жемчужный

за столько лет Крис устал от этого культа влюбленности: фильмы, книги, шоу по телевизору — везде и всюду говорят о любви, да так много, что его начинает тошнить. он шутливо закатывает глаза, когда слышит об очередной паре в стенах компании, качает головой и приговаривает: “я устал от вашего культа влюбленности“. Крис знает — наивно верит — в свою непоколебимость, в лёд своего сердца, и не боится поддаться чувствам, в которых теряются другие. не боится, ведь его это точно не коснется — непременно и обязательно, — и вместо свиданий в жизни только работа. его ирония играет с ним злую шутку: он презирает культ влюбленности, а сам все чаще смотрит в телефон. а сам ищет в лицах на улице только одно, борется с сердцем, которое вот-вот — и возьмёт верх над головой; которое не поддаётся силе воли... и нужно думать — брать себя в руки, — но Крис со страхом обнаруживает дрожь по ногам, застывший в лёгких вздох и абсолютно пустые мысли. и думать хочется только об одном — об этом имени, о звуке голоса, о вкусе парфюма, и ещё и ещё... и ещё — о вымышленных сценариях, о ночах вдвоем, которые Крис воображает. он презирает культ влюбленности, но взял бы с собой посчитать звёзды — за каждую десятую положен поцелуй, — пока рассвет не зальёт красками ночь. он презирает, но неимоверно сильно любит — случайно, неосознанно, — выискивая в фильмах и книгах чувства такие же, как у него под ребрами. тянут на дно эти мысли — вот бы совсем ничего не ощущать, — и Крис бы разбил себе грудь, чтобы заглушить этот сбитый ритм сердца... оно кажется не своим, оно словно чужое, иначе почему пульс так меняется при звучании одного-единственного имени. он не может. невыносимо. невозможно жить, когда так сильно любишь, невозможно смотреть на человека, которого нельзя коснуться — и Крис задыхается, и он тянется вперёд, и он хватается за возможность быть рядом... раннее утро. сегодня по планам — работа допоздна, а дальше — альбом и никакой возможности быть ближе. он звонит в пять утра, много раз извиняется и просит встретиться. — это срочно, — голос ломается посреди фразы. — я буду ждать у нашей с тобой кофейни. и он и правда ждёт. Крис бы прождал больше, если бы потребовалось, он готов ждать месяцами и годами — лишь бы только получить ответ. но когда видит, когда слышит голос, когда чувствует в прохладном утреннем воздухе знакомые нотки парфюма, то забывает всё что хотел сказать. забывает о времени, забывает о планах — и лишь любовь тепло дрожит в груди, прямо между лёгких, где бьётся сердце. Крис касается запястья, прячет кончики пальцев в чужом рукаве, рывком подтягивает к себе и, упираясь спиной о стену, обнимает. закрывает глаза, утыкается кончиком носа в волосы у виска... долго молчит. — я так давно хотел это сделать, — шепчет наконец. хмурится, сжимает крепче в руках до хруста костей и обволакивающего тепла. — не думал, что так получится. сказать так сложно — почему вдруг родной язык кажется таким трудным, — и в горле горько вяжутся невысказанные слова. ничего не требуется. ни оправданий, ни признаний — ничего. ведь его достаточно. его, неровно дышащего прямо у уха; его, так крепко обнимающего, что кружится голова... Крис чувствует пальцы на ремне своих брюк. ощущает, как к нему прижимаются ближе — и он сжимает зубы до боли в дёснах, касается губами линии скулы и окончательно сдаётся. целует. прищипывает, прикусывает, склоняет голову, меняет положение... целует до холода по рукам, до дрожи в коленях — целует так, как никто и никогда, словно в последний раз. в порыве чувств краешками зубов задевает губы, но не может остановиться. в этом поцелуе — те самые слова. в этом поцелуе — месяцы ожиданий, все те сообщения, которые так и не хватило смелости написать. в этом поцелуе — ночь из его воображения, в которой звёзд больше, чем песчинок на побережье. отпускает из объятий, прихватывает руками за лицо, прощупывает движения челюсти во время ласк... отстраняется, снова хмурится, касается лбом лба и беззвучно усмехается. — я презирал культ влюбленности... Крис открывает глаза только чтобы заметить улыбку напротив. — ...но в первый день февраля полюбил тебя.