Argenti Vulpi

      Том потянулся, вальяжно и по-кошачьи, после чего поднялся с кровати и направился к своему сундуку, чтобы достать одежду на день. Гарри, уже одетый и сидевший на кровати, прижав колени к груди, некоторое время наблюдал за тем, как брюнет рылся в вещах, а затем выбрал рубашку и брюки, чтобы надеть их. — Драгоценный, прости меня, но ты выглядишь как дьявол, — из-за того, что Том лёг спать с мокрыми волосами и небольшого заряда статического электричества, вызванного кратковременным контактом с рубашкой, волосы Тома были настолько растрёпанными, что вполне могли сравниться с волосами Гарри. Когда он повернулся к нему, на красивом лице была написана искренняя озабоченность. — Ты действительно спал или просто притворялся ради меня?       Зелёные глаза, слегка налитые кровью и покрытые тёмными кругами, смотрели на него с почти виноватой усталостью. Гарри слегка переместился, прежде чем ответить. — Я спал некоторое время. — Но что-то разбудило тебя? — мягко спросил он. — Кошмар?       Кивнув, ворон опустил взгляд на колени.       Том пересёк комнату — его босые ноги мягко стучали по деревянному полу чердака — и опустился перед ним на колени. Осторожно подошёл к нему и взял его руки, которые лежали у него на коленях. — Ты расскажешь мне об этом? — Это случилось снова. Прошло так много времени с последнего раза… но теперь я снова вижу вспышки его сознания, когда сплю. — Ты что-то видел?       Гарри кивнул. — Оливандер пропал в начале прошлого года, прямо перед началом семестра. Я думаю, что он у Волдеморта; тот человек, которого я видел, как он пытал… ну, я не могу быть полностью уверен, сейчас он выглядит очень плохо, но я думаю, что это был он. — Он пытал его? — повторил Том. — Ты знаешь, почему? Может быть, это связано с нашими палочками? — Он что-то искал. — Что искал? — Я не знаю, — признался Гарри. — Это было… непонятно. Он не сказал, что это было, но… — он запнулся и на мгновение замолчал, а затем протянул руку, чтобы провести пальцами по волосам брюнета. Шоколадные пряди подчинились приказу гораздо легче, чем его собственные волосы. — Мне кажется, я никогда не видел у тебя таких растрёпанных волос.       Том пожал плечами и положил голову на колени любовника, позволяя ему продолжать причёсывать себя. — Думаю, я перестал заботиться о своём «идеальном образе» рядом с тобой, Драгоценный. Если учесть, что мы проведём вместе всю оставшуюся жизнь, то в конце концов у тебя может появиться большая головная боль.       Неужели когда-нибудь наступит время, когда они будут больше всего беспокоиться о том, что проснутся с неухоженными волосами? Эта перспектива была настолько чуждой, что почти не поддавалась воображению. Может ли война когда-нибудь закончиться? Может ли его жизнь состоять из таких обыденных вещей, как просыпаться каждое утро рядом с любимым человеком, ходить на работу — возможно, в качестве аврора, возможно, в качестве кого-то ещё — и, возможно, заботиться о детях, которые у них могут быть, усыновлённые или другие?       До встречи с Томом Гарри не мог представить себе такого будущего. Теперь же он не хотел этого делать, поскольку слишком боялся, что либо его смерть, либо смерть его партнёра во время войны — и всё это никогда не наступит. — Нам, наверное, пора спускаться к завтраку, Драгоценный, — голос Тома вывел ворона из задумчивости. Смуглый брюнет поднял голову и теперь смотрел на него лазурными глазами; руки Гарри всё ещё были в его коротких шелковистых волосах. — Нам не нужно, чтобы близнецы снова врывались к нам, или чтобы миссис Уизли волновалась из-за нас. Не говоря уже о том, что нам обоим не помешало бы подкрепиться.       Со свойственной ему грацией Том поднялся на ноги и осторожно потянул Гарри за собой. Слишком уставший, чтобы сопротивляться, тем более зная, что попытки спорить с ним будут лишь пустой тратой времени, ворон позволил вытащить себя из комнаты и направить по лестнице на нижний этаж.       За столом уже собрались все, кто остался в Норе, многие из которых, казалось, склонились под тяжестью разной степени изнеможения. Рон и Гермиона сидели бок о бок справа от пары пустых стульев, спинки которых обхватила Нагини, а Джинни, дразня Живоглота короткой верёвкой — слева. Напротив неё сидели близнецы — Джордж, у которого отсутствующее ухо теперь было скрыто под чистой повязкой, как обычно, ухмылялся от уха до уха и, несомненно, планировал какую-нибудь шалость. Мистер Уизли и Билл, по другую сторону от которого сидела Флёр, просматривали «Ежедневный пророк». Миссис Уизли суетилась, нанося последние штрихи на утреннюю трапезу. — Доброе утро, миссис Уизли, — сказал Том, когда они вошли, и Гарри сонно повторил его слова, когда они пошли садиться. — Доброе утро, Томас. Доброе утро, Гарри. Я как раз собиралась послать Рона за тобой; садись. Завтрак будет готов через минуту. — Утречко, Гарри, — сразу сказали Фред и Джордж, когда пара уселась в пустые кресла. — Ты ужасно выглядишь, Гарри… — Ты был занят прошлой ночью? — Узнавали друг друга поближе? — Навёрстываешь упущенное? — Я могу снова сделать вас идентичными! — прорычал Том, сузив глаза и угрожающе потрясая вилкой в их сторону. — Том! — Гарри в ужасе вскрикнул, а близнецы только безумно захихикали, как будто брюнет только что рассказал особенно смешную шутку. — Он так оберегает Гарри, — промурлыкала Флер, положив голову на плечо Билла. — Это так мило — видеть такое. Если бы у нас было больше таких людей, как Том, в таких отношениях, как у них, может быть, тогда у нас было бы больше браков и меньше войн!       Нагини оторвалась от спинки кресла Тома и свободно устроилась на плечах ворона. — Привет, Гарри, — она зашипела, когда тарелки с английским завтраком подплыли к каждому из них. — Рада снова видеть тебя. Хозяин почти всё лето сидел на булавках и теперь, когда он чувствует, что может присматривать за тобой, снова расслабится. Не говоря уже о том, что теперь совы перестанут клевать его, когда он захочет отправить почту. — Я рад вернуться, Нагини, — Гарри взял вилку и начал есть. - Не только он один был таким; я ужасно скучал по нему, и пребывание среди моих родственников, конечно, не помогло. — Хозяин делал всё что мог, чтобы отвлечься. Подготовка к свадьбе между теми двумя, что сидят в конце стола, занимала его, как и всех остальных присутствующих, но она еще не закончена. Я предлагаю тебе быть готовым к тому, что и ты будешь занят этим делом. — Буду, — он отпустил змею, чтобы она вернулась на свой любимый насест. — Спасибо за предупреждение, Нагини.       Вскоре после завершения короткого разговора со змеёй Рон подтолкнул его, заставив ворона посмотреть на него. — Я подумал, что должен предупредить тебя, приятель, — тихо сказал он, не сводя глаз с матери, которая теперь сидела в нескольких футах от него. — Мама не в восторге от нашего решения не посещать Хогвартс в этом году. Сначала она допросила Тома, но он заговорил её так, как, я думаю, может только Слизерин: это было невероятно. После этого она принялась за нас с Гермионой — Люпин и папа тоже были на её стороне, хотя они оба отказались, как только мы сказали им, что Дамблдор велел нам не рассказывать, — но мама всё ещё не успокоилась. Я решил, что должен сообщить тебе об этом, потому что это вопрос времени, когда она попытается загнать в угол и тебя. — А, ну да. Спасибо за предупреждение, Рон.       Изумительно. После ужасных событий прошедшей ночи и почти полного отсутствия сна ему меньше всего хотелось оказаться под вопросом о своём решении не возвращаться в Хогвартс в том году — включая, но не ограничиваясь охотой за разбросанными Волдемортом крестражами. Билл и мистер Уизли закончили читать «Ежедневный пророк», оставив газету лежать на столе.       Просто чтобы чем-то заняться, Гарри поднял её и начал изучать содержание.       Трапеза закончилась слишком быстро, и, как он и ожидал и боялся, миссис Уизли ухватилась за возможность оставить его одного в надежде получить информацию. — Гарри, дорогой, не мог бы ты помочь мне с посудой? — О, конечно, — оставив газету на своём месте, ворон поднялся на ноги, отодвинув стул под стол. — Я тоже помогу, — Том, видимо, поняв, что происходит, тоже встал, но не успел Гарри расслабиться, как Флёр схватила брюнета за руку. — Они сами справятся с посудой, Том! Ты забыл, что обещал мне сегодня помочь? — спросила она, потянув его к двери. — Мне нужно, чтобы кто-то смоделировал мои туфли, а у тебя идеальные ноги. — О, да, я… подожди, что? С видом лёгкого ужаса от того, что он явно не понимал, на что согласился, Том был вытащен из кухни четвёртой вейлой и радостно хохочущей Джинни. Гарри остался на кухне один, полностью отданный на милость матери Рона. Смирившись со своей участью, ворон вздохнул и направился к небольшой кучке посуды, стоящей в раковине. Не теряя ни минуты, она начала рассказывать, почему он здесь оказался. — Мой сын и Гермиона, похоже, одержимы идеей, что вы четверо не вернётесь в Хогвартс в этом году. Томас тоже так считает, хотя, по правде говоря, на него это вряд ли повлияет, поскольку он уже намного выше уровня большинства взрослых волшебников. — О. Ну… они не одержимы этой идеей. Дамблдор послал меня за Томом для того, чтобы мы сделали именно то, что собираемся сделать мы двое, а это означает, что мы отправимся в путешествие по всей Британии и, возможно, за её пределы, поэтому нет смысла возвращаться в Хогвартс в этом году, так как то, что мы делаем сейчас, важнее, чем наше образование. Рон и Гермиона узнали об этом и захотели приехать, — сказал Гарри. — Если вас волнует наше образование, я уверен, что Том более чем способен научить нас всему, что нам нужно знать. Если нет, мы всегда сможем вернуться в Хогвартс после окончания войны. — Ваше образование — не единственная моя забота, Гарри! Томас — самый старший из вас четверых, а ему ещё только семнадцать! — сказала миссис Уизли. — У Дамблдора наготове весь Орден Феникса; если бы он хотел что-то сделать, то обратился бы к нам, а не перекладывал бы это дело на плечи детей… — Мне кажется, миссис Уизли, что вы забыли, кто мы с Гарри, — Том вернулся на кухню и теперь стоял в дверях почти на три дюйма выше, чем обычно; глаза Гарри расширились, как блюдца, когда он посмотрел вниз и понял, почему. — Он — Избранный, единственный, кто может победить Волдеморта, а я — социально неуравновешенный гений, который с самого начала затеял всю эту чепуху. То, что мы делаем — это то, что начал Дамблдор, но можем закончить только мы, и это имеет первостепенное значение для наших усилий в войне: если этого не сделать, то даже если мы победим Волдеморта, он не исчезнет. Он вернётся. — Но отказаться от своего образования… — Хогвартс больше не безопасен для Гарри! — Он подпрыгнул от резкого звука и в шоке уставился на своего парня: он слышал от него такой тон только тогда, когда ему было отказано в возможности сопровождать их в попытке достать медальон из морской пещеры. — Я понимаю, что вы хотите защитить нас, и если вы хотите, чтобы ваш сын остался, то это полностью в ваших правах как его матери — хотя я желаю вам удачи — но боюсь, что я, Гарри и Гермиона не подпадают под вашу юрисдикцию. Не говоря уже о том, что речь идёт далеко не о том, чтобы отказаться от нашего образования. Дамблдор мёртв. Теперь Хогвартс не более безопасен для Гарри, чем где-либо ещё, и становится ещё менее безопасным для него, если подумать о том, что они будут ожидать, что он туда поступит. В тот момент, когда Министерство магии падёт — надейтесь на лучшее, но ожидайте худшего — Хогвартс будет первым местом, куда они обратятся. С ним расправятся.       Немного помявшись и переместив свой вес, Том сложил руки на груди и принял позу, не уступающую позе матриарха Уизли. — В бегах нам безопаснее, чем оставаться в одном месте в течение длительного времени, каким бы безопасным оно ни казалось. Пока Волдеморт не исчезнет окончательно, мы не можем позволить себе отдыхать. — Я… да… хорошо, — миссис Уизли огляделась по сторонам в отчаянной попытке найти оправдание для продолжения спора, но ничего не нашла перед лицом натиска Тома и сдалась. — Вы ведь останетесь хотя бы на свадьбу, правда? — Мы с Гарри всегда планировали это сделать, миссис Уизли, — он снисходительно ответил, после чего снова обратил внимание на Гарри и направился к двери. — Прогуляемся по саду, Драгоценный?       С трудом оторвав взгляд от серебристых туфель на каблуках, в которые был обут брюнет, Гарри кивнул и последовал за ним к выходу. — Что на тебе надето? — спросил он, как только они оказались на улице, не в силах сдержать ухмылку. — Приспособление, изобретённое Сатаной для мучений бедных смертных. Кажется, они называются «Шпильки», — Опираясь одной рукой о внешнюю стену Норы, другой он сорвал с себя серебряные туфли на шпильках, аккуратно поставил их на крыльцо и уделил некоторое время тому, чтобы вернуть ногам чувствительность. — Мерлин, как, чёрт возьми, женщины носят эти штуки? — Понятия не имею, — сказал Гарри, когда Том — теперь уже босиком — подошёл к нему. — Остерегайся гномов в саду. Они любят кусаться. — Я знаю, — он сказал ему, глядя на свои руки, а затем пожал плечами. — Большинство из них — от почтовых сов, но не все, — Том быстро вытеснил из головы воспоминания о диких острозубых монстрах в форме картофеля. — Что-нибудь интересное в «Ежедневном пророке» сегодня утром? — Улыбка сползла с лица Гарри как масло. Том мгновенно понял, что сказал что-то не то, и начал пытаться отступить. — Гарри… — В «Ежедневном пророке» ни одной статьи о смерти Грозного Глаза или предупреждения о использовании магии несовершеннолетним. Когда я вызвал патронус для борьбы с дементорами, я получил письмо об исключении в течение часа! — прошипел Гарри, сжимая кулаки, отчего шрам на тыльной стороне начал рельефно выделяться. — Они не сделали этого, потому что не хотят признавать, что Волдеморт может быть настолько могущественным, насколько он есть; достаточно могущественным, чтобы пойти на такой вопиющий риск, как выход в свет! Скримджер ничем не лучше Фаджа! — Люди боятся, Гарри, и они не хотят верить, что их худшие кошмары могут оказаться правдой, — мягко сказал Том, не желая сдаваться под раздражённым взглядом зеленоглазого ворона. — Однако ты прав. Это вопиюще безответственно со стороны лидера, особенно того, кто раньше считался сильным аврором. Это не только не приносит пользы обществу — которое в большей безопасности, если оно информировано, — но и передаёт власть в руки врага, — темноволосый брюнет наклонил голову и посмотрел на окно спальни Рона. — А теперь нам следует вернуться в дом и подняться наверх. Что-то мне подсказывает, что Рональду не помешает помощь в уборке его спальни.