Последний архангел

На следующее утро после Гульмиры Тони бездельничал дома в Малибу, когда ему позвонил Роуди. Он даже не взглянул на идентификатор вызывающего абонента, прежде чем ответить на звонок, отправив в рот пригоршню M&Ms, приветствуя своего друга. — Привет, сладкие щечки, — сказал он. — Как дела? К сожалению, он не мог видеть лица Роуди, потому что у его друга дешевый заурядный телефон, который показывал только картинки, но он мог слышать веселье Роуди, прикрытое его фирменным раздражением от выходок Тони Старка. — Не называй меня так, булочка с корицей. — Ты бы предпочел ‘утконос’? — Совсем никакого, Тони, — Роуди тяжело вздохнул, звук был очень четким по высокоразвитому телефону Тони. — Линия защищена? — За кого ты меня принимаешь? — оскорбленно сказал Тони. — Конечно, защищена! — Ну, ты не можешь быть слишком уверен, — Роуди на мгновение замолчал. — Ты слышал о том, что произошло в Гульмире? — Какой-то парень в костюме, не так ли? — лениво спросил Тони, отправляя в рот синюю M & M. — Убил террористов? — Этот «парень в костюме» исчез с наших радаров, когда мы гнались за ним, — сказал Роуди. — В одну секунду он был там, а в следующую его уже нет. Это не какая-либо технология, которую мы видели раньше, включая сам костюм. Насколько нам известно, это мог быть робот; он никогда с нами не разговаривал. — И ты говоришь мне это почему? Я больше не работаю на военных, Роуди. Никакого больше оружия, помнишь? — Я знаю, хорошо? Я все еще думаю, что тебе следует передумать, но я уважаю твое решение. Они все еще в восторге от новых систем связи, которые ты представил нам около месяца назад. Но ты лучший технарь, которого я знаю, и я подумал, что ты, возможно, имеешь представление о том, с чем мы столкнулись. — Я польщен, Роуди, — Тони откинул голову назад, позволяя солнцу согревать его. — Но, честно говоря, я отчасти на стороне этого парня. — Что? — Роуди на мгновение замолчал. — Единственные люди, которым он причинил боль, были плохие парни, верно? Я не думаю, что он представляет проблему. — Это может быть робот, — решительно сказал Роуди. — Это может быть парень в костюме. Мы не уверены. И дело не в этом, Тони. Чем бы ни был этот костюм, он может похвастаться таким вооружением и технологиями, каких мы никогда раньше не видели. Я думал, что тебя это может беспокоить, учитывая твою новую программу поддержания мира, но, похоже, я ошибался. Рефлекторно Тони поморщился, сжимая пальцами телефон; разочарование Роуди ранило сильнее, чем он ожидал. — Не будь таким, Роуди. Я думал, ты будешь рад. Или я годился только для изготовления оружия? — Послушай… — его друг снова тяжело вздохнул. — Я не это имел в виду. Я просто думаю, что ты принял поспешное решение, не обдумав его как следует. Ты только что вернулся из плена террористов. Даже у обученных военных возникли бы проблемы после подобного опыта. Я просто говорю, что не стал бы винить тебя, если бы тебе понадобилось время на восстановление. Я не хочу, чтобы ты принимал какие-либо решения, о которых потом пожалеешь. — Единственное, о чем я сожалею, Роуди, это о том, что допустил, чтобы дело дошло до того, что меня похитили террористы. Этого не должно было случиться. — Мы были в горячей зоне, Тони. Чего ты ожидал? Тебя предупредили перед входом в зону. — Эти люди напали на нас, используя мое оружие. Вот из-за чего я расстроен. Им удалось напасть на нас, потому что у них были мои технологии. Этого не должно было случиться. — И именно поэтому вы отменили разработку оружия? — после небольшого молчания спросил Роуди. Это, и он устал быть ничем иным, как разрушительным оружием (буквально в его случае). — Да. — Я все еще думаю, что ты сумасшедший, но в этом нет ничего нового. Просто скажи мне это… Ты создал костюм? Тони медленно выдохнул, вспоминая ужас, который пронзил его (когда он был слишком человечен), когда он увидел ракету, сделанную Старком, готовую взорваться у него перед лицом. Этот ужас был ничем по сравнению с тем чистым ужасом, который он испытывал всякий раз, когда его окунали лицом в отвратительную воду и он не мог дышать, а автомобильный аккумулятор убивал его электрическим током, как только намокал. — Кто-то в моей компании продает мое оружие другой стороне, — решительно сказал он. — Это совсем не то, чего я хотел. Я не хочу, чтобы моим наследием было количество убитых. В любом случае, это на моей совести, Роуди, потому что мое оружие уже убило миллионы с обеих сторон. — Если кто–то — любой — может помочь улучшить то, что я натворил в своем невежестве, я оказываю ему полную поддержку. Даже если это означает убийство каждого из этих проклятых исчадий ада. На другом конце провода последовало задумчивое молчание. — Это было не «нет». — Это не было «да». — Я понял тебя, Тони, — тон Роуди был обнадеживающим. — Послушай… если тебе что-нибудь понадобится… что… дай мне знать. — Разве я не должен тебе это говорить? — Тони широко улыбнулся. — Ты тот, кто провел три месяца, разыскивая меня в пустыне. — Да, потому что ты мой друг, идиот. Просто позвони мне, хорошо? Я волнуюсь. — Конечно, сладкие щечки. — Теперь ты просто напрашиваешься на это, сладкая булочка, — услышав последнее слово, Роуди повесил трубку с отчетливым удовлетворением, которое Тони мог чувствовать всю дорогу в Малибу, Калифорния. — Грубиян, — усмехнулся Тони, со стуком роняя телефон на стол рядом с собой. Он потянулся за M&Ms, которые все еще были приятно прочными благодаря небольшому налету изящества. — Как скажете, сэр, — дружелюбно сказал ДЖАРВИС. Неделю спустя Тони был в мастерской после того, как Дамми принял его предложение создать ему человеческое тело. Вместо того, чтобы просто купить один из них на месте, он не торопился создавать один из своих голограмм, чтобы Дамми мог внести свой вклад в процесс проектирования. До этого момента Тони был занят тем, что отвечал на вопросы о природе технологического костюма, который появился в Гульмире и с тех пор никто не видел (очевидно, Роуди был не единственным, кто пришел к выводу, что Тони Старк мог создать нечто подобное). Он также выпустил новый трекер, который можно было использовать на солдатах, отправляющихся на поле боя. Конечно, у него были и другие применения, помимо военных, но ему было необходимо выполнить оставшиеся военные контракты, которые он не мог расторгнуть, поэтому сначала он попадет в армию, а потом в любую другую отрасль (например, в домашним животным). Судебный запрет, о котором говорила Пеппер, не был принят после того, как Тони несколько раз появлялся на заседаниях правления и доказал, что на него ни в какой форме не влияет ПТСР. Обадайя также сказал Тони, что практически никакого прогресса в искоренении предателя в СИ достигнуто не было, но Тони мог сказать, что он что-то задумал, хотя и не стал докапываться, чтобы выяснить, что именно. Ему действительно нужны какие-то сюрпризы в его жизни. Но вернемся к настоящему… — Хэй, Джей, — сказал Тони, крутя голографию силуэта человека по кругу. — Как ты думаешь, сколько ему? Шесть? Семь? Тони склонялся к шести годам, судя по возрасту души Дамми и мыслям, которые он чувствовал от бота. — Может быть, шесть, сэр? — предположил ДЖАРВИС. — В точности мои мысли, — Тони уменьшил тело, пока оно не стала размером примерно с шестилетнего мальчика. — Итак, Дамми… Цвет волос? — В воздухе помимо другой голограммы появилась цветовая палитра. Дамми задумчиво покрутил свой коготь, прежде чем указать на очень темно-каштановый цвет, который был точным оттенком волос Тони. Щелкнув пальцем по цвету, Тони изменил волосы на голограмме силуэта на тот же оттенок. — Цвет глаз? На этот раз выбран нежно-коричневый цвет. Цвет кожи — белый. Пока Тони терпеливо ждал, пока Дамми закончит выбирать стилистические решения для своего гуманоидного тела, ДЖАРВИС тихо заговорил: — Если вы не возражаете, сэр… У меня есть несколько вопросов. — Насчет этого? — лениво спросил Тони, придавая форму носу в соответствии с движениями Дамми. — Знаешь, я могу сделать такой для тебя. — Хотя я ценю, сэр, в этом нет необходимости. — Поступай как знаешь, — Тони собирался спросить его на днях, почему он продолжал отказываться от такого супер-крутого предложения. — Что тогда? — Это касается ангелов, сэр. — Я открытая книга, Джей, — Тони посмотрел на Дамми сверху вниз, поскольку бот настаивал на придании формы скулам, идентичной форме Тони. — Эй, Дамми, как бы я ни был польщен, я не думаю, что чувствовал бы себя комфортно, если бы мини-я бегал по дому; не говоря уже о том, как это напугало бы людей, когда ты вырастешь. Вот — почему бы нам не сделать это? — Он немного укоротил нос, сделав его чуть более пухлым. Затем сузил скелетную структуру лица в целом, чтобы оно не было таким квадратным, как у него. — Что ты думаешь? Дамми вытянул шею перед камерой, изучая изменения. Сидя за его спиной, Ю и Растяпа высказали свое собственное мнение. — Я сбит с толку расхождениями между тем, что я могу найти в Библии, и тем немногим, что вы мне рассказали, — сказал ДЖАРВИС. — Что ж, — сказал Тони, откидываясь на спинку стула, пока его боты вели тихую беседу, — как я уже говорил раньше, Джей, Библия сильно изменилась с тех пор, как я впервые продиктовал ее первоначальному переписчику. Ему не удалось уловить всего, что я сказал, потому что он был действительно плохим слушателем — я все равно не уверен, почему папа выбрал именно его, — а затем все последующие переводы еще больше испортили ее. Люди добавили свои собственные небольшие изменения в истории и уроки, с большинством из которых папа не согласен. — Секс, сэр? — спросил ДЖАРВИС, поколебавшись. — Это вообще грех? — Тони не стал дожидаться ответа. — Ему насрать. Если это любовь, то это любовь. У папы много недостатков, но в одном он всегда был уверен: если это любовь, то на самом деле не имеет значения, в какой форме она проявляется. Секс — это способ общения с другими; у нас есть своя форма этого, хотя не похоже, что многие из нас этим занимаются. — Из того, что я прочитал, дети ангелов считаются мерзостями. — Ты имеешь в виду нефилимов? — Тони на мгновение замолчал, наклонившись вперед, чтобы упереться локтями в колени. Он наблюдал, как Дамми и его братья подпрыгивали, обмениваясь оскорблениями взад и вперед, хотя большинство из них были настолько малолетними, что он не потрудился вмешаться. — Вот в чем дело, ДЖАРВИС, — тихо сказал он. — Ангелы… мы воины Бога. И большинство из нас… не все мы такие милые. Фирменная версия милых крыльев, нимбов и белых одежд настолько далека от истины, что это даже не смешно. Хотя, может быть, если подумать о Рафаэле. Он моргнул, отгоняя эту мысль. — Ангелы, которые совокуплялись с людьми и рожали детей, — мягко продолжил он, — были теми, кто пал. Азазель, Азаил, Бегемот, Вельзевул… Многие из имен, которые ты видишь это падшие, которые насиловали женщин и заставлял их рожать чудовищ. Именно по этой причине нефилимы запрещены, и ангелы предполагали, что все последующие отношения человека и ангела также запрещены. Тони откинулся на спинку стула, расправляя крылья и поводя плечами. — Но это… не похоже, что это не помешало ангелам использовать свою Благодать, чтобы быть со смертным, в которого они влюбляются. И закон, запрещающий нефилимов, был установлен папой, когда он обнаружил, что натворили Его сыновья и дочери. Он никогда прямо не говорил, что отношения между ангелом и человеком запрещены, если они влюблены. — Если мой младший брат когда-нибудь вытащит голову из задницы, у него будет все хорошо с этим своим охотником, — он покачал головой, кривая улыбка искривила его губы. В этот момент подошел Дамми, его рука нетерпеливо дергалась вверх-вниз, одобряя изменения, которые Тони применил к чертам его лица некоторое время назад. На заднем плане Ю с Растяпой дуются, потерпев поражение в эпическом поединке по армрестлингу. — Значит, ты в порядке с этим, — Тони провел рукой вниз, чтобы придать телу твердость. — Есть какие-нибудь изменения? — Это типичное телосложение шестилетнего ребенка, хотя и с дополнительными мышцами, потому что Дамми уже привык к большей силе. Через минуту Дамми подтвердил, что все выглядит нормально. — ДЖАРВИС? Есть что добавить? — Я нахожу, что мне нечего сказать важного, сэр. У Дамми удивительно хороший вкус. Ухмыляясь, Тони поднялся на ноги. Он протянул руку, свернул голограмму в маленький шарик двумя руками и потер его. Затем, подбросив его, как баскетбольный мяч, он швырнул его в центр своей мастерской, щелкнув при этом пальцами. Голограмма без единого щелчка превратилась в реальное тело, в точности выполненное по спецификациям Дамми. Оно лежало на земле с закрытыми глазами и совершенно неподвижно. Все его органы целы и в идеальном рабочем состоянии, но жизненные функции Тони еще не начались. Дамми развернулся к нему, обошел, тщательно осматривая. Остановившись у головы тела, он на мгновение замер, согнув руку, чтобы зависнуть прямо над носом тела. После тридцати секунд простого стояния там, он пришел в неистовое возбуждение и начал кружиться, его ликование было таким громким, что Тони мог слышать, как поет его душа. — Успех, — Тони ухмыльнулся, подходя и становясь рядом со своим старшим ботом. — Итак, что думаешь? Хочешь попробовать? Ты все еще можешь перейти обратно, когда захочешь. Со временем ты мог бы даже использовать оба тела. Реакция Дамми была настолько бурной, что Тони отступил на полшага назад, чтобы избежать удара металлической рукой в грудь. С нежной улыбкой на лице Тони положил руку на раму Дамми и позволил своей Благодати просочиться через его ладонь. Белый свет покрыл каркас робота и мерцал долю секунды, прежде чем образоваться вокруг тела на полу, а затем проникнуть в кожу тела. Металлический каркас, который был Дамми, замер, и Тони опустился на колени рядом с ним, не сводя глаз со своего сына (потому что, каким бы безумным это ни было, Дамми именно такой). Потребовалось несколько секунд, прежде чем тело Дамми начало дышать, а его сердце ожило. Этот толчок запустил и все остальные функции организма, заставив Тони сиять от гордости, когда Дамми открыл очень знакомые карие глаза, чтобы встретиться взглядом с Тони. После нескольких секунд переориентации глаза Дамми сфокусировались на лице Тони, и оглушительная ухмылка озарила его лицо. Тони чувствовал, как Ю и Растяпа зависли у него за плечами в нервном ожидании, ожидая, что сделает их старший брат. Он улыбнулся Дамми сверху вниз. — Итак, малыш… как ты себя чувствуешь? Дамми скривил лицо, обдумывая вопрос. Его пальцы дернулись, и Тони увидел, что пальцы ног делают то же самое. Раздалось почти слышимое жужжание, когда новый мозг Дамми перебрал годы прослушивания английского языка, чтобы попытаться использовать его самому. — Странно, — наконец сказал Дамми, пробуя слово на вкус. Оно было немного искажено, но все еще понятно. Малыш просиял, услышав свой голос. Он нетерпеливо посмотрел на Тони, совсем как, когда тот был роботом. — Тони! — сказал он слишком громко, принимая сидячее положение. Мягко и нежно улыбнувшись своему сыну (своему сыну), Тони протянул руку, чтобы взъерошить мягкие волосы Дамми. — Да, — тихо сказал он, все еще улыбаясь. Его рука опустилась под подбородок Дамми, чтобы приподнять голову мальчика. — Разве ты не прекрасен. Голос Дамми теперь звучал намного тише, но так полон любви и приязни, что Габриэлю захотелось плакать. — Тони, — не говоря больше ни слова, Дамми медленно, осторожно забрался к Габриэлю на колени, обхватив его талию своими маленькими ручками в подобии всех объятий, которые он видел за свои годы. Склонившись над ним, Гавриил обнял Дамми в ответ, убедившись, что не сжимает его слишком сильно. Зарывшись носом в мягкие волосы Дамми без запаха, Габриэль обнаружил, что на этот раз тишина в его голове была не такой уж плохой. Час спустя, Тони лежит на диване в гостиной. Дамми, Растяпа и Ю лежат вокруг него, последние двое решили приобрести гуманоидное тело после успеха Дамми. Когда ему предоставили выбор, Растяпа настоял на том, чтобы быть девочкой. У нее смуглая кожа и черные волосы, подстриженные ниже подбородка; ее глаза карие. Ю выбрал быть китайцем, и ДЖАРВИС объяснил, что, по ее мнению, китайское имя Ху звучит очень близко к ее собственному имени. Тела всех трех ботов выглядели на шесть лет, хотя они были значительно сильнее среднего шестилетнего ребенка. Ю лежала на ногах Тони, прислонившись спиной к спинке дивана. Растяпа покоилась на торсе Тони, прижавшись щекой к его груди таким образом, что могла слышать биение его сердца. Дамми свернулся калачиком у головы Тони и совершенно зачарованно проводил рукой по волосам Тони. — Поскольку все мы теперь в некотором роде люди, — лениво начал Тони, глядя в потолок, — почему бы нам не заняться чем-нибудь таким, что делают люди? Без обид, Джей. — Не принято, сэр, — ответ ДЖАРВИСА был ироничным. — Я приму комментарий в том духе, в каком он был задуман. — Истории? — спросил Дамми, медленно проговаривая слово. — У меня их целая куча, — сказал Тони. — Но большинство, вероятно, не предназначены для детских ушей. — Не такой уж и молоды, — усмехнулся Ю, ущипнув Тони за ногу в отместку. — Все еще не подходит, — сказал Тони, вспоминая все безумные поступки, которые он вытворял в роли Локи и Трикстера. — У тебя не было никаких проблем с исполнением желания Растяпы, хотя ты всегда предполагал, что она была мальчиком, — ДЖАРВИС мудро сменил тему. — Тебе это было бы интересно, — пробормотал Тони. Он слегка напевал, улыбаясь, когда увидел, как улыбка появилась на лице Растяпы, когда она почувствовала вибрации. — Ангелы не занимаются сексом, как люди, — сказал он. — Наши истинные формы, по сути, легкие. Это плохо переводится как сексуальность. То же самое касается пола. — Тогда ты бы предпочел, чтобы я обращался к тебе по-другому? — Нет, все в порядке. У меня нет предпочтений; я нахожусь в этом теле последние тридцать семь лет, и меня это устраивает. Мои прежние сосуды были в основном мужскими, — он слегка потянулся, стараясь не сместить Растяпу. — Когда формировалась вселенная и рождались ангелы, у нас не было пола и сексуальности. Сам английский язык чрезвычайно ограничен, когда дело доходит до описания нашего истинного «я». Когда была написана Библия и записаны имена ангелов, люди дали нам гендерные различия. Некоторые из нас согласились с этим, потому что так проще. — Тони криво улыбнулся. — Мы используем ваши обычные местоимения, потому что люди очень ограничены, когда дело доходит до выражения пола и сексуальности. Когда мы только родились, у имени Михаил не было пола, как и у Гавриила, и в определенные моменты я был женщиной. — Наш язык плохо переводится для человеческого понимания. У нас есть слова для наших братьев и сестер, которые не ограничены произвольными стандартами пола. Тем не менее… некоторые из нас приняли одну роль больше, чем другую. Майклу удобнее использовать местоимения мужского рода, он такой заносчивый педант. На самом деле мне все равно, хотя это зависит от того, в каком сосуде я нахожусь. Бальтазар всегда был андрогинным. То же самое и с Люцифером. — Ты говоришь о сосудах. — Учитывая, что наши истинные формы могут выжечь людям глаза, нам нужно что-то надеть, когда мы будем ходить по Земле. Нам нужно разрешение, прежде чем мы сможем кого-то взять, — рот Тони скривился в гримасе. — Однако это не значит, что это должно происходить по обоюдному согласию. То, что я видел, как мои братья и сестры делали, чтобы получить разрешение, ужасно. — Он указал на себя. — Это мое тело, а не сосуд. — Я бы не думал иначе, сэр, — в голосе ДЖАРВИСА звучала искренняя уверенность в способностях Тони не принуждать человека быть его сосудом. — Короче говоря, у меня нет проблем с тем, что Растяпа идентифицирует себя как женщина, — вздохнув продолжил Тони. — Я обращался к ней как к мальчику, потому что раньше не знал ничего лучше. Даже архангелы не всеведущи. — Он поднял бровь к потолку. — Что-нибудь еще? — Если вы не возражаете… не могли бы вы рассказать нам свою историю? Когда это началось для вас? — Мы хотим знать, — спокойно и четко сказала Растяпа со своего места на груди Тони, — откуда ты родом. Что ты любишь. По чему скучаешь. — Твоя история, — сказал Дамми, слегка потянув Тони за волосы. — Твоя история, — подтвердил ты. Его глаза слегка горели, что удивительно, поскольку Тони не ожидал, что сейчас сможет плакать, учитывая, что на него снизошла его Благодать. Через пару вдохов ему удалось восстановить самообладание. Затем, собирая свои самые ранние воспоминания, он искал слова, чтобы описать, что сделал его Отец в те темные времена. Рука потянулась к черным волосам Растяпы, и он откинул голову назад, к бедру Дамми, когда медленно начал. — Никто из нас не уверен, как именно появился на свет наш Отец. Но он сказал нам, что вселенную он создал из-за своего одиночества. Именно тогда произошел Большой взрыв, о котором знают человеческие ученые. Именно в тот момент, когда мой Отец создал возможность жизни, возникла Смерть. Потому что с жизнью приходит энтропия, и Смерть сосуществует с жизнью. — До появления ангелов, мой Отец создал Левиафанов. Он был одинок, и Смерть не очень заинтересовалась тем, чтобы составить Ему компанию. Я знаю, что в Библии говорится, что Бог создал людей по Своему подобию, но у Него нет единого облика. В одной галактике есть разумные инопланетяне с шестью конечностями, четырьмя глазами и хвостами. Ангелы, возможно, ближе всего к тому, на что Он похож на самом деле, но даже мы — всего лишь тени по сравнению с Его реальным подобием. — В любом случае… у нас есть левиафаны, пока папа путешествует, создает галактики и убеждается, что во вселенной есть все необходимое, чтобы он мог хотя бы начать создавать другие формы жизни. Левиафаны были большой ошибкой отца, поскольку они были своего рода мудаками. Или, выражаясь более точно, мерзостями. Однажды начав, они уже никогда не останавливались. Они съедали все, с чем соприкасались. Поэтому папа создал Чистилище и запер их там. Именно после этого он создал архангелов; мы должны были служить последним средством на случай, если они когда-нибудь выберутся. — Ангелы последовали за нами после нашего рождения, хотя они не были созданы все сразу, — Кастиэль, ангел Четверга, был одним из последних. Гавриил всегда считал себя странным маленьким существом, необычайно очарованным человечеством. Он так же был немного бунтарем, хотя всегда любил Бога. — Самаэль… Люцифер… он был самым ярким из всех нас. Мы называли его Утренней Звездой. Возможно, он слишком сильно любил нашего Отца… Когда Папа создал людей и приказал нам любить, лелеять и заботиться о них, Самаэль восстал. И так родился Люцифер, первый из Падших… На следующий день Тони действительно сидел в своем офисе и занимался бумажной работой. Или, ну, не совсем бумажной, поскольку он просто щелкнул пальцами и подписал все, что ему нужно было сделать, но вынюхивал. Если быть более конкретным, он просматривал компьютерную систему, просто чтобы посмотреть, что он мог найти о деятельности Обадии. После нескольких незаметных взломов Тони сорвал джекпот. Он нашел размытое видео, на котором его пленники держат его под прицелом, требуя более высокую плату за убийство Тони Старка, поскольку им не сказали, что они будут охотиться за ним. Он также нашел схемы того, что выглядело как более громоздкая версия Mark I. Разве он не оставил это в пустыне? Конечно… если бы Обадайя пошел проверить, что произошло… Тони раздраженно вздохнул. В следующий раз он просто наведет порядок. В любом случае, следующего раза не будет. Вставив флэш-накопитель в компьютер, он загрузил на него все, что смог поместить. Он мог быть архангелом, но ему все равно нужно было делать все по-человечески, если он хотел продолжать эту шараду. Раздался стук в дверь, и Тони поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как она приоткрывается и впускает вежливого, непритязательного мужчину в костюме. Или, по крайней мере, физически непритязательный, поскольку его душа была довольно энергичной. — Мистер Старк? — спросил мужчина, улыбаясь ему. — Я агент Коулсон. — Мило, — сказал Тони. — Как ты прошел мимо мисс Поттс? — Она впустила меня, — солгал агент Коулсон. Он проскользнул мимо нее, очевидно, устав от того, что она отмахивалась от него. — У тебя была назначена встреча? — спросил Тони. — Потому что мне не сказали. — Это было короткое уведомление, — сказал агент Коулсон, подходя к столу и протягивая визитную карточку. — Я из Отдела стратегического внутреннего подразделения интервенц. — Много слов, — Тони взял карточку. — Вы можете называть нас Щ.И.Т., — сказал агент Коулсон, все еще с той улыбкой на лице, которая к этому времени начала напоминать Тони Захарию, когда у него был сосуд. — Конечно, — Тони положил карточку. — Итак, чего хочет от меня тайная правительственная организация? Агент Коулсон и глазом не моргнул в ответ на тонкое обвинение Тони. — У нас просто есть к вам несколько вопросов, мистер Старк. Особенно касающихся Афганистана и событий в Гульмире. — У вас есть пресс-конференции, агент Коулсон. Я не буду разглашать больше никаких подробностей. — Это только для личного пользования, мистер Старк, — улыбка агента Коулсона действительно пугала Тони, а он выступил против Люцифера. Это была та жуткая смесь профессионализма и искренности, которая просто казалась фальшивой. — Ты не возражаешь? — Если я скажу «да», ты уйдешь? — закатив глаза, Тони откинулся на спинку стула. — Обстоятельства вашего побега не совсем ясны, — Агент Коулсон проигнорировал его. — Не могли бы вы рассказать об этом подробнее? — Я смастерил бомбу. Я взорвал это место, — Тони выразительно махнул рукой. — Что еще тут сказать? О, ну… сначала я убрался к чертовой матери из «Доджа». Затем взорвал это место. Террористы на удивление тупы, когда их пугаешь тикающей бомбой. — Я понимаю, — если бы не способности Тони, он не смог бы сказать, что агент Коулсон лжет. — Теперь о Гульмире, мистер Старк… Раздался щелчок, когда дверь открылась, и вошла Пеппер, быстро закрыв за собой дверь. — Тони, Обадайя… — она замолчала, увидев агента Коулсона, сидящего в кресле перед столом Тони. — Ты! — Она шагнула вперед, агрессия пронизывала каждый мускул ее тела. — Как ты сюда попал? — Вы отвлеклись, — на этот раз агент Коулсон не солгал. — Я говорила тебе, записаться на прием, — голос Пеппер был отчетливо ледяным, когда она обошла стол и встала рядом с Тони. — Я прошу прощения, мисс Поттс, но Щ.И.Т. работает по плотному графику, — агент Коулсон встал, одной рукой теребя низ своего пиджака. — Щ.И.Т.? — спросила Пеппер Тони. — Его агентство, — ответил Тони. — Щ.И.Т. работает по плотному графику, — повторил агент Коулсон, не сбиваясь с ритма. — Боюсь, они настаивали. — И я должна настаивать, чтобы ты ушел, — Пеппер натянуто улыбнулась ему. — Сейчас. Мистер Старк ужасно занят, ты видишь. Закрытие одного из производственных подразделений Stark Industries держало его очень занятым в последние месяцы. — То, что она сказала, — сказал Тони, тоже вставая. Он протянул руку, чтобы нежно положить ее на поясницу Пеппер. — Итак, вам для чего-то понадобилось меня увидеть, мисс Поттс? Пеппер повернула к нему голову. — Да, — она снова посмотрела на агента Коулсона. — Если вы не возражаете? — Конечно, нет, — агент Коулсон вежливо улыбнулся. — Тогда я просто подожду снаружи. Тони и Пеппер ждали у стола, пока за агентом Коулсоном не закрылась дверь, а затем Пеппер мгновенно повернулась к Тони, несчастно прищурив глаза. — Что? — Тони убрал руку со спины Пеппер. — Тони… Я знаю, что Обадайя твой друг. Я знаю, что ты знаешь его много лет… — хотя ее голос был ровным, Пеппер казалась невероятно нервной. — Но он начинает меня пугать. — Что? — Тони нахмурился. — Что он сделал? Пеппер, казалось, испытала огромное облегчение от того, что Тони поверил ей. — Он… набросился на меня, — она посмотрела на дверь. Тони не потребовалось больше секунды, чтобы понять, что причина, по которой Пеппер отвлеклась настолько, чтобы пропустить агента Коулсона, заключалась в том, что Обадия клеился к ней. — Я думал, мы обсудили это восемь лет назад, когда я подкатил к тебе, а ты просто улыбнулся и внес еще одну встречу в мое расписание. — Так и есть, — это вызвало слабую улыбку, которая быстро исчезла с ее лица. — Он говорил… Он спросил меня, не ведешь ли ты себя странно. — Тебе не обязательно лгать, Пеппер. — Если бы ты вернулся и вел себя совершенно нормально, я бы сказала, что это странно, — Пеппер криво улыбнулась. — Если бы ты стал отшельником, это было бы тоже. Но ты справляешься, Тони. — Она слегка пожала плечами. — И это то, что я сказала. — Она поднесла руку к шее, явно испытывая дискомфорт. — Вот тогда мне удалось проникнуть сюда. — Итак, наш уважаемый агент Коулсон, без сомнения, удерживает оборону, — Тони ухмыльнулся, забавляясь. Он посмотрел вниз, где у него была флешка, поднял ее и обернул листом бумаги. — Вот. Возьми это. Пеппер казалась слегка испуганной, когда он вложил ее ей в руку, обхватив ее пальцами. — Что это? — Обадия не замышляет ничего хорошего, Пеппер. Я выяснял, кто несет ответственность за тайную продажу нашего оружия, так как он работал слишком медленно, — он нежно сжал ее руку. — Результаты здесь. Теперь, почему бы тебе и агенту Коулсону не пойти и не посмотреть, что вы можете из этого сделать? Пеппер действительно выглядела испуганной, когда Тони начал подталкивать ее к двери. — Что ты делаешь? — Я просто собираюсь поговорить с ним, — Тони успокаивающе похлопал ее по плечу, положив другую руку на ручку двери. — Вот почему он здесь. Пеппер не дала ему открыть дверь, вцепившись в его куртку. — Ты не можешь. Если он ответственен, это означает, что он пытался тебя убить! — Поверь мне, Пеппер, — Тони нежно сжал ее руку. — Он ничего здесь не предпримет. По всему зданию установлены камеры. Со мной все будет в порядке. — Он улыбнулся ей, возвращая ее руку. Взгляд Пеппер метнулся к двери и обратно к Тони. — Ты уверен? — прошептала она. — Ты мне доверяешь? Между ними двумя повисло напряженное молчание, пока Пеппер изучала его. Затем она медленно кивнула, сжимая пальцами флешку. Тони улыбнулся ей, наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб, ошеломив ее. — Тогда да, — сказал он, — Я уверен. Без дальнейших церемоний он открыл дверь, чтобы пропустить ее. Первое, что они увидели — спина агента Коулсона, но он быстро отступил в сторону, как только увидел, что Пеппер уходит. — Мисс Поттс… — начал он. — Мистер Коулсон! — Пеппер весело защебетала, напугав его. — Так рада видеть, что вы дождались. Почему бы тебе не присоединиться ко мне сейчас, и мы договоримся о встрече, чтобы окончательно согласовать детали? — Конечно, мисс Поттс, — к его чести, агент Коулсон не дрогнул. Пеппер прошла мимо Обадайи, вежливо кивнув ему и коротко бросив «Мистер Стейн», прежде чем уйти, стуча каблуками по полу. Агент Коулсон следовала за ней по пятам. — Оби! — Тони поймал его взгляд и жестом пригласил войти. — Ты хотел меня видеть? — Тони! — ухмылка Обадайи была настолько фальшивой, что Тони съежился, увидев это. — Рад видеть тебя. Тони впустил его, прежде чем закрыть дверь. — Ну, это мой офис, — он слегка усмехнулся, подходя к бару. — Выпить? — Он наклонился, чтобы достать скотч. — У меня есть скотч. — Не откажусь. Тони налил два напитка, добавив льда. Он оставил бутылку для будущих доливок. — Итак, что тебе нужно? — Просто проверяю, как у тебя дела, — Обадия подошел и встал у окна со стаканом в руке. — Отлично, — Тони указал на свой стол. — Только что закончил с документами. — Сделав глоток скотча, он слегка поморщился от горечи. Быстрое прикосновение Благодати заставило его выпить яблочный сок, который гораздо полезнее для сладкоежек. — А все остальное? — спросил Обадия, сделав глоток своего напитка. — Никаких проблем? — Все отлично, — заверил его Тони, вежливо улыбаясь и разливая по бокалам яблочный сок «инкогнито». — Что насчет дугового реактора? Есть прогресс? — Обадия подошел к нему, вторгаясь в его личное пространство. — Совсем немного, — честно признался Тони. — Я повысил энергоэффективность на пятьдесят процентов, но мне нужно найти другой элемент для его питания. Палладий недостаточно чистый. — Это намного чище, чем что-либо другое на рынке, — сказал Обадия, — особенно если я знаю ваши склонности к перфекционизму. Палладиум достаточно чистый. — Нет, это не так, — Тони одарил его слабой улыбкой. — Тогда есть тот факт, что это можно использовать как оружие, — небрежно сказал он. Это вызвало реакцию, к которой он стремился. — Неужели? — Да, — он заставил себя небрежно пожать плечами. — Немного опасно публиковать это прямо сейчас, по крайней мере, пока я не смогу еще немного стабилизировать ситуацию. — Почему ты не позволяешь мне рассказать совету? Они будут так рады услышать об этом… — Нет, — оборвал его Тони. — Абсолютно нет. — Тони… — Нет, пока все не стабилизируется и не станет безопасным, — твердо сказал Тони. — Все меры предосторожности в мире не принесут ни капли пользы, если хакеру с удачей и временем удастся обойти их. — Он кивнул на компьютер на своем столе. — Кроме того, со всеми новыми технологиями, которые я выпускаю в последнее время, они могут быть немного терпеливее на фронте зеленой энергетики. Обадайя допил остатки своего напитка, лед звякнул в стакане, когда он ставил его на стол. — Как скажешь, Тони, — сказал он, улыбаясь. — Просто держи меня в курсе. — Без проблем, — Тони изогнул бровь. — А как насчет той маленькой проблемы, которой ты занимаешься? — Я пока ничего не смог найти, — Обадия немного поколебался, в конце концов, неопределенно махнув рукой в воздухе. — Кем бы ни был этот парень, он заметал свои следы. Тони допил свой напиток, позволив своему бокалу присоединиться к бокалу Обадайи. Он подошел, чтобы обнять Обадайю за плечи, широко улыбаясь. — Я позволю тебе вернуться к этому. Если тебе понадобится какая-либо помощь, позвони мне. Мне не потребуется много времени, чтобы найти электронный след, ведущий прямо к парню, — его ухмылка была немного чересчур злобной, когда он это сказал, и Обадия явно заметил, что прищур его глаз был чем-то выдающимся. Но он в офисе Тони, и повсюду камеры. Нет ни малейшего шанса, что он сейчас что-нибудь предпримет. — Я сделаю это, Тони, — Обадия протянул руку, чтобы похлопать Тони по руке, прежде чем отстраниться. — Увидимся позже. — Конечно, — сказал Тони ему в спину. Только когда Обадайя закрыл дверь и остался совершенно один, Тони позволил торжествующей улыбке расплыться по его лицу. Это должно было быть так весело. Когда вечером Тони вернулся к себе домой, его взволнованно приветствовали дети. После нескольких минут, когда они набросились на него, как на собаку, он, наконец, решился и сказал им идти в магазин, на всякий случай. Все они устремляют на него довольно пристальные взгляды, прежде чем согласиться и уйти. Дамми ушел последним, крепко обняв Тони, прежде чем сбежать вниз по лестнице, уже хорошо привыкший к своему новому телу. Для бота, который медленно осваивал новые команды и даже был откровенно неуклюж, сейчас он был необычайно грациозен и быстр, вероятно, потому, что у него действительно была такая способность. Теперь, когда он один, Тони достал планшет, над которым он работал в свободное время, который посрамил бы продукты Apple. (На нем голограммы! Или что-то похожее на это.) Он удобно устроился на диване, погрузившись в коды. Тони не уверен, сколько времени прошло, прежде чем звонок телефона привлек его внимание. У него было достаточно времени, чтобы увидеть, что это звонит Пеппер, прежде чем высокая частота пронзила его голову, заставив рефлекторно съежиться. Мгновение спустя он заставил себя замереть, узнав устройство, которое издавало этот специфический звук, даже если он сам никогда им не пользовался. Когда Обадайя появился в поле зрения, все еще держа устройство и вынимая беруши, которые его защищали, Тони с трудом сдержался, чтобы не расплыться в злобной улыбке. — Полегче, Тони, — сказал Обадия, улыбаясь ему сверху вниз. — Просто дыши, хм? — Он покрутил устройство в руке. — Ты помнишь это, не так ли? Жаль, что правительство не одобрило это. Есть так много заявок на краткосрочный паралич. И это его намек. — Ты прав, — сказал Гавриил, мстительно наслаждаясь шоком, который отразился на лице Обадии за несколько секунд до того, как он выхватил устройство у него из рук и крепко сжал его запястье. — Существует множество приложений для чего-то подобного. — Он продемонстрировал устройство, прежде чем вывернуть запястье и отправить его в другое место. — Но я предпочитаю что-то более честное, чем это. Запястье Обадайи все еще было в его хватке, когда Гавриил медленно встал, не сводя глаз с другого мужчины. — Чувак, я действительно хотел бы, чтобы ты этого не делал. Обадия явно напуган, но Гавриил должен отдать ему должное за то, что он не выдал этого. Мужчина потянулся, чтобы вырвать руку Гавриила, но это было бесполезно, учитывая, что у архангела хватка сильнее, чем у кого-либо на Земле. — Тони, пожалуйста, давай поговорим… — О, я думаю, время для разговоров закончилось, не так ли? — Гавриил медленно развернул их, заставляя Обадию следовать за его движениями. Он толкнул мужчину на диван на том месте, которое только что освободил Гавриил. — Видишь, я дал тебе шанс. Я дал тебе несколько шансов. — Он отпустил запястье Обадии, отступив назад, чтобы между ними было больше места. — Это больше, чем я давал любому другому, кто переходил мне дорогу. Или выводил меня из себя, — признал он. — Я не… — Не лги, — Габриэль закатил глаза. — Ты действительно думал, что сможешь продолжать в том же духе вечно? Я говорил тебе, что могу отследить электронный след, который ты оставил за считанные минуты. Мне не потребовалось много времени, чтобы выяснить, кто торговал оружием из-под стола. — Он невесело улыбнулся. — Но, будучи кровожадным сердцем, которым я являюсь, — он наклонился. — Я решил дать тебе шанс искупить свою вину. Ты мог бы остановиться. Я бы оставил тебя в покое по большей части. Это больше, чем я когда-либо давал кому-либо еще, кто был виновен в ваших преступлениях. — Он задумчиво поджал губы. — Хотя теперь я думаю об этом, у меня никогда раньше не было никого, подобного тебе. Первый раз в жизни, да? — Он снова сверкнул улыбкой. Гавриил поджал губы, изучая неподвижного человека перед собой. — Из этого ничего не выйдет, — сказал он категорично. — Неважно, о какой лжи ты сейчас думаешь, ты не можешь сказать ничего такого, что заставило бы меня передумать. Склонив голову набок, глаза Гавриила сузились, когда он сочувствовал ДЖАРВИСУ, озадаченный тем, что тот до сих пор ничего не сказал. Когда он понял, что Обадайя нарушил свои протоколы тем, о чем Гавриил забыл много лет назад (он был пьян и глуп, но это не было оправданием, потому что Джарвис был его), ярость захлестнула его. — И за то, что ты сделал с Джарвисом, — продолжил Габриэль мягким и опасным тоном, — даже Майкл не смог бы спасти тебя сейчас. На лице Обадайи промелькнуло замешательство, но Гавриила это не беспокоило. Вместо этого он потянулся к телефону, набирая Пеппер, чтобы его не прерывали. Пренебрежительно повернувшись спиной к другому мужчине, Гавриил подождал, пока она возьмет трубку. Это не заняло много времени. — Тони! С тобой все в порядке? Почему ты не отвечал на звонки? — Я был занят, — небрежно сказал Габриэль, медленно подходя к стене, где находилась одна из панелей управления ДЖАРВИСА. — Ты знаешь, как я себя веду, Пеппер. С тобой все в порядке? Пеппер сделала паузу на своем конце. — Да, — медленно произнесла она. — Со мной агент Коулсон, и он привел подкрепление. — Неужели? — Габриэль начал вводить код на панели управления, мускул дернулся на его челюсти, когда он подумал о том, что этот ублюдок сделал с ДЖАРВИСОМ. — Разве это не перебор? — Нет. Вовсе нет, — ее ответный смех был лишь слегка истеричным. - Ты не поверишь, что мы здесь нашли, Тони. Гавриил не останавливался, вводя последние цифры. — Я могу догадаться, — сказал он. Одним плавным движением он прижал Обадайю к полу позади себя. Его рука зависла над распростертым мужчиной, удерживая его прижатым. — Я тебе перезвоню, — сказал Гавриил, не сводя глаз с Обадии. — Кое-что произошло. — Что? — потребовала Пеппер. — Будь в безопасности, — сказал он ей, вешая трубку, прежде чем она смогла сказать что-нибудь еще. Швырнув телефон в сторону дивана, Гавриил опустил руку в пользу того, чтобы присесть на корточки рядом с Обадайей. — Ты можешь говорить, если хочешь, — уговаривал он, легкая усмешка растянула его губы. — Сделай одолжение, сбрось это с себя, прежде чем я отправлю тебя восвояси. Обадия выглядел слегка напуганным, но дерзким, его челюсть беззвучно двигалась. Но Гавриил умел быть терпеливым, поэтому он ждал, не сводя глаз с Обадайи, даже когда чувствовал, что ДЖАРВИС полностью готов к работе. Когда Обадия заговорил, его голос был низким и наполненным ненавистью. — Кто ты? Габриэль позволил своим глазам слегка расшириться в притворной невинности, когда он положил руку себе на грудь. — Я? Я Тони, — он сбросил маску, когда наклонился ближе, нависая прямо над Обадией. — Хотя пока ты можешь называть меня Гавриилом. Сегодня вечером я буду вершить правосудие. — Что? — на лице Обадии начал проступать ужас. — Что? — улыбка Гавриила была волчьей. — Разве ты не понял всю мою речь раньше? Я собираюсь наказать тебя. Око за око и все такое. Ты должен чувствовать себя счастливым, — продолжил он непринужденно, наслаждаясь ужасом в глазах Обадии, — обычно я бы просто убил тебя и покончил с этим. Ты делал это с другими. Но нет. Это было бы слишком легко для тебя. Итак, вот что я собираюсь сделать. — Я заблокирую твой голос, — его голос был смертельно мягким, когда его рука накрыла лицо Обадайи в пародии на вулканское слияние разумов. — Ты не сможешь говорить. Ты не сможешь общаться ни в какой форме, хотя шарады — это вариант. — Его улыбка была быстрой и невеселой. — А потом я брошу тебя посреди Афганистана. У тебя не будет никаких опознавательных признаков, указывающих на то, что ты Обадия Стейн. Может быть, если тебе повезет, деревня примет тебя. Если ты не… — Габриэль небрежно пожал плечами. — Ты можешь видеть, как живет другая сторона, хм? — Око за око, Оби, — прошипел прямо в ухо Обадии Гавриил, опасно сверкнув глазами. — Будь благодарен, что я не жесток, потому что есть так много других вещей, которые я мог бы сделать с тобой. — Он отстранился, глядя прямо в глаза Обадии, когда лишил его голоса, способности писать, жестикулировать или общаться любым другим легко понятным способом. Затем он изменил структуру его лица, убрав бороду, слегка затемнив кожу и удлинив лицо. Закончив, Гавриил выпрямился, отступив от Обадии с гримасой отвращения. — Вот и все, — отрывисто сказал он. — Я бы сказал, увидимся позже, но это сомнительно, если я не подойду. Одарив другого человека напоследок ухмылкой, Гавриил щелкнул пальцем и бросил его посреди Афганистана, прямо на песчаную дюну. Посмотрим, как ему это понравилось. — Сэр? — голос ДЖАРВИСА приглушенн. — Все в порядке? Гавриил подозревал, что на самом деле ДЖАРВИС хотел спросить не об этом, но оставил это в покое. — Ага, — он вытер руку о рубашку, скорчив гримасу отвращения при воспоминании об ощущении кожи Обадайи. — Ты? — Я в идеальном рабочем состоянии, сэр, — в словах ДЖАРВИСА чувствовался оттенок гнева, но звучало так, будто он был направлен внутрь себя, а не Обадии. — Кроме того, мисс Поттс и мужчина в костюме в настоящее время пытаются войти в здание. Бросив быстрый взгляд, чтобы убедиться, что не было никаких признаков того, что Обадия когда-либо был в доме, Гавриил махнул рукой. — Ты можешь впустить их. — Сэр… — голос ДЖАРВИСА звучал неуверенно. — Насчет того, что вы сказали о том, чтобы быть ангелом справедливости? — Не совсем то, что я сказал, Джей. Я сказал, что буду вершить правосудие, хотя технически я ангел милосердия. Майкл просто время от времени перепоручал мне свою работу, так что у меня тоже есть репутация вершителя судеб. Вот почему у меня есть модный рог, а у него — только меч. — Понятно, — ДЖАРВИС звучал так, будто он отчаянно хотел знать, почему архангел Михаил был таким чертовски ленивым, но не осмеливался спросить, потому что Пеппер и агент Коулсон теперь были на расстоянии слышимости. В тот момент, когда Пеппер увидела его, она отчаянно выкрикнула его имя, бросаясь к нему. — С тобой все в порядке? — Я в порядке, Пеппер, — Тони успокаивающе похлопал ее по руке. — У меня просто произошел небольшой инцидент с планшетом; это была ошибка, которую я должен был устранить. Извини, если я напугал тебя. — Здесь не было Обадайи Стейна? — спросил агент Коулсон. — Оби? — Тони выгнул брови. — Не видел его после того, как он посетил меня ранее сегодня. Что-то не так? — Да, — тон Пеппер был на грани истерики. — Я просмотрела информацию, которая была у тебя в этом файле, Тони. Он был ответственен за то, что произошло в Афганистане. Он также занимался изготовлением костюмов. — Костюмы, похожие на те, что видели в Гульмире, — спокойно добавил агент Коулсон. — Мисс Поттс предоставил нам доступ в комнату сбоку, где у вас находится ваш крупномасштабный дуговой реактор. Именно там мы нашли крупномасштабную копию механического костюма, хотя и незаконченную. Мы думаем, что он, возможно, пришел сюда в поисках источника энергии. — Я его не видел, — сказал Тони. — Он так же не звонил. — Ты бы не впустил его, — сказала Пеппер, как будто это факт. — Ты, наверное, хотел бы услышать, как я скажу «нет», да? — Тони склонил голову набок. — Тони… — рот Пеппер озабоченно скривился. — Я люблю рисковать, Пеппер. Ты это знаешь, — Тони пожал плечами. — Хотя я его не видел. — Это прекрасно, — сказал агент Коулсон. — Я выпишу ордер на его арест. У нас достаточно доказательств, чтобы задержать его надолго. Я также поставлю здесь охрану на случай, если он все-таки придет. — Не обязательно, — возразил Тони. — Тони, пожалуйста, — взмолилась Пеппер. — Ты не знаешь, что он сделает. — ДЖАРВИС более чем способен удержать оборону, — возразил Тони. — Наряд охраны был бы всего лишь вторжением в мою личную жизнь, а мне вроде как нравится моя личная жизнь. — Нас впустили, — указал агент Коулсон. — Я впустил вас, — Тони обвел рукой вокруг себя. — Я разберусь с этим, агент. Я думаю, что вашим людям было бы лучше потратить время в другом месте. — Он посмотрел на Пеппер. — Что касается костюма, над которым работал Обадия, думаю, я хотел бы взглянуть на него. Поскольку ни у кого из них не было аргумента, который мог бы повлиять на Тони (или такого, который имел хоть какой-то смысл, если уж на то пошло), агент Коулсон неохотно согласился отвезти его туда. В другом месте мира человек, известный как Обадия Стейн, медленно поджаривался заживо под палящим солнцем афганской пустыни. Всего в пяти милях от деревни, где он мог найти убежище. Несмотря на свои первые наклонности, Гавриил был добрее, чем кто-либо мог подумать, включая Сэма Винчестера (которому, возможно, досталось хуже всего из-за этих бесконечных вторников).