштудировал материал этого учебного года, как ты... простите, Вы рекомендовали. Проблем не возникнет, — весёлый тон Рабастана во время собрания колоссально менялся: не было слышно похабных шуточек, речь была поставлена. Лестрейндж чётко понимал, что сейчас не сокурсник Том Реддл сидит перед ним, а наследник Салазара Слизерина, в его Тайной обители. — Прекрасно. Абраксас, теперь ты расскажи о своих успехах. — Милорд, моя должность для стажировки также одобрена, в финансовом отделе банка «Гринготтс». Также в следующем году ожидается финансовая поддержка, по причине моей помолвки. Финансирование Ваших планов и идей будет осуществляться беспрекословно. — Малфой, не моих, а наших. Друзья, вы присоединились ко мне, и, как следствие, вы разделяете мои взгляды, планы и интересы. — Прошу простить меня, милорд. Финансирование наших планов и идей будет осуществляться беспрекословно, — поправил самого себя Малфой, нервно сглатывая слюну. Реддл и так сегодня был взвинчен, не хватало еще Круцио получить за неверно озвученное предложение. — Насколько я знаю, в учёбе у тебя также всё стабильно. Если нужна будет помощь в Нумерологии, обратись к Розали, она весьма искусна в этом предмете. — Да, милорд. — Розье, ты всё так же немногословен. Что насчёт твоей стажировки? — Всё идёт по плану. В Отделе иностранного ведения магии освободилась должность ревизора. Основные обязанности — поездки по содружественным с Британией странам с дальнейшей ревизией на предмет исполнения Статута о Секретности. — Блестяще, и, Эйвери, тебе была поставлена одна из самых сложных задач. Я надеюсь, ты справился, или мне следует проявить участие? — леденящий душу голос Реддла отразился от каменных стен подземелья. — В этом нет необходимости, милорд, — голос Эйвери немного дрожал, парень прокашлялся и продолжил: — Должность в Отделе тайн не открыта для прохождения стажировки... Однако, — поспешил дополнить Эйвери, — для меня сделали исключение. Всё лето я посвятил изучению вступительных испытаний, и курирующий специалист согласился провести со мной встречу. Буквально вчера мне пришло письмо с утверждённым планом стажировки, — голос Эйвери выровнялся, и парень посмотрел прямо в глаза Реддла, ожидая то ли похвалы, то ли приговора. — Это прекрасная новость! Друзья, мы теперь в самых стратегически важных отделах Министерства, и вот сейчас Эйвери выбил себе место в самом сердце. Я горд всеми вами. Вы не зря корпели над учебниками и свитками это лето, уверяю вас, плоды нашей деятельности скоро украсят все полосы «Ежедневного пророка». К слову о газете, наша очаровательная Розали отправится на стажировку в издание. Девочке, конечно, ни к чему знать о наших собраниях и грядущих планах, однако путём длительного общения с ней этим летом мне удалось получить её дружбу и содействие. Теперь о другом. Кто знает о роде Хоуп? — лицо Реддла непроизвольно скривилось, когда он озвучил фамилию взбесившей его ведьмы. — Милорд, я направил сову отцу. К концу недели у нас будет вся информация о ней. Не думаю, что Вам стоит беспокоиться: Рабастан составит компанию девушке и присмотрит за ней в рамках учёбы. Если кто-то из нас заметит существенное отставание Лилит от программы, возьмёмся за помощь, — Малфой скосил взгляд в сторону Лестрейнджа и ухмыльнулся. — Рабастан, тогда вверяю эту задачу тебе и надеюсь на твоё благоразумие — никаких провокационных действий. Ведь, если не ошибаюсь, тебя тоже ожидает помолвка в скором времени? — Увы, милорд, ожидает. Провокаций с моей стороны не будет, но если мисс Хоуп сама... — Ничего она не сделает сама! — рявкнул Реддл. — Собрание окончено, возвращаемся так же.***
Горячие струи воды били по обнажённому телу девушки. Вода не согревала, а лишь позволяла сосредоточиться. Лилит стояла под душем и вслушивалась в стук капель о кафель. Занятие бессмысленное, но действенное: спустя пятнадцать минут не осталось и следов былого раздражения, вызванного диалогом с Реддлом. Она выключила воду и направилась к зеркалу, которое запотело от пара. Только девушка поравнялась с ним, как оно в тот же миг из-за разницы температур покрылось испариной, затем явило лик ведьмы. Лилит взмахнула рукой и чары красоты слетели с её лица. На неё смотрел труп с белой, почти прозрачной кожей, под которой отчетливо виднелись дорожки вен, чёрные глаза отблёскивали красным, а губы приобрели синюшный оттенок. «Красотка, ничего не скажешь... Инферналы бы оценили». Лилит опустила свой взгляд ниже, прикоснулась руками к солнечному сплетению, привычно не услышав сердцебиения, рвано выдохнула. «А чего ты ожидала, а? Что Реддл способен не только вызвать эмоции, но ещё и заставить твоё сердце биться? Идиотка...» Продолжая вести руками по своему телу, Лилит остановилась в области живота, где находилась своего рода причина её столь длинной жизни. Живот девушки украшала словно выгоревшая на солнце татуировка. Изображение черепа, изо рта которого вырывается змея.***
Первый учебный день начался суматошно: куча первокурсников носились по коридорам, пытаясь найти нужные кабинеты. Утром, чтобы Лилит вовремя присутствовала на занятии, Лестрейндж постучался в двери её спальни и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь, намереваясь застать девушку в неглиже. Но лучше бы ведьма была полностью голая, чем в том состоянии, в котором застал её Рабастан. Лилит стояла в привычном одеянии посреди комнаты и метала ножи в закрытую дверь ванной. — Что за... — начал Рабастан, как в ту же секунду ведьма, не оборачиваясь, метнула нож в его сторону. К счастью, острие ножа лишь слегка коснулось волос на макушке и затем застряло в двери. — Я так понимаю, стучаться ты умеешь, а вот дожидаться ответа — нет. Лестрейндж, не всё в этом мире можно получить наглостью, обаянием и деньгами. — Не всё, но всё меня и не интересует. Ответь лучше: как заполучить тебя? — Лестрейндж, безусловно, был шокирован таким утренним приветствием, но показывать своё состояние был не намерен. — Я не золотой снитч, так что слово «заполучить» некорректно. Также не подходят глаголы «добиться», «заслужить» и «получить». — Так, стоп, красотка. Видимо я не так выразился: как заполучить твоё доверие, дружбу, если хочешь. — Ты умеешь дружить, Лестрейндж? Рабастан ничего не ответил, лишь протянул девушке руку в знак смирения. Элегантная ручка Хоуп, хоть и облачённая в перчатку, легла в широкую мужскую ладонь. — Ты прекрасна, Лилит, и мне не нужно подбирать глаголы, дабы показывать тебе каждый день, насколько ты меняешь мой мир одним своим присутствием. Прошу, не надо колких фраз, — Лестрейндж аккуратно смахнул прядь чёрных волос, которая упала на щеку девушки. — Леденящая душу красота. Рабастан проводил Лилит до кабинета, поэтому она не заплутала в бесконечных коридорах Хогвартса и не опоздала. Первым в расписании был урок Зельеварения. В аудиторию с шумом вошли представители двух факультетов: Слизерин и Гриффиндор. — Ох, уважаемые студенты, рад вас всех видеть. Мисс Хоуп, где вы? А, вот, вижу-вижу. Напомню для всех и представлюсь для Вас, я декан факультета Слизерин, профессор Гораций Слагхорн. Прошу простить, что не встретил Вас вчера, но я надеюсь, Том с Розали тепло Вас приняли и провели небольшую экскурсию. «Ага, и почти придушили, точнее, почти придушил...» — пронеслось в голове у Лилит. — Этот год последний в вашем обучении, — продолжил профессор. — Грядёт сдача экзаменов. Сегодня вы попытаетесь приготовить зелье, которое входит в список обязательных. Прошу разделиться на пары. По традиции, студент со Слизерина в паре со студентом из Гриффиндора, и не вынуждайте меня назначать вам пару, — с этими словами профессор удалился в лаборантскую для подготовления ингредиентов. Лилит огляделась по сторонам в поисках пары, но, не найдя, двинулась вперёд и подошла к поодаль стоящему парню. Тот поднял глаза на Лилит, намереваясь уйти в сторону, но куда там. Девушка молча схватила юношу за руку и потянула его к столу, на котором уже стоял котел и ингредиенты. — Ты всегда такая? Меня, кстати, Флимонт зовут, — представился он и выдернул свою руку из цепкой хватки. — Я Лилит, как ты успел заметить вчера, новенькая. По иронии профессор решил не назначать пары, поэтому я взяла это в свои руки. Тем временем профессор вернулся из лаборантской и начал раздавать указания студентам. — Прошу всех раскрыть учебник на странице пятнадцать, рецепт «Напиток живой смерти». Прошлые ваши попытки приготовить это зелье не увенчались успехом, поэтому пришло время показать, чему вы научились за лето. Том, мой мальчик, раздай, пожалуйста, колбы, совсем вылетело из головы, что они понадобятся. Реддл сдержанно улыбнулся и двинулся по рядам, раздавая колбы. В пару к нему встала Кэролайн Шорт, невысокая девушка приятной наружности, с зелёными глазами и копной каштановых волос, обрамляющих её лицо. Реддл дошёл до стола, где расположились Лилит и Флимонт, и криво усмехнулся, ставя пробирки. Заглядывать в его мысли она не стала, точнее, на это не было ни сил, ни желания. Открыв нужную страницу учебника, девушка прочла: «Напиток живой смерти навевает на пьющего очень крепкий сон, который может длиться бесконечно. Это чрезвычайно опасное зелье, выполняйте с максимальной осторожностью. Ошибка в рецепте или приготовлении может привести к смерти выпившего зелье. Рецепт: 1. Нарежьте 13 дремоносных бобов. 2. Налейте один литр воды и добавьте 5 чайных ложек соли, после чего поставьте котёл на медленный огонь. 3. Добавьте 3 унции настойки полыни. 4. Подождите, пока зелье начнет пузыриться, и добавьте сок дремоносных бобов. Зелье должно становиться черным. 5. Нарежьте корень асфоделя, добавьте 8 унций в котёл. 6. Помешайте зелье против часовой стрелки, пока оно не станет чистым, как вода. Одно размешивание равняется примерно 2 секундам. 7. Нарежьте корень валерианы и добавьте 17 унций в котел. 8. Помешайте зелье 10 раз по часовой стрелке и 3 раза против. 9. Чтобы зелье приняло светло-сиреневый цвет, добавьте в котёл пудру златоцветника. 10. Оставьте зелье на две с половиной минуты. Если зелье стало розовым, то всё сделано правильно». Лилит прекрасно знала рецепт этого зелья, ведь не единожды готовила его своим заказчикам. Однако её партнер не хотел давать ей инициативу: несколько минут препирательств, и они сошлись на том, что Лилит занимается подготовкой ингредиентов, самым главном шагом (по её мнению), а Флимонт проследит за цветом зелья и частотой перемешивания. Работа закипела, как и котлы у рядом стоящих ребят. У кого-то уже через пять минут тягучая жижа начала выкипать через край котла, задевая соседей, кто-то использовал чары заморозки чтобы унять разбушевавшееся пламя. Лишь два стола работали слаженно и почти наравне друг с другом. Ближе к концу занятия к ним подошёл профессор и, заглянув в котёл, удовлетворённо воскликнул: — Мерлинова Борода, мисс Хоуп, у Вас дар в приготовлении этого зелья: им можно убить всех нас. Десять баллов Слизерину, ну и Гриффиндору за помощь. Флимонт закатил глаза, но ничего не возразил профессору. Лилит же засияла, как только что отполированный значок старосты на груди Реддла, а обладатель значка, увидев это, чуть не запустил ложку, испачканную в зелье, прямиком в её голову. — Том, я вижу, у тебя появился конкурент, — с озорной улыбкой сказал профессор и, не дожидаясь реакции, повернулся к классу и повысил голос. — Так, прошу всех очистить свои рабочие места. Домашнее задание — написать два свитка о том, почему рябиновый отвар является антидотом к напитку живой смерти. Надеюсь, хоть теория дастся вам легче, чем практика. Мисс Хоуп, Вы можете не делать домашнее задание. Ваши знания блестящи.***
По окончании занятий усилиями Рабастана в общей гостиной собралась компания из нескольких семикурсников. — Дорогие друзья, пришла пора всем представиться и отметить дебют новенькой в приготовлении сверхсложного зелья. Лилит, тебе удалось обойти самого Тома Реддла, такое событие без огневиски не засчитывается! Лестрейндж достал несколько бутылок янтарной жидкости, зачаровал бокалы и отлевитировал каждому присутствующему, а именно своим закадычным друзьям: Тому, неожиданно затесавшемуся в эту тесную компанию Малфою, Роуз и самой Лилит. — Что ж, — продолжил Лестрейндж, — за успехи в Зельеварении! — компания дружно подняла бокалы, обращая дружественные улыбки в сторону Лилит, хотя Реддл просто криво улыбался. — Итак, чтобы познакомиться поближе и заодно повеселиться, предлагаю игру «Я никогда не...». Суть проста. Первый игрок говорит факт о себе, начиная с «Я никогда не...». Если другие игроки также этого не делали, то тоже выпивают. Тот, кто не выпил, — говорит следующий. Если невыпивших несколько, то ход передаётся по выбору. — А если игрок соврёт? — спросила Розали, откидываясь на диванные подушки. — Зришь в корень, детка. Огневиски, который мы дружно выпили, содержит в себе не только высококлассный алкоголь, но и немного сыворотки правды, — после этих слов Реддл чуть не сорвался с места, дабы придушить Рабастана. — Том, это просто игра, к тому же наши бокалы также зачарованы: если факт, сказанный игроком, был, то соврать не получится, рука сама потянется, чтобы пригубить из бокала. Готовы? Кто начнет? Желающих не было, пауза затягивалась. — Раз вы такие скучные, начну я, — прервал тишину Лестрейндж. — Я никогда не... не носил женского нижнего белья. Розье, Эйвери, Малфой и Реддл выпили из бокалов. — Я так рад, что не поставил вас в неудобное положение, друзья. Ммм, Розали, ты следующая, — Лестрейндж указал на расслабленную девушку. — Я никогда не... не влюблялась. Бокалы подняли Розье, Лилит и Реддл. Лестрейндж игриво стрельнул взглядом в сторону Лилит. — Эйвери, ты следующий. — Я никогда не... не ходил в публичный дом. Реддл, Розье и Роуз выпили из своих бокалов. Эйвери удивлённо уставился на Лилит, заметив, что она не выпила. — Лилит, ты следующая. — Я никогда не... не убивала людей ради собственной выгоды. Все присутствующие выпили. Кроме одного. Гостиную накрыла неуютная тишина. Под взглядами сокурсников Реддл замер с бокалом в руках, а после раздражённо отставил его на столик, недовольно поморщившись от громкого звука. Он медленно встал с кресла и развернулся всем телом к Лилит. Увидев это, она поднялась со своего места и бесстрашно подошла к разъярённому парню, встав напротив него. Девушка скрестила руки на груди и насмешливо подняла брови в ожидании. Время замерло, и казалось, что они находятся в гостиной совершенно одни. Лилит посмотрела в его глаза и увидела, насколько они потемнели из-за ярости. Секунда, и рука Реддла сомкнулась на её шее, приподнимая над полом. Но, как и всегда, с этой ведьмой всё пошло не так, как он предполагал: на него в упор посмотрели такие же чёрные глаза, с красным огоньком в глубине зрачка, как у него самого, в которых не виднелось и тени страха. Реддл ослабил хватку и проговорил: — Да кто ты, мать твою, такая?