Помоги мне/Help me

— Это безумие — добровольно отдавать клану Чон все документы и все доступы, — Ли Хёксу опалил полным недовольства, нет, неприкрытой ярости взглядом раскинувшегося на огромной разворошенной кровати в позе звезды, абсолютно обнаженного и выглядящего блаженно счастливым омегу, который, кажется, даже не понимал, на какое дерьмо он подписался. Нет, подписал их обоих. А Хёксу-то наивно был убежден до этого момента, что Джин если не чертовски умен, то хотя бы неплохо соображает, но, увы, он, как и все омеги, оказался слеп и глуп как пробка там, где дело касалось альф, физиологии, феромонов, оргазмов и удовлетворения собственных прихотей и похотей, и не видел ничего дальше Чон Чонгука, своей ненормальной влюбленноодержимости этим альфой, желанием обладать им и как можно скорее обзавестись от него многочисленным потомством. И это когда всё, чего они желали, уже практически лежало перед ними на блюдечке с голубой каемочкой! Чертовы омеги! Действительно не годятся ни на что, кроме утех в постели и роли ходячих инкубаторов! Недаром Хёксу и за людей-то полноценных никогда их не считал, и что они уж точно никогда не должны становиться на одну ступень и быть равными по правам с альфами. Не те мозги и никогда не будут теми! Практика всё доказывает и показывает. Что бы они там о себе ни пытались возомнить. И Ким Сокджин в их числе, кем бы он там себя ни возомнил. Он годился лишь для отличного секса в снятых на несколько часов номерах люкс — ровно таких, как тот, в котором они сейчас находились, — и для того, чтобы Хёксу мог использовать финансы и связи его семьи для выполнения своих планов и целей. И то, Хёксу оставил этого недочеловека с маткой вместо мозгов на пару суток без присмотра — и тот, возомнив, что он чего-то там стоит и может, вытворил вот такое вот! — Не переживай, я же не тупой, я всё продумал, — перевернувшись на живот, подмигнул альфе Джин, искренне упиваясь его недоумением и яростью. — Все хвосты зачищены, они найдут там только то, что нужно нам, и ни словом больше. — Уверен? — Хёксу даже не пытался скрыть скепсис в своем голосе. Да, Джин был восхитительно хорош в постели, да, он отлично послужил их делу, но Хёксу спал и видел тот день, когда он наконец-то избавится от него и от всех остальных их «партнеров по делу». — Более чем, — улыбка на лице Джина стала еще слаще и омерзительнее. — Это Чон Чонгук, — затянувшись тонкой дамской сигаретой, выдохнул Хёксу. — Он и его люди очень умны, а ты не можешь мыслить здраво, когда речь идет о нем. Как ты можешь быть «более чем» уверен, что не налажал? — ярость в Хёксу снова начала подниматься жгучей волной. Однако проклятого Ким Сокджина это лишь забавляло и веселило: — Потому что это я, — звонко рассмеялся он. И лишь спустя пару минут, отсмеявшись, уже совершенно серьезно и спокойно добавил: — Может, мне стоит напомнить тебе, кто всё это начал и ради чего? — прищурившись, он наградил молча курящего Хёксу, который, разумеется, всё прекрасно помнил, долгим, полным колкого превосходства взглядом, а затем, перевернувшись на спину, вновь раскинул руки в стороны, глядя на свое безупречное отражение в зеркальном потолке. И как можно быть таким красивым? Джин и сам не понимал. Но даже повязка на голове и пластыри на лице ему невероятно шли. И была лишь одна причина, что могла заставить его усомниться в собственном великолепии. Вернее, один альфа. Потому что Джин нравился и был желанен для всех, кроме одного-единственного, того самого, кто был так сильно ему нужен. Чон Чонгук… Ну ничего, и на тебя нашлась управа. Губы Джина сами собой растянулись в ухмылке, стоило ему только вспомнить то, что вчера происходило между ними в больнице и как сильно хорошо ему было. Джин боялся, что под G1805 это будет совсем не то, но легкий расфокус в глазах Чонгука и его непривычные покорность и безотказность лишь еще больше заводили. Пре-вос-ход-но. — Ты же понимаешь, что он тебя не любит? И что никакой препарат в мире не заставит другого человека испытывать к тебе эти чувства? От сладостных воспоминаний и мечт Джина отвлек голос Хёксу, заставляя омегу скривиться. Как же сильно Ли Хёксу бесил его! Джин бы с удовольствием избавился от него, но… пока еще не время. Этот альфа был очень полезным союзником, и Джин планировал разойтись с ним, лишь когда использует по полной. И получит всё то, чего он так сильно жаждет. А возможно, даже намного больше. Они оба. Кто-то — абсолютную власть и безграничную поддержку в стране, во всех ее сферах, будь то политика, бизнес или нелегальное поле. Нет, не только в Корее, во всём мире. А кто-то — финансовое состояние, обеспечивающее ему свободу, независимость и стабильность, и самого желанного для себя в этом мире альфу. Ну и эти восхитительные эмоции и адреналин, разумеется, на которые они оба так сильно подсели. Как и друг на дружку, пусть ни за что и не признались бы в этом. — А мне и не нужна любовь, — блаженная улыбка так никуда и не исчезла с губ Джина. — Мне просто нужен Чон Чонгук. Рядом со мной. И если ради этого мне придется пичкать его до конца жизни G1805, то я буду делать это. — Больной ублюдок, — насмешливо фыркнув, Хёксу потянулся за еще одной сигаретой. — От больного ублюдка слышу, — с легкостью скопировал его интонации Джин. — Ты же до сих пор во время оргазма стонешь мне в ухо имя своего потерянного братца. Так что не тебе меня осуждать, — звонко рассмеялся он, видя в отражении в потолке, как вспыхивают щеки Хёксу. От злости и смущения. Кажется, он почти достиг точки кипения и вот-вот готов был взорваться. Однако у Джина было слишком хорошее настроение, поэтому он не стал провоцировать скандал и предложил самым примирительным тоном из всех, на которые был способен сейчас: — Ладно, хватит грызться и огрызаться, доставай свой член и иди сюда. У меня до следующей встречи есть еще полчаса, как раз успеем потрахаться. И я в который раз докажу тебе, что куда лучше твоего братца.