Argenti Vulpi

      С воплем и сильным толчком мир вокруг него резко изменился, и в следующее мгновение Гарри понял, что лежит на Томе во дворе Норы, а расчёска, которая больше не светилась, лежала неподалёку. — Знаешь, — сказал брюнет, приподнимаясь, и Гарри, слегка покрасневший, отшатнулся от него, когда дверь распахнулась, и к ним бросились Джинни и миссис Уизли, — это счастье, что ты даже легче, чем выглядишь, Драгоценный, потому что иначе ты наверняка сломал бы мне как минимум несколько рёбер. — Конечно, ты не настолько хрупкий, Риддл, — Джинни зашипела на него, пока её мать помогала им обоим подняться на ноги. — Гарри! Томас! Вы оба в порядке? Что случилось, где остальные?       В глазах Тома мелькнуло беспокойство, а глаза Гарри расширились. — Что вы имеете в виду, миссис Уизли? Никто больше не вернулся? — Они поджидали нас. Скорее всего, они пронюхали о дате нашей миссии, но, к счастью, не обладали всей информацией. Они и понятия не имели, что его будет семь, — внешне он был спокоен, но в его голосе чувствовалась едва уловимая чёрствость, которой Гарри никогда раньше от него не слышал. — Мы почти добрались до родителей Тонкс, но в последний момент пришлось отпустить Клювокрыла, когда мой двойник решил, что он хочет поиграть в салочки. — О, слава богу, что вы оба в порядке! — воскликнула миссис Уизли, крепко обнимая их обоих. Джинни, как заметил Гарри, выглядела довольно бледной. — Напитки! Да, тёплые напитки — это как раз то, что нам всем нужно!       Когда её мать развернулась и поспешила обратно в дом, оба мальчика повернулись к Джинни, и рыжеволосая ведьма, казалось, была рада ответить на их молчаливое требование о подробностях. — Тонкс и Рон должны были прийти первыми, — сказала она, указывая на ржавую канистру из-под масла, лежавшую на боку неподалёку. — Это их портключ. А вот этот, — она указала на старый ржавый теннисный ботинок, явно видавший лучшие времена, — должен был принадлежать папе и Фреду. Вы двое были третьими, а Джордж и Люпин должны были прибыть прямо сейчас.       В тот момент, когда она заговорила, двор наполнился бледно-голубым свечением, и пара фигур, кружась, упала на землю. Гарри хватило одного взгляда, чтобы понять, что что-то случилось, и он бросился бежать к ним, Том отставал на полшага. Люпин, поддерживая Джорджа — без сознания, с лицом, вымазанным красной краской, которую он сначала принял за вишнёвую, а потом с ужасом понял, что это кровь, — начал спотыкаясь бежать к двери в Нору за долю секунды до того, как его настигли двое других. Гарри схватил Джорджа за ноги и поднял его с земли, а Том тенью метнулся к Люпину, словно опасаясь, что старший мужчина тоже может внезапно упасть.       Они уложили его на диван в гостиной; Ворон едва успел ослабить хватку, как оборотень втащил его на кухню и ткнул остриём палочки в лицо. — В первый вечер, когда вы приехали сюда с Томом, раскрытие какой информации ты наиболее боялся? — Наши отношения, — Гарри мгновенно переключился на другую тему, стараясь не отрывать взгляда от кончика палочки собеседника. — Я, конечно, надеялся, что о том, что у меня завязались романтические отношения с подростком-Тёмным Лордом, он расскажет более осторожно, но Том есть Том… — Потому что, как ты и сказал, Драгоценный, я подросток Тёмный Лорд и живу исключительно для того, чтобы разрушать самые смелые планы Гарри Поттера. — Том фыркнул, прислонившись к дверному косяку. — Ей удалось остановить кровотечение, но, насколько я могу судить, попытки прирастить его ухо бессмысленны. Я понятия не имею, какое заклинание было использовано, но оно было тёмное, в этом я уверен. — Сектусемпра, — мрачно сообщил Люпин. — Это всегда было фирменным приёмом Снейпа. — Снейпа? — Том слегка вздрогнул от громкости вороньего крика. — Он потерял свой капюшон во время боя. Я бы хотел вернуть его, правда, хотел, но мне потребовалась вся моя концентрация, чтобы удержать Джорджа на метле, когда его ранили: он терял так много крови.       Очередная вспышка голубого света положила конец их разговору; все трое выбежали на лужайку и увидели, что Гермиона и Кингсли стоят там, держа каждый по одному концу сильно погнутой вешалки.       Возвышающийся над ними аврор, не теряя ни минуты, направил свою палочку на Люпина. — Последнее, что сказал нам Альбус Дамблдор. — Гарри — лучшая надежда на победу над Волдемортом. Доверьтесь ему.       Кингсли кивнул, но не опустил палочку, а направил её на Тома. — Первое, что ты сказал, когда вы пришли в кабинет директора.       Том ухмыльнулся, и звук падающей тарелки с конфетами, казалось, пронёсся сквозь время и пространство вокруг них. — Да вы издеваетесь. — Это было первое, что ты сказал, когда оказался в Хогвартс? — недоверчиво спросила Гермиона. — «Да вы издеваетесь».       Темноволосый брюнет пожал плечами. — За этим стоит довольно запутанная история. — Учитывая, что это ты, Томас, я могу только предположить. — Кто-то предал нас. — Я думаю, — почти холодно сказал Том, — что это уже очевидно.       Гермиона была слишком занята осмотром двора с выражением надежды на лице, чтобы укорять его за неуважение к авторитетному лицу. — Кто ещё вернулся? — Джордж. Больше никого. И он ранен, — мрачно сообщил ей Гарри. — Это был Снейп. — В основном, с Пожирателями Смерти — двое из них были сильно ранены, а один, возможно, убит, — но на полпути к погоне присоединился Волдеморт; к счастью, он исчез чуть больше, чем через минуту. Он может… — Летать, — вклинился он. — Поверьте, мы знаем. К счастью, я тоже умею; благодаря этому мы и спаслись.       Переведя взгляд на Гермиону, он добавил: — Называйте это фамильной магией. — Но как он узнал, что это ты? Что ты настоящий Гарри? — Голос Ремуса приобрёл жесткий оттенок. Том повернул голову, чтобы бросить на него взгляд, но его проигнорировали, и он потянулся, чтобы осторожно взять руку ворона и сжать её в ответ на обиженное выражение, которое на мгновение промелькнуло на его лице. — Я думаю, это из-за Хедвиг. Она пыталась защитить меня, и… они убили её. — Ты знаешь, что это ещё не всё, Драгоценный. Только после того, как ты обезоружил Пожирателя смерти, они отступили.       Зелёные глаза смотрели на него, сверкая гневом и тем, что почти было похоже на предательство. — Стэн не был Пожирателем смерти, Том! На него было наложено Проклятие Империуса! Я не мог просто убить его! — Время разоружения прошло, Гарри! — огрызнулся Люпин, вновь вызвав гнев брюнета. — Многие Пожиратели смерти уже считают Экспеллиармус твоим фирменным приёмом. Не позволяй этому представлению о тебе стать реальностью: один из важнейших аспектов выживания — непредсказуемость! — Стэн? Стэн Шанпайк, кондуктор рыцарского автобуса? — Том был очень благодарен Гермионе за то, что она поспешила сменить тему разговора, прежде чем кто-то из них троих успел сделать то, о чем потом, скорее всего, пожалеет. — Я думала, он в Азкабане! — Очевидно, произошёл массовый побег, который, однако, Министерство, должно быть, скрыло, — с горечью сказал Люпин. — Треверс тоже должен был быть там.       Между ними воцарилось молчание. Два старших волшебника несколько раз обменялись напряжёнными взглядами. Гермиона переминалась с ноги на ногу, явно желая что-то сделать, но не зная что. Рядом с ней трясся Гарри, руки его были сжаты в кулаки, а в уголках глаз блестела влага.       Последний раз он видел его в таком состоянии в ночь смерти Дамблдора, на балконе.       Понимая, что нужно чем-то отвлечь ворона, пока тот не сломался окончательно, Том оглянулся через плечо на освещённые окна Норы. — Мы все должны пойти в дом и узнать, не нужна ли миссис Уизли помощь в уходе за Джорджем. Мы узнаем, когда прибудет ещё один портключ, так что нет смысла ждать здесь.       Ремус и Кингсли проигнорировали его, но он настойчиво потянул Гарри за собой, и Гермиона — после недолгих колебаний — тоже последовала за ним. К этому времени миссис Уизли удалось остановить кровотечение, открыв чистую дыру на месте уха. — Как он?       Миссис Уизли слегка вздрогнула, подняла на них глаза, а затем сообщила: — Я не могу заставить его отрасти, но могло быть гораздо хуже. По крайней мере, он жив. — Слава Богу. — Злился Гарри на него или нет, но он не мог не прижаться к высокому юноше. — Гермиона и Кингсли вернулись? — спросила Джинни, глядя на ведьму, которая кивнула. — Слава небесам.       Громкий стук из кухни прервал их, и мистер Уизли закричал таким тоном, какого Гарри никогда раньше от него не слышал. Мистер Уизли прокричал что-то вроде ответа на вопросы после того, как он увидел Джорджа, а затем стремительно ворвался в комнату, почти с дикими глазами и растрёпанный после битвы в небе, через которую они все только что прошли, и Фред не отставал от него.       Когда Фред занял место рядом со своим взволнованным близнецом, Джинни подошла к ним и взглядом указала на дверь, после чего направилась к выходу. Том хотел было остаться на месте, но Гарри отстранился от него. Вздохнув, он последовал за ним. Кингсли вышагивал взад-вперёд, словно пытаясь проложить борозду во дворе. Люпин, напротив, стоял очень спокойно и смотрел на звёздное небо. Все четверо шагнули к нему, и в молчании минуты растянулись в часы.       Метла материализовалась из темноты с такой внезапностью, что все подпрыгнули, ударившись о землю при не самой удачной посадке и разбрасывая камешки, а затем покатилась по земле, едва не сбив с ног обоих наездников.       Гермиона схватила Рона в тот самый момент, когда Тонкс сделала то же самое с Люпином, и начала рассказывать о том, что с ними произошло и почему они опоздали. Кингсли объявил, что ему пора уходить, и вышел из дома, исчезнув с тихим хлопком. Темноволосый не обратил на это ни малейшего внимания, сосредоточившись на Гарри, который снова пристроился рядом с ним.       Том сомневался, что ворон вообще отдавал себе отчёт в том, что он делает.       Он вновь отвлекся от очевидной тревоги своего любовника только тогда, когда в поле зрения появился фестрал и Билл с Флёр сошли с него, причём старший из детей Уизли объявил в общей суматохе их прибытия: — Грозный Глаз мёртв.       Глаза Тома закрылись, и он пробормотал какое-то ругательство себе под нос. Гарри теперь, казалось, прилагал усилия, чтобы заползти внутрь него. Одна из девушек — Джинни или Гермиона, он так и не смог определить — издала сдавленный всхлип. — Мы видели это; мы оба направлялись на север, — сказал Билл. По лицу Флёр текли слёзы. — В тот момент, когда мы были в воздухе, Волдеморт летел прямо на них; Наземникус запаниковал и аппарировал, чтобы спастись, выдав их. В Грозного Глаза попало убивающие проклятие и он упал. Их было не меньше двенадцати на нас… — Вы ничего не могли сделать, — Том вклинился в разговор, притягивая к себе взгляды всех собравшихся; он осознавал, что был единственным, кто не плакал и не выглядел затравленным этой новостью. — Не вините себя: никому не нужны смерти, которые произошли не по их вине.       Ещё некоторое время все стояли, глядя друг на друга, пока, наконец, не стало ясно, что ждать больше нечего. Медленно, с тяжёлым сердцем, они вошли внутрь. — Ты в порядке? — тихо спросил он, обнимая Гарри за плечи и притягивая его ближе. Ворон молча кивнул и инстинктивно расслабился. Том не отвлекался от младшего, пока к ним обоим не подплыл стакан с огневиски. Взяв его с хорошо скрываемой гримасой, Гарри, подражая окружающим, поднял стакан в воздух. «Грозный Глаз». Он повторил за остальными, стараясь не опрокинуть в себя всё содержимое, после чего отставил бокал на соседний столик. Джинни подняла на него бровь, но, учитывая ситуацию, ничего не сказала.       Том позволил молчанию воцариться ещё на некоторое время, а затем спросил: — Можно нам воспользоваться душем, миссис Уизли? Мы приземлились в пруду родителей Тонкс, и нам лучше всего привести себя в порядок перед сном. И, учитывая всё, что произошло, я думаю, что постель — лучшее место для Гарри в данный момент». — Нет. Нет, конечно. Идите.       Потребовалось множество мягких уговоров и не очень мягких понуканий, чтобы убедить ворона отпустить его пустой стакан и выйти из комнаты и подняться по лестнице. Одного взгляда в тускло-зёленые глаза было достаточно, чтобы понять, что второй юноша уже не в себе и, возможно, находится на ранней стадии шока.       «Мерлин, это может быть плохо», — подумал Том, проталкивая ворона в дверь и включая свет. — Проведи там столько времени сколько нужно, Гарри. Я сейчас выйду.       Младший ничего не ответил, только кивнул и закрыл дверь. Через несколько секунд Том услышал звук льющейся воды и с облегчением вздохнул, сползая вдоль противоположной стены, пока не оказался на полу и не положил голову на руки.       Это было серьёзно. Он знал, что это серьёзно, с того самого момента, как увидел падение Дамблдора — нет, с того самого момента, когда он вышел из Думосброса, полный воспоминаний Гарри, — но это было серьёзно. Люди могли умереть. Гарри может умереть. Он знал это. Гарри говорил ему об этом. И всё же ничто не могло подготовить его к осознанию того, насколько велика опасность, которой они на самом деле подвергались.       Их близкая встреча с его двойником показала ему, что, как бы он ни боролся, в конце концов он не сможет его защитить.       Том быстро собрался с мыслями, когда услышал звук перекрываемой воды, и уже был на ногах, когда Гарри открыл дверь, держа в одной руке испачканную в пруду одежду, а в другой — полотенце, обмотанное вокруг талии. — Поднимись в комнату, — негромко сказал он ему, чувствуя облегчение от того, что в его глаза вернулась часть того осознания, которое он обычно видел. — Я поднимусь, как только смогу.       Когда Гарри прошёл мимо него, Том тихо закрыл дверь и шагнул под всё ещё падающую струю воды, смывая с себя остатки прудовой грязи и быстро вытираясь насухо, после чего плотно обернул полотенце вокруг талии и направился вверх по лестнице. Он ожидал увидеть Гарри одетым и спящим или, по крайней мере, свернувшимся калачиком под одеялом, поэтому, когда он вошёл в их комнату, то с удивлением обнаружил, что тот сидит на краю кровати, даже не обернув вокруг себя полотенце. — Драгоценный, — он не был уверен, что в его голосе прозвучали нотки беспокойства или страха. — Ты… в порядке? Учитывая то, что произошло, я не думал, что ты захочешь… почему ты не одет? — Я не хочу… я просто… — Гарри не сводил зелёных глаз со своих рук. — Я подумал, что мне будет легче, если я смогу… — его плечи сгорбились, когда он замолчал.       Поняв это, Том вздохнул и перешёл на другую сторону кровати. Бросив полотенце на пол рядом с ней, он скользнул под простыни и жестом пригласил Гарри сделать то же самое. Гарри, не теряя ни минуты, принял приглашение и с удовольствием обхватил высокого мужчину, почти идеально изображая Нагини, и уткнулся лицом в шею брюнета. — Ты в порядке?       Гарри кивнул, его чёрные волосы щекотали подбородок собеседника. — Ты уверен? — спросил он. — Когда он появился, и ты начала кричать, я был уверен, что тебя чем-то ударили или… — Нет. Это просто происходит… всякий раз, когда он рядом со мной, — сказал ему Гарри. — Это больно, — Том не мог не вспомнить показанное ему воспоминание о Министерстве магии, о Гарри, лежащем среди осколков стекла и корчащемся от боли, настолько сильной, что он сам её почувствовал. — Он узнал тебя. Темноволосый брюнет напрягся. — Что значит «он узнал меня»? Откуда ты знаешь?       Гарри на мгновение почувствовал себя неловко. — Когда он появился, на какое-то время, пока ты не снял нас обоих со спины Клювокрыла, я увидел нас. Его глазами. Не знаю, понял ли он полностью, кто ты, но что-то в тебе он узнал.       Том снова расслабился. — Родственники имеют схожие черты, даже отдалённые. Не стоит паниковать по этому поводу. И всё же. Ты плакал, когда спускался по лестнице в доме на Тисовой. Почему? — Мне просто приснился сон; Тонкс разбудила меня, когда разбила тарелку. — И что тебе приснилось? — Мои родители, — Ворон признал это с небольшим вздохом. — Ты действительно ходил в Годрикову Впадину?       Том слегка отстранился и удивлённо посмотрел на него. — Как? — Моя мама сказала, что ты принёс им цветы.       Она, конечно, говорила и больше, но он был слишком потрясён и устал, чтобы вдаваться в подробности. — Твои руки. Это действительно сделали почтовые совы?       Том снова вздохнул, на этот раз гораздо тяжелее, когда ворон осторожно проследил за серебристым шрамом, прочертившим его грудь. — Да. Я не хотел, чтобы ты чувствовал, что я забыл о тебе; после того, как Нагини в двадцатый раз попыталась съесть сову Рональда.       Гарри улыбнулся и прижался к его шее; только из-за этого все бинты, которыми были обмотаны его руки, стоили того. — Я знал, что ты не забыл обо мне, Том. Я никогда не беспокоился об этом. Особенно после того, как Джинни рассказала мне о том, что происходит, в одном из своих писем. — Это тебе Джинерва рассказала, да?       Том смотрел, как тени мелькают и играют на потолке над ними, пока он говорил. — Знаешь, она очень резко изменила своё отношение ко мне. Я думаю, что таким образом она пытается заслужить твоё прощение. — Я не держу зла на неё. — Но это не значит, что ты её простил, — Гарри что-то пробормотал себе под нос, а брюнет закатил глаза, но сменил тему. — Я не знал, что ты был так близок с Грозным Глазом — Не был. — Тогда почему его смерть так сильно задела тебя?       Наступила долгая затянувшаяся пауза молчания. Ворон убрал голову с шеи Тома и положил её ему на грудь. — Это потому, что я чувствую себя виноватым.       Сильные руки мальчика поднялись и обхватили его за талию, прижимая к себе. — Это не твоя вина, Гарри. Это был его план: Грозный Глаз и все остальные прекрасно знали, во что они ввязываются. — Не это. — Тогда что? — мягко спросил он.       Зелёные глаза совино моргнули, прежде чем он заговорил. — Потому что я рад, что это был он… а не ты. И это ужасно. Но это правда. — Драгоценный, — терпеливо сказал Том, когда второй снова спрятал лицо в его груди. — Ты не единственный, кто рад, что умер именно Грозный Глаз, а не кто-то, кого они любили, как бы близки к нему они ни были. Это вполне естественно.       Гарри не ответил. Том вздохнул, нежно проводя пальцами вверх и вниз по позвоночнику. — Я вижу, что ты не хочешь больше говорить об этом, и это нормально. Постарайся немного отдохнуть.       Гарри прижался ближе к высокому мужчине, прижимаясь щекой к его груди. Он вдыхал знакомый запах другого мальчика. Гарри слушал, как гулко бьётся его сердце, пока Том продолжал свои осторожные манипуляции.       Заснуть удалось не сразу.