жемчужный

он зажимает в зубах голову рыбки пуноппан, улыбается и отпрыгивает назад. немного раздражает и выбешивает: Крис всю прогулку ведёт себя так, словно ему тринадцать, а не двадцать пять. откусывает, упирается в ограждение у дороги и, сжимая рыбку в салфетке у хвоста, спрашивает: — хочешь? да. — а рыбку? смеётся, склоняет голову набок — мало его прибить за этот раскованный, на грани риска флирт, в котором он полностью отдает себе отчёт. Крис бегло оглядывается по сторонам, крепче хватается за ограждение и говорит: — иди сюда. сократить расстояние в два шага, кончиками пальцев — по выпуклости его груди. Крис резко выдыхает, шуршит салфеткой, перехватывая рыбку покрепче, чтобы не уронить, тянется за поцелуем... отвернуться — он утыкается носом в шею, не теряется и жмется губами, прищипывает в наказание. так пусто на улице — но внутри чувств хватит на тысячи людей. и он отпускает ограждение, обхватывает за спину и вжимает в себя, вскидывая голову и губами мазнув по шее снизу вверх. ощущение земли теряется под ногами — и никаких мыслей больше не остаётся, когда Крис сбивчиво выдыхает прямо под ухо. он роняет рыбку пуноппан в пыль у бордюра, освободившейся ладонью ведёт поперек спины, по лопаткам... целует в краешек уха. — в моих руках может быть только одна сладость. в его словах слышна усмешка — бесстыжий. пальцами — по его плечам, под краешек рукава футболки — греть ладони под его одеждой приятно до безумия. и Крису это нравится, он в абсолютном восторге и в невыносимой любви, и поэтому, чуть отстранившись, опускает голову и губами прижимается к ключице, спрятанной под тканью черного худи. — опять воруешь мою одежду из шкафа? — спрашивает мягко, на тихом выдохе, затем одной рукой лезет под край одежды на спине... пальцами — по голой теплой коже, щекой прижимается к изгибу шеи и улыбается улыбается улыбается, выворачивая сердце наизнанку. и пульс в его груди ощущается так четко — он неровный, быстрый, но сильный. его пальцы на пояснице совершенно сводят с ума — Крис это знает. знает и умело играет с чужими чувствами. он перекатывает чужое сердце в ладонях, разламывает его и осторожно собирает обратно — не бьёт и не кидает, не причиняет вреда только потому что безумно, безусловно и просто любит. на этом засвеченном ночном небе нет ни одной звезды — но внутри него дышит вселенная. и Крис выравнивает сбившийся пульс одной только силой воли, затем отстраняется, носом легонько отодвигает волосы с лица и сухо целует вдоль скулы. от его губ так сладко пахнет — лучше любого из существующих десертов... и даже наверняка лучше той рыбки пуноппан. выдернуть руки из рукавов его футболки, сжать его лицо в ладонях... он всматривается в глаза, облизывается и покорно ждет. кончиком языка — по его губам, и Крис приоткрывает рот, едва подаётся вперёд и наконец целует. застывает дыхание и сжимается в грудной клетке сердце, когда он, поворачивая голову, углубляет, но не напирает, ослабляя объятия... а после — влажными губами зацеловывает лицо, тихо смеясь, отталкивается от ограждения и прижимается щекой к уху. — у нас с тобой времени – до самого утра, — шепчет. — нам некуда торопиться... Крис знает, что не вернётся домой до восхода солнца — и пускай... ведь все же сегодня такая сладкая ночь. слаще сахарной луны, карамельных звёзд и той самой рыбки пуноппан.