Чарли Туз
01.07.1995- 20.06.2010
Саша замирает, забывая дышать. Глаза разноцветные не из-за нечеткости фото, а из-за гетерохромии. — Бедная девочка! Мать Саши подходит поближе, опускаясь рядом. Глядит на надпись, с сочувствием качает головой. — Вчера ей могло бы исполниться семнадцать. Но слова пролетают мимо ушей, а в голове лишь одно: Чарли существовала. *** Саша мирно спит в своей постели. Блеклый свет ночника, обычно горящий всю ночь, медленно гаснет, словно сдаваясь и оставляя место темноте. Где-то во мраке вдруг слышится скрип и звук поворота дверной ручки. Играет тихая мелодия, такая, какую можно услышать из музыкальной шкатулки. Вдруг музыка обрывается непонятно откуда взявшимся шумом. Солнышко резко открывает глаза, начиная паниковать. Тьма пугает, и девочка не чувствует безопасности даже в собственной комнате. Воображение моментально начинает рисовать жуткие силуэты. Шум полностью стихает, и своё же дыхание кажется невероятно громким. Перебарывая липкий и холодный ужас, Саша садится на кровати, после чего неуверенно встаёт. После комы ноги плохо слушаются её. Пальцы рук тоже ощущаются как чужие, непривычные. Это мешает даже в повседневных занятиях. Опираясь о стену, Солнце подходит к столу, откуда предположительно и исходила странная мелодия. Внезапно ночник за спиной девочки загорается с новой силой, давая рассмотреть комнату, но и знатно напугав Сашу. От неожиданности холодок пробегает по позвоночнику, по коже идут мурашки. Голубоглазая шарит по столу и наконец находит то, что искала: старую игрушку, клоуна в коробочке. Если покрутить ручку сбоку, из шкатулки выпрыгнет маленькая фигурка паяца на пружинке, заиграет веселая мелодия. Но, когда Саша берет игрушку в руки, крышка уже открыта, а шарик с нарисованной улыбкой безвольно болтается сбоку. Бережно вернув коробочку в привычное закрытое состояние, Солнышко намеревается вернуться в кровать. Вдруг её отвлекает... нечто. Из-за косяка приоткрытой двери будто бы выглядывает нечеткий человеческий силуэт. Его очень тяжело рассмотреть, но девочка буквально ощущает присутствие постороннего. Ночник опять перестаёт работать, мигнув светом на прощание. Через плотно задернуте шторы не пробивается ни единого луча луны или уличного фонаря. Мрак не позволяет разглядеть, есть что-то в коридоре или нет. Стараясь всмотреться в темноту, Саша напрягает зрение, насколько это возможно. От этого в глазах еще больше плывет. Кажется, что фигура пропала с того места, где была секунду назад. Однако, не успев расслабиться и скинуть всё на фантазию, девочка понимает, что сзади неё кто-то есть. Она отчетливо слышит чужое дыхание, чувствует на своей спине взгляд. Голубоглазая застывает на месте, не в силах вдохнуть или тем более шевельнуться. Нечто, стоящее позади, резко хватает Солнце за руку, заставляя резко дернуться, и... свалиться с кровати. Девочка проснулась. Саша лежит не двигаясь и тяжело дыша. Крик рвется из груди, но словно застревает где-то на полпути. Девочка просто дышит, приоткрыв рот и понимая, что горло пересохло, а за окном светит яркое и теплое солнце. Это был сон, кошмар. Солнышко с трудом встает на ноги, оглядывая комнату. Никакого человека в коридоре, игрушка с клоуном привычно стоит на столе, ночник светит, будто и не выключался. Словно ничего не было... Девочка упала на кровать, вздыхая. Ей непривычно. Непривычно не видеть друзей, непривычно жить на Земле, не ощущать крыльев за спиной. Непривычно существовать. Смотря в потолок, обклеенный звездочками из бумаги, Солнце все думает и думает, пока в комнату не входит мама. — Спишь, Сашунь? Девочка с трудом принимает положение сидя. Иногда голубоглазую приводят в бешенство подобные вопросы. Такое чувство, что она может ответить! Мама садится на кровать рядом с Сашей и гладит дочь по светлым растрепанным волосам. — Будешь завтракать? Утвердительный кивок. — Тогда переодевайся и иди на кухню. Поешь, и будем собираться. Ты же помнишь, что сегодня мы идём в гости к Стиву? Помедлив несколько секунд, Солнышко опять кивает. На самом деле, новость о походе в гости вылетела у девочки из головы сразу после того, как ее об этом оповестили. Мама утверждает, что Стив — отец близкого друга Саши. Об этом друге последняя конечно же не помнит, а имя ей почему-то не раскрывают. Возможно, просто от незнания. Когда женщина выходит из комнаты, Солнце еще несколько минут просто смотрит в стену, а после начинает неспешно собираться. Пока она идёт на кухню, ноги уже привычно подкашиваются, отчего приходится хвататься за стены. Завтрак, дорога через улицу и по открытой местности, на которой гуляет прохладный ветер и над головой в чистом небе кружат птицы — всё это остается как в тумане. Интересно, как там ребята, с которыми Солнце была знакома? Тот парень, что обвинил её в своей смерти — Чифи; девочка с гетерохромией — Чарли; та беловолосая, которую спасла Саша... Девочка повторяет про себя имена и черты детей, словно боясь забыть, но в тоже время отлично понимает, что встретит их либо нескоро, либо вообще никогда. Ведь вполне возможно, что Солнышко просто придумала большую часть истории! Они звонят в двери дома, стены которого покрашены в бледно-зеленый. Возможно, просто выцвели от старости. Открывает мужчина лет тридцати, здороваясь и приглашая внутрь. Он выглядит добрым и улыбчивым, но Солнышку кажется, что она просто не сможет улыбнуться в ответ. На лице девочки словно застыли маской грусть и тревога. Гостей провожают в главную комнату, и, пока взрослые общаются о чём-то своем, Саша подходит к окну, опираясь на подоконник и осматривая улицу. Голоса уходят на второй план, из открытой форточки доносится еле слышный шорох листвы, гудки редких машин и невесть откуда играющая музыка. Идиллию эту нарушают лишь крики птиц, которые летают невдалеке. Это кажется Саше чем-то тревожным, неуютным. Это чайки? Нет... Чайки звучат иначе. Может... Резкое осознание словно прошибает насквозь. Это стервятники — те птицы, которые своим появлением предвещают несчастье! Солнце вспоминает, как сама говорила о том, они являются главным знамением беды. Девочке становится невероятно жутко. Неужели скоро кто-то умрет? Она мельком оборачивается, окидывает взглядом всех присутствующих. Может быть, это будет кто-то из ее родителей. Может, тот мужчина, чье имя она уже забыла. Или... или сама Саша? Неприятный холодок скользит по телу, и девочка стремительно отходит от окна. Птицы перестали быть слышны, но их тревожные крики все еще звенят в ушах. Голубоглазая садится на один из стульев, поглядывая на свой остывший чай. Стервятники снова вьются где-то рядом, истошно крича. — Не хочешь поиграть с Чифом? Он все время у себя в комнате, вовсе из "берлоги" не вылезает. Чиф? Знакомое имя... Это тот умерший мальчик? Неужели он существует? Может, всё то было реальностью... Саша впала в короткий ступор. Она была уверена в том, что если такой человек когда-то и существовал, то он и вправду мертв. И все же девочка неуверенно соглашается на предложение мужчины. В нем есть что-то такое, что не дает так просто отказать. Да и любопытство сильнее страха. — Не бойся! Мама улыбается, а отец утвердительно кивает. Не то, чтобы хочется это делать, но Сашу берут за руку и ведут в еще не изведанные недра дома. Стив выглядит расслабленным, в то время как Солнце напряжена. Наверное, и правда стоит успокоиться: это просто глупые птицы, глупые мысли. Они проходят к... простой, ничем не примечательной двери. Единственное, что придает ей загадочности - засов, находящийся снаружи. Мужчина открывает задвижку и приглашает Сашу: — Не бойся, проходи. Стив слегка подталкивает девочку к темному дверному проёму, и последнее, что она видит, — лестница в полумраке, уходящая вниз. Мужчина толкает голубоглазку в спину, и та при всём желании не может сохранить равновесие. Ноги сами подкашиваются, и Саша кубарем катится по ступенькам вниз. Прежде чем достигнуть конца, девочка несколько раз ударяется головой и теряет сознание. *** Солнышко приходит в сознание. Перед глазами двоится, а голова раскалывается. Несколько секунд девочка не двигается, даже не осознавая, где находится. Под собой она ощущает холодный и твердый пол, вокруг полумрак, к которому глаза привыкают не сразу. Она пытается хотя бы сесть или приподняться на локтях, но вновь падает. По лицу растеклось что-то вязкое и теплое, во рту стоит металлический привкус. Саша еще какое-то время не двигается, но потом, всё же пересилив себя, приподнимается на локтях. Всё тело болит и дрожит, в горле комом стоит тошнота, а сознание будто вот-вот покинет тело. В тусклом освещении пустого подвала заметны лишь очертания, смутно напоминающие мешок с неизвестным содержимым. Не находя сил, чтобы встать, девочка медленно ползет к объекту, и, как только Солнцу удается собраться и сфокусировать взгляд, до нее резко доходит: она следующая. Приходится отвернуться и закрыть глаза, чтобы сдержать рвотные позывы. В луже собственной крови безвольно лежит тело парня, которому больше пятнадцати и не дашь. Некоторые его конечности неестественно вывернуты, одежда пропитана алой жидкостью, кое-где уже запекшейся. Он не подает признаков жизни, и, скорее всего, уже умер. Саша сильнее зажмуривает глаза, надеясь стереть увиденное из памяти. Одного взгляда на тело хватило, чтобы понять: это Чиф. Эти светлые волосы, зеленый свитер и двухцветная рубашка — парень выглядит таким, каким девочка его и запомнила. Неужели он и правда существует? Точнее, существовал... Но умер недавно. Почему тогда голубоглазка видела его пару недель назад, но уже не живого? Голова болит от падения и кружится от вороха мыслей, девочка внезапно перестает контролировать движения, словно тело просто отказывается сохранять равновесие. Саша безвольно падает на пол. От повторного удара голова разражается болью с новой силой, и Солнцу кажется, что сознание вновь отключается. Девочка вдруг... Словно бы забывает, как дышать. Из-за двери отдаленно слышны чьи-то голоса, складывающиеся в восклицания. В памяти отчетливо всплывает крик стервятников. Сегодня птицы пришли по душу Саши. Из глаз текут слезы, смешиваются с кровью, запекшейся на лице. Из горла вырывается слабый хрип, отдающийся болью в голосовых связках. Солнце видит перед собой человека, а вот уже их три, четыре... В глазах двоится, и Саша готова поклясться, что у одного из людей полностью белые волосы.