***
Рапунцель провела четыре часа в кабинете директора, регулируя переговоры между всклоченной Готель и уставшим Северянином. К тому времени, как она смогла отправиться на поиски друзей, до начала ужина оставалось всего полчаса. Девочка решила пойти сразу в Большой зал и дождаться там своих друзей, — у неё совсем не осталось сил на поиск ребят в огромном замке. Однако когда она прибыла в Большой зал, она обнаружила, что он был пуст — за исключением Иккинга, Мериды и Джека, мрачно сидящих за столом Когтеврана. — Рапунцель! — вскрикнула Данброх, стоило ей только завидеть золотую шевелюру подруги. — Ты в порядке? — спросил её Иккинг. Его взгляд был полон беспокойства и чего-то ещё, чего Рапунцель не смогла распознать… Чего-то холодного… — Кто была эта дама? Она уже ушла? — выпалил Фрост быстрее, чем Рапунцель успела ответить на вопрос Иккинга. — Что она сказала Северянину? — требовала ответа гриффиндорка. Рапунцель открыла рот, чтобы что-то сказать, но слова встали ей поперек горла. Она не могла решить, на какой вопрос ответить в первую очередь или как вообще ответить на них все. Иккинг толкнул Джека и кивнул в сторону стола: оба мальчика перепрыгнули через него, заняв два места с другой стороны. Мерида повела Рапунцель к скамейке, аккуратно усаживая подругу. Когда они все сели, ребята с тревогой посмотрели на Рапунцель, что пыталась собрать свои мысли в прямой поток. Девочка вздохнула и посмотрела на своих друзей. Они выглядели такими обеспокоенными за неё. Да, они через многое прошли вместе. Всего за год с небольшим они стали её лучшими друзьями. В мире не было никого, кому она доверяла бы больше, чем им. Она могла рассказать им об этом. Она знала, что может. Но Готель… — Когда я была младенцем, кто-то пытался похитить меня у родителей. Они хотели использовать мою магию в своих целях. Матушка Готель была той, кто спасла меня и вернула во дворец. Вот почему я никогда не покидаю дворец без моих родителей или охраны, — начала Пунцель, выбрав рассказать полуправду. — Очевидно, когда профессор Северянин отправил письмо моим родителям о произошедшем, они забеспокоились и отправили Готель присматривать за мной. Она останется и будет работать в больничном крыле медсестрой. Мне нужно проведывать её каждый день до и после занятий. — Что? Это смешно! — воскликнула Мерида. — Да! У нас уже и так полно взрослых, что лишают удовольствия буквально от всего! Зачем тебе иметь ещё одного, своего собственного?! Даррен и его друзья должны быть наказаны, а не ты! — возмущался Фрост, Иккинг кивнул в знак согласия. — Твои родители не верят, что есть место безопаснее, чем Хогвартс… Хотя сами Хранители здесь, чтобы обеспечить твою безопасность, — резонно предположил когтевранец. — Они это знают и доверяют Хранителям. Но они волнуются. Человека, который пытался меня похитить, так и не нашли, а мои родители не любят рисковать. Особенно, если дело касается меня, — Рапунцель слегка вздохнула и слабо пожала плечами. — Ну да, но это же просто несправедливо, — хмыкнула Данброх. — Как бы нам это не нравилось, мы не можем спорить с решением короля и королевы Короны. Может быть, Готель ослабит хватку, когда увидит, что Рапунцель действительно в порядке без её надзора, — бесстрастно ответил Иккинг, заткнув этим аргументом обоих игроков в квиддич. Рапунцель была за это ему очень благодарна. Она любила Джека и Мериду, но они имели тенденцию забывать, что она на порядок менее храбрая. Корона никогда не могла открыто пойти против своих родителей. В любом случае, они её очень любили и просто волновались. Они делали то, что считали лучшим для неё. И все же эта предательская маленькая часть в её голове задавалась вопросом: а что, если её друзья правы? Матушка Готель никогда не позволяла ей играть с другими детьми, и она целую вечность проводила в четырёх стенах. Хогвартс был единственным местом, где она могла рисковать и совершать ошибки. Устраивать грандиозные приключения со своими друзьями. Здесь она чувствовала себя свободной. Но теперь даже в Хогвартсе будут ограничения и правила. Рапунцель не хотела расстраивать своих родителей или матушку Готель, но она не могла не задаться вопросом: когда же она сможет начать свою жизнь…Глава 9: Неожиданная встреча
22 апреля 2024 г. в 23:43
Примечания:
Волк в овечьей шкуре бродит по школе...
Прошло несколько недель, и Даррену, как и всем остальным, кто оказался причастным к «сладкому беспорядку» (как это прозвали профессора), дали пять недель отстранения от учебы и шестнадцать часов волонтерской работы в конюшнях. Там студенты проводили большую часть своего времени, сгребая лопатами помет животных.
Иккингу также пришлось отсидеть три ночи под арестом в башне Когтеврана, как и отправить извинения в письменном виде Даррену и его родителям. Иккинг довольно много ворчал, пока писал письмо, — Рапунцель была уверена, что все его письмо было одной длинной саркастической тирадой о том, каким идиотом был сын Фоулов. Конечно, у неё не было возможности убедиться в правдивости собственной догадки, но ей удалось прочитать первое предложение письма: «Мистер и миссис Фоулс, я глубоко сожалею о том, что напал на вашего умственно-отсталого сына».
Увидев, что случилось с Фоулсом и его друзьями, многие студенты оставили четверку в покое. Даже наоборот, Рапунцель после инцидента осыпали подарками целая куча добросердечных людей, вроде Вайолет, Мэйвис и третьекурсницы с Когтеврана, Хани Лемон.
Когда наконец отработки и преследования кончились, ребята смогли насладиться компанией друг друга. Им удалось встретиться в библиотеке и решить парочку домашних заданий, а однажды они и вовсе все вместе пошли в школьный магазин при Хогвартсе (Мериде понадобились свитки и перья для классной работы). Там четвёрка друзей купили почти три фунта шоколада. Так же они иногда выходили на прогулку, когда им нужно было размять ноги от рутинного сидения в замке, — хотя Джек и Мерида были бы не прочь посидеть лишнюю минуту на одном месте.
Всё потому что с началом сезона квиддича тренировки стали более интенсивными. Иккингу и Рапунцель удалось проникнуть на одну из тренировок Мериды и некоторое время понаблюдать за ней. Рапунцель никогда в жизни не видела, чтобы кто-то летал так быстро и так, казалось бы, безупречно, но даже после того, как тренировка закончилась, Гип раздала очень острые и точные замечания каждому члену команды, указывая над чем нужно поработать.
Матч приближался все ближе и ближе, и к концу каждой недели Джек и Мерида становились всё измотаннее и измотаннее. Иккинг часто помогал им с домашними заданиями, дабы они не отставали на уроках, а Рапунцель постоянно суетилась над новыми синяками, которые они оба умудрялись получать каждую тренировку. Стоит упомянуть, как пуффендуйка грызла себе весь день ногти от нервов, стоило Фросту или Данброх пропустить хоть один прием пищи. Её богатое воображение рисовало картины, где её друзья сваливаются с мётел от обезвоживания или голода во время тренировок.
Одним мирным воскресным утром четверка отдыхала в библиотеке, пока солнце медленно поднималось по небосводу, заливая тёплыми лучами любое пространство. Рапунцель сидела на подоконнике с большим альбомом для рисования на коленях и что-то в нём штриховала: на бумаге был изображён утренний замок, освящённый первыми лучами солнца, далёкие горы и леса, а также красивое светло-голубое небо, с маленькими пухлыми белыми облачками, лениво ускользающими куда-то за горизонт.
Иккинг сидел за столом, склонившись над одной из книжек, и бормотал что-то себе под нос. Мерида заканчивала домашнее задание по Зельеварению, а Джек тихонько похрапывал, обнимая одну из подушек на кресле.
Данброх оторвалась от пергамента, с раздражением сверля Фроста взглядом — слизеринец издал очередной громкий храп. Она спокойно закрыла книгу и посмотрела на Иккинга.
— Одолжишь эту штуку? Хочу нарисовать усы на его лице, — спросила девчонка, указывая на карандаш Иккинга.
— Древесный уголь для таких вещей не годится, — фыркнул когтевранец. — Если потрёт нос во сне, то легко размажет усы. Используй лучше перо и чернила.
— Мне кажется, или ты уже проделывал подобное с Джеком? — хихикнула Пунцель, смотря, как Мерида возбужденно ищет нужные предметы в сумке.
— Может быть… Наверное… Да, постоянно, — Иккинг почесал затылок и небрежно пожал плечами.
Мерида вытащила чернила и перо и на цыпочках подошла к Джеку. Когда она взяла перо, готовая начать очень осторожно рисовать на лице Джека, кто-то позади них откашлялся. Данброх напряглась, а затем обернулась, спрятав перо за спиной. Иккинг и Рапунцель вздрогнули от неожиданности, и последовали примеру гриффиндорки.
Там стояла одна из медсестер из больничного крыла, приподняв свою бровь — похоже, действия Мериды и смутили её, но сказать ей было нечего. Она перевела взгляд на Рапунцель и почтительно склонила голову.
— Здравствуйте, мисс Корона, надеюсь, я не отвлекаю вас от чего-то важного. Вас вызывают в больничное крыло.
Рапунцель наклонила голову, нахмурившись в замешательстве. Тем не менее она отложила альбом в сторону и встала, отряхивая мантию.
— Но кто? И почему?
Медсестра покачала головой.
— Прошу прощения, мисс, но мне известно только то, что это очень срочно и вы должны явится туда немедленно.
— Хорошо… — пуффендуйка перевела взгляд на друзей, неловко улыбаясь.
Иккинг быстро закрыл книжку и сунул её в сумку, пока Мерида будила профилактическим пинком юною Зимнюю Фею. Рапунцель немного расслабилась от осознания, что её друзья будут прямо за её спиной, так что быстро собралась, последовав за медсестрой в больничное крыло.
Уже на месте друзья обнаружили заведующего больничным крылом, доктора Джошуа Стронбир Свита, разговаривающим с фигурой с черными вьющимися волосами и малиновым платьем. На лице доктора Свита было несколько растерянное и крайне задумчивое выражение, однако количество морщин на его лице немного уменьшилось, когда он увидел детей. Фигура, поняв, что потеряла внимание доктора, заглянула тому за плечо. Взгляд женщины тут же остановился на Рапунцель, обомлевшей от шока.
— Рапунцель! — вскрикнула та, бросаясь в объятья пуффендуйки. Корона со смущением глянула на сбитых с толку Мериду и Джека, а после перевела взгляд на недоверчиво сморщившись Иккинга и доктора Свита.
— Матушка Готель… — выдала девочка, немного оправившись от потрясения. Что ты здесь делаешь…?
— Ах! — драматично протянула дама. — После того, как твои родители получили то ужасное письмо от директора об этих мерзких детях, они не могли меня не отправить к своему цветочку!
— Тебя послали мама с папой? Н-но почему? Со мной всё в порядке — даже царапин нет… — попыталась успокоить матушку Пунцель.
— Честно говоря, Рапунцель, ты вряд ли сможешь понять весь ужас происходящего. Я же тебе говорила, студенты здесь — просто варвары! Шармбатон подошёл бы тебе гораздо лучше, моя маленькая хрупкая девочка, — женщина сжала ладони по швам Рапунцель, будто бы разговаривала с неразумным ребёнком.
— Матушка, честно, со мной всё в порядке. Это было единожды, и произошло несколько недель назад… — попыталась оправдаться Корона ещё раз, но Готель была непреклонна.
— Нет, я больше не услышу ни слова на эту тему. С принцессой нельзя обращаться подобным образом! Твои родители послали меня присматривать за тобой, пока мы не будем уверены, что издевательствам положен конец, — оборвала её матушка.
— Но, матушка, я не… — начала Рапунцель.
— Никаких оправданий, Рапунцель. Ты слишком наивна, чтобы понять, насколько это серьезно! Ты принцесса, и с тобой следует обращаться соответственно, — в сердцах поставила точку женщина. — А теперь пойдем, нам нужно многое обсудить с этим «заместителем директора».
— Но, матушка, мои друзья… — пуффендуйка неловко притихла, глядя на Джека, Мериду и Иккинга. Готель небрежно оглядела их и одернула руку девочки.
— Рапунцель, ты, должно быть, пошутила. Давай, нам нужно идти, — настаивала женщина.
— Эй, вы не можете просто игнорировать нас! — Мерида сердито поставила кулаки в боки.
— Да! И если с Рапунцель нужно обращаться как с принцессой, возможно, тебе стоит начать первой подавать пример, — добавил Джек.
— Как вы смеете?! — Готель гордо приподняла подбородок, злостно оглядывая тройку сверху. — Никто из вас не мог защитить Рапунцель, и, я уже вижу, как вы двое оказываете на цветочек ужасное влияние! Я не удивлюсь, если вы уже каким-то образом злоупотребили её доверием и магией. О боже! Рапунцель, они же тебе не сделали пирсинг? — женщина быстро притянула девочку за ухо, рассматривая на наличие проколов.
— Ужасное влияние?! Пирсинг?! — ахнула Данброх возмущенно. — Просто, чтобы вы знали, — я не пиратка! Я такая же принцесса, как и Рапунцель, и, насколько я могу судить, это ты здесь злоупотребляешь нашей подругой! — гаркнула гриффиндорка и сделала шаг вперед, однако Иккинг быстро схватил её за локоть, не давая случиться непоправимому.
— Достаточно, — холодно произнёс доктор Свит, встав меж двух огней. — Вам троим придется подождать, пока мисс Корона разберется с этим. Мисс Готель — её официальный опекун, посланный королем и королевой Короны, для присмотра за ней в стенах замка. Вы ничего с этим не сделаете.
— Вот. Видите? Я знаю, что лучше для моего цветочка, — самодовольно сказала им Готель, грубо притянув Рапунцель к себе.
— Однако, мисс Готель, — продолжил доктор, пристально оглядывая женщину. — Пирсинг и татуировки — отличительные черты пиратов. Изгоев. Я не допущу, чтобы вы обвиняли студентов в таких тяжких преступлениях только потому, что они пытались помочь другу.
— Да я-! — начала защищаться та.
— Матушка, пожалуйста. Давай поговорим с профессором Северянином, как ты и хотела, — попыталась её успокоить Рапунцель, после переведя виноватый взгляд на своих друзей. — Я вернусь позже, и тогда мы сможем потусоваться ещё. Обещаю, — она слабо улыбнулась им, но, уходя, все еще чувствовала их обеспокоенные взгляды, преследующие её и Готель, пока они не скрылась из их поля зрения.