малиновый

он поднимает пакетик с рыбкой выше, чтобы заглянуть в глаза через слой воды. смеётся. из-за преломления света Сынмин ещё более забавный, чем всегда... — загадай желание, — говорит. — я слышал, если загадать желание и отпустить рыбку, оно обязательно исполнится. это желание сейчас, в данный момент, самое простое из возможных... и Сынмин это понимает, когда чувствует пальцы на ремне. когда вмиг, в одну секунду, воздух становится тягучим и плотным, а ещё очень — безумно — горячим. он опускает взгляд на губы, приоткрывает рот... после мельком смотрит в сторону, на полураспахнутый вход закулисья. боится. опускает пакетик с рыбкой ниже... она, запертая в крохотном участке воды, бьётся глазками об уголок, не в силах выбраться. спойманная в ловушку, у нее нет выбора, кроме как смириться с положением дел, и как бы она ни пыталась, спастись не может. эта рыбка кого-то напоминает. когда Сынмин склоняется и целует, разомкнув губы и подключая язык. когда он приоткрывает глаза только чтобы иметь ещё больше контроля — сразу становится ясно, кто является рыбкой в ловушке. Сынмин отходит на шаг. он облизывается — как же вкусно это выглядит, — после на несколько секунд выскакивает за дверь, чтобы вернуться совсем скоро уже без пакетика. и сразу — пальцами по изгибу талии, слегка задирая одежду. и затем — щипок у изгиба шеи, укус и горячий выдох. подкашиваются ноги, дрожит земля: дверь приоткрыта, а там — много-много голосов, женских и мужских, смешанных в один фоновый шум... пока Сынмин открывает рот шире, чтобы провести кончиком языка до мочки уха, подаваясь бедрами вперёд. пальцами — за его ремень. прикусить его подвеску, крепко сжимая металл зубами, когда Сынмин позволяет себе шепнуть планы на сегодняшний вечер у хряща уха. невозможно. невыносимо. немыслимо! он чувствует абсолютную вседозволенность, поэтому усмехается, поэтому целует немного ниже сережки, задевая ее кончиком носа. он так близко. его руки, кажется, повсюду — на талии, чуть выше у ребер, затем он спускается к бедрам, стараясь не переходить черту... и это так сложно. сложно, потому что возбуждение разгорается внизу живота — вяжущее, тягучее, как цветочный мед, — а кончики пальцев ледяные, не согретые. Сынмин заглядывает в глаза, задерживает дыхание и бесшумно улыбается, касаясь губами губ. и вот оно, то самое желание, которое загадывают на золотую рыбку... жаль только, что оно не сбудется прямо сейчас. но он обещает исполнить его позже.