Пустой мир. Книга 1. Темные небеса.

Излишняя самонадеянность не признак интеллекта, а прямое следствие незрелости характера. Али Апшерони

      Крысолюды оказались умнее, чем предполагалось. Несмотря на весь опыт прежних столкновений с этой мерзкой и уродливой расой, они продолжали удивлять рейнсвальдских аналитиков. Их тактика, как докладывали аналитики из штаба, изменялась на ходу, адаптируясь под действия карийских военных быстрее, чем кто-либо мог ожидать.       Вторая волна десанта, отправленная поддержать успевшие закрепиться в зонах высадки части, внезапно попала под массированный зенитный огонь. Хотя при первой волне силы флота докладывали о полном подавлении воздушной обороны, указывая, что оставшиеся силы незначительны и серьезной угрозы не представляют.       Эскадрильи бомбардировщиков подавили последние огневые точки, и считалось, что для второй волны проблем не возникнет. Потому большая часть десанта спускалась не в капсулах и не на гравишутах, а в обычных челноках и транспортах, ориентируясь по указанным с поверхности координатам. Все должно было пройти по плану, и высадившиеся силы смогли бы оттеснить крысолюдов от сбитого корабля.       Однако в итоге силы десанта попали под жесткий и прицельный обстрел с земли, как только спустились на отметку ниже шести тысяч метров над поверхностью. Ратлинги прямо в воронках быстро развернули мобильные зенитные установки, многоствольные и не отличавшиеся точностью, но с такой скорострельностью, что перекрывали целые участки неба. Вспышки взрывавшихся зенитных снарядов мелькали всюду, а трассирующие искры рассекали небо словно световая рябь. Первые несколько транспортов, идущих впереди, были сбиты практически сразу же, став первыми целями зенитчиков. И дальше потери только продолжили расти.       Крысолюди, не смотря на весь свой примитивизм и дикость, нередко оказывались на удивление талантливыми техниками и специалистами протезирования. Их так называемые мастера буквально вшивали пилотов и стрелков в механизмы, грубо и безжалостно смешивая биологические части и электронику, порой превращая своих же собратьев в вечно кричащие и сочащиеся кровью обрубки, запаянные среди электронных плат, проводов и кусков металла. И теперь такие стрелки, встроенные прямо в зенитные орудия, верещали от восторга, отправляя в небо длинные очереди снарядов, так что стволы начинали перегреваться от непрерывной стрельбы. Некоторые установки раскалялись настолько, что происходил подрыв боезапаса, и орудия просто сносило со станин вместе с верещащими стрелками. От этих же взрывов во все стороны, словно мелкая картечь, разлетались осколки, кроша и разрубая тела толпившихся и визжавших крысолюдов, но еще больше установок поднимали к небу орудия, добавляя свои выстрелы к общей какофонии стрельбы.       А наверху, в черном небе, освещенном только контурными огнями кораблей, продолжали рваться снаряды и гибнуть люди. Военные транспортники были быстрыми и хорошо бронированными машинами с мощными дефлекторными щитами, способными выдержать зенитный обстрел противника, но никто не рассчитывал, что придется прорываться сквозь шквальный огонь. Такое количество попаданий не мог выдержать ни один щит, ни одна броня.       Пилоты отчаянно маневрировали, чтобы не попасть под перекрестный огонь, но продолжали рваться к земле, отлично понимая, что именно там их единственное спасение. Задержишься в воздухе слишком долго – и стрелки в какой-то момент все-таки возьмут тебя в перекрестье прицела и разрядят столько выстрелов, сколько еще осталось в стволах орудий.       - Я все же повторюсь, что это решение нельзя назвать самым удачным. – Повторил сир Гельсен, открыв частный канал связи с молодым наследником титула барона. – У вашего феода для подобных операций есть достаточно солдат, чтобы рисковать еще и собственной жизнью.       - Вы так будете говорить каждый раз, пока вообще можете меня видеть? – Поинтересовался Квенти, крепко вцепившись в дополнительные крепления на держателях, намертво прижавших его к сидению транспортного челнока. В горевшем тревожном освещении красных фонарей внутри салона без настройки визоров шлемов получалось разглядеть только общие контуры и фигуры солдат в штурмовых доспехах. Тяжелая и дополнительно укрепленная броня с угловатыми наплечниками и шлемами, где за закрытыми внешними забралами сверкали разноцветные линзы визоров. Кроме гула двигателей и скрипов креплений внутри салона раздавались только тихие щелчки и хлопки. Солдаты, готовясь к высадке, в последний раз пересчитывали количество запасных батарей и магазинов для оружия.       - Моя основная задача состоит в том, чтобы обеспечивать вашу безопасность, господин, – повторил сир Гельсен, тоже не имевшей особой возможности пошевелиться больше положенного, точно так же намертво закрепленный на своем сидении. – Если будет необходимо, я буду повторять вам эти слова каждый час. Или же постоянно, если посчитаю подобное поведение допустимым…       Транспорт внезапно тряхнуло, и тут же включилась тревожная сирена. Квенти шумно выдохнул и вцепился в крепления еще крепче, так что сервоприводы перчаток отправили сигнал о превышении стандартного для режима ожидания давления. Однако чем бы это ни было, попаданием или просто сбоем работы систем, пилот сумел справиться с управлением, и удержать машину на той же траектории.       - Вы никогда не думали, что я уже достаточно вырос и могу уже самостоятельно позаботиться о себе. – Принц даже повернул голову к своему спутнику, но сир Гельсен не стал ничего отвечать, молча глядя прямо перед собой.       Новый удар, из-за чего транспорт едва не перевернуло, и все, что не было закреплено намертво, полетело в разные стороны. Кто-то еще ругался последними словами, обвиняя весь мир в том, что зарядная батарея вылетела из рук в момент толчка, отправившись в непродолжительный полет на другой конец салона. Снова заработала сирена, заглушая нарастающий гул с правой стороны. В этот раз пилот уже никак не мог выровнять машину, транспорт мотало как флаг на ветру, и все внутри могли только благодарить Небеса за сдерживающие крепления, без которых тут бы уже все летали от стены к стене, расшибаясь в кровь.       - Мы теряем управление. И высоту, – выдохнул сир Гельсен самым мрачным тоном, на который только был способен. – По всей вероятности, нас подбили. Будем надеяться, что пилоты все еще живы, и все мы сейчас не просто падаем, отдавшись на волю небес. Матерь Земная, господин, я же предупреждал вас, что подобные опрометчивые действия слишком рискованны.       - Мы еще живы. Не стоит хоронить всех раньше времени. – Квенти старался сохранять спокойный внешний вид, но после слов, будто их подбили, где-то в глубине груди возникло противное чувство пустоты. В какой-то момент он даже пожалел, что все-таки решился на такой шаг, но теперь уже слишком поздно отступать. – Мы еще живы…       Следующий звук не был похож ни на что, когда-либо прежде знакомое Квенти. Сам воздух разорвался на куски с грохотом и треском. Правая часть корпуса транспорта перестала существовать в одно мгновение, разнесенная в клочья прямыми попаданиями сразу нескольких разрывных снарядов. Броня не выдержала, и почти треть салона в ту же секунду превратилась в мешанину металла, обрывков человеческих тел и пламени. Вой ветра и грохот взрывов ворвались через пробоину в салон, выметая из головы все и вся, оставляя только наполненную гулом пустоту. Все исчезло, кроме взрывов, рева поврежденного двигателя и криков умирающих, зажатых среди обломков и выгоравших заживо.       - Мы сбиты! Посадка будет жесткой! Держитесь! – Это был крик офицера. Квенти видел его лишь мельком, не зная ни имени, ни порядкового номера. Принца Карийского Дома и так впечатало в кресло, пока потерявшая управление машина вращалась в воздухе, падая на землю очередным куском пылающего металла. Весь мир смешался и смазался, оставшись мешаниной треска, криков и ярких отблесков пламени. Казалось, что это будет продолжаться вечно, пока все внезапно не прекратилось резким ударом, новым грохотом и возникшей следом странной, необычайно пустой тишиной. Квенти, зажатый в собственном кресле смятыми креплениями, мог лишь судорожно открывать и закрывать рот, даже не понимая, что контужен.       Перед глазами все плыло, и мир отказывался перестать вращаться, но осознание постепенно возвращалось вместе с тем, как система жизнеобеспечения доспеха вводила в кровь лекарства и боевые стимуляторы. В голове застучало сильнее, и зрение становилось ярче и четче, а вместе с ним возвращались звуки выстрелов и взрывов. Совсем рядом кипел бой, а эфир наполняли команды, доклады и простые выкрики, порой противоречащие друг другу, бессмысленные или непонятные. Совсем рядом что-то довольно громко взорвалось, и с перекошенного потолка, где все еще горели красные аварийные лампы, посыпались обломки. Кто-то что-то закричал, но из-за треска пламени и близких звуков выстрелов все равно не было понятно ни слова.       - Господин! Господин! Квенти! Матерь Земная! Квенти! Ответьте! – это зазвучал частный канал, автоматически переключившийся из-за выставленного приоритета. – Квенти! Отзовитесь! Эй! Эй! Офицер! Приоритетное задание! Найти принца! Живым или мертвым! Удерживать позиции, пока его не найдут!       Квенти все еще туго соображал из-за контузии, хотя введенные стимуляторы уже освежили сознание. Он как-то равнодушно отметил, что голос похож на голос его сопровождающего, только таким нервным еще не приходилось его слышать. Больше всего в эти минуты принца волновала необходимость выбраться наружу, пока его не нашел кто-нибудь с враждебным настроем. Судя по показаниям нейроинтерфейса, основные системы боевого доспеха не пострадали, зафиксированы повреждения брони левого наплечника, и сервоприводы на правой ноге выдавали около восьмидесяти процентов мощности от максимальной, расшатавшиеся из-за тряски при падении. Для боевых условий этого вполне достаточно.       Электронная мускулатура доспеха загудела, когда Квенти схватился за согнутые крепления кресла, застрявшие и не сработавшие даже после аварийного приземления. Поддавались они с трудом, рассчитанные на самые высокие перегрузки, но все равно сдвинулись с места. Квенти выдохнул и снова потянул их, пытаясь выдернуть из пазов. И именно в этот момент в пролом борта запрыгнул крысолюд.       Молодой принц впервые увидел ксеноса такого вида вживую и так близко. Двухметровая тварь в грубой броне, перетянутой толстыми ремнями или просто вживленной в кожу, так что на краях ран разбухли гнойники и сочившиеся кровью наросты. Вооружена была тварь чем-то похожим на автомат, только с длинным и зазубренным штыком под стволом, что делало оружие больше похожим на алебарду. Прямо в зубастую пасть уходили трубки дыхательной системы, расположенной где-то за спиной, и тварь даже до конца челюсти сомкнуть не могла, из-за чего казалось, будто она вечно скалится, и с рваных губ, даже не закрывавших гнилые желтые клыки, постоянно капала слюна.       Квенти, увидев тварь, задергался, пытаясь вырваться из ставшей смертельно опасной ловушки, и наконец-то выдрал крепления, тут же с громким лязгом отлетевшие в сторону. Крысолюд услышал шум и зарычал, увидев живого человека. Забыв о том, что его оружие умеет стрелять, он с громким визгом бросился на нового врага, выставив штык вперед. Времени на реакцию практически не осталось. В такие секунды все решали не мысли, а инстинкты, отработанные до автоматизма рефлексы. Сознание нередко опережала собственное восприятие происходящего.       Именно такие слова, как мантру, повторяли учителя, заставлявшие Квенти до автоматизма отрабатывать приемы обращения с огнестрельным и холодным оружием, снова и снова гоняя по полосе препятствий, изматывая на тренировках, а потом повторяя все с самого начала.       Только в тот момент, когда опасность действительно нависла над принцем, он банально испугался и не сразу сообразил, что нужно делать. Нагрудная пластина доспеха приняла на себя удар, но укрепленный металл оказался крепче куска железа в руках крысолюда, и острие лишь скользнуло по броне, оставив глубокую царапину на узорах гравировки. Ратлинг завизжал еще громче и замахнулся для нового удара, и Квенти неожиданно ясно понял, что второй удар будет точнее, куда-нибудь в уязвимое место брони. Страх внезапно сделал мысли кристально ясными и чистыми, равно как и дав понимание, что нужно делать именно в эту секунду.       Рука крепко сжала рукоятку лазерного излучателя, закрепленного на правом бедре, и система автоматического распознавания тут же отключила крепления, освободив пистолет. Сам закричав, Квенти вскинул руку с оружием, буквально ткнув стволом в морду твари. Крысолюд даже замер на мгновение, то ли удивленный, то ли больше напуганный, но принц уже вжал спусковую кнопку, разряжая в морду твари батарею излучателя в режиме непрерывного огня. Пасть и верхушку черепа крысолюда разорвало в ту же секунду, фонтан крови брызнул на забрало, заливая визоры и превращая все вокруг в бессмысленную массу красного цвета. Квенти даже не смог сразу отпустить спусковую кнопку, не соображая, что враг уже давно мертв. Мысли просто слиплись в один влажный и плотный комок страха и шока. Все это слишком сильно отличалось от симуляторов и тренировок. Внезапное осознание того, что он действительно может умереть в любую секунду от первой же ошибки, никак не подходило к утверждениям учителей, что обученный боец даже впервые оказавшись на поле боя, сможет сосредоточиться и принять правильное решение.       Квенти чувствовал, что его трясет. Даже стабилизаторы, введенные системой жизнеобеспечения, не могли успокоить нервы сразу, пока он, подняв верхнее забрало, судорожно пытался оттереть визоры от крови. Это был его первый убитый враг. Первая кровь, пролитая им на поле боя. В этот миг он перестал быть просто мальчишкой. Возможно, именно об этом говорил когда-то его первый учитель, когда-то показавший, как вообще правильно надо держать оружие.       «Наш мир слишком сложный. Слишком усложненный людьми, что не желают жить на равных. Все эти привилегии, титулы, должности и звания, иерархия при королевском дворе и очереди на парковочные места… Все это только наваливается сверху тяжким и запутанным социальным грузом, погребая под собой самое главное. То, чем ты являешься сам, скрытым за всей этой кожурой. И только на поле боя можно увидеть настоящего человека. Пулям все равно, кто перед ними, снарядам все равно, кого рвать в клочья. И именно там, глядя смерти в глаза через прицел, ты сможешь понять, что ты такое. Сможешь ли ты подняться и стать достойным своего титула, или же ты останешься дрожащей тварью, не имеющей права даже на имя. Только когда ты убьешь своего первого врага, подпишешь кровавый договор с главным богом человечества - с войной, ты сможешь доказать, что из мальчишки, у которого молоко на губах не обсохло, стал настоящим воином. Тем, кем были когда-то твои предки. Стал достоин титула, который когда-то в прошлом они добывали потом и кровью. Запомни этот момент, запомни лицо врага, которого убил. Ибо он будет первым, кто будет ждать тебя по ту сторону реки, разделяющей мир живых и царство мертвых… И ты должен будешь его узнать».       Квенти хорошо запомнил эти слова, казавшиеся глупыми и бессмысленными тогда, но теперь его трясло. И теперь он как никогда прежде ясно понимал значение тех слов. После первого убитого врага что-то внутри обрывается, теряется какая-то важная часть себя самого, и на ее место приходит осознание, что обратного пути уже нет. Нельзя просто так взять и забыть этот момент. Даже дыхание сбивалось, и в голове ярко сияла, словно неоновая вывеска, единственная мысль: «Я убил».       Второй крысолюд, вооруженный трофейной винтовкой, спрыгнул в салон, и Квенти выстрелил в него скорее от испуга, чем реально желая записать на свой счет еще одного врага. Яркий алый луч разрезал полумрак, пройдя покрытое кровью тело крысолюда. Такое оружие предназначалось для близких дистанций, плавить доспехи противника, буквально запекая его внутри. Против врагов, не имевших брони с многослойной защитой, лазерные излучатели были еще действеннее. Непрерывный луч прожигал тело насквозь, оставляя после себя почерневшую до углей плоть, и кипящая кровь из ран брызгала только в первые мгновения, после чего выкипала в жилах.       Крысолюд только завизжать успел, после чего повалился, еще некоторое время дергаясь в предсмертных судорогах. А Квенти наконец-то нашел в себе силы встать на ноги и уже самостоятельно подключиться к карийским каналам связи.       - Господин! Господин! Я вижу ваш контакт! Где вы?! – Он даже не успел что-то сказать о себе, как на частоте раздался голос сира Гельсена. – Слишком много помех, чтобы определить ваше точное местоположение.       - Я на месте падания! Тут крысолюды! – Квенти старался, чтобы его голос звучал уверенно, но даже самому казалось, будто каждое слово дрожало и тряслось. – Где остальные?! На локаторах нет ничего, кроме помех!       - Господин! Мы поблизости! Сейчас будем у вас! И выбирайтесь из обломков! Они могут взорваться в любой момент! Матерь Земная! Мы сейчас будем! – Его сопровождающий явно волновался, и Квенти даже стало немного стыдно, что сам же втянул его во все это, а теперь еще стал и причиной дополнительных проблем.       Не меньше половины всех, кто находился в транспортном челноке, погибли при взрыве и падении. Их тела либо раскидало по салону ударной волной, либо они остались припечатанные к своим местам так и не раскрывшимися креплениями кресел. Десантный люк не смог до конца раскрыться, смятый и изломанный ударом об землю, но рядом с ним оторвало несколько куском обшивки, оставив достаточно большую дыру, чтобы там пролезть. Квенти дышал глубоко и часто, крепко держа одной рукой излучатель, протискиваясь среди обломков и вслушиваясь, как скрипит его броня, цепляясь и царапаясь за острые сколы и торчавшие во все стороны рваные обломки. Сердце было готово вырваться из груди, и Квенти судорожно крутил головой, не понимая, с какой стороны в первую очередь стоит ждать опасности.       Земля под ногами хрустела и дымила, перепаханная воронками и забросанная обломками камня. От корпуса рухнувшего челнока уходила длинная глубокая борозда со все еще торчавшими из земли обломками обшивки и деталей машины. И трупы. Вокруг множество тел, большая часть которых принадлежала крысолюдам. Некоторые полностью выгорели, почернев и все еще скалясь в никуда раскрытыми челюстями. Других разорвало на куски, и ошметки мерзко чавкали под ногами. Квенти казалось, что нельзя никуда и шагу ступить, чтобы не попасть ногой в чьи-то вывернутые внутренности. Весь мир вокруг будто сошел с ума, обрушиваясь непрерывным грохотом выстрелов, взрывов и рева. Карийские части с прибытием новых подкреплений сумели выровнять позиции и теперь начинали теснить противника прочь от корпуса сбитого корабля.       Воздух разрывали сотни трассирующих зарядов и вспышки лучей от продолжавшей действовать зенитной обороны ксеносов. А выше мелькали карийские бомбардировщики и перехватчики, рисковавшие собой, чтобы обеспечить продолжавшим прибывать транспортникам безопасную посадку. Квенти даже зажмурился, когда совсем рядом внезапно стало ярко и светло, словно в праздничный день в парадных залах его родового замка. Прошедшее на низкой высоте звено бомбардировщиков обрушило на зенитные орудия крысолюдов напалмовый удар, и вспыхнула череда взрывов, сопровождаемых тут же вспыхивавшими пожарами, когда языки пламени поднимались на сотни метров в небо, пересекла поле боя.       И за это молодой принц чуть было не поплатился жизнью. С полным ненависти визгом один из крысолюдов бросился на него, размахивая парными топорами. Тварь обгорела так, что большая часть правой стороны тела и головы покрывала спекшейся корка крови и обугленного мяса, но это не мешало ей наносить удар за ударом, размахивая тяжелыми топорами так, словно они ничего не весили. Квенти успел увернуться больше из-за отработанных рефлексов, все больше приходя в себя. В конце концов, его этому действительно учили, и теперь самое время вспоминать те навыки, которые сотни раз отрабатывал в симуляторах виртуальной реальности.       Доспех был не только защитой и броней, но и сложной системой поддержки и усиления навыков своего носителя. Электронная мускулатура, состоящая из комбинации синтетических мышц, сервоприводовов и гидравлических усилителей, позволяла двигаться быстрее и увереннее, чем любое живое существо, опережая реакцию противника. К такому необходимо привыкнуть, необходимо научиться чувствовать каждое свое движение, точно синхронизировать собственные мысли и возможности самого доспеха.       Квенти отступил на несколько шагов, уворачиваясь от каждого взмаха топора, и только один раз подставив под удар грань наплечника с родовым гербом. Лезвие со звоном соскользнуло с металла, оставив в нем глубокую царапину, но так и не сумев пробить насквозь. Крысолюд взвыл от ярости, а принц успел выхватить собственный силовой клинок, все это время остававшийся в ножнах. Тонкое и остро заточенное лезвие силовой шпаги выскользнуло практически беззвучно и сразу же слабо засветилось активированным полем.       Квенти ударил наотмашь, и даже не почувствовал сопротивления, когда лезвие прошло и через выставленное топорище, и через руку крысолюда, и через его грудь, оставляя глубокую резанную рану с почерневшими и запекшимися краями. Тварь заверещала и упала на землю, корчась и брызгая кровью из обрубленной руки, и Квенти уже выученным движением прижал ее к земле подошвой сапога, после чего еще раз опустил оружие, пробивая острием грудь врага. Оставлять недобитую тварь за спиной, тем более, крысолюда, слишком рискованно. И, в чем Квенти даже сам себе не хотел признаваться, ему не была приятна мысль оставлять даже такую тварь умирать от боли. Он прервал ее мучения.       Дефлекторные щиты брони вспыхнули, принимая в себя первые попадания, и Квенти торопливо отступил в сторону пытаясь сориентироваться, с какой стороны стреляют. Датчики нейроинтерфейса показали, что параметры щита опустили на несколько процентов от полученного урона, но генератор вполне мог восстановиться до полной мощности за пару секунд. Компьютер его доспеха уже рассчитывал траекторию, откуда стреляли, одновременно с этими выдавая примерные параметры мощности и класса использованного вооружения. С левой стороны зрения на внутреннем дисплее шлема побежали строчки цифр и расчетов, на которые Квенти почти не обращал внимания, отметив только невысокие показатели пробивной способности оружия противника. По всей вероятности, очередное кустарное вооружение крысолюдов.       Появилась отметка последнее позиции стрелка, и Квенти выстрелил в ту сторону из излучателя, сам побежав в другую, к замеченной разбитой десантной капсуле, подбитой в воздухе и неудачно приземлившейся прямо на торчавшую из земли скалу, оплавленную при орбитальной бомбардировке, но от того не менее твердую. Навстречу ему бросился другой крысолюд, но Квенти даже не остановился, располовинив его единственным взмахом шпаги. Силовое поле на мгновение вспыхнуло ярче, разрубая ничем не защищенное тело и проходя сквозь плоть и кости. Крысолюд дико заверещал, упав на землю и разбрасывая вывалившиеся внутренности, но времени добить его уже не было. Дефлекторные поля снова вспыхнули, принимая в себя еще больше попаданий. Свистевшие пули выгорали в защитном поле, но эти секундные вспышки пугали и заставляли дергаться каждый раз.       Он успел подхватить треугольный щит, лежавший рядом с мертвым десантником и, активировав его защитное поле, подставить под огонь. Слава Небесам, генератор его практически не был разряжен, несчастный солдат даже ничего сделать толком не успел, как был убит либо при приземлении, либо едва только выбравшись из обломков капсулы. А вот крысолюду было все равно, куда стрелять, потому он и продолжал всаживать в выставленный щит заряд за зарядом.       Реактивный выстрел мелькнул совсем рядом, Квенти едва успел его заметить, и позиция стрелка в ту же секунду превратилась в яркую вспышку детонации плазменного заряда. Стрельба захлебнулась и прервалась.       - Господин! Мы здесь! – Это был сил Гельсен с бойцами в штурмовой броне. Они прорывались сквозь крысолюдов словно танк сквозь высокий сухостой, не останавливаясь и не задерживаясь, ломая и круша тела врагов. Рыцарь благородного дома двигался с такой точностью и выверенностью движений, до которой Квенти оставалось еще очень далеко. Казалось, каждый взмах длинного силового меча находит свою цель, рассекая тела, срубая конечности и переламывая щиты. Во второй руке у сира Гельсена тоже был щит с рельефным изображением собственного личного герба, которым пользовался как дополнительным оружием. Одновременно прикрываясь им от атак или выстрелов, он бил им наотмашь тех, кто подбирался слишком близко, ломая кости и черепа. – Господин! Держитесь!       Квенти почувствовал невероятное облегчение, осознав, что не один. Оказавшись посреди поля боя в полном одиночестве, он просто старался выжить, успев совсем забыть, что еще должен руководить войсками и давать личный пример. И появление сира Гельсена дало шанс хотя бы попытаться проявить себя как настоящего полевого офицера.       - Собраться! Щиты вперед! Прикрыть принца! – Сопровождавший его рыцарь взял на себя командование, отдавая приказы штурмовикам, действовавшим словно настоящие роботы, без каких-либо сомнений и задержек. В общей суматохе и мешанине криков и взрывов Квенти даже никак не мог сообразить, кричит ли сир Гельсен или все же отдает команды по выделенному каналу связи. – Залп!       Рявкнули импульсные винтовки, прокладывая бреши среди рядов крысолюдов. Разодранные и переломанные, ксеносы визжали и кричали, но через еще живых собратьев перепрыгивали новые твари, стреляя на ходу и размахивая холодным оружием. Это не были тяжелые или элитные бойцы, действительно представлявшие опасность для тренированных солдат бароната. Пушечное мясо, плохо вооруженные и практически необученные особи, бравшие массой и способные напугать разве что своими воплями и безумной смелостью, граничившей с исступлением.       - Прикрывать принца! Беглый огонь! Отходим назад!       Штурмовики до этого момента действовали больше автономно, каждый прокладывая себе собственный путь через врага, внося хаос и неразбериху в их ряды, но теперь, выстроившись строем, замедлились и превратились в удобную мишень. Дефлекторы и защитные поля выставленных щитов гудели от многочисленных попаданий, а толпа крысолюдов сомкнулась вокруг них словно подгоняемые ветром волны. Только шквальный огонь импульсных винтовок и скорострельных излучателей не позволял этим тварям навалиться на штурмовиков всей массой.       - Сир! Доложить ситуацию! – Выдохнул Квенти, сам стреляя из своего излучателя в сторону крысолюдов. Сложно понять, кого именно он мог убить, даже если попадал, штурмовики били длинными очередями на подавление, выкашивая тварей рядами, и немало крысолюдов успевали получить с десяток попаданий, прежде чем все-таки успевали упасть. – Что происходит?!       - Мы вас потеряли! Корпус развалился, и часть с вами отлетела дальше. Я сразу же организовал поиски, но наш челнок рухнул дальше рассчитанного места приземления, прямо на острие атаки ксеносов! Их наступление выдыхается, но ситуация все еще близка к критической! Как только восстановим связь с воздушным флотом и штабом, выясним общую ситуацию сражения! А сейчас, господин, я прошу вас не высовываться! Это штурмовики из Шестнадцатой Волийской дивизии! Они прекрасно знают свою работу!       Один из солдат упал без всякого звука. Рельсовый заряд пробил ослабленный дефлектор и прошелся ровно над верхней кромкой щита, угодив несчастному в забрало. Из головы вырвало порядочный кусок, фонтаном крови забрызгав окружающих.       - Нужна поддержка! Они подтягивают тяжелую пехоту!       - Воздух! Воздух! – это уже было не на частоте, это уже кто-то закричал своим голосом, активировав внешние динамики.       Карийский боевой квадрокоптер из линейки многоцелевых «Хейверов» пролетел над их позициями, накрывая крысолюдов шквальным огнем плазменных скорострельных пушек, а следом выпуская ракеты из подвешенных под крылья блоков. Территория впереди превратилось в череду взрывов, вспышек и фонтанов поднимаемой в воздух песка и пыли. Сделав первый заход «Хейвер» пошел на второй, но выпущенный с земли ракетный залп все-таки достиг своей цели. Большая часть снарядов прошла мимо или взорвались, перехваченные дефлекторным щитом, но два из них все-таки угодили в борт квадрокоптера. Задымив одним из двигателей и вращаясь вокруг собственной оси, боевая машина потеряла управление и рухнула где-то вдалеке.       - Продолжать движение! Пошли! Пошли! – Рыцарь сделал шаг вперед и широким взмахом меча разрубил подскочившую слишком близко тварь. – Не останавливаться!       - Это Шестой Ударный Мехкавалерийский Батальон! Мы видим вашу позицию! – Раздалось сообщение на общем канале. – Удерживайте позицию! Мы пробиваемся к вам! Обеспечьте безопасность принца!       Мехкавалерия. Их боевые машины считались легкой бронетехникой, обычно действовавшей в качестве поддержки более тяжелых подразделений доставляя подавляющую огневую мощь именно туда, где она требовалась больше всего и как можно быстрее. Не имея столь же мощного бронирования и массы, как тяжелая техника, они порой несли даже более разрушительное вооружение, рискуя собственными жизнями, чтобы успеть выстрелить быстрее, чем их уничтожат. И они же считались элитой элит, лучшими пилотами и лучшими солдатами. Многие хотели служить в мехкавалерии, и немало молодых дворян мечтало начать свою службу в королевских войсках именно в рядах этих мобильных батальонов.       Квенти первым оглянулся, чтобы увидеть, как эти быстрые и подвижные машины, сверкая прожекторами и вспышками выстрелов, появились в зоне видимости. Похожие на прыгунов фигуры с массивными ногами на широких опорах и ромбовидные корпуса с установленными орудиями и модульными блоками, появились в свете пламени словно гончие, давя не успевших разбежаться крысолюдов. Поднимая тучи пепла и пыли с каждым шагом, боевые машины смяли ксеносов, накрывая со своей высоты кинжальным огнем или же разряжая залпы струйных огнеметов, не столько эффективных, сколько эффектных. Потоки ревущего пламени, пожирающие с одинаковой легкостью камни, песок, обломки и живую плоть, пробуждали в крысолюдах животный ужас, заставляя бежать в панике, визжа и завывая.       Следом за мехкавалерией, пробившей дорогу, появились тяжелые колесные транспорты и танки в сопровождении пехоты, закреплявшей прорыв. Неожиданная атака кавалеристов смогла сдвинуть чашу весов на этом участке сражения, и крысолюды отступали, не в силах больше поддерживать темпы своего наступления. Карийское командование теперь бросало на это направление все доступные силы, чтобы зацепиться за этот маленький локальный успех и развить его в нечто большее. Сюда перенаводились прицелы корабельных орудий и по этим участкам теперь била сверхтяжелая артиллерия с вершин Намерийского хребта.       - Принца в тыл! – Скомандовал сил Гельсен, как только ситуация хоть немного стала проще. Бронетранспортеры остановились, прикрывая группу с принцем, а пехота продолжила наступление, отгоняя ратлингов все дальше при поддержке мехкавалерии. Вперед проломилась кривая и уродливая машина крысолюдов, жуткая пародия на шагоходы мехкавалерии, еще и обвешанная всевозможными тотемами и трофеями, вплоть до распятых солдатских тел, обглоданных и окровавленных. Пехотные гранатометы не могли пробить ее броню, оставляя только вмятины и ожоги на корпусе. А машина продолжала шагать вперед, на ходу стреляя изо всех орудий, но выстрелы крепнокалиберных пулеметов и скорострельных пушек только бились о развернутые дефлекторные щиты.       Сразу два шагохода мехкавалерии вышли ему навстречу, дав залп на полной мощности из лазерных орудий. Фиолетовые лучи, яркие, словно само солнце из легенд, вспороли темноту, и таких энергий машина крысолюдов выдержать уже не могла. Ее броня расплавилась за доли секунды, и в следующий миг раздался взрыв, когда лазер прожег то ли боезапас, то ли сам реактор.       - Господин! Вам опасно здесь оставаться! – Сир Гельсен подхватил Квенти за руку, пытаясь оттащить за броню ближайшей из бронемашин. Боевой модуль той как раз повернулся в их сторону, и счетверенная рельсовая пушка открыла огонь куда-то дальше, от чего принц рефлекторно пригнул голову.       - Нет! – Квенти ответил прежде, чем сам успел сообразить, что сказал. - Я отлично знаю, что здесь опасно! Но я не для этого спустился на Поверхность, чтобы тут же трусливо сбежать, поджав хвост! Я должен остаться со своими людьми!       - Это передовая! Господин, у меня приказ барона обеспечить вашу безопасность, и ваше нахождение здесь явно противоречит этому! Я настоятельно прошу вас хотя бы отойти дальше в тыл! Здесь слишком опасно!       - Я должен остаться здесь! Сир Гельсен! Только посмотрите! Мы смогли добиться хоть какого-то успеха! Если я останусь, солдаты наверняка будут сражаться лучше, видя, что рядом с ними наследник бароната! – Квенти все никак не желал униматься. – Я знаю, что вы беспокоитесь за меня. И отец беспокоится за меня! Но я будущий барон! Я должен знать, каково оказаться на поле боя! И я не ребенок!       - Я не могу позволить вам этого!       - Вы не можете мне этого запретить!       - Арта! – Громкий крик на общей частоте заставил их прервать разговор и бросится в укрытие. Ратлинги успели подвести свою артиллерию ближе, развернув орудия под защитой зениток, и принялись обстреливать место прорыва. Мортирные снаряды, взрывавшиеся в воздухе и засыпавшие землю шрапнелью и осколками, падали прямо на них, но почти все выгорало в поднятых дефлекторных щитах. В ответ по кривым траекториям уже летели ракеты с плазменными боеголовками, но артиллерию крысолюдов, с ее многочисленностью, невозможно так легко заставить замолчать. Солдаты спешно отходили под защиту боевых машин, снова сдавая только что выигранную территорию, а следом за ними, не обращая, что бегут под огонь собственных орудий, неслись крысолюды.       А затем последовал новый орбитальный удар. Квенти уже видел подобное прежде, но всегда только с борта корабля, чьи орудия методично зачищали один участок земли вслед за другим. На экранах выдавалось изображение с камер, где все покрывала пелена разрывов и пересекавшиеся ударные волны мололи в труху даже самые крепкие стены и тяжелые танки. Выстрелы корабельных орудий, даже зная их мощность и разрушительные возможности, все равно оставались не более чем отметками на шкале данных, шедшей с левой стороны экрана, равно как и их результат в зоне поражения. Слишком далеко и слишком отстраненно, чтобы принимать как нечто большее.       Квенти в этот миг показалось, что само Небо обрушилось на землю вместе с пламенем и воем рассыпавшегося на куски мироздания. Корабельные комендоры специально старались целиться так, чтобы ударные волны взрывов пересекались, по меньшей мере, трижды, наверняка уничтожая все живое в зоне поражения. Земля на поле боя даже не взорвалась, ее раскололо на части и подняло в воздух, обращая в пыль и пепел. Ударная волна дошла даже до боевых машин карийских войск, принося с собой тучи раскаленной пыли и пепла, ударив даже по развернутым дефлекторным щитам, загудевшим от напряжения. Принц рефлекторно пригнулся, прикрывая рукой забрало и пытаясь разглядеть хоть что-то в этой мешанине, кроме высвечиваемых интерфейсом предупреждений о приближающейся угрозе. За потоком пыли и мелких обломков, стучавших по броне словно дробинки, продолжало полыхать пламя всех возможных оттенков с таким ревом, что даже через шумоподавители шлемов закладывало уши.       Крысолюды бежали в панике, потеряв большую часть своей бронетехники, артиллерии и зенитных орудий. Уцелевшие силы быстро уничтожались налетавшими эскадрильями бомбардировщиков и точечными ударами, теперь наводившимися с земли пехотными целеуказателями. Когда все закончилось, то отзвуки сражения, долетавшие теперь до позиции Квенти, казались слишком тихими и незначительными. Тишина, повисшая над еще горевшими воронками, пробирала до самых костей, и принц даже встал на ноги, не обращая больше внимания на свой запачканный доспех с облетевшими и оббитыми украшениями.       Перед ним, насколько хватало глаз, расстилалась перепаханная воронками пустошь с обрушенными горными склонами. Поднимавшиеся языки пламени от продолжавших пылать пожаров, с уходившими в небо столбами черного и казавшегося раскаленным в тепловизорах шлема дыма, освещали поле боя, превратившееся в настоящую картину ада из фресок старых церквей. Некоторые воронки были настолько большими, что в них начинала проседать земля, и дно уходило еще глубже, обнажая тоннели и пещеры глубоко в толще Поверхности. Горящая расплавленная порода стекала длинными ручейками или растекалась, быстро остывая, настоящими лавовыми озерами, в которых, словно затонувшие корабли, торчали разорванные остовы бронетехники.       - Святое Небо… - Только и хватило у Квенти эмоций, чтобы описать увиденное. – Если так выглядит победа…       - Это не победа, господин. – Сир Гельсен снова был рядом, уже держа в руках штурмовой импульсный автомат. – Это локальный удар. Мы только отбросили ратлингов назад, чтобы выиграть время для перегруппировки. Они очень скоро снова полезут, и останется только надеяться, что к этому моменту мы успеем эвакуировать выживших с корабля. Там-то еще бой не затих…       - Значит, выдвигаемся туда. Это наша главная задача, получается. – Квенти шумно выдохнул. Война переставала казаться чем-то героическим, все больше обрастая грязью, усталостью и кровью. Вряд ли может называться героизмом работа, в которой приходится стоять по колено в мешанине внутренностей и пепле, отбиваясь от наскакивавших на тебя тварей, которых даже достойными противниками назвать нельзя. Квенти чувствовал, что на него накатывает усталость, следующая за отходившим нервным напряжением, и, если бы не система жизнеобеспечения доспеха, закачивавшая теперь в кровь новую порцию стимуляторов, он уже вряд ли бы смог держаться на ногах.       - Господин. Я настоятельно прошу вас покинуть передовую. Еще раз. Здесь слишком опасно, а вы еще слишком молоды, чтобы столь неразумным образом подставляться под удар. – Карийский рыцарь вздохнул и смахнул с плеча принца почерневшие ошметки, которые, по всей видимости, прежде были чьим-то телом.       Мимо них уже пробегали солдаты и проезжали танки и болевые машины, тоже грязные, обгоревшие, с исклеванной многочисленными попаданиями броней, наматывая на траки ошметки тел и неуклюже переваливаясь через края воронок. Командование стремилось выиграть появившееся преимущество, занимая очищенную от крысолюдов территорию прежде, чем их орды снова развернутся и пойдут в новую атаку. Техника продвигалось первой, переведя лобовые дефлекторы на максимальную мощность, а следом за ней, используя танковую броню как прикрытие, следовали цепочки линейной пехоты и штурмовиков. Некоторые из них, успевая что-то засечь вскидывали оружие и отправляли в темноту впереди короткие очереди импульсных зарядов. Квенти оглянулся на собственных солдат. Уставшие, измученные многочасовым боем, придавленные морально потерями и постоянными атаками крысолюдов. И никто из них не жаловался, никто из них даже не думал опустить оружие, развернутся и отступить просто потому, что ситуация складывалась не слишком удачным образом.       - Нет, сир Гельсен. Я остаюсь. – Принц отрицательно покачал головой, только теперь услышав, как скрипит одно из сочленений шлема. Интерфейс определил неисправность и указал на небольшие механические повреждения, полученные, скорее всего, в результате неудачного приземления. – Мои люди здесь, и я должен быть с ними. Да, я понимаю, что это противоречит вашим словам, но это мое решение…       - Ваш отец этого не оценит.       - Мой отец сейчас занят совсем другими делами. Конечно, этот фронт для феода не столь значителен, но раз я здесь, то должен сделать все, что в моих силах.       - Как вам будет угодно, господин. – Сир Гельсен все-таки склонил голову. – Однако я настаиваю, чтобы вас постоянно сопровождал гвардейский отряд, чтобы не допустить повторения подобных ситуаций вновь. ***       Несмотря на то, что постепенно ситуация вокруг Намерийского хребта выравнивалась, события возле сбитого крейсера все еще оставались слишком напряженными. Крысолюды продолжали атаковать волнами, не давая даже передохнуть или оттащить раненых, всеми силами мешая продолжавшейся эвакуации. Однако именно такое давление здесь постепенно ослабляло давление на остальных участках поля боя. Орда, навалившаяся в первые часы со всей силой, словно прилив, обрушившийся на песчаный берег, разбилась о вставшие на пути скалы, и теперь, потеряв прежнюю мощь, больше не могла сдвинуть медленно перевешивавшую в пользу защитников чашу весов. Миллионы этих тварей погибли в предгорьях и на склонах хребта, еще не меньше сгорело в огне орбитальных бомбардировок на подходе к линии фронта, и оставшиеся расходовали свои силы слишком быстро. Во всяком случае, именно так казалось объединенному командованию рейнсвальдских сил, когда противник начал медленно сдавать позиции сразу на нескольких участках.       А в это время давление на позиции защитников вокруг корпуса упавшего корабля продолжало нарастать. Новые волны десанта позволили оттеснить крысолюдов назад, отбив территорию непосредственно вокруг корабля и постепенно зачистив его внутренние помещения от тех тварей, что уже успели проникнуть через проломы и пробоины в бортах. Однако дальше продвижение остановилось, выдыхаясь от постоянных контратак противника. Ратлингов было так много, что танки начинали пробуксовывать в трупах, а боевые шагоходы поскальзывались, не находя надежной точки опоры. Цепи пехоты не могли поддерживать технику, вынужденные залегать или вставать в плотные формации, пока крысолюды продолжали давить числом, бросая в бой больше пушечного мяса, чем у солдат имелось боеприпасов.       Хуже всего были подземные атаки крысолюдов, которые буквально пробуривались сквозь толщу земли в аппаратах, одновременно похожих и на проходнический щит, и на торпеду. Они могли в любую минуту вылезти где угодно, и их появление предупреждали только нараставший гул и вибрация земли, оставляя на реакцию считанные секунду. Проходнические аппараты буквально взмывали вертикально вверх из-под земли, разбрасывая землю и осколки скал, а потом валились, но из разрытых дыр уже толпами выбегали все новые крысолюды, с воплями и воем врываясь в ряды противника.       И эти твари уже были не обычным пушечным мясом, а куда более серьезными противниками, вооруженные кустарно собранным или трофейным оружием, в доспехах, накачанные боевыми наркотиками и практически бесчувственные к боли. Они рвали людей на части или же заливали пламенем огнеметов с близких дистанций. Некоторые несли даже энергетическое оружие, но не умели им правильно пользоваться, расстреливая десятки зарядов в пустоту даже при стрельбе с минимальных расстояний. Зато очень умело закидывали танки взрывпакетами, и если не подрывали, то нередко разбивали гусеницы и выводили из строя системы прицеливания, а позже взбирались на сами машины и вырывали заблокированные крышки люков.       Квенти хотел на передовую, где кипели самые ожесточенные бои, но его не слушалось даже собственное тело. После всего увиденного и пережитого за этот день он не хотел снова оказаться в этой мясорубке, где уже не имеет значения, насколько хорошо ты стреляешь или махаешь силовым клинком. В мешанине тел, огня и крови, где пули рвут воздух со всех сторон, а опасность в любую секунду может появиться именно оттуда, откуда не ждешь, отдельная жизнь уже не решала ничего. И еще меньше там значила жизнь бойца, не готового к такому. Только теперь молодой принц понимал, что действительно не готов к подобным боям, хоть и сам еще отказывался признаваться в подобном.       Он остался ближе к корпусу корабля, где проходила эвакуация, согласившись с предложением сира Гельсена организовать работы по спасению выживших членов экипажа и минированием жизненно важных механизмов корабля. Несмотря на то, что командовали там опытные офицеры, многое происходило в спешке. Связь не успели наладить между всеми спустившимися на Поверхность подразделениями, а в воздухе корабли продолжали движение, чтобы не попасть под новый возможный ракетный залп, и поднимавшиеся челноки периодически не находили места для посадки.       Квенти думал, что сможет с этим справиться, тем более что офицеры всегда готовы были выслушать советы молодого принца. Он и сам с готовностью помогал вытаскивать раненых из подходивших бронемашин, когда у медиков просто не хватало рук. Молодой и неопытный, он пытался поспеть буквально везде, даже когда сир Гельсен пытался его остановить. Хотелось быть действительно полезным.       - Тут трое тяжелораненых! Их на погрузку в первую очередь! – Это был один из флотских офицеров, еще державшийся на ногах, тоже помогавший с эвакуацией. Из экипажа практически не осталось таких, кто не получил ранений, и многим требовалась срочная помощь, которую оказать в полевых условиях практически невозможно. Квенти обернулся и махнул рукой, указывая в сторону только что опустившегося транспорта. В этот момент у него была совсем другая проблема. Один из штурмовых батальонов, удерживавший коридор, связывающих позиции вокруг корабля с основными силами, докладывал, что из личного состава выбито больше половины и продолжать защищать позиции практически нечем. Им срочно требовались подкрепления, но новых подразделений с кораблей еще требовалось дождаться, хотя они уже нужны были вот прямо в эту минуту.       Земля под ногами задрожала, и Квенти сначала подумал, что это подъезжает очередной транспорт, но только когда рыцарь схватился за него и потащил в сторону, понял, что здесь что-то другое. Мгновения спустя камни, где он стоял, разлетелись в стороны, а вверх, переворачивая оказавшуюся слишком близко бронемашину, устремилось широкое зазубренное сверло, вытягивая за собой следом еще один бурильный аппарат крысолюдов, склепанный и сваренный из толстых листов железа, с широкими и низкими гусеницами вдоль корпуса, помогавшими двигаться в тоннеле. Сбившиеся внутри твари даже не стали утруждать себя открытием двери, просто вырывая листы железа и выскакивая наружу. А за ними следом из тоннеля лезли уже другие ратлинги, вооруженные до зубов и выкрикивающие боевые кличи.       - Огонь! Всем огонь! – Закричал сир Гельсен, поднимаясь. – Не пускайте их к транспортам! Медиков и раненых на середину!       Крысолюды были больше обычных, в толстой броне и с оружием, больше всего похожим на тяжелые молоты. Удара такого хватало, чтобы отбросить в сторону даже солдата в штурмовой броне. Энергетические заряды и тяжелые пули бились об их доспехи, оставляя дыры с тлеющими краями или же вырывая куски металла и мяса, но крысолюды продолжали рваться вперед, отбрасывая в сторону сородичей в безумной попытке добраться до людей. Атака оказалась совершенно неожиданной, солдат здесь не хватало, и крысолюды моментально наводнили совсем недавно отбитую территорию.       - Они рвутся к кораблю! Держать позиции!       Квенти увернулся от удара молота, слишком медленного и слишком тяжелого, чтобы быстро изменить траекторию. Крысолюд успел только выдохнуть, не ожидая, что противник окажется таким вертким, и принц с размаху ударил его силовой шпагой по лапам. Перегруженное поле ярко сверкнуло, проходя как сквозь масло и через металл, и через плоть с костями. Тварь только завизжала, пустившись в безумный пляс, размахивая хлеставшими кровью обрубками, но ее тут же мощным ударом сбил один из сородичей, рвавшихся в бой.       Взревев, крысолюд никак не меньше трех метров ростом, больше напоминающий вставший на ноги танк из-за навешенной на него брони, уже местами оплавленной и пробитой выстрелами, кровоточащий и не видевший половину из-за обожженной лицевой пластины, размахнулся для нового удара, но Квенти бросился прямо под него, первым же ударом перерубив твари колено. Крысолюд взревел еще громче, но нога подломилась, и из жуткой раны ударил кровавый фонтан. Принц уже развернулся, рассчитывая добить врага, но тут получил в спину удар такой силы, что сам отлетел в сторону, под ноги другой твари.       - Господин! – вечно его сопровождавший рыцарь уже был здесь. Взмахом меча он срубил твари уже занесенную для удара лапу и тут же нанес второй удар, разрубая по диагонали все тело. Силовое поле легко проходило сквозь практически любую броню, а острозаточенный клинок просто раздвигал уже имевшийся разрез. Тварь повалилась, но сир Гельсен развернулся и вогнал клинок в грудь другому крысолюду, не дав ему даже замахнуться. Еще одному, что попытался напасть на рыцаря со спины, заряд крупнокалиберной рельсовой винтовки, выпущенный кем-то из солдат, раздробила голову и отбросил назад. Рыцарь выдернул оружие из врага и подал левую руку Квенти.       – Вы живы? Хорошо! Мы сейчас перестроимся и загоним их обратно!       - Осторожнее! – только и успел выдохнуть Квенти.       Рыцарь не успел развернутся. Крысолюд схватил его за руку, сжав так, что сервоприводы зашипели от перегрузки. Естественным образом такие твари просто не могли появиться на свет, но в эту минуту Квенти некогда было о подобном думать. Крысолюд просто поднял сира Гельсена в воздух, размахнувшись и сбив самого принца с ног, а потом с силой ударил его об землю. Он, замерев от ужаса, только и мог, что наблюдать, как тварь раз за разом впечатывала рыцаря в землю, а потом, перехватив двумя руками искалеченное тело, с ревом разорвала его пополам. Страшно даже представить, какой силы должно быть такое существо, чтобы сломать крепления рыцарского доспеха голыми руками, однако именно это он и наблюдал собственными глазами.       Отбросив обрывки тела в сторону, крысолюд повернул взгляд на принца. Окровавленная морда, в которой еще торчали обломки лицевого щитка, казалось, светилась безумной улыбкой из-за оторванной нижней челюсти и торчавших обломанных клыков. Квенти уже не успевал встать, и только пытался отползти на локтях, пока тварь подбирала оружие.       А потом раздался взрыв, принца подбросило и перевернуло в воздухе. Это было последнее, что он успел запомнить. Потом наступила темнота.