Помоги мне/Help me

С наигранно кислой миной Чимин наблюдал за тем, как раздевается Чон Хосок, старательно притворяясь, что совсем не любуется этим рельефным телом, один вид которого вызывал у него практически рефлекторное слюноотделение. Никаких чувств — чистая биология и физическое, абсолютно животное влечение омеги к сильному здоровому альфе, от которого можно родить здоровое потомство и который это потомство и своего омегу может прокормить и защитить. Хотя после такой нервной и эмоционально напряженной недели… Которая началась с массовой стрельбы и нервного срыва Тэхёна и Юнги, продолжилась пробуждением Мэредит и операцией Юнги, а закончилась тем, что Чимин, озверев от постоянных усталости и напряжения, совершил ошибку в лицензионном договоре со стриминг-сервисом и чуть безвозмездно не подарил им права на все написанные и будущие произведения Юнги и едва не лишил друга и, что самое важное, ведущего автора их издательства практически всех доходов, а сам едва не потерял из-за этого свою работу. Слава богу, что их юристы вовремя заметили этот косяк и они успели всё исправить до того, как документы были подписаны. Но скандал главред ему устроила знатный, Чимин был уверен, что вылетит из издательства кверху задницей, да еще с такой оглаской и рекомендациями, что его не возьмут работать даже на заправку, но, и правда слава богу и дружбе с Юнги, который его увольнению явно бы не обрадовался, обошлось. Однако всё это… изрядно помотало и самого Чимина, и его настрой. И перспектива просто выпить пару бокалов вина и пару таблеток снотворного, завернуться в одеяло и проспать сутки в одиночестве вдохновляла омегу куда больше, чем секс. Даже с Чон Хосоком. Поэтому… сегодня даже его тело и их привычные вечерние колкости не доставляли ему почти никакого удовольствия. А когда Хосок, раздевшись, взобрался на него и уже наклонился, чтобы поцеловать, Чимин и вовсе не смог сдержаться: — Что, будем трахаться? — тяжело вздохнув, спросил у Хосока он. Настолько устало и спокойно, что альфа даже слегка опешил от отсутствия язвительных ноток в так горячо любимом им, слегка охрипшем к вечеру голосе. Однако быстро взял себя в руки, посчитав это очередной провокацией Чимина, и насмешливо фыркнул в ответ: — А что? Есть сомнения? — и склонился над лицом омеги, прижимая его к постели всем своим телом. Вот только это не было провокацией. — Я так устал. — В голосе Чимина и его взгляде и правда была лишь бесконечная усталость. — Ты, конечно, можешь заняться со мной сексом, если хочешь, но я категорически отказываюсь шевелиться и не могу гарантировать, что не вырублюсь в процессе и не нанесу непоправимый ущерб твоему эго альфа-самца. — И что ты предлагаешь делать? — Хосок внимательно вглядывался в лицо омеги, всё еще пытаясь понять, провокация это или нет. — Давай просто поспим? — Поспим? — брови Хосока изумленно взлетели вверх, а сам он всё же скатился с Чимина, укладываясь на бок и пристально глядя на омегу, который всё так же бессмысленно смотрел в потолок. И попытался хотя бы немного растормошить его: — Я думал, что этот номер и эта постель только для секса и скандалов, а теперь мы просто спим? Видеть Чимина таким… спокойным, апатичным и безжизненным было не просто странно, а страшно. Да, у них всех выдалась тяжелая неделька, но… Чимин всегда казался Хосоку фонтанирующим энергией вулканом, неизменно полным сил как минимум на хорошенький скандал и целый град колкостей, которыми он обычно осыпал Хосока, и на парочку оргазмов. А сейчас? Что-то произошло? Что-то, о чем Хосок не знал? Или это и правда просто усталость? Вряд ли Чимин честно скажет ему, что его гложет, так что придется выяснять по своим каналам. А пока… пока всё, что Хосок мог сделать, — это попытаться немного позлить его и вернуть в привычное русло. — Ну если хочешь, то я могу послать тебя на хуй, — Чимин продолжал гипнотизировать взглядом потолок. И даже этот посыл… На него не хотелось отвечать и огрызаться. — Спасибо, не надо, — хмыкнул Хосок и, перевернувшись на спину, тоже закинул руки за голову и уставился в потолок в попытке разглядеть, что же там такого интересного видит Чимин. Как оказалось — ничего, кроме идеально ровного слоя белоснежной краски и круглых светильников по периметру комнаты. — Ты был сегодня у Мэредит? Как она? — внезапно спросил Чимин, кажется, решив сегодня довести Хосока если не до инсульта, то хотя бы до немоты от изумления. И когда они разговаривали на подобные темы? Ответ: никогда. Да и зачем Чимин вообще это спрашивал, если сегодня он был в больнице и всё сам прекрасно знал? Однако Хосок, чуть промедлив, всё равно ему ответил: — Конечно, был. Как обычно, хорохорится и бодрится. Стоило Хосоку только подумать о сестре, как на его губах сама собой появилась улыбка. Кто бы знал, как сильно он сейчас, да что там, всегда гордился ею. Начиная с того самого момента, как она спасла им жизнь и они с Чонгуком сразу поняли, что она — член их семьи. — Как ты думаешь, она говорит всем нам… вам… правду? — резко повернулся к альфе Чимин, впиваясь в него серьезным и как будто бы даже испуганным взглядом. — О чем? — Хосок тоже повернул к нему голову, пока не совсем понимая сути вопроса. — Ну, о том… что она… будет бороться и не будет делать всяких глупостей?.. Наверное, Хосоку стоило бы узнать, с чего в его очаровательной головке вообще возникли такие сомнения и вопросы, однако, кажется, сейчас было куда важнее ответить и просто успокоить Чимина. Потому что он явно переживал и был взволнован. Почему? Еще один вопрос. Ведь он был лично знаком с их сестрой едва ли пару дней. И вряд ли успел воспылать к ней трепетными дружескими чувствами, как Юнги. О том, что Чимин мог испытывать к Мэр чувства совершенно иного рода, Хосок даже думать не хотел, ревновать своего омегу к сестре — слишком мерзко. К тому же в этой борьбе с Мэредит ему точно не выиграть. — Конечно, — без капли сомнений кивнул Хосок, улыбаясь еще шире. — Я знаю свою сестру и отлично разбираюсь в людях. — Ну-ну, — внезапно надулся и ощерился Чимин и собирался уже было отвернуться, однако Хосок не дал ему этого сделать, резко обнимая, разумеется, тут же воспротивившегося столь нежному тактильному контакту омегу и прижимая его к себе: — Хочешь поспорить? И в этот-то раз Хосок точно знал, какой услышит ответ. И к чему в итоге всё же приведет эта дискуссия. Ведь, похоже, кое-кто очень даже взбодрился, передумал спать и был готов к куда более интересному времяпрепровождению.