Глава 23
Снайпер на крыше
Остров Англси, деревня Ньюборо, 01 октября 2023 Несмотря на тёплую и погожую осень, розы в церковном саду почти отцвели. Словно кровоточащие разбитые сердца, ещё багровели кое-где в объятиях зелёной листвы редкие тяжёлые бутоны. Скоро преподобная Майкл срежет и их. В память об угасшем лете она составит пышный, бесстыдно роняющий бархатистые лепестки букет и преподнесёт его супруге, как делала это каждый год с тех пор, как они с Уриэль оставили службу и осели в Ньюборо. Если розы – семейное хобби, то октябрьский букет уже – семейная традиция.***
Майкл Хевенли, погружённая в раздумья, бесцельно бродила по присыпанным крупной каменной крошкой дорожкам. Изредка она надолго замирала у одного из кустов, рассеянно скользя то взглядом, то кончиками пальцев по тёмным, почти гелиотроповым резным листьям, и думала, думала, думала... Преподобная была убеждена: бывших не бывает... никого – ни военных, ни разведчиков, ни полицейских, ни врачей, ни учителей даже. Пенсия или, если угодно, отставка – не более чем выход в запас: приходится оставаться начеку. Майкл раз за разом, точно аудиозапись, проигрывала в памяти вчерашний разговор с сестрой, который стоил ей и – она подозревала – Агнес тоже бессонной ночи. Преподобная хмурилась и кусала губы. Сейчас её никто не видит (разве что Уриэль, но это не в счёт), так что можно позволить себе такую роскошь. Майкл не одобряла действий Мю, но и спорить с главой подразделения, на которую ссылалась упрямая и честолюбивая сестрица, не смела. Бывших ведь не бывает... А Майкл Хевенли слишком хорошо знала, что такое субординация. Кесарю кесарево, конечно, но, даже приняв сан, Майкл Хевенли блюла былое профессиональное комильфо: правила Конторы стали, как ни крути, её первыми десятью заповедями. Те, что некогда были, по слухам, выбиты невыразимой господней дланью на скрижалях, пришли в её жизнь много позже. Преподобная покачала головой своим опасениям и сомнениям и, досчитав до десяти, глубоко вздохнула, пытаясь прогнать от себя всё, что мешало сохранять хладнокровие. – Помоги тебе... кто-нибудь, малышка Мю, – прошептала Майкл, глядя в не по-октябрьски светлое небо и, на ходу срезав позднюю, едва распустившуюся розочку для супруги, направилась к дому божьему... и своему, по старой привычке чеканя шаг.***
Что может скрываться в церковных казематах?.. Кладовые? Пыточные камеры для еретиков, если речь идёт о средневековых храмах и монастырях, которых – в разной степени сохранности – в Великобритании осталось немало?.. В подвале вверенного преподобной Майкл дома не было ни крыс, ни цепей, ржавыми гадинами тянущихся от отсыревших стен, ни окованных чернёным металлом массивных деревянных дверей... ...Там была лишь одна просторная комната, щедро освещённая плоскими потолочными лампами. По правую руку – стеллаж с безликими папками и две незаметные двери – арсенал и кладовая; по левую руку – светло-серый стол, очень длинный и очень широкий; на нём – шесть установленных полукругом мониторов. Чуть поодаль от стола – ровная стопка обтянутых дерматином спортивных матов и пресловутые складные пластиковые стульчики, – импровизированный партер, – составленные один к другому впритык. Всё просто: ни запасов картошки или репы, сваленных горкой на виду, ни призраков (не)святых инквизиторов – в подвале церкви находился командный пункт Ньюборо, где царила Уриэль Уайт-Хевенли. А как же розы? А розы всегда были лишь прикрытием, ибо разведчику нужно две вещи – годная легенда... и связной, которому можно доверять.***
Хотя дверь была открыта, Майкл Хевенли остановилась у порога и постучала по косяку – она слишком хорошо знала, как Уриэль умеет "нырнуть" в работу. Не хотелось пугать супругу, а пулю в лоб или клинок в солнечное сплетение получить хотелось ещё меньше. Не отводя глаз от мониторов и крепко прижимая к уху простой кнопочный телефон (или что бы там им ни притворялось), Уриэль сделала условный знак свободной рукой: всё в порядке, проходи. Майкл остановилась у стола и положила на клавиатуру розочку на тонком стебле. – Это не просьба, Сержант! – рявкнула Уриэль в трубку, успев послать Майкл короткий взгляд, исполненный нежности. – Это пр-риказ! Поднимайте дроны! Я хочу видеть периметр! Почему я до сих пор не вижу периметр?! И где, мать её, Шакс?! Она давно должна быть на позиции! По-че-му я не ви-жу Ша-акс?! Преподобная Майкл расслышала приглушённый стариковский бубнёж, однако слов разобрать не смогла. – Защищать "Эдем", как будто это Букингемский дворец! Вы-пол-нять! – проорала Уриэль голосом, от которого кони королевской гвардии, наверное, в своё время приседали.***
– Принести чайкý, милая? – спросила Майкл участливо. – Они совсем разучились работать! – поблескивая стёклами очков, воскликнула Уриэль невпопад. – Размякли! – Мне кажется... – предположила Майкл осторожно, – ты слишком переживаешь. – Мю ведь сказала: всё согласовано с Самой, для нас опасности нет... – Тем не менее сюрпризы нам тоже не нужны! – Уриэль фыркнула. – Мю больше не проявлялась, не говорила, когда ждать гостей? Майкл покачала головой. – Ладно, давай сюда свой чай, твоё преподобие. – Уриэль украдкой улыбнулась, не переставая поглядывать в мониторы. – Поднимешься? – спросила Майкл. Уриэль в ответ одарила её красноречивым взглядом. – Ясно. Скоро вернусь. Майкл на мгновение накрыла пальцами запястье супруги и бесшумно удалилась. – Мне без сахара! – донеслось ей вслед. Уриэль Уайт-Хевенли вытащила из верхнего ящика стола планшет и, введя пароль, указательным пальцем правой руки неистово затарабанила по блестящему экрану. Левая рука серого кардинала Соседского дозора покоилась на клавиатуре, ласково поглаживая тонкий стебель розы, лишённый шипов садовым ножом её заботливой супруги. ...Да, в ранней юности Уриэль (тогда ещё просто Уайт, без дефисов и прибавленных фамилий) подавала определённые надежды как пианистка.***
Чёрный бронированный внедорожник, утробно урча и посверкивая неприлично огромным значком "Мерседес" на широкой серебристой решётке, промчался по узкой дороге в сторону Ньюборо. Когда облако поднятой квадратно-гнездовым монстром пыли немного рассеялось, стало заметно, что ржавый почтовый ящик с надписью "Eden", мимо которого, словно летучая мышь из преисподней, как раз пронеслось дитя австрийского автопрома, опасно накренился. Одноногий страж, жалко шамкая слабо поддерживаемой изогнутым язычком расшатанной дверцей, будто несчастный старик – беззубым ртом, мелко подрагивал, точно от страха. К сожалению, рядом не оказалось никого, кто мог бы придать бедняге былое вертикальное положение и немного успокоить его судороги.***
– Дальше пока прямо? Далеко ещё? – с едва различимым славянским акцентом поинтересовалась сидевшая за рулём леди. Несмотря на дизайнерские тёмные очки в пол-лица и закрывающую светлые локоны шёлковую косынку, повязанную то ли на манер карикатурной шпионки или путешествующей инкогнито кинодивы из американского блокбастера, то ли в качестве оммажа Эшли Грин, было очевидно, сколь красива сосредоточенная леди-водитель. Фарфоровая кожа, лёгкий румянец на лишённых комков Биша щеках прелестно оттеняет точёные скулы; идеально очерченные губы, слегка тронутые матовой помадой оттенка старой розы, не скрывают удовлетворённой улыбки... О да, Mashenka любила скорость, а в столице, как известно, особенно не разгонишься. – Ещё пару минут прямо, Мэри, – раздался другой женский голос с заднего сиденья. – И не будем... пока... рассчитывать на радушный приём. – Сколько тебе повторять?! Меня зовут Маша! Понимаешь? Ma-sha! – прошипела красавица. Ей вторил глухой бас: – Оу, май диэ лэйдиз, донт ю аргуэ! Зис ис сач э бьютифул дей! Ви ар хэвинг э ловели трип хир! Зэ вэзэр из соу найс энд зэ синери со пикчэрэск! Вай со тэнс? Вай аргуэ? Энджой зэ момент! Ауэ лайф из насинг бат э момент! Эпришэйт зэ бьюти оф ит! Машенька, пользуясь тем, что её устремлённый на деревенскую дорогу взгляд за огромными очками неразличим, картинно подзакатила глаза. – Мне бы вашу уверенность, мистер Афонофф... – проговорила Мюриэль устало, как будто возвращаясь к старому спору. – Поверьте: для всех проще и безопаснее было бы предупредить местных о нашем приезде, как и о том, что я вас сопровождаю. – Ноу, май диэ эйджент, зэт вулд спойл зэ сюрпрайз! – ответствовал бизнесмен и меценат благодушно. – Эвериван нидз э гуд сюрпрайз самтаймс, белив ми. Машенька за рулём хранила молчание. – Въезжаем в деревню, – констатировала Мюриэль. – Я бы на вашем месте приготовилась. Они могут стрелять. – Иф ай вёр ю, май диэ, ай вулднт ворри. Нафинг бэд кэн хэппен. Ин зэ энд ит ол вилл би сплендид. Ю вилл си... – стоял на своём мистер Афонофф. – Кому-то слишком скучно жить... – прошелестела Машенька, сбавляя скорость. Она совершенно не беспокоилась о том, что босс и благодетель расслышит её ироничную ремарку. – Они могут стрелять по машине, Masha! Ты хоть понимаешь, что значит оказаться под перекрёстным огнём?! – Мюриэль даже слегка повысила голос в тщетной надежде, что будет услышана. – Оу, донт мейк сач э фасс! Сандал Афонофф не позволил дамам продолжить перепалку, которая с разной степенью интенсивности продолжалась с самогó Лондона. – Иф зэй донт хэв э гуд совиет танк ин э воркинг кондишн, зэн итс файн! – Он махнул рукой, отгоняя опасения Мюриэль, точно назойливого комара. – Танков на моём веку не завозили, – парировала та, – но и без танков там народ ого-го! Я настаиваю! – Мюриэль выпрямилась на просторном кожаном сиденье. – Я настаиваю на том, чтобы позвонить детективу Наттер! Или сестре! Да чего я вообще!.. Слушаю вас!.. "Мерседес", снизив скорость до минимума, крался по узкой улочке вдоль аккуратных живых изгородей и невысоких оградок, из-за которых любопытно выглядывали ухоженные деревца и кусты. Одним резким движением Мюриэль вытащила айфон из кармана светлых джинсов. Чего она не ожидала, так это того, что украшенные золотыми перстнями пухлые пальцы мистера Афонофф проворно сомкнутся на её запястье. – Не трогайте меня! – взвизгнула Мюриэль Хевенли неприлично высоким голосом. – Ай бэг ю, май диэ эйджент, афтер ол а хэв дан фор ю энд ёр "Хэд Офис"... – В тоне бизнесмена и мецената, несмотря на жуткий акцент, отчётливо прозвучали пренебрежительные кавычки. – Плиз, би э литтл бит кайндэ энд мор андэрстэндинг, лет эн олд мэн хэв сам фан. Хэвэнт ай ёрнд зэт? Недовольно морщась и кривясь, Мюриэль Хевенли отдёрнула руку. Айфон упал на кожаное сиденье между ней и мистером Афонофф. – Оу!.. – Бизнесмен и меценат улыбнулся с искренней благодарностью. – Зис из реалли кайнд. Траст ми! Айм эн олд мэн, ай хэв син сам хоррибл щит ин май лайф. Зис из нот гоинг ту би дэнджероус. Найзэ фор ми, нор фор ю. Энд бифор ю сэй самсинг, ай ноу зэт ю ар хир ту протект ми энд Маша. Ай донт нид эни протекшн, бат ёр босс, зис инкредибл вумен, вос со адамант! Ит вилл би файн! Евриван вилл би файн! Энд ю онли имеджин ёр фрэндз фейс, уэн ай телл хим вот ай толд ю! Зис ис ворс ит! Мюриэль отрешённо прикрыла глаза: будь что будет. Они въехали на Хай-стрит.***
– Сержант! Вы у монитора?! Вы у монитора, Сержант?! – прокричала Уриэль, не думая о том, что прижимает кнопочный телефон к уху плечом, а это может сказаться на качестве связи. – Передислоцируемся, Сержант! Они не едут в "Эдем"! Не бубнить! Выполнять! Они явно направляются к центру! Все силы туда! Бегом марш! И чтоб они вас не заметили! Хлебнув подостывшего чая, Уриэль Уайт-Хевенли нервно заходила по комнате – нет, метаться в панике она не могла себе позволить. Чужак! Двое чужаков как минимум! Как бы тщательно ни было затонировано лобовое стекло "Мерседеса", с картинкой, отщёлкнутой дроном, не поспоришь: за рулём явно не Сандал Афонофф, новоиспечённый британский подданный, бизнесмен и меценат! Спустя тягучее, как тонкая струйка смолы, мгновение, Уриэль схватила пресловутый телефончик и нажала на крайнюю левую кнопку. – Где снайпер?! Почему я всё это время не вижу снайпера?! Забытая на дальнем краю стола рация всхлипнула, и до Уриэль Уайт-Хевенли донеслось сдобренное помехами, но не менее от этого раздражённо-кокетливое: – Зайка моя сладкая, если б ты меня видела, это значило бы, что бабуле действительно пора на пенсию! – Ша-акс! – выдохнула Уриэль с облегчением, отбрасывая в сторону притворившийся телефоном коммуникатор и хватая допотопную рацию. – Доложить обстановку! – На Хай-стрит пока тихо, машинка медленно приближается, проехала церковь тридцать пять... – миссис Шедуэлл запнулась, – тридцать семь секунд назад. – Сама вижу. – Сдерживая дыхание, Уриэль вперила немигающий взгляд в экраны. – Не переживай так, заинька! – У меня не такой позывной! – Да кому они нужны теперь! – из рации донеслось недовольное пощёлкивание, будто агент Шакс в ответ на замечание Уриэль прицокнула языком. – Всё под контролем. Вон, гляди, тормозят. Заляжем на дно. – Всем – быть наготове! Тишина в эфире! – прошелестела Уриэль, всматриваясь в главный экран, на котором – в скупых тонах монохрома – квадратный джип неспешно парковался возле деревенской лавки.***
Водительская дверь австрийского внедорожника, расположенная – против британских традиций – слева, медленно открылась, выпуская наружу небесное создание. Поправив идеально сидящие очки и действительно чуть сбившуюся набок косынку, Mashenka цепко оглядела совершенно пустую улицу и быстро нырнула обратно в салон, захлопывая дверь. – Ни души... Сайлент-Хилл какой-то... – откидываясь на водительском сиденье, пробормотала она по-русски. С момента въезда в деревню они не встретили ни единого местного жителя, и Машенька, до сих пор не очень волновавшаяся, однако, как человек, воспитанный на страшных сказках Стругацких и байках про Чернобыль, против воли запереживала. В Ньюборо всё было такое опрятненькое, отглаженное-отутюженное, неестественно ухоженное, залитое солнечным светом – ни дать ни взять, где-нибудь за углом лангольер зубищами пощёлкивает, а все редко припаркованные машинки нет-нет да намекнут на события "Почти как Бьюика" того же Стивена Кинга. Как бы клоун с красным шариком из какой канавки не выполз!.. – Они нам не рады, – заботливо подсказала Мюриэль с пассажирского сиденья, – вот и затаились.***
Разрывая тишину сонной улочки, чмокнули раздвижные двери: на крыльцо безымянного магазина, отдалённо напоминающего "Теско", медленно выплыла брюнетка неопределённого возраста, облачённая в длинное чёрное платье и мохеровую накидку. Скользнув по "Мерседесу" ничего не выражающим взглядом, женщина не спеша вставила в ухо беспроводной наушник и со скучающим видом принялась копаться в телефоне. Когда занятие это ей опротивело, Агнес Наттер (а это была именно она) достала из кармана вязаной накидки пачку сигарет и задумчиво закурила, щурясь и выдувая длинные струйки дыма куда-то вбок. – Ю си, еврисинг из окей. Ноубоди'з шутинг. – Сандал Афонофф покосился на Мюриэль. – Это детектив Наттер! – воскликнула она. – Мне срочно нужно к ней! – Ноу... ю уэйт, май диэ эйжент. – Бизнесмен и меценат, не смущаясь, похлопал Мюриэль по руке, точно он позабыл, как она верещала "Don't you touch me!" с десять минут назад. – Мне поговорить с ней, Сандал Онуфриевич? – спросила Маша по-русски, кивая на отрешённо курящую Агнес. – Только будь осторожна, родная. – Сандал Афонофф наклонился вперёд и ласково сжал плечо ассистентки. – Нам с тобой тут ещё дачку строить. Нехорошо, если с соседями с ходу поцапаемся. – Понимаю, – кивнула Машенька отрывисто и смело выбралась из машины.***
– Добрый день! – приветливо улыбаясь, ассистентка бизнесмена и мецената направилась к курящей у высокой чёрной мусорки, приплюснутой крышкой коммунальной пепельницы, Агнес. – Впервые в наших краях? – осведомилась валлийская ведьма вместо приветствия. – Издалека ли?.. Она бросила мимолётный взгляд на номера машины, заранее ей, естественно, известные. – Из Лондона, – ответила Маша охотно. – Очень долгий путь, знаете ли... Я всю дорогу за рулём... устала... до чёртиков! – И что привело вас сюда в октябре? – спросила Агнес Наттер без намёка на добродушие (наушник она тоже не вынула). – Туристический сезон закончился... У нас здесь... знаете ли, скука смертная теперь. До сáмого лета. – В первую очередь, – проговорила Машенька уверенно, – мне хотелось бы купить водички... – О... этого добра навалом! – перебила её Агнес. – А во-вторых, – не отступала её визави, – раз сейчас не сезон... То, наверное, и в отеле вашем ("Вывеска совершенно изумительная! Ручная работа, да?) места найдутся? Нам бы отдохнуть немного... С дороги-то... – Какой у вас акцент прелестный, юная леди, – заметила Агнес напрямик, резко меняя при этом тему. – Говорите вы, как британка, но губно-губные звуки у вас всё равно слишком... "зубастые", что ли... Из Восточной Европы? – Я родилась и выросла на Урале, – не стала отпираться Маша, – но уже несколько лет живу и работаю в Лондоне. – Кем работаете? – осведомилась Агнес Наттер вежливо, будто поддерживала small talk, при этом незаметно отступая вправо и как будто загораживая вход в магазин. – Вы всех покупателей так расспрашиваете? – поинтересовалась Маша без вызова. – Только интересных, – с лёгкостью отозвалась Агнес Наттер. – Я секретарь, личный ассистент, если угодно, – сказала Маша честно. – Привезла сюда руководителя... на встречу. – С кем? – Агнес Наттер вежливо улыбнулась, но в глазах её блеснула сталь. – Я не имею права об этом распространяться, – ответила Маша. – Уверена: мой босс знает, что делает. – Сомневаюсь... – протянула Агнес отрешённо. На крыше магазина, поглядывая в оптический прицел, с пальцем на спуске застыла Трейси Шедуэлл: она ждала условного сигнала. – Хорошо, ладно. – Маша глубоко вздохнула. Где-то над ней, задерживая дыхание и ожидая команды, Трейси Шедуэлл приготовилась подвести прицельный маркер под нужный угол. – Стоп! Хватит! Детектив Наттер, прекратите! Эта операция санкционирована Самой! – Мюриэль Хевенли выпрыгнула из внедорожника и метнулась вперёд, становясь между Агнес и Машей. – Я – гарант! Мистер Афонофф и его ассистент находятся под защитой Конторы! Сама приказала! Агнес сделала незаметный пасс рукой – точно накидку поправила. Трейси Шедуэлл тихо кашлянула, отложила винтовку и прижалась щекой к прохладной ряби черепицы. В подвале церкви Уриэль Уайт-Хевенли перевела дыхание, вытерла пот и выкрикнула в трубки всех доступных средств связи: – Отбой! Пока – отбой! Ждём отчёта малышки Мю! Позывным sister-in-law она в этот раз не пренебрегла.