тёплый

его отчаянная зависимость никогда хорошо не заканчивалась. Минхо облизывает губы — они влажные из-за дождя. он вскидывает голову, закрывает глаза... капли попадают в уголки, тяжестью ложатся на ресницы, целуют в щеки и у висков. хоть кто-то целует... Минхо сидит на бордюре на пустой, темной улице. он опускает голову, вытирает лицо о рукав худи... так устал во время промо, что ломит спину и саднят ноги: и все же он здесь, ждёт, ждёт, ждёт — и если потребуется, готов ждать ещё вечность или две. и если потребуется — сломил бы горы и сравнял бы стену с землёй. но никому не требуется. достает телефон из кармана: в мокрой от ливня руке он выскальзывает, падает на асфальт... Минхо сразу подхватывает его, неаккуратно вытирает об одежду от грязи и включает дисплей. он отправил сообщение ещё днём. “давай встретимся сегодня в восемь у нашего места. обещали дождь: не забудь взять зонт“. Минхо сжимает зубы до пульсирующей боли в дёснах, когда вновь открывает диалог. он пишет: “я жду тебя“. отправляет и сразу добавляет: “пожалуйста, приди ко мне, если любишь меня“. это похоже на манипуляцию — он знает. но у Минхо от страха дрожат руки — он закрывает глаза и чувствует, как жгущим теплом рассекает щеку. в груди так болит — так болит, пульсирует, резонирует и зовёт, одним именем, за которое он отдал бы душу и сердце, смысл своей жизни и саму жизнь... за отзвук родного голоса, за шанс поговорить снова как прежде он бы пожертвовал всем что у него есть: всеми деньгами, влиянием и собой. но он ждёт уже час. никто не приходит. и Минхо хочет верить, что все кончено, что никогда не будет как прежде — и он хочет отпустить, вздохнуть спокойно и оставить чувства в прошлом. но любовь стучится в двери — он любит искренне и тихо, — и если бы этот голос, этот его любимый голос попросил отпустить — он бы сделал это, он бы согласился уйти в обмен на чужое счастье. но ему никто ничего не говорит. и Минхо запутался. ему страшно. нужно, чтобы кто-нибудь сказал, прямо и открыто, что он не нужен, что необходимо уйти — но его сообщения даже не читают. он устал. и дождь прячет его горе за тысячами капель: они скользят по его шее, забираются холодом под одежду... но Минхо кажется, что он и сам настолько остыл, что не чувствует рук. он поднимается. закрывает глаза. а в голове — тот поцелуй под дождем, когда шипение ливня рассекал смех, когда путались пальцы в мокрых волосах — Минхо помнит это слишком хорошо, чтобы не испытывать разрушающее отчаяние внутри. он смотрит на сверкающий под фонарями асфальт. — я отпускаю. Минхо выдыхает, вытирает глаза о рукав худи и хмурится. — я отпускаю тебя, — повторяет громче. ведь такое никогда хорошо не заканчивалось. он знает. и поэтому единственный выход — отпустить и никогда не вернуться вновь.