Глава 3: Оставь снаружи всё ненужное
21 марта, 2011 г. Три ключа к садоводству - это хорошее планирование, предусмотрительность и стратегическое мышление. Именно из-за этих трех ключей садоводство оказалось идеальным хобби для такого человека, как Гермиона. Хоть и началось все как задание от своего чрезвычайно надоедливого психотерапевта, но потом занятие садом стало местом для выражения ее раздражения, в те самые моменты, когда все вокруг старались держаться от Грейнджер подальше. Но после многих неудач, большого прорыва в терапии и посвящения времени самопознанию Гермиона начала понимать, что садоводство - это не просто копание ям, втыкание растений в землю и правильный полив. Это было создание связей. Связей между наукой, искусством и биологией. Она была очарована гармонией всего сущего: размещала растения в своем саду так, чтобы они расцветали. Экспериментирование было еще одной концепцией садоводства, которую Гермионе только предстояло освоить, и сложность в его понимании была обусловлена ее проблемами. Эксперименты подразумевали испытания и неудачи. И того, и другого ей в жизни хватало, и сейчас она больше не была заинтересована ни в том, ни в другом. Гермиона хотела жить просто, поддерживать существующее положение вещей и доводить процесс до совершенства, прежде чем пробовать что-то новое. Это возвращало ее к самой сути ее сущности: исследованиям и обучению. Но теперь ею двигало желание улучшить и себя, и мир. По крайней мере, в том смысле, который действительно менял мир к лучшему... И чуть не убил ее в процессе. Вместо законов она изучала климат и погодные условия в своей местности, исследовала назначение посевов в закрытом грунте. Вместо того, чтобы быть втянутой в махинации самых влиятельных людей в Министерстве, использовавших ее для собственного возвышения, Гермиона изучала и проверяла почву на правильный баланс pH и осваивала искусство удобрения. Вместо того, чтобы заниматься политикой и выяснять, каких членов Визенгамота следует избегать, а к каким приближаться, она знакомилась с тем, как правильно ставить заслоны, чтобы отпугивать диких животных. Она построила теплицу, в которой хранилось все самое необходимое. И вместо того, чтобы делать работу шести человек, Гермиона делала работу одного: объединяла все свои знания, чтобы использовать, возделывать и обрабатывать землю, готовясь к новому росту. Это было действительно захватывающе. Никогда не скучно, всегда полезно. Практичное хобби для практичного человека. Садоводство преподало ей много уроков. Любой рост начинался с зерна; что она с ним делала, зависело только от нее. Потеря растений научила ее ценить все живое. Ей стала понятна важность каждого шага в питании растения, чтобы оно выросло здоровым и сильным. Все, что она выращивала, имело определенную цель: травы для зелий, фрукты и овощи для употребления в пищу. Каждый процесс был важен: уход и удобрения для достижения максимального результата. И некоторые ингредиенты были жизненно важны, независимо от того, что она выращивала, такие как солнечный свет, вода, время. И терпение. Но садоводство также научило ее следить за сорняками. Их было трудно определить, как и людей. Некоторые были безобидными, вписываясь в окружающую среду и живя рядом с теми растениями, для которых предназначались. В редких случаях их можно было даже считать полезными. Но другие были разрушительными, и она старалась вырывать их как можно скорее. Если этого не сделать, они могли распространиться и окрепнуть, задушив только начавшуюся жизнь саженцев. Сорняки могут обеднять почву, истощая питательные вещества, чтобы укрепить себя. Один из таких сорняков ждал Гермиону в ее домашнем кабинете. Тиберий Маклагген. Гермиона не могла дождаться, когда кто-нибудь выдернет его с корнем. После окончания войны тихое низложение должности министра создало вакуум власти, подобного которому Волшебный мир еще не видел. Хаос стал причиной того, что вакуум остался незамеченным, и, как каждый высокопоставленный чиновник Министерства, не связанный с Волдемортом, поспешил заполнить образовавшуюся пустоту. Одной из таких вакансий была должность Верховного Чародея, главы Визенгамота. Человек, который занял эту должность, сейчас стоял в ее кабинете, разглядывая стол с посевами, которые были почти готовы к посадке. Его присутствие не было бы проблемой, если бы изменение структуры правительства не сделало его самым могущественным волшебником в стране. Потому что он был таким же продажным, как и они. Его присутствие это подтверждало. Тиберий обычно посылал Кормака вслед за ее отказами, что всегда было поучительным опытом. Особенно когда он держал свои руки и мысли о ее фигуре при себе. Тем не менее, с Кормаком было легко справиться. Но с Тиберием… Если не считать его склонности к взяткам, чтобы добиться своего, она не знала о нем достаточно, чтобы принять то или иное решение. - Верховный Чародей, - поприветствовала Гермиона с порога. Ему было около пятидесяти лет, но выглядел он моложе. Как и Кормак, он был высоким, широкоплечим и внушительным. Его каштановые волосы были такими же кудрявыми, но глаза были такими же разными, как и его присутствие. Кормак подхалимничал и флиртовал, но Тиберий был резок. Тиберий был из тех, у кого за всем есть причина - в том числе и за его одеждой. Он носил официальную одежду, которая означала его властное положение. Приятное выражение на его лице было фальшивым, как медный галеон. - А, мисс Грейнджер. - Он сжал руки вместе. - Я всё гадал, когда же вы появитесь. Ее план состоял в том, чтобы не появляться до тех пор, пока он не уйдет через камин, из которого появился. Однако после тридцати минут безделья на овощной грядке Тиберий проявил удручающую настойчивость. В этом отношении он был похож на своего племянника. - Ваш кабинет довольно... красочный. Он был просторным и в основном опрятным; уютным, но настолько профессиональным, насколько Гермиона могла терпеть. Пэнси все хотела украсить его, но пока кабинет представлял собой мешанину из мебели, которая подчеркивала белые стены и дубовый пол. На столе рядом с ее саженцами стояли отдельные горшки с ее проблемными растениями - Бадьян и Моли, которые отказывались прорастать и требовали больше внимания. - Спасибо, - Она слегка наклонила голову. - Моё рабочее время начнётся только через час. - Примите мои извинения, я не знал, что мне нужна предварительная запись. - Независимо от вашей должности, у меня есть расписание, которое я соблюдаю, и запланированная встреча через час, поэтому, пожалуйста, будьте кратки. - Она пересекла комнату к своему столу, заняла свое место и жестом указала на место напротив себя. - Вы пришли на консультацию? Сейчас я не принимаю новых пациентов, но я всегда могу направить вас к одному из моих коллег. Разумеется, если я знаю, какого рода помощь вам нужна. Он отказался от места, что еще раз свидетельствует о том, что он здесь с определенной целью. - Я здесь не для консультации. Это дружеский визит. Гермиона не была уверена, говорит ли Тиберий дружелюбно или угрожающе. Или и то, и другое. - Я не знала, что мы друзья. Улыбка Тиберия стала холодной. И определённо угрожающей. - Мой племянник поет вам дифирамбы со времен Хогвартса. Он продолжает это делать и после встречи с вами по поводу ваших постоянных отказов от предложений Министерства. - Понятно. - Сдержать отвращение на ее лице было непросто. - Это не делает нас друзьями. В лучшем случае, знакомыми. - Несмотря ни на что, он твердо верит, что вы измените свое мнение... - Тогда очевидно, что он меня совсем не знает. Как шахматные игроки, они пытались разгадать следующий шаг друг друга. Гермиона не могла ничего понять. Не считая статуса героя войны, она была маленьким винтиком в большом механизме. Его присутствие нарушало всевозможные установленные правила, как и ее безразличие к этому. - Небольшой совет, мисс Грейнджер. Когда Верховный Чародей отрывается от своего крайне напряженного графика, чтобы нанести вам визит, вы должны хотя бы сделать вид, что рады этому. - Я запомню этот совет, - Она открыла папку на своем столе, готовясь к следующей встрече, сложила руки поверх нее и наклонилась. - Вы хотите почтения, но называете это дружеским визитом? Признаюсь, я в недоумении. Что вы здесь делаете, Верховный Чародей? Тиберий сначала ничего не сказал, переместившись от овощей к эвкалиптовому растению. - До того, как я узнал о вашей преданности во время работы в Министерстве, я думал, что Кормак преувеличивает свои рассказы о вашем интеллекте. Теперь я знаю, что он говорил правду. Вы достаточно умны, чтобы понять причину моего визита сюда. - Это так. - Прошлая работа, которую вы выполняли до вашего злополучного отъезда, была очень впечатляющей. Я хотел лично убедиться, что вы перенесете этот успех на следующую должность.- Он жестом указал на кабинет вокруг себя. - Похоже, что так и есть. - Вы следили за мной. - Следил - это так грубо сказано… - Его уклончивый ответ напомнил ей о его племяннике. И совсем не по той причине. - Я предпочитаю думать об этом как о наблюдении за вашей выдающейся карьерой. Это дало ей – не то что бы представление, но что-то, что требовало подтверждения. - А, так это вы стоите за предложениями работы от Департамента магического правопорядка. Не Гестия. - А что если так? - Его взгляд задержался на растениях-возмутителях спокойствия, затем переместился на нее. - Департамент под руководством Гестии Джонс переживает имиджевый кризис, который не смогло излечить даже повышение знаменитого Гарри Поттера до главного аврора. Вот что случалось, когда грязную рану оставляли без присмотра: она гноилась до тех пор, пока не отваливалась вся конечность. - Доверие общества к тем, кому доверено поддерживать закон и порядок, падает. Это проблема, которая не волнует Гарри Поттера. Гермиона пошевелила пальцем, используя беспалочковую магию, чтобы поднять чайник, заколдованный для поддержания тепла. Еще один щелчок запястьем, и она налила кипящую жидкость в пустую чашку. Тиберий наблюдал за ней, как будто она должна была отреагировать по-другому - так, как она не могла спокойно пить чай в присутствии самого могущественного волшебника в стране. Только после того, как она сделала первый глоток, она обратилась к Тиберию. - Можно утверждать, что Гарри беспокоится не только о доверии публики. Похоже, вы все очень хотите замять дело Пожирателей смерти под пресловутым ковром. Один аврор пропал без вести, несколько других были ранены всего несколько дней назад, и все же об этом не было ни слова в газетах. Никакой информации для общественности. Никаких предупреждений. - Мы посчитали, что нет необходимости тревожить общественность. - Значит, вы контролируете новостные издания. Гермиона откинулась в кресле, - Это мне что-то напоминает. Тиберий ощетинился, - Это не совсем точное утверждение, мисс Грейнджер. Мы просто попросили их опубликовать статью на следующей неделе, чтобы она не помешала расследованию. - Какому расследованию? Насколько я слышала, вы не разрешаете им послать команду за Мезерсом. Тиберий заложил руки за спину - удобная и превосходная позиция. Она не угрожала ему, и он не чувствовал необходимости показывать это. Интересно. - Вы очень информированы для человека, который не собирается возвращаться в Министерство. - Я всё ещё не собираюсь. - Жаль, - Он хмыкнул. - Гарри Поттер мог бы использовать вас на своей стороне. Как и Драко Малфой. Сдерживая внутреннюю дрожь, Гермиона сделала еще глоток. - Зачем ставить их на руководящие должности, если вы не верите, что они справятся со своей работой? - Их талант не был причиной, по которой их поставили на их нынешние должности.- Это Гермиона знала и так. - Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, защитник всего доброго и справедливого. Драко Малфой - это искупление в виде человека, который ополчился на тех, с кем раньше дружила его семья. Соперники и враги превратились в союзников. Их партнерство очень поэтично. Полная чушь. - Прошу прощения за мою грубость, но это не театральное представление, Верховный Чародей. Это реальная жизнь с далеко идущими последствиями ваших действий или их отсутствия. Они могут быть подходящими для этих позиций, но... - У каждого из нас есть своя роль, которую мы должны сыграть, чтобы обеспечить сохранение нашего правительства и жизней. Обеспечение сохранения - интересный способ сформулировать проблему, когда еще так много нужно было изменить. Столько всего было неправильно. Так много того, что было испорчено, запятнано их неправильным управлением. - Все мы должны внести свой вклад, включая вас, мисс Грейнджер. Люди уважают вас. Они помнят вашу борьбу на войне. Министерство выиграет... - Или, вместо того, чтобы использовать меня в качестве ничьей для завершения вашей тройки, чтобы таскать с собой в качестве доказательства вашей преданности борьбе с Пожирателями смерти, вы могли бы действительно выполнять свою работу и обеспечить финансирование, необходимое Аврорскому офису и Целевой группе для устранения беспорядка, созданного невежеством Визенгамота. Они недофинансированы, недостаточно обучены и рассредоточены. И все же вы постоянно наделяете их новыми функциями. - У Министерства много задач. Мы попросили Департамент авроров и оперативную группу выполнять их, чтобы мы могли посвятить наши усилия восстановлению нашей экономики и... - Я осведомлена о ваших экономических обязанностях.- Гермиона сложила руки. - Но какое место в этом списке задач занимают люди? - Люди выигрывают от экономического роста и стабильности. - Я говорю о настоящем времени. Экономический рост требует времени, чтобы просочиться наружу. Оборотни, кентавры, которые теряют свои земли, и те, у кого есть дома и бизнес за пределами Косого переулка - что с ними будет? Тем временем богатые становятся еще богаче, а люди с каждым днем все больше теряют надежду. - Взгляд Гермионы стал острым, как лезвие. - Кстати говоря, как идут дела в Косом переулке? Он должен был знать - он владел каждым предприятием и зданием. Кроме магазина шуток. То, что Верховному Чародею позволяли управлять его бизнесом и недвижимостью, принимая законы, которые приносили ему прямую выгоду, было бессовестно. Но из-за отсутствия опыта у них не было никаких действующих законов, чтобы противостоять коррупции. Поэтому, хотя это и не было незаконным, вопиющее пренебрежение этическими нормами было ужасающим. Оно обнажило огромную брешь в том, как велись дела. Дыра, которую Визенгамот не хотел заделывать. И люди это заметили. - Бизнес - это не то, что я хочу обсудить с вами сегодня, мисс Грейнджер. Мой племянник не смог убедить вас изменить свое мнение относительно наших неоднократных предложений, поэтому я решил прийти сюда, чтобы обсудить условия, зарплату и дальнейшее вознаграждение в случае достижения заметных успехов. - Он сделал паузу. - Вещи, о которых больше никому не нужно знать. Теперь, когда он показывал себя таким, какой он есть, без маски, а Гермиона сбросила свою. Или, скорее, сорвала ее. - Мне не нужно ничего из того, что вы можете мне дать. Меня нельзя купить. Ваши проблемы больше, чем я и мое так называемое влияние. Я не хочу снова быть марионеткой Министерства. - Я полагаю, что вы входите в группу, которая хочет свергнуть Визенгамот. Он не был прав, так как она не имела прямого отношения к движению за восстановление, но он также и не ошибался. - Мы знаем, что они существуют, - сказал он в ответ на ее молчание. - Они поддержат и вас. То есть, поддержат если вы вернетесь. А, ну это все объясняло. Они хотели, чтобы она была под их властью. - У меня нет намерений возвращаться. Не ради вас. Не ради кого-то. Возможно, вам стоит меньше думать о том, как подкупить меня, меньше пытаться схитрить, чтобы приглушить жалобы, и больше выполнять свою работу. Защищать людей. Помогайте им. Дайте аврорам и оперативной группе шанс на борьбу, выделите им финансирование и время... - Там более сотни Авроров... - Я в курсе, - Она бросила на него мрачный взгляд. - Раньше я отслеживала такие вещи. Но они не справляются с регулярными преступлениями, совершаемыми отчаявшимися людьми, которые еще не оправились от войны. Кроме того, в сельской местности есть Пожиратели смерти, которые прячутся на виду у всех и убивают их по одной группе за раз. Не говоря уже о том, что они работают над поиском своей оперативной базы. Не хватает людей, чтобы сделать то, о чем вы их просите. - Министерство... - Я не буду обсуждать растущую популярность дела Пожирателей смерти. - Гермиона была не в настроении оправдываться. - Хотя они согласны с тем, что Волдеморт страдал манией величия и имел крайне ошибочную философию, общее мнение таково, что смена режима - гораздо лучший вариант, чем то, что они имеют сейчас. Выражение лица Тиберия напряглось, он едва сдерживал гнев. Он точно не привык, чтобы с ним разговаривали в таком тоне. Что ж, почтение было заслужено. - Мне кажется, вы забыли, кто я такой. - Я точно знаю, кто вы такой. Ваши мантии демонстрируют силу, которой вы с удовольствием пользуетесь, - Неважно, насколько неумело. - Тем не менее, я не работаю на Министерство... - Мы устанавливаем правила, которые влияют и на вас. - Да, и всё же не во всех смыслах. Его челюсть работала, пока он продолжал держать себя в руках. - И ваш департамент финансируется Министерством. - Поправка: финансировался. Вначале это было по причинам, которые вы уже знаете, но теперь мы получаем финансирование самостоятельно за счет грантов на исследования в частной больнице. Вы не только не имеете власти над моей работой, но и не имеете власти в моем доме. - Гермиона позволила своим словам повиснуть в воздухе, делая очередной глоток чая. Мятный, без сахара и меда. Вместо того чтобы сорваться на нее, Тиберий сделал нечто странное. Он улыбнулся и стал выглядеть неподдельно довольным. Положительно наэлектризованным. Увлеченный и заинтригованный ею. На самом деле он был немного взбешен. - В вас столько огня, мисс Грейнджер. Столько страсти и блеска. Вы как раз то, что нам нужно. Вам стоит подумать о возвращении и о том, чтобы применить свои навыки с пользой. - Как я уже неоднократно заявляла, я не заинтересована в возвращении в Министерство. Я не собираюсь играть ни в чьи игры. - Вы говорите о том, как Министерство уладило ваш инцидент? - То, как непринужденно он говорил о чем-то настолько глубоко личном, заставило ее заметно вздрогнуть. Это вывело ее из равновесия. - Да, совершенно точно, но и не только об этом. - Это был лучший ответ, который она могла придумать. - О? - Я осознаю свои собственные промахи в этом отношении. Я не определила для себя приоритеты и доверилась учреждению, которому было все равно, буду я жива или мертва. Учреждению, которое просто хотело, чтобы я выполняла свою работу и продолжала расхваливать министерство до посинения. В буквальном смысле. К сожалению, она не преувеличивала. На пике карьеры Гермионы, когда она работала очень много часов и не следила за собой, однажды у нее случился приступ головокружения... а потом она уже ничего не помнила. Кто-то нашел ее в конвульсиях на полу и срочно доставил в больницу Святого Мунго. Через неделю она очнулась, ничего не помня и не зная о том, насколько близка была к смерти. Все, что она могла вспомнить, это обеспокоенные лица ее друзей, а затем и родителей. Она боролась с потерей памяти и целой неделей припадков, в результате которых ее магия стала нестабильной, тело слабым, а разум расстроенным и неспособным связать воедино запутанные мысли. Припадки всё ещё могли возобновиться, если бы она не следила за своим стрессом. Через два дня после пробуждения ее попросили вернуться на работу. Эта просьба подтолкнула ее к решению уйти. Ее здоровье было риском, на который они были готовы пойти ради своего самопровозглашенного блага, и это оставило кислый привкус во рту. - Я признаю, что обращение с вами могло бы быть и получше.- Тиберий подошел к теме осторожно, как подобает политику. - Однако... - Нам с вами больше нечего обсуждать. Пожалуйста, считайте это моим отказом от всех предложений, как прошлых, настоящих, так и тех, которые вы сочтете нужными в будущем. Можете проводить себя сами. Когда Тиберий был на полпути к выходу, Гермиона услышала, как он сказал: - Вам следует передумать, мисс Грейнджер. Я знаю, как вам нравится что-то менять. Вы могли бы помочь тысячам. - Нет, спасибо. Я лучше сделаю это по-своему. ________________________________________________________ 22 марта, 2011 г. Гермиона в третий раз перечитывала историю болезни таинственного пациента, когда из Камина появилась Нарцисса Малфой. Интересно. Она была не последним человеком, которого Гермиона ожидала увидеть, но была гораздо ближе к концу списка. Последнее место в списке нежданных гостей принадлежало её сыну. Если это что-то и значило, то она выглядела не менее удивлённой, чем Гермиона. Тео оказался гораздо хитрее, чем предполагала Гермиона. Он не рассказал ни одной из них всей правды. Но прежде, чем Гермиона успела высказать свои предположения или поговорить с Нарциссой, которая не смогла подавить своего шока, Камин снова ожил, и из него вышли два волшебника-охранника. Они заняли свои места по обе стороны от своей подопечной сложив руки в попытке выглядеть устрашающе в одинаковых чёрных мантиях и глубокомысленно нахмурившись. Как будто Гермиона представляла угрозу. Она чуть не рассмеялась. Нарцисса выделялась на фоне своих охранников лавандовыми мантиями с серебряными акцентами, но Гермиона заметила несовпадающий с простым ожерельем золотой браслет. Её макияж был столь же безупречен, как и уложенные в причёску светлые волосы. Гермиона подумала, что, если бы она знала о личности целительницы, с которой ей предстояло встретиться, то возможно, подготовилась бы по-другому. Когда она была моложе, она знала ответ, но сейчас он был не так ясен. Гермиона жестом указала на стул. - Пожалуйста, присаживайтесь, - Обращаясь к охранникам Нарциссы, она сказала: - Вас обоих я попрошу подождать за дверью. Нарцисса сидела, сложив руки на коленях и выпрямив спину; её охранники оставались на своих местах. Гермиона пристально посмотрела на каждого из них, но они отвечали ей пристальным взглядом. В тот момент, когда Гермиона уже собиралась открыть рот и сказать им, чтобы они снова уходили, Нарцисса подняла палец и указала на дверь. Они закрыли за собой дверь. И вот они остались одни. Гермиона позволила своему взгляду блуждать по комнате, прежде чем снова остановиться на Нарциссе. В этот момент она обычно просила пациента рассказать о себе и о том, чего он хочет добиться под её наблюдением, но сегодня она ждала. В формальностях не было необходимости: они знали друг друга - даже если этого было недостаточно, чтобы узнать друг друга на улице. Или в её доме во время войны. Слишком приличная, чтобы повернуть голову или задрать нос, Нарцисса сканировала всё, что находилось на периферии. Это не имело значения, Гермиона знала, что видит. В конце концов, они были в её доме. На стенах, вокруг белых книжных полок, рядами висели её похвальные грамоты. Нарцисса смотрела на рамки, изучая каждую, словно считая невозможным, что такая молодая девушка, как Гермиона, достигла столь многого. Но Гермионе был 31 год, и у неё был Орден Мерлина. Увидев это, Нарцисса прекратила свои попытки разглядывать. Это никак не помогло убедить Гермиону принять её в качестве пациентки. Это был бизнес, ничего личного. - Теодор не сообщил мне, что вы - Целительница, с которой он договорился о встрече. - Я так и подумала, - Гермиона опустила взгляд на лежащую перед ней папку. - Когда вы просили предоставить вам лучшего целителя, - она подняла глаза, чтобы встретиться с острым взглядом Нарциссы, - Вам следовало уточнить, является ли обязательным условием наличие определенного статуса крови. - Моя просьба была предельно конкретной. - Нарцисса деликатно провела по волосам шелковым платком с вышивкой. Гермиона заметила выступивший пот на лбу Нарциссы, прежде чем та успела вытереть его. Одного этого симптома было достаточно, чтобы понять, что зелья не действуют. Жаль. Нарцисса, похоже, заметила ее пристальное внимание и, сузив глаза, опустила руку. – Вы можете издеваться сколько угодно, мисс Грейнджер. Однако, если вы действительно лучшая, то я нахожусь в правильном кабинете. - Очень хорошо. Молчание не было редкостью во время консультаций. Некоторые пациенты с трудом принимали необходимость помощи, но то молчание, которое наступило между ними, было другим. Более тяжёлым. Оно обволакивало Гермиону, проникало в желудок и завязывалось в тугой узел в виде истории. Произошло так много, и это было сложно. И все же она просила помощи у Гермионы. Ирония судьбы не покидала её. Годы терапии научили её, что исцеление от травмы - это не только физическое или психическое воздействие. Речь шла о том, чтобы взять на себя ответственность за освобождение от состояния жертвы, не позволив прошлым травмам вмешиваться в её настоящее и будущее. Она уже простила Нарциссу и её семью. Гермиона забыла об этом много лет назад и не желала возвращаться к этому настроению. Она простила их не ради них самих, а ради себя. Она знала, что не сможет развиваться, если будет держать в себе все обиды; не сможет летать, если позволит себе оставаться придавленной всеми тяготами своего прошлого. А Гермиона очень хотела делать и то, и другое. Прощение - это не действие, это выбор. Это было нелегко, но Гермиона решила не позволять ненависти затуманивать её рассудок, и это дало ей душевное спокойствие, необходимое для объективного отношения к ведьме, стоящей перед ней. Она была достаточно отстранена, чтобы рассматривать факты и задачу, а не пациента. По правде говоря, она не могла принять её в качестве пациента, независимо от того, с какой стороны посмотреть. У Гермионы были правила, касающиеся пациентов, которых она знала в любом качестве. Она мысленно бросила пронзительный взгляд на Тео, потому что он знал об этом с самого начала, но всё равно предложил ей сохранять непредвзятость. - Не желаете ли чаю?- Гермиона вежливым жестом указала на стоящий на столе чайник, зачарованный на согревание смесью, которую она давала во время всех своих первичных консультаций. - Это смесь мелиссы, кавы и корня валерианы. Хорошо успокаивает нервы. - Мои нервы совершенно спокойны, спасибо. - М-м-м… - Гермиона заметила едва заметные движения глаз и напряжение в плечах, которые говорили о стрессе, но она не хотела строить предположения о женщине, которую едва знала. Гермиона сомневалась, что Нарцисса Малфой была прежней. Это было невозможно. Потеря мужа и привычного уклада жизни изменила её, заставила отступить. Она исчезла как из лондонского общества, так и из страны, до недавнего времени живя в малоизвестной части Франции. И все же она была достаточно занята в своем изгнании. Через два года после смерти мужа Нарцисса опубликовала рассказ, который Гермиона так и не удосужилась прочитать, но Андромеда прочла его примерно через полгода после публикации. В книге подробно описывалась её жизнь в семье Блэков с откровенным пересказом ухода Андромеды и Сириуса из семьи. Она писала о своем замужестве, о сыне (без подробностей, так как он пожелал оставаться в тени), о событиях, приведших к уходу Андромеды и Сириуса из семьи, о событиях, которые привели к тому, что Волдеморт поселился в ее доме, и о всех тех событиях, которые привели к её предательству в ночь битвы за Хогвартс. Андромеда плакала, читая слова Нарциссы, сказанные Люциусу в те последние мгновения, когда он прятал ее и Драко перед нападением Пожирателей смерти. Ещё сильнее она плакала, когда Нарцисса описывала, как горел Мэнор. Нарцисса писала обо всём этом: об эмоциях, которые она испытывала, о боли, о параллелях между её судьбой и судьбой Мэнора, которому суждено было быть одновременно и поглощённым, и хранимым в бесконечном магическом огне. Эта книга была названа пронзительной и тяжелой, но честной историей о пути Нарциссы по ту сторону баррикад. Этот бестселлер сделал ее знаменитой после окончания той жестокой войны. Гермиона задалась вопросом, осталась ли Нарцисса с теми же предрассудками, которые были привиты ей с рождения, или война научила ее тому, что есть другой путь. Ведь заметить в себе фанатизм было трудно, а изменить его - ещё труднее, но это было возможно сделать. И всё же, возможно, перемены уже произошли. Гермиона не могла этого знать, потому что Нарцисса была скрытной и гордой женщиной. Гордилась она только тем, что она создала, преодолела и достигла. Именно в таком порядке. Остальное было слишком туманным, чтобы разбираться в истории пациента, которого Гермиона не собиралась лечить. Она переждала молчание, потягивая свой собственный чай - зелёный с лимоном из оранжереи. Гермиона бросила быстрый взгляд на женщину, и Гермиона продолжила делать подробные записи для Роджера Дэвиса, которому она собиралась передать дело Нарциссы. Ему бы понравилось такое испытание. - Я думала, вы будете задавать больше вопросов, мисс Грейнджер. - О чем бы вы хотели, чтобы я спросила? - Гермиона положила локти на подлокотник кресла и расслабилась, постукивая кончиками пальцев и посмотрела светловолосой ведьме прямо в глаза. - Я прочитала вашу медкарту. Три раза. - Может быть, вы поинтересуетесь моим текущим состоянием? - Я не специализируюсь на вашем состоянии, но, по моим наблюдениям, эликсиры и зелья, которые вам прописали, либо не действуют, либо неправильно сочетаются, либо вы не принимаете их постоянно. - Затем она взмахнула рукой, и чайник поднялся со стола, наливая горячий чай в стоящую перед ней стеклянную чашку. Нарцисса на мгновение замешкалась, затем взяла чашку и сделала глоток. - Я заметила, что в настоящее время у вас наблюдаются следующие симптомы: в основном потливость, но если бы я провела диагностические чары, то, скорее всего, обнаружил бы у Вас повышенный пульс и кровяное давление. Вы особенно тщательно следите за своим макияжем, вероятно, потому, что он скрывает тот факт, что вы плохо спите и испытываете дневную сонливость. Я налила вам чай, потому что вы, похоже, не можете доверять сами себе. - Уронили ли Вы что-нибудь в последнее время из-за тремора? Оказались ли Вы в каком-то месте, не помня, как туда попали? Путали ли вы личности людей? Хотя бы изредка? Гермиона заметила, как слегка дернулась челюсть Нарциссы, что подтвердило ее наблюдения и дало ответы на все вопросы. - Такова природа вашей болезни. У меня нет вопросов по поводу того, что я уже знаю. Нарцисса поставила чашку на блюдце. - Похоже, Драко не преувеличивал, когда рассказывал в детстве о ваших умственных способностях. — Это моя работа - быть наблюдательной, - Гермиона подавила смешок. Они вместе пили чай, но ни один из них не заполнял тишину в течение нескольких мгновений. - Я знаю, что вы думаете о том, что я пришла просить вас о помощи после того, что произошло между вами и моей сестрой. Ее тон был настолько серьезным, что это побудило Гермиону к откровенному ответу. - Честно говоря, пока вы сегодня не прошли через мой Камин, я почти не думала о вас... Ну, разве что ваша другая сестра упоминала о вас. Это случалось нечасто. И не зря, судя по каменному выражению лица Нарциссы. За прошедшие годы Андромеда, казалось, очень хотела восстановить отношения с младшей сестрой, но этого не произошло. Она говорила об этом, писала письмо за письмом, но так и не отправила ни одного. Гермиона задавалась вопросом, изменит ли ситуацию известие о болезни Нарциссы, но не в её компетенции было сообщать эту информацию. - Я знаю, что вы здесь не для того, чтобы обсуждать прошлое, да и я тоже. Я бы хотела оставить прошлое в прошлом. - Гермиона попыталась вернуть их в русло профессионального разговора. - Сейчас самое время вам рассказать о своих целях и мотивации к лечению. - По мере того, как я буду угасать, моё состояние будет требовать неустанного ухода. - Похоже, Нарцисса смирилась со своей болезнью, что, честно говоря, было лучше, чем у большинства пациентов в её положении. Гермиона сделала быструю пометку для Дэвиса. - Я в курсе, но почему именно я? - Вы - лучшая, по мнению Теодора. Я доверяю его мнению. Я не могу изменить свою судьбу, но, похоже, при должном уходе я смогу выиграть время. Я... Когда Нарцисса сложила одну руку на другой на столе Гермионы, она, казалось, отбросила все притворство и гордость, подчеркнув реальность своего состояния и причину обращения за такой специализированной помощью. За такую высокую цену. - Я ещё не закончила подготовку себя и своей семьи. - Голос Нарциссы смягчился. - Я бы также предпочла, чтобы мой внук не терял мать и бабушку так скоро. Он еще мальчик. Странное чувство возникло у Гермионы, когда она допустила мысль о том, что Драко Малфой, один из немногих к тридцати годам стал уже мужем, отцом и вдовцом. А она все еще была... одинока. Без перспектив. Без собственных детей. Не то чтобы она жаловалась на свое положение, но сравнение было неприятным. Она отмахнулась от этой мысли. - И Драко. Он... не готов к одиночеству. На лице Нарциссы отразились сложные эмоции. Гермиона тихонько взяла со стола коробку с салфетками, где её упрямые растения боролись с самой природой. Гермиона хотела сказать Нарциссе, что, несмотря на то, что она всю жизнь защищала своего сына, она не может предотвратить неизбежное. Но она молчала, держа свои мысли при себе, пока Нарцисса брала себя в руки. - Я бы хотела, чтобы он устроился и снова женился, прежде чем я... Ну, чем быстрее, тем лучше. Он выполняет мои просьбы о брачных встречах. Забавное название для свидания, с сарказмом подумала Гермиона. - Но я знаю, что он тянет время. Ждёт своего часа. Мой сын - умный человек, но он скорее упрям, чем практичен. Ему нравится контролировать то, что он может контролировать, и он думает, что сможет контролировать это, если будет ждать. Гермиона кивала, слушая вполуха, всё ещё отвлекаясь на досадный внутренний поток мыслей. Она знала, что отец Малфоя был убит. Все знали и испытывали смешанные чувства по поводу того, искупил ли Люциус Малфой свою вину смертью. Это было настолько серым вопросом, что Гермиона поклялась никогда не поднимать эту тему - это было не ее дело. Гермиона также знала, что брак Драко с Асторией Гринграсс был окончательно утвержден в тот год, когда его мать опубликовала свою книгу. О рождении его сына, Скорпиуса, Гермиона узнала ещё до рождения Ала, окольным путём: сообщение об этом разлетелось по светским газетам, которые Гермиона использовала как компост. Дафна вошла в круг ее друзей после того, как сбежала с Дином, и время от времени обсуждала своего племянника, но в основном с Джинни, потому что Альбус был его ровесником. Когда в прошлом ноябре Астория умерла, Дафна пришла к Гермионе в три часа ночи в день похорон. Она в слезах решала, какие цветы принести. Гермиона дала ей горшок с гладиолусами из своей оранжереи, велела посадить их у могилы и тихонько закляла их оставаться в состоянии стазиса. Она никогда не встречалась с Асторией, но от Дафны знала о её силе и искренности. Цветы казались уместными, но этот поступок был совершен для скорбящей подруги. А не для покойной жены Драко Малфоя. И хотя Гермиона всё это знала, она ни на минуту не задумывалась о том, что всё это значит для Малфоя и его состояния. Для его работы. Его роли как отца и сына. Угрозы его семье. Гермиона ни разу не задумывалась о том, что все эти события были в его жизни - события, которые могли и должны были определять его. Но они определяли. - Вы не сможете заставить его подготовиться, - сказала Гермиона, пытаясь решительно отогнать эти мысли, прежде чем они успели полностью засесть в голове. - Это должен быть выбор, который он сделает сам. Только он может сделать его. - Возможно. - Нарцисса выглядела мрачной. - Но я бы хотела, чтобы у меня было время попробовать. Ради будущего их обоих. Будет правильно, если он женится, чтобы у Скорпиуса была мать, и это моя цель, пока я жива, - Нарцисса смотрела так, словно пыталась найти что-то в выражении лица Гермионы, и когда она нашла то, что искала, то поднялась на ноги, разглаживая мантию решительными движениями. Ее глаза слегка расширились, когда Нарцисса окинула ее холодным взглядом. - Похоже, под вашим присмотром я не выиграю дополнительного времени. Гермиона подняла одну бровь в ответ. - Вы внимательны, мисс Грейнджер, как и я. Пока что я не выжила из ума. Гермиона откинулась на спинку стула с безучастным выражением лица. - За последний год я повидала достаточно Целителей, чтобы понять, что, если бы вы захотели принять меня в качестве пациента, эта консультация прошла бы совсем по-другому. Вы бы наложили свои собственные диагностические чары и сравнили их с предыдущими показаниями. Она не ошиблась. - Вы бы объяснили, почему ваше лечение многие называют образцовым, и сейчас мы бы рассматривали пергаменты с более подробным планом лечения. Не нужно было откладывать разговор на потом, она никогда не умела этого делать. - Вы правы. Гермиона встала и обошла свой стол, пока другая ведьма пристально следила за каждым ее движением. Нарцисса, конечно, не оценила отказа. Впрочем, Гермионе не нравилось, что её вообще поставили в такое положение. Это был спорный вопрос, но это не означало, что она будет грубить. Сейчас, стоя перед Нарциссой, она не могла не сравнивать их. Если старшая ведьма выглядела отлично, даже после эпизода на консультации, то Гермиона - нет. Её волосы были стянуты в торопливый пучок, на ней были выцветшие джинсы, серая рубашка с длинными рукавами и туфли-лодочки на каблуках. Непрофессионально, но она проверяла травы в открытом грунте после ночного дождя, когда вспомнила о встрече. На коленях все еще была грязь, но она не сделала ни одного движения, чтобы смахнуть ее. Вместо этого она стояла, внушая уверенность в себе, под всё тем же пристальным взглядом Нарциссы. - Я направляю вас к Целителю Дэвису. Он отличный специалист и с радостью согласится на условия вашего контракта. - По взмаху руки дверь открылась, вошли охранники. - Он лучше всех справится с вашими специфическими нуждами. Нарцисса ощетинилась. - Могу ли я узнать причину, по которой вы отказываетесь принять меня? - Она подняла руку в знак того, что нужно подождать. - Я сама ответила на свой вопрос. Конечно, это связано с нашей историей по разные стороны войны. - Если бы это было так, у меня было бы право принимать такое решение. - Она наклонила голову. - Разве вы не согласны? На лице Нарциссы промелькнуло нечто, похожее на разочарование или стыд. Она не могла сказать, что именно, но выдохнула и не стала спорить. - Согласна. Гермиона отметила неохоту в её голосе, но знала, что это проистекает из гордости. Честность не всем давалась легко. - Однако это просто неправда. Независимо от прошлого, я не работаю с пациентами, которых знаю, в любом качестве из-за вовлечённости в процесс оказания помощи. Это мое устоявшееся правило, и я недоумеваю, почему Тео направил вас ко мне, зная нашу историю. - У Теодора есть свои причины. С этим она могла согласиться. Что это были за причины, она не знала, но они должны были быть значительными, если он думал, что она нарушит свои правила и будет лечить Нарциссу ради него. Гермиона подумала о том, чтобы спросить, знает ли она о конечной цели Тео, но старшая ведьма, скорее всего, не стала бы говорить ей об этом, не заплатив определенную цену. - Полагаю, что да. Однако мне не нужно его согласие, чтобы отказать вам, - прямо сказала Гермиона. - Я позабочусь о том, чтобы Роджер получил ваше досье и назначил вам встречу как можно скорее. Желаю вам удачи. - Я благодарю вас, мисс Грейнджер, - тонко сказала Нарцисса, - за то, что вы только зря потратили мое время. Гермиона так и не научилась готовить с помощью магии. Даже под руководством миссис Уизли она так и не смогла овладеть этим ремеслом. Молли сказала, что ей не хватает драйва - фраза, которая никогда раньше не использовалась для описания Гермионы Грейнджер. Но она была права. Дело было не в отсутствии интереса, просто это не было естественным. Возможно, это было вызвано годами употребления в пищу маминых провалов и триумфов, но все же Гермиона находила очень мало радости в слишком идеальной еде. Что-то в блюде, которое получилось немного продолговатым или слишком тёмным - то есть в сделанном своими руками, - было более привлекательным, чем то, которое было безупречным благодаря волшебству. Рон подумал, что жаль, что она так и не научилась, но не стал упоминать об этом, когда она предложила ему присоединиться к Гарри и брать уроки у Молли, если он хочет готовить еду с помощью магии. Вскоре после переезда в свой дом Гермиона оказалась в книжном магазине в Годриковой впадине в поисках книги, которая помогла бы ей в борьбе с растением. Она пошла не по тому проходу и столкнулась с рядом маггловских кулинарных книг. Под влиянием импульса она купила одну из них с простым названием. К ней прилагалась бесплатная подставка для книг, и Гермиона ушла довольная своим приобретением... До тех пор, пока месяц спустя она не попробовала приготовить пастуший пирог, и ей не понадобилось выветрить дым и гарь из кухни. После этого она начала с нуля - яиц и вареной картошки - и с тех пор развивалась. Совершенствовалась. Она работала до тех пор, пока не была готова снова попробовать рецепты из книги. Кулинария была похожа на зельеварение: если она дословно следовала рецептам, то проблем не возникало. И хотя это не всегда было так, она всё равно использовала свои навыки в варке зелий, чтобы стать лучше. Первым удачным блюдом, которое Гермиона приготовила и которое искренне понравилось ее друзьям, был "Говяжий Веллингтон". Пока они ели и восторгались, Гермиона испытывала чувство удовлетворения, которое невозможно было повторить, размахивая палочкой для приготовления пищи. После встречи с Нарциссой у Гермионы - теперь уже гораздо более опытной - не было времени на воссоздание первого удачного блюда на ужин, поэтому она выбрала что-то простое: петуха в вине с печёным картофелем и салатом из домашней капусты. Она только успела наложить на блюдо согревающие чары и приступить к приготовлению салата, как Гарри вышел из Камина. В то утро Джинни отвезла детей в коттедж "Ракушка" на выходные, чтобы они могли провести время со своими старшими кузенами, Луи и Домиником, которые ещё не уехали в Хогвартс. Гарри принес "Пино Нуар" и свежую бутылку Огдена. Последнюю они допили еще в пятницу, поэтому суббота выдалась тяжелой. Ал был не против просто полежать в зимнем саду после прогулки к лесу, потому что даже после зелья от похмелья Гермиона была не в состоянии делать что-либо ещё. - Эй, здесь классный запах. Тебе нужна помощь? Гарри всегда был готов помочь, но Гермиона отложила нож и покачала головой. - Я почти закончила салат, так что нет. - Она улыбнулась и приняла и его объятия, и вино, которое она поставила в холодильник. Огдены прошли под остров. - Мы просто ждем всех остальных. - Кто придет? - Рон и Пэнси. - Гермиона рассмеялась, когда Гарри сначала закатил глаза. Эти двое постоянно спорили. Но потом он ухмыльнулся, потому что ему нравились эти препирательства. - Она обещала вести себя хорошо. - Я поверю в это, когда увижу. - Справедливое замечание. - Гермиона пожала плечами. - Как прошел твой день? Было бы невежливо, если бы она не спросила, хотя она заранее знала ответ. Гарри был назначен главой Аврората после того, как его предшественнику так надоел Драко Малфой, что он ушёл на пенсию на восемь лет раньше срока. Гарри не питал иллюзий по поводу причин своего повышения. Ведь он был Мальчиком, Который Выжил... Дважды. И Министерство использовало Гарри так же, как когда-то пыталось использовать ее: в качестве символа и реквизита, рекламного инструмента, используемого для поддержания доверия общества. В отличие от неё, Гарри согласился на эту роль по своим собственным причинам, полагая, что политические мотивы его продвижения по службе не перечеркнут того добра, которое он может принести миру волшебников и своей семье. Но опасность была слишком реальна. Его новая должность предусматривала кабинет, щедрую зарплату и ответственную работу с оперативной группой по борьбе с преступностью... и Драко Малфоем. После того как в декабре Пожиратели смерти сравняли с землей целую деревню волшебников, общественное мнение о Министерстве опустилось до минимума, и требовалось добиться немедленного и ощутимого прогресса. Но, несмотря на тяжелые испытания, недостаточное финансирование и всеобщий хаос, за последние два месяца им удалось добиться успеха и захватить несколько высокопоставленных Пожирателей смерти. Однако этого было недостаточно, чтобы успокоить Визенгамот. Обстановка была напряжённой. Не помогало и то, что двое мужчин, стоявших во главе всего этого, терпеть не могли друг друга. Годы терапии позволили Гарри лучше справляться с трудностями, преодолеть детские травмы и примириться с длинным списком потерь, которые он пережил на своём пути. Теперь он был более спокойным, умел сосредоточиться, чаще улыбался, его было сложнее разозлить... Но он так и не смог преодолеть свою старую обиду. По крайней мере, не до конца. В Драко Малфое было что-то такое, что пробуждало в Гарри пятнадцатилетнего подростка, который хотел дать ему в морду. Регулярно. Неоднократно. Гарри разглагольствовал о нём достаточно часто, так что Гермиона успевала выполнить несколько умственных упражнений и бесцельно побродить в голове, пока Гарри всё это выплескивал. При этом, что бы она ни делала, когда бы ни возвращалась к нему, он всё равно жаловался. Сегодняшний день не стал исключением. - Мой день был обычным в том смысле, что Малфой вёл себя как полный ублюдок. - Гарри вскинул руки. Гермиона запустила таймер на своих часах. Она хотела знать, побьет ли он на этот раз свой собственный рекорд по разглагольствованиям. - Помнишь тот рейд, о котором я тебе рассказывал? Она механически кивнула. В конце прошлого года Малфой после тщательных поисков обнаружил уэльское убежище братьев Лестрейндж. Затем он завербовал волшебника, чтобы тот внедрился в их ряды. Две недели назад этот шпион сообщил, что состоится встреча с самыми высокопоставленными Пожирателями смерти, но дата её проведения пока неизвестна, известно лишь, что это произойдёт до конца мая. Из того, что рассказал Гарри, следовало, что они могут покончить со всем во время этого рейда. Все незаметно готовились. Разрушителей проклятий постепенно отвлекали от работы для изучения улик и найденных темных предметов, которые могли бы помочь обвинению. Для пополнения их рядов привлекались волшебники-ударники и служители магического закона. Но у них не было ни времени, ни возможностей для обучения, необходимого для создания более единого фронта. - Да... Малфой отклонил все предложенные мною кандидатуры без всякой причины, считая их некомпетентными, но не стал предлагать Авроров, которых он одобряет, потому что это моя работа. Гермиона внутренне вздрогнула. Она слышала эти слова от Малфоя - ну, от его шестнадцатилетней версии. И хотя Гарри был очень даже неплохим человеком, он не был надёжным источником информации, когда речь шла о Драко Малфое. Однако если бы Гермиона судила о его характере на основании жалоб Гарри и того, что она о нём слышала, она бы сказала, что он все тот же ублюдок, каким был в школе. И неважно, что Парвати считала его невероятно привлекательным. - Все планы, которые я разрабатывал относительно проникновения в поместье, он отвергал. Он называл их простыми и говорил, что из-за меня все погибнут, потому что моя странная удача распространяется только на меня. Про себя Гермиона подумала, можно ли уже открывать Огден. Для него. - О! - Гарри щелкнул пальцами. - А потом я посоветовал перуанский порошок мгновенной тьмы, и Малфой отказался, потому что порошок слишком грязный. Он не ошибался. - Я привлек эксперта Вардса, но он нашел для этого кого-то другого - чистокровного. - Гарри сжал кулаки - один из нескольких советов по управлению гневом, которым он научился за эти годы. - Меня просто бесит, что когда мы встречаемся с Визенгамотом, я должен притворяться, что всё в порядке. Притворяться, что я не работаю с самым большим придурком, которого я когда-либо знал! И я должен изображать из себя профессионала, хотя всё, что мне хочется сделать, это выбросить его из окна каждый раз, когда я вижу его хорьковую морду!- Гарри сделал два глубоких, успокаивающих вдоха - этот приём он перенял у Джинни на занятиях Ламаза. Затем он улыбнулся. - Это было приятно. Лучше уж выпускать наружу, чем держать всё в себе. - Это правда. - Гермиона остановила часы, надеясь, что он не понял, что она засекла время, когда он говорил о Малфое. Он ненавидел, когда она это делала. Рекорд составлял шесть минут и тринадцать секунд - в день их первой встречи в качестве глав своих отделов. Они чуть не подрались. Сегодня он даже не приблизился к этому: одна минута и тридцать семь секунд. Гермиона надеялась, что не начнёт очередную тираду со своей точкой зрения на этот вопрос. Ей бы не хотелось заново запускать часы. - На самом деле я не могу не согласиться с Малфоем…- Увидев предательское выражение лица своего лучшего друга, она подняла обе руки. - Выслушай меня, Гарри. Он прав насчет перуанского порошка мгновенной тьмы. Это помеха, которая приведет лишь к еще большему количеству раненых в результате дружественного огня. К тому же, как я слышал, Рука Славы была заперта в Отделе Тайн. Сомневаюсь, что кто-то одобрит ее использование, учитывая ее склонность попадать не в те руки. - Я об этом не думал. Гарри закатил глаза. - Если бы он сказал это так, я бы не стал так спорить. Она не поверила ему, но уже собиралась сменить тему разговора на визит Тиберия, когда появилась Панси в бирюзовом богемном платье с длинными рукавами и с грозным выражением лица. Если бы Гермиона делала ставки, она бы поставила всё своё хранилище в Гринготтсе на то, что именно она является источником гнева Пэнси. И она была бы права. Пэнси начала кричать, прежде чем Гарри успел её поприветствовать. - Не могу поверить, что ты отвергла её в качестве пациентки! Бывали моменты, когда Гермиона реагировала слишком быстро, но гораздо чаще она реагировала слишком медленно. Она была человеком и постоянно балансировала между крайностями. Сегодня Гермиона была осторожна, она медленно подошла к островку, где Гарри сидел с широко раскрытыми глазами, а Пэнси возмущённо дрожала. Хотя у неё было несколько вопросов - Как? Что? Когда? Кто? - Гермиона отбросила их в сторону и сосредоточилась на Пэнси, пока её гнев не оставил на всём следы от ожогов. - Речь идет о Нарциссе Малфой. - Это было слишком спокойное, риторическое заявление, призванное отвлечь Пэнси. И оно сработало. Её глаза расширились, она зашипела, как рыба в воде; её рот открылся и закрылся так же быстро. Прежде чем она успела опомниться, Гермиона уперлась одной рукой в гранит. - У меня есть предположения, как тебе удалось так быстро всё узнать, и почему ты вообще замешана в этой истории, но я не стану скрывать, что действительно отвергла её как пациентку. - Почему? И не трать свое время, разглагольствуя о том, что ты не можешь быть объективной, потому что знаешь ее. Я не вчера родилась, Грейнджер. - Я не говорю тебе, как делать твою работу, так что ты не должна говорить мне, как делать мою. Гарри закашлялся. - Может быть, я просто... - Гарри. - Не отрывая взгляда от Пэнси, Гермиона подняла руку. -Помолчи. - Хорошо. - Не говори с ним так! - Пэнси перевела взгляд на Гарри, который выглядел не менее удивленным ее защитой. - Что за... ты вынудила меня защищать Поттера, черт возьми! Ты должна мне выпивку после того, как я перестану на тебя злиться. Черт, даже не по себе стало. Гермиона смотрела на Пэнси испытующим взглядом, который она ненавидела. Если бы не аудитория, она бы, наверное, зашипела, как кошка. - Удивительно, что это ты споришь от ее имени, а не ее родной сын. - Драко скорее подавится своей гордостью и умрет, чем попросит у кого-то помощи. Это не его путь. У него проблемы с контролем. - Пэнси закатила глаза. - Кроме того, их отношения в лучшем случае натянуты, а у него и так хватает проблем. Угрозы. Работа. Я бы сказала, что Скорпиус тоже, но он не слишком вовлечен в воспитание детей, независимо от его мнения на этот счет. Это работа Нарциссы, теперь, когда Астория умерла. Гермиона вспомнила эту неприятную мысль и решительно запрятала её подальше. - Почему тебя это волнует? - Нарцисса была мне больше матерью, чем моя собственная, и это было ещё до того, как моя от меня отреклась. - Пэнси отвела взгляд, коснувшись своих волос, похоже, ей было не по себе от собственной откровенности - особенно в присутствии Гарри, который выглядел заинтригованным. - Как только она узнала о случившемся, она дала мне возможность уйти от всего этого, пока я не буду готова стоять на ногах. Она говорила о Нарциссе так же, как Гермиона о миссис Уизли. - Когда она рассказала мне о своей болезни и Тео сказал, что попросит тебя взять её дело, я почувствовала облегчение, потому что знала, что она будет в лучших руках. Я надеялась, что она проживет как можно дольше. Хотя я не совсем согласна с тем, как строго она относится к его обучению, Скорпиусу нужна стабильность. Я видела, как ты заботишься о своих пациентах. Я подумала…- Она прочистила горло. - Ну, очевидно, я думала неправильно. - Ты видела меня с моими пациентами? Потому что я не верю, что видела. Я становлюсь частью их жизни на время выполнения задания. Я слежу за всем, начиная от их питания и заканчивая семейным положением, и если что-то негативно влияет на их выздоровление, я исправляю ситуацию. Я выращиваю ингредиенты для их зелий в своей оранжерее, а то, что не могу найти, приобретаю, независимо от того, насколько это трудно найти. -Я... - Это требует времени, усилий и определенного мастерства, которое не свойственно ни одному Целителю. Я не просто их целитель. Я не просто машу палочкой, кормлю их зельями и поправляю здоровье. Я забочусь об их физическом, психическом и эмоциональном здоровье. Я помогаю их семьям адаптироваться, потому что многие забывают о том, какую огромную роль в уходе за пациентом может сыграть поддерживающая и осведомленная семья. Семейная ситуация Нарциссы мягко говоря неоднозначна. Не говоря уже о том, что я даже не специалист по ее заболеванию. Пэнси сложила руки на груди. - Я знаю это. Всё это. - Тогда ты должна понять, почему я не возьмусь за ее лечение. На мгновение ее голубые глаза стали беззащитными и открытыми. - Ей просто нужно выиграть время, Гермиона. - Роджер будет... - Дэвис? Этот напыщенный болван? Он бы скорее... - Дело не в личности Роджера. Дело в его способности объективно выполнять свою работу. У нас с Нарциссой своя история, Пэнси. Это все равно, что попросить Гарри позаботиться о ней. Это... - Я бы помог ей. - перебил Гарри, пожав плечами. Они с Пэнси резко обернулись. - Что? Гарри провёл рукой по своим вечно непокорным волосам и зачесал их назад над своим печально известным шрамом. - Мы переписываемся уже много лет. Не часто, но несколько раз. Её письма приходят в Гриммаулд Плейс. Пэнси уставилась на него. - Я этого не знала. - Я думаю, она хотела сохранить это в тайне. Мы пили там чай, когда она вернулась в деревню. Это было как раз перед тем, как Малфой занял свою новую должность. Андромеда должна была присоединиться к нам, но в последний момент отказалась. Иногда Гарри застигал её врасплох тем, что держал при себе. - Ты бы помог ей? - Пэнси пристально посмотрела на него. -Правда? - Да. - Он посмотрел на свои руки. - В какой-то момент она помогла нам всем. Любимым местом Гермионы в доме был зимний сад. Это была застекленная пристройка, расположенная рядом с кухней, со сводчатыми потолками, из которой открывался вид на прекрасную природу вокруг ее дома. Кроме того, она служила напоминанием о том, что Гермиона была частью природного мира. С любой площадки Гермиона могла видеть мир за пределами своей грядки и теплицы, отдельную мощёную дорожку, ведущую от ступенек к забору, поле и деревья вдалеке, разделяющие конец ее участка и начало густого леса. Но когда просто смотреть было недостаточно, в этот мир открывалась дверь. Пэнси потратила большую часть зимы на то, чтобы превратить ее в настоящий оазис: креативное освещение, решетки от пола до потолка в каждом углу для вьющихся роз, декоративные ковры, согревающие каменный пол, и маленькие джунгли из растений и цветов, изящно расставленные по комнате. В центре комнаты располагалась зона отдыха с плетеным диваном из темной смолы, мягким уголком и двумя подходящими креслами, обложенными кремовыми подушками. Они искусно окружали стол со стеклянной столешницей, уставленный свечами, которые, как по заклинанию, должны были загораться всякий раз, когда кто-то входил в комнату. Справа, сразу за зоной отдыха, находился уголок для чтения с лампами и удобным шезлонгом, достаточно просторным для двоих. Нередко она засыпала в шезлонге под пледом, читая книгу. Или глядя на звезды. Слева от гостиной находилась столовая с креативным освещением на случай наступления темноты. Оригинальный обеденный стол Гермионы - круглый стеклянный стол с шестью стульями, который она была слишком сентиментальна, чтобы отдать, - служил центральным элементом этой зоны. За этим столом Гермиона часто ужинала с гостями. Или в одиночестве. Сегодня они сидели вчетвером, удобно расположившись, ели и болтали под парящими лампами, выстроившимися вдоль каменной внешней стены ее дома. Солнце скрылось за деревьями, и фиолетовые сумерки начали свою миссию по захвату неба и его подготовке к наступлению ночи. Звёзды тоже скоро появятся, и, по прогнозам, будет достаточно ясно, чтобы они смогли насладиться этим зрелищем. Пока Рон и Гарри, как всегда, болтали и шутили, Гермиона то и дело вклинивалась в их разговор. По мере продвижения ужина они становились всё более оживлёнными, и их речь развязалась из-за пива, которое принёс Рон. Но ни один из них не был в восторге от вина, которое пили они с Пэнси. Как обычно, Рон сидел слишком близко. Достаточно близко, чтобы Гермиона почувствовала прикосновение его бедра к своему. Достаточно близко, чтобы Гермиона почувствовала его запах, который часто ассоциировался у нее с ним. Гермиона знала, что он делает, какую цель преследует. Рон не был таким уж хитроумным, как ему казалось, особенно когда во время разговора с Гарри он положил руку на спинку её стула. Рон хотел, чтобы она впустила его обратно, и он продолжал пытаться, шаг за шагом, пока она этого не сделает. Но Гермиона была не столько упряма, сколько не заинтересована. Поэтому, когда он рассеянно провел пальцами по ее волосам, она отстранилась, отгородившись, пока Пэнси сверлила его взглядом. А Гермиона наблюдала за ней. С приходом Рона Пэнси оставила прежний разговор без внимания, но Гермиона прекрасно понимала, что ведьма замышляет что-то недоброе. Пэнси оказалась более сговорчивой, чем можно было предположить. Тактично дружелюбной. Пэнси вела себя вежливо и не торопилась, как свернувшаяся змея, выжидая удобного момента для удара. Но Гермиона не была ничьей добычей. О появлении нежданного гостя Гермиону оповестили охранные чары. - Перси здесь. - Гермиона толкнула Рона локтем. - Да ладно? - Рон был в замешательстве. - И кто же это? - спросила Пэнси. - Перси - один из братьев Рона. Я... - Ах, да.- Рон вскочил со своего места и направился к двери. Не обращая на это внимания, он чуть не задел диван, но успел оправиться. - Он купил билеты на завтрашнюю игру "Кэннонс", и я сказал ему принести их сюда. - Билеты не были бесплатными? - спросила Пэнси с недоуменным видом. - Как будто я стану платить один Кнат, чтобы увидеть, как они проиграют. Рон выглядел одновременно и возмущенным, и оскорбленным, но в конце концов зашипел, как не заведенный двигатель, и исчез в доме, бросив на Пэнси убийственный взгляд, над которым она рассмеялась. Гарри и Гермиона захихикали и обменялись знающими взглядами. Пэнси не ошибалась, но ни одна из них не стала бы даже заикаться об этом такому преданному фанату как Рон. - Как бы весело это ни было. - Пэнси допила остатки вина и встала, отодвинув стул. - Я достигла своего лимита Уизли на один день. Добавление еще одного просто нежелательно. Гермиона хотела бы объяснить, но решила, что лучше ей самой все узнать. - Перси другой, - сказал Гарри. - У него есть манеры поведения за столом?- Это был серьезный вопрос. - В некотором роде, - загадочно ответил он. Гермиона рассмеялась, приложив ладонь к щекам, разогретым вином. - В некотором…- Пэнси недоверчиво посмотрела на него. - Разве я не достаточно страдала? Из... - Добрый вечер. - Вежливый, но шикарный баритон Перси донесся из дверного проема, прежде чем он вместе с Роном подошел к столу. Все повернулись. Это было то самое присутствие, которое Перси выработал за эти годы. Он всегда был не таким, как все, но со временем он избавился от отчаянной потребности доказывать, что он лучше своей семьи. Перси стал человеком, который точно знал, кто он такой, откуда взялся и чего стоит. Став главой Международного магического бюро права, Перси шел с гордостью, которая отражала все, что он познал и испытал. Гермиона не могла не заметить, что эти два брата, помимо того, что были противоположны друг другу по характеру, были также и внешне противоположны. Рон сегодня постарался: на нём были тёмные джинсы, белая рубашка и расчёсанные волосы. Он был выше всех своих братьев и сестёр и двигался с размашистой уверенностью в себе, как человек, устроившийся без забот. Перси, напротив, обладал непринужденностью опытного дипломата. Он был одет в серые брюки, приталенный жилет и бело-фиолетовую клетчатую рубашку, не хватало только привычного галстука-бабочки. Гермиона никогда не видела, чтобы Пэнси выглядела такой растерянной. - Так ты Уизли? - Да. - Перси опешил, но тут же оправился. - А ты... Когда Пэнси ничего не ответила - она была слишком ошеломлена, словно в её мозгу произошло короткое замыкание, - Гермиона вмешалась, чтобы помочь. - Это Пэнси. Голубые глаза Перси на мгновение переместились на Гермиону. - О… - Он сделал еще один шаг, вежливо протягивая руку. - А твоя фамилия? Наконец, Пэнси опомнилась. Она посмотрела на его руку, потом на него. - Я сейчас меняю фамилию. Гарри чуть не поперхнулся своим напитком. Рон, который вернулся на свое место во время представления, хлопнул его по спине. Перси подавил собственную ухмылку, но руку не убрал, продолжая смотреть в глаза с решительным выражением лица. Гермиона подумала, что ей придется вмешаться, но Пэнси приняла его руку. - Приятно познакомиться, - сказал Перси. - Эй! - Рон бросил взгляд на брата. - Я думал, ты пришел поздороваться с Гарри и Гермионой. - Я передумал, - сказал Перси, не сводя глаз с Пэнси, щеки которой слегка покраснели. Прокашлявшись, она медленно отдернула руку. Гермиона не упустила из виду, как она сжала пальцы, прежде чем сомкнуть их в кулак и убрать руку за спину. Пэнси оглядела комнату, словно в поисках чего-то важного. Возможно, это был портал в ту вселенную, где всё было для неё понятным. Гермиона чуть не рассмеялась. - Если вы не против моей компании, - сказал Перси, взглянув на Гермиону, - я, пожалуй, останусь. - Конечно, не против. Пэнси как раз собиралась уходить. Перси обернулся к ней. - А, действительно? - За вином, конечно. - Пэнси так и сделала, прежде чем Гермиона успела напомнить ей о стоящей на столе наполовину полной бутылке. Перси занял пустой стул рядом с Пэнси, разглаживая невидимые складки на брюках. Она бросила взгляд на Гарри, который наблюдал за происходящим, приподняв бровь над оправой очков. Рон начал рассказывать о местах для игры, а Гермиона наклонила голову к Перси, который теперь следил за тем, чтобы его и без того идеально уложенные волосы были в порядке. Гермиона допила вино. - Как прошел твой день, Перси? - Я ведь её не обидел, правда? - А почему это имеет значение? - Рон нахмурился в замешательстве. - Это всего лишь чёртова Пэнси… - Заткнись, Рон, - одновременно сказали Гарри и Гермиона. Ответ на вопрос Перси был отрицательным, но и неточным. Однако не ей было говорить ему об этом. Изгнание из общества превратило Пэнси в осторожного человека, планировщика, который любил знать, что его ждёт, чтобы как следует подготовиться. Она прекрасно умела читать людей, и была из тех людей, которые достаточно зажаты или высокомерны, чтобы считать себя неспособными удивиться кем-либо или чем-либо. У Гермионы никогда не хватало духу сказать ей правду: игра в жизнь не имеет стандартного набора правил. Люди были сложнее, чем та система, которую она использовала для их сортировки. Однажды она встретит человека, которого не сможет сразу отнести к той или иной категории. И, судя по тому, как она бросилась бежать, этот день наступил сегодня. И этим человеком был Перси Уизли. Перси встал, когда Пэнси вернулась с одним бокалом вина в руке. Она не стала оправдываться, почему не взяла еще одну бутылку. По правде говоря, она выглядела гораздо более спокойной, пока он не пододвинул ей стул. Она уставилась на него. Он выдержал ее взгляд. Это противостояние продолжалось до тех пор, пока Рон резко не прекратил говорить об игре. - О, ради всего святого, просто сядьте, ладно? - Они оба уставились на него. - Перси считает себя идеальным джентльменом. А на самом деле он просто болван. - Судя по ухмылке на его лице, Рон говорил это невсерьёз. Выражение лица Пэнси стало еще более неприязненным, глаза сузились до маленьких щелей, но она без дальнейших споров села на место. Перси поправил её стул и вернулся к своему, после чего потянулся за пустым стаканом и бутылкой, стоящей на столе и охлаждённой с помощью магии. Он налил себе бокал и повернулся к Пэнси. - Не желаете ли еще вина? Она замешкалась, все еще недоумевая по поводу его существования в целом, но все же предложила свой бокал. - Да, пожалуйста. Перси улыбнулся.Два самых могущественных воина, на которых вы можете рассчитывать - терпение и время.
Лев Толстой