Твой конец — моё начало

      Антон быстро шёл по тёмному коридору, где ещё не успели появиться люди. Лишь 5 часов утра, а парень уже на ногах, находится здесь только ради того, чтобы... Защитить Попова?..       Нет, Шастун здесь для того, чтобы кое-что ему показать. Кое-что, что не делал с ним даже он.       — Доброе утро, Арс. — Антон открыл дверь и зашёл в тёмную комнату, сверкая хитрой улыбкой.       Мужчина в углу тут же сел прямо, а глаза его, казалось, сверкнули в темноте.       — Малыш... Соскучился по папочке?       Бархатный голос будто обволакивал Антона в этой темноте, но он быстро сбросил это навождение, не давая ему сбить его с курса.       — Это у тебя надо спросить.       В темноте послышалось, как мужчина тихо хмыкнул, и Шастун в два шага оказался рядом с ним.       — Нет, ведь ты... — Арсений окинул его взглядом. — Далеко не "папочка", скорее...       Он не успел договорить, как Шастун схватил его за ворот новой футболки и рывком поднял на ноги. Попов оказался прижат к стене, а рука парня покоилась на его горле.       — Не порть мне настроение. У нас с тобой на сегодня планы.       — Ну-ну... — насмешливо протянул Арсений, но в глазах его мелькнул страх и этого было достаточно Антону... Пока что.       — Руки, Попов. — Шастун убрал руку с его горла и выжидающе скрестил их на груди.       — Силой меня взять хочешь?       — Только если будешь плохо себя вести.       Арсений опустил глаза и молча наблюдал, как Шастун завёл его руки за спину и сцепил запястья наручниками. Антон удивился такой поразительной покорности, но, с другой стороны, когда-то же он должен сломаться. Всему есть предел.       — Антош, тебе не страшно?       Они шли по тёмному коридору, и только Антон знал, куда они сейчас идут. Наверняка даже Журавлёв и половина персонала ещё не были в этом месте.       Тем не менее, сейчас Шастун был на взводе, так как присутствие мужчины рядом вновь вселило в него сомнения. Потому его голос сейчас лишь раздражал, а насмешливый взгляд неимоверно бесил.       — Попов, ещё раз подашь голос, и я за себя не отвечаю.       — Оу... Мальчик повзрослел...       Антон, даже почти не глядя на мужчину, отвесил ему звонкую пощёчину, от которой тот глухо вскрикнул.       — Я предупраждал. — холодно процедил парень, когда Арсений дёрнулся, чтобы освободить руки, но холодный металл не дал ему этого сделать.       — Ну и мразью ты стал, сладкий... А был таким хорошеньким...       Антон проигнорировал эту провокацию, так как голос мужчины и так дрожал. А ведь они ещё даже не пришли... Парень чувствовал, как Попов бросает на него быстрые взгляды и тут же отводит глаза обратно. Он слышал его дыхание и, казалось, даже сердцебиение.       — Поделишься планами?       Шастун наконец удостоил его взглядом и остановился около давно знакомой двери. Эта комната была чем-то... Неимоверно расслабляющим. Что ж, придётся осквернить её стены.       — Скажи... Ты хочешь умереть?       Глаза Арсения стали шире, а с губ пропала усмешка.       — Нет.       В этом маленьком слове было столько чувств, столько желания... Столько страха.       — Захочешь. — парень открыл дверь, подталкивая Попова внутрь.       Слова, которые он говорил, уже не казались ему такими страшными. Действия были осознаны, и он наконец-то понял, что реально хочет этого. Хочет мести. Хочет видеть страх в глазах.       Они оба находились в закрытой мини-сауне, которую когда-то решил оборудовать Матвиенко. Антон заранее позаботился, чтобы джакузи было наполнено тёплой водой. Как только они подошли, он нажал на кнопку доп.подогрева, а на поверхности появились пузырьки.       Арсений наблюдал за этим, переводя взгляд с парня на джакузи и обратно. На его лице ясно читался страх вместе с непониманием, но при этом хватало места для колкостей.       — Будешь купать меня? Очень мило, Антон.       Шастун улыбнулся, не отводя глаз поверхности воды.       — Конечно,купать... Можешь располагаться.       — А руки?       Антон приподнял бровь, окидывая мужчину взглядом.       — С каких это пор одежда тебе мешает? Не зли меня, и залезь уже в это чёртово джакузи.       Арсений не ответил ему и молча опустился в каменную чашу. Его тело тут же расслабилось, об этом говорили его глаза, поза, а так же приятные мурашки, которые тут же пробежались по его коже. Антон облизал губы и улыбнулся, наблюдая за этой картиной.       Видеть мужчину таким... Беззащитным. Идеально.       Он обошёл его и, встав сзади, положил руки тому на плечи. Арсений слегка вздрогнул, уже не скрывая своего страха, но парень лишь наклонился ниже, шепча слова ему на самое ухо.       — Знаешь... А ты мне никогда не давал так расслабиться.       — Антон, я...       — Замолчи, дай мне сказать...       — Я...       Шастун закатил глаза и сильнее сжал пальцы на теле Попова.       — Я предупреждал.       С этими словами он со всей силы надавил на плечи мужчины, погружая того в воду с головой. Брюнет попытался встать, наверняка ещё не до конца понимая, что произошло, но ему не дали этого сделать.       Секунда. Две. Три. Четыре. Пять... Антон ослабил хватку и голова Попова показалась из-под воды. Горячие капли стекали по его лицу, а мокрые волосы закрывали глаза. Он быстро ловил ртом воздух, но Шастун не дал сделать ему больше двух вдохов, вновь погружая в воду.       Ещё пять секунд. Десять. Тело мужчины бесконечно долго дёргалось, пока парень вновь не дал ему небольшой пеперыв.       — Шастун, ты...       — Всё ещё не хочешь умирать? — он ещё раз окунул его голову в воду и тут же выпустил, наслаждаясь страхом в еле открытых глазах. — Знаешь, а я хотел. Почти всё время, что я был у тебя, я желал смерти. И после... Тоже.       На него вновь нахлынули все те чувства, что обуревали его во время проживания в том доме. Всё то, что не затмевала даже слепая глупая любовь.       Всё: страх, жажда, боль...       И взгляд голубых глаз, которые сейчас смотрели на него, совсем с другими чувствами... Даже они не меняли ситуацию.       Антон сжал зубы и вновь опустил Попова под воду. Так продолжалось, пока мужчина не перестал дёргаться, лишь тогда парень дал Арсению сказать хоть что-то, а не просто ловить воздух ртом.       — Всё... Пожалуйста... Покончи с этим...       Голос мужчины звучал хрипло, глаза уже не открывались, а руки безуспешно пытались сдёрнуть с себя наручники. Мокрая насквозь футболка прилипла к телу, делая его совсем уж жалким.       — Как же мне покончить с этим?       Арсений попытался открыть глаза, но вода, капающая с волос, не дала ему этого сделать.       — Убей меня...       Антон приподнял уголок губ, удивляясь, как быстро он смог добиться желаемого эффекта. Вид такого Арсения был как бальзам на его душу, и знал, что внутри мужчины сейчас те же чувства, что когда-то испытывал и парень...       Да, пусть он станет его копией и не более. Пусть будет казаться таким лишь с виду. Но Антон сделает так, чтобы Арсений не понимал его, чтобы он надеялся, а потом надежда улетала из его рук, словно бабочка в небо. Как когда-то сам мужчина делал с ним...       — Нет, дорогой... Ещё рано. — он приблизил своё лицо к нему, радуясь, что тот не видит его. Антон медленно коснулся своими губами его, медленно ведя языком, а затем так же стремительно отстранился и вышел из сауны.       За дверью было не так жарко, или же это присутствие Арсения заставляло всё его тело гореть так, будто вокруг бушуют пожары. Сердце билось, осознавая свой триумф над мужчиной, пока сзади не послышались шаги.       — Ну и чем же вы там занимались? Ванну принимали?       Антон до боли сжал зубы и тихо выдохнул, поворачиваясь к стоящему сзади Журавлёву.       — Даже если и так, то что?       — Шастун, если это твой дом, это не значит, что ты можешь так со мной...       — Значит. — Антон сам не понимал, как после общения с Арсением перенимает целиком его самоуверенность и манеру общения. Даже поза та же. — И нет, мы не принимали ванну. Нам было... Интереснее.       Дмитрий выгнул бровь, переводя взгляд на закрытую дверь.       — Можно?       Антон посмотрел туда же, вновь будто видя перед собой образ Арсения. Что ж... Мужчина вполне это заслужил.       — Да.       Мужчина облегчённо улыбнулся и до Антона дошло, что у него явно были подозрения, насчёт его и Попова. Он думал, что Шастун влюбился в мужчину и держит его только для "успокоения души"? Что ж... Возможно, в первом он и прав, отрицать было бы глупо. А вот второе... Покажет время.       Журавлёв зашёл в комнату, а парень бесшумно ступал за ним. Он видел, как вздрогнул Попов, всё ещё сидящий в джакузи, но уже сумевший открыть глаза. Видел, как тот перевёл взгляд в их сторону, и, пройдясь рассеянным по Антону, остановился тяжёлым на Дмитрие.       — Арс... Давно не виделись, друг мой. — даже не видя лица мужчины, Антон понимал, что он улыбается.       — Иди к чёрту. — Попов изобразил что-то на подобии улыбки, но вышло не очень. — Бегаешь на поводке у парня в два раза младше себя, и ещё что-то говоришь мне.       Журавлёва явно поразили эти слова, но он быстро взял себя в руки, вставая напротив мужчины.       — Даже если я и на поводке у этого парня, я хотя бы не скован наручниками от его рук. И... Только ли руки у тебя скованы его усилиями, Попов?       Сердце Антона пропустило удар от этих слов и он, сам не понимая зачем, тут же взметнул взгляд на Арсения ожидая ответа. Тот уже смотрел своими голубыми глазами на него и в них читалась лишь глубокая печаль...       Нет, он не поведётся ни на слова, ни на взгляды, ни на что-либо ещё. Всё уже решено. Всё...       — Ну так как, Арс?       — Повторюсь, иди к чёрту.       "Он не ответил..."       Во взгляде Журавлёва мелькнула ярость и он замахнулся, собираясь нанести удар, но Антон быстро перехватил его руку.       — Нет.       — Что значит "нет"?       Шастун не моргая смотрел на него и чётко, проговаривая каждый звук, повторил.       — Нет. Не сейчас и не сегодня.       Ему было всё равно, что эту сцену "защиты" сейчас наблюдает Арсений за его спиной. И всё равно, что о нём подумает любой из мужчин. Всё равно оба окажутся не правы... У Антона свои планы.       Вскоре пришла девушка, чтобы прибрать в зале, и Антон отправил её за охраной, чтобы те увели мужчину обратно к себе. Арсений не выказывал признаков сопротивления, и всё время, что они там были, лишь молча наблюдал за Шастуном любопытным взглядом.       Журавлёв так же не сказал ему ни слова, молча направляясь к себе, а Антон лишь думал... Думал, что Арсений совершил ошибку, когда изолировал его от всей жизни, закрывая в психушке. Слишком долго парень был один. И слишком много идей появилось у него за это время.

Как дымчато блекнут дали, Так медленно сгорает искра В том пронзающем насквозь взгляде, Когда-то погибну и я..