Сломанный маховик

Гермиона и Барти посидели буквально час за столом перед тем, как порт-ключ переместил их на побережье Мексиканского залива, где их ожидал эльф с двумя бокалами шампанского. — Приветствуем вас на берегу отеля «Гранд». Меня зовут Чуки, я ваш эльф на ближайшие пять ночей и четыре дня. Этот дом — ваш, — Барти и Гермиона подняли глаза на белый дом, который сразу же пришёлся по душе. — И в этом раю мы всего лишь на четыре дня, — грустно прошептал Барти. — Жаль. — Да, это рай, — согласилась Гермиона. Стоило им войти в спальню, которая вся была в белых тонах, как Барти сразу же обнял со спины любимую, нежно целуя в голую лопатку. — Как насчёт закрепления помолвки не только поцелуем? Докажем магии, что мы серьёзны в своей любви? Интимность соблазнительного шёпота на ушко заставила дрожать тело ведьмы от предвкушения получить желаемого парня между ножек. Барти медленно расшнуровал платье девушки на спине, которое соскользнув с неё, показало полную наготу. Барти нравилось, что Гермиона из-за него позволяла себе быть обнажённой там, где все думали, что у неё кружевное бельё. Губы Барти опустились к ягодицам ведьмы, которые парень с удовольствием облизал, при этом его пальцы стимулировали клитор и влагалище, заставляя Гермиону стонать и пошатываться. Ноги отказывались слушаться. Слизеринец не мог насладиться вкусом кожи любимой. Её запахом. Её улыбкой. Её цветом глаз. Она стала центром вселенной для него. Опустив Гермиону на кровать животом, заставил расставить ноги пошире. Глядя на мокрые складочки, возбуждался. Глядя на наготу любимой — возбуждался. Думать о ней было табу, ведь сразу хотелось секса. Парень мгновенно избавился от одежды, мечтая наполнить собой любимую. Расположившись поудобнее, слизеринец плавно вошёл в Гермиону, заставляя стеночки её влагалища сжимать его член, желая получить свой оргазм. Барти нравилось играть. Гермионе явно хотелось рваного секса, но сегодня Краучу почему-то хотелось помучить её, чтобы она умоляла. Как истинная гриффиндорка, Гермиона не позволила себе умолять, только сжимала простынь. — Попроси, Гермиона. — Нет, — тихо ответила девушка. Барти резко намотал волосы ведьмы на руку, заставляя запрокинуть голову и застонать. — Проси! И я стану милостивым. Гермиона молчала, но и Барти не двигался, оставаясь в ней, дразня. Гриффиндорке было не сложно признаться себе, что она умеет просить, если захочет, но сложно было принять то, что ей хотелось быть во власти Крауча. Барти хмыкнул, вышел из неё и перевернул на спину. Его ухмылка на лице говорила, что он заставит просить. Опустившись перед лицом ведьмы, начал водить головкой вставшей плоти по приоткрытым, сухим губам, которые почти сразу вобрали её в рот. Барти начал двигаться бёдрами, при этом позволял Гермионе играть с его яйцами, которые ведьма тоже не постеснялась облизать. Они были голодными змеем и львицей, которые не желали делать друг другу больно, но при этом желали капитуляции друг перед другом. Однако говорить это вслух ни один из них не намеревался. Барти вынул член и прошёлся головкой, с которой тянулась смазка, по шее ведьмы, груди, соскам, животику, а после по клитору, заставляя Гермиону учащённо дышать и стонать. — Возьми меня, — тихо попросила Гермиона, но этого было достаточно, чтобы Барти смилостивился. Парень вошёл резко и также начал двигаться, заставляя Гермиону стонать, почти кричать от удовольствия, которое распространялось по всему её телу. Барти и сам едва держался, ведь влагалище пульсировало так своими мышцами, что с ума сводило его. Голос Гермионы сводил с ума. Её отдача. Её поцелуи. Её ногти на плечах. Её ноги на пояснице. Её крик в момент наступления неги, из-за которой и Барти кончил внутрь. Они стали единым целым. Они любили. Они жили. Здесь и сейчас.

***

Барти предстал перед Волдемортом в вечер, когда только вернулся. Видимо тот решил проверить, где он. Гермиона в этот вечер впервые увидела, как движется метка и какую боль создаёт в теле носителя. Она не комментировала происходящего, только сильнее прижалась к Барти и поцеловала. Ему нужна была поддержка, а не сожаление. — Как поживает твоя грязнокровка? — спросил Волдеморт. — Она больше не моя, милорд. Насколько мне известно, то у неё появился жених. Я видел её вчера, на пальце руна. — Магическая помолвка? Он маг? — Она пока молчит. Но я услышал очень важную информацию, ведь проследил за ней, а там она встретила МакГонагалл: утром 1 июля Уилкинс собирается встретиться с женихом в «Дырявом котле». Думаю, он тоже шпион. В любом случае, милорд, позвольте мне их уничтожить. Я бы убил её и раньше, но нам нужно имя. — Верно, — тяжело вздохнул Волдеморт. — Возможно, её жених иностранец. Но почему она повелась на тебя? — Дамблдор подозрительно на меня смотрит. Думаю, я следил за ней, а она за мной. — Уничтожь обоих, Барти. Но пока оставайся другом этой шпионке. Если она вычислит ещё кого-то, я буду очень злиться. — Да, милорд. Барти был доволен своим холоднокровием. Был рад тому, что ему доверяли. Дядя Арнольд научил скрывать магические кольца, поэтому он не боялся быть вычисленным.

***

Несмотря на игру в шпионов, пара продолжала спокойно жить. В школе уже все знали, что профессор Уилкинс помолвлена, оттого слизеринцы перестали коситься на Барти. Гермиона «проболталась» в коридоре школы мисс Грюм, что её жених является поляком и прилетит в Англию 30 июня. У него свои дела. Он дипломат. Слухи по школе до ужина разнеслись. Барти только посмеивался, а Регулус и Розье продолжали создавать стратегию для игры, которая пройдёт уже 22 апреля. Все смотрели на таблицы по квиддичу и ставили либо на львов, либо на змей. 21 числа состоялась игра Рейвенкло-Хаффлпафф, где со счётом 200:90 победил Хаффлпафф, поймав снитч. Таким образом, у барсуков стало 530 очков, а у орлов 420. Эти команды точно проиграют. На второй день начался настоящий ажиотаж, ещё и погода стояла ветреная, но ни львы, ни змеи сдаваться не собирались. Играли слаженно. Гораций переживал за свою команду, а Минерва тяжело вздыхала, зная наперёд, что не видать ей обоих кубков ещё долгие годы, как поведала Гермиона. Регулус поймал снитч спустя час игры, и со счётом 260:100 победили змеи. Счёт Гриффиндора стал 510 очков, меньше, чем у барсуков, что вывело их на третье место, заставляя даже Дамблдора офигеть. А змеи победили со счётом 670! Это была невероятная игра. К тому же, Регулус доказал себе, что он отличный ловец и капитан. Слизнорт даже заплакал от счастья, когда Кубок квиддича передали его факультету. Ещё большим разочарованием школы стало то, что 31 мая Кубок школы тоже забрал Слизерин. Гриффиндор в этом году занял четвёртое место. Было много отработок, ведь к урокам не хотели готовиться. Оттого на счету осталось всего 480 очков. На счету Хаффлпаффа было чуть больше — 540. На счету Рейвенкло 970 — меньше всего отработок. Но Слизерин победил со счётом 1020. Это был рекорд. И как знала Гермиона, то больше ни один факультет не набирал такого огромного количества очков. Дальше дети стали более проще относиться к учёбе. Больше всего Гермионе понравилось готовиться к С.О.В. и Ж.А.Б.А., как преподавателю. Экзамен у пятого курса был назначен на 7 июня, а у седьмого курса на 15-е число. Конечно, же Барти и Регулус сдали всё на «П», но как лучший выпускник своего курса был выделен Крауч, отчего его папаша дико гордился сынком, говоря, что это его заслуга. 30 числа студенты встретили рассвет, а Гермиона сняла номер в «Дырявом котле». Она не желала уходить из этого времени. Барти тоже этого не хотел, оттого и проводил всё свободное время со своей любимой. Они не стали идти к Сметвику или мадам Помфри. Оба боялись, что ребёнка не получилось зачать, поэтому решили это оставить в неведенье. — Отец хочет, чтобы я пришёл к нему в Отдел тайн сегодня в два часа ночи. Там что-то интересное привезли, и я там буду работать. Они лежали в объятиях друг друга обнажёнными, боясь уснуть. — Ты пойдёшь со мной. — А если я не вернусь в своё время? Если ты ошибся? — Я не ошибаюсь. — Если я останусь… — То тебя убьют. Мы встретимся, обещаю, милая моя. Гермиона заплакала, сильнее прижимаясь к Барти и запоминая его объятия. Ей мало верилось, что они будут вместе, когда она вернётся. И знать бы, куда она вернётся. Ближе к двум часам пара собралась. Они не желали расставаться, но время поджимало. Барти явился в Отдел тайн с Гермионой, которая шла под чарами невидимости. Держась за руки в лифте в последний раз, верили в лучшее будущее. Верили в Гринграсса. Верили в силу любви. — Сын, ты вовремя, — ухмыльнулся Крауч-старший. — Это Эдгар Боунс — заместитель начальника Отдела тайн. Сам Лестрейндж уже не явится. — Почему? — удивился Барти. — Пришла наводка от мисс Уилкинс на него. Его дети пока вне подозрений, но сам Лестрейндж Пожиратель и друг Каркарова, которого все ищут. Лестрейнджа увели за пятнадцать минут до твоего прибытия. Барти ухмыльнулся, ведь помнил, что Гермиона обещала ещё одно имя. Видимо, это оно. — Там твой кабинет. Осмотри его, а после я жду тебя в «Комнате Вселенной». Ты будешь работать там, — улыбнулся Боунс. — Нам нужны лучшие умы. Барти напряжённо улыбнулся, но когда отец покинул их компанию, то выдохнул, веселя этим Эдгара. Барти вошёл в свой кабинет, поставив заглушку, и Гермиона сразу стала видимой. Маховик взял Барти, боясь, что любимая сразу исчезнет. Ведьма подошла к слизеринцу, крепко обнимая и жадно целуя. Для неё пройдёт миг, а для Барти двадцать пять лет. — Я дождусь тебя, малышка. Дождусь, — шептал Барти. — Чтобы ты ни сделал, помни, я тебя люблю. И всё прощу, — шептала шатенка, не скрывая слёз. Барти не ответил. Он вглядывался в любимые, медового цвета, глаза, а затем протянул маховик. Гермиона дрожащей рукой взяла его, а после резко исчезла, заставляя Крауча закричать от боли потери. Маховик лежал на полу, будто насмехаясь, а сама Гермиона пропала из его жизни. Ухватив вещь, бросил в нижний ящик, чтобы не видеть больше никогда. К тому же, вещице нужно пролежать здесь 25 лет. Барти понимал, что нельзя долго игнорировать будущего начальника, оттого пошёл в «Комнату вселенной», притворяясь, что у него прекрасное настроение, а уже через два часа ворвался в маске и мантии Пожирателя смерти в «Дырявый котёл». В комнате Гермионы имитировал звуки борьбы, а после выпустил метку и улетел. Когда Грюм ворвался с отрядом в комнату Гермионы, то на стенах остались только два чёрных следа. — Он их расщепил, — ужаснулся кто-то из отряда. — Двоих… — Все, кто борется за свободу против политики безумца, платят жизнью. Мисс Уилкинс назвала четыре имени и была уничтожена. Теперь я с Лестрейнджей, Розье, Руквуда и вообще слизеринцев глаз не спущу.

***

— Простите, милорд. Я подвёл Вас, — шептал Барти, впервые присутствуя на собрании. — Подвёл? Нет, Барти. Ты уничтожил заразу, пусть она и успела вычислить Лестрейнджа. Главное, что немногие имена были раскрыты. — Она могла передать Дамблдору имена подозреваемых, — заявил Регулус. — Это и так семьи тех, кого повязали, — рыкнула Белла. — Ты тоже входишь в число подозреваемых из-за меня, кузен. — Присаживайся, Барти, возле Регулуса, — Барти склонил голову и сел за стол. — Кстати, Регулус, как здоровье родителей? — Боюсь, милорд, они доживут максимум до сентября. — Какая потеря, — протянул маг, сверкая алыми глазами. — Итак, начинаем зачистку. Отныне, мы будем воевать и убивать. Больше никакой пощады. Мне нужна власть! Любой ценой! Барти и Регулус в ужасе переглянулись, но их удивлённые взгляды заметила только Белла, которая подозревала абсолютно всех, кто не был в восторге от Тёмного лорда. И, по всей видимости, Регулус с Барти больше не были от него в восторге, что говорило ведьме с фанатическими взглядами Волдеморта не спускать глаз с двух друзей.