По дороге к дому мужчины, Сону вводит Сонхуна в курс дела.
— Помнишь, я рассказывал тебе о соседской девочке, которой помогала моя мама? Это та самая девочка, её здоровье всегда было очень слабым, мы предполагаем, что её подводит сердце.
Сонхун просто кивает в ответ на полученную информацию. Когда они входят в дом, видят женщину, склонившуюся над детской кроватью и нежно поглаживающую по голове своё бедное дитя. Принц, не теряя ни секунды времени, бросается проверять состояние ребёнка.
— Пульс еле прощупывается... — сообщает чуть дрожащим голосом.
Из горла женщины вырывается истошный крик, а мужчина, напротив, замирает на месте в немом ужасе.
— Спокойно, дайте мне подумать... — просит Пак, но женщина уже не в состоянии сдерживать всё внутри, плачет навзрыд, взывает к богу с мольбами о помощи. — Замолчите же! — прикрикивает Сонхун, слегка шокируя всех присутствующих.
Он впервые оказался в ситуации, которая требует его профессиональных знаний. Сейчас чья-то жизнь находится в его руках и это осознание по-настоящему будоражит его, одновременно во всех самых позитивных и негативных смыслах. Он прекрасно знает, ему привили это ещё в самом начале обучения, что знания в голове и практика - равно, как небо и земля. Человек не может зваться лекарем, вызубрив хоть тысячу томов по медицине наизусть, в его работе, как нигде, важна практическая составляющая, а это молодого принца и волнует больше всего. Что, если он не справится? На кону жизнь ребёнка, цена даже малейшей ошибки слишком высока. Он вдыхает поглубже, судорожно перебирая в своей голове всё то, чему его учил наставник: у настоящего лекаря холодный рассудок, максимальная собранность и абстрагирование от любых эмоций, которые в этом деле совсем не играют на руку. Ему в итоге удаётся собраться с мыслями, а Сону - успокоить женщину.
— Сонхун... Можем ли мы сделать что-то?
Пак прикрывает на несколько секунд глаза, глубоко погружаясь в мысли. Вспоминает всю когда-либо прочитанную литературу и уроки с наставником, пока не цепляется за то, к чему можно прибегнуть в данной ситуации, как он думает. Он самовольно вырывает листок из какой-то тетради, лежащей на письменном столе, там же хватает из стаканчика первый попавшийся карандаш и еле разборчиво, в спешке, записывает что-то.
— Как можно скорее доберись до замка, сочини сказку для стражников, что со мной произошла какая-то экстренная ситуация и скажи, чтобы послали за девушкой по имени Миён, она знает, где достать всё то, о чём я написал тут. Давай, поспеши, а я постараюсь сделать всё, чтобы бедняжка дожила до твоего возвращения.
Сону кивает в ответ на инструкцию к действиям от принца и сломя голову выбегает из соседского дома. Отец девочки кричит ему вслед, предлагая свою лошадь и Ким, не теряя ни минуты, но немного попотев, забираясь на спину кобыле, скачет в сторону королевского двора.
Сонхуну никогда не приходилось сталкиваться с подобным в реальной жизни, в той беззаботной и по большей части безопасной среде, в которой он находился до недавнего времени. Кожа девочки холодная, словно та только что вышла из проруби, а её периодическое дыхание наводит Пака на совсем не утешительные выводы.
Отец девочки нервно расхаживает из угла в угол по комнате, а мать стоит у изножья детской кровати по просьбе Сонхуна "не путаться под ногами" и, сложив руки у груди, читает молитвы о здравии своего драгоценного дитя, все, которые только знает.
— Наша девочка родилась такой слабенькой... Её кожа была такой бледной, даже слегка синюшной, ох, как же нам было страшно тогда... Когда она пыталась делать все те обычные вещи, которые делали другие ребятишки, боль в груди не давала ей покоя... — рассказывает женщина. — Прошу, помогите ей.
Вопреки всем произнесённым молитвам и надеждам на лучшее, девочка вдруг совсем перестаёт дышать.
— Дерьмо, — шипит Сонхун, вскакивая со стула.
Он тормоши́т девочку, надеясь привести её в сознание, но никакой реакции она не даёт, а её пульс больше не прощупывается. Произошло то, чего парень опасался больше всего. Он мастерски складывает одна на другую ладони и ставит в нужную точку в районе детской грудины, будто делает это далеко не в первый раз, и немедленно начинает производить непрямой массаж сердца.
— Дава-а-ай, ну же... — приговаривает, словно это способно эффективнее помочь вытащить девочку с того света.
Бедная женщина бросается к своему мужу. Он крепко обнимает её сотрясающееся от горьких рыданий тело, пытаясь хоть немного утешить, пока сам в шоке даже не понимает, что чувствовать, он просто не может поверить своим глазам, они не готовы отпустить свою маленькую девочку, нет, только не сейчас.
— Да что б тебя! Малышка, не покидай этот мир так рано... Сону-у, где же ты...пожалуйста, скорее... — продолжает приговаривать, пытаясь "откачать" ребёнка.
Через несколько минут возвращается Сону.
— Я всё принёс! — кричит с порога.
— Ко мне, живо, — командует принц. — Смотри внимательно, что я делаю, сейчас сменишь меня, — с трудом проговаривает, запыхавшись, но не прекращая манипуляцию. — Теперь ты, давай! Надавливать надо не слишком глубоко, но и не слишком поверхностно, понимаешь? Ни в коем случае не сбивайся с правильного ритма и не прерывайся, даже если чувствуешь, что устаёшь - продолжай через не могу! Давай!
Сону сменяет Сонхуна, принимая нужную позицию и начинает уверенно выполнять поставленную задачу. На долю секунды его одолевает страх, но на сомнения в себе и медлительность в своих действиях времени нет совсем.
Принцу кажется, что всё его тело сейчас словно объято пламенем. Каким бы физически выносливым ни был, но поддерживать в человеке жизнь, как оказалось, - та ещё тренировка на все группы мышц разом, не каждому под силу с этим справиться. Он трясущимися руками обрабатывает дезинфицирующим раствором длинную, металлическую и довольно толстую иглу специального шприца пугающе большого размера. Человек, ничего не смыслящий в медицине, сие приспособление вполне может принять за самое что ни на есть орудие пыток. Он также заранее смешивает необходимые ингредиенты для микстуры, способной притупить болевые ощущения, в надежде споить её очнувшейся девочке, если у него всё получится.
— Сону, остановись, — командует снова, подходя к кровати.
Ким послушно прерывает свои телодвижения и сторонится, не желая мешать. Сонхун задирает наверх тунику девочки, открывая себе обзор.
— Что ты...со-собираешься делать? — заикаясь интересуется Сону, всё ещё пытаясь отдышаться.
Сонхун замирает на мгновение, медленно вдыхает и выдыхает, блокирует в своей голове любые звуки, доносящиеся извне. После, ничуть не колеблясь, прокалывает грудную клетку девочки в районе рёбер. У находящихся в комнате на доли минуты в горле встаёт ком ужаса, но все они выдыхают с облегчением, когда принц вынимает полный какой-то жидкости шприц, а девочка вновь начинает дышать, хрипло откашливаясь. Она даже сразу открывает свои осоловелые глаза, а её кожа довольно быстро возвращает себе свой родной и здоровый оттенок.
— Мам? — шепчет и недоумённо озирается по сторонам ребёнок.
Женщина падает на колени возле детской кровати и снова начинает плакать, только теперь от всепоглощающего счастья. Сону в изумлении прикрывает ладошкой свой рот.
— Ты...что ты только что...о мой бог...Сонхун, ты спас ей жизнь! — восклицает парень, бросаясь к принцу и обвивая руками его шею.
Сонхун стискивает его в своих объятиях, и из-за разницы в росте ноги Сону почти отрываются от пола, заставляя его встать на носочки.
— Я сделал это! Чёрт, я смог, впервые!
Принц вовсе поднимает Сону в своих руках и кружит его в воздухе, благодатно улыбаясь, пока не вспоминает про девочку.
— Ой, погоди, извини, — мягко отпускает Кима, возвращается к кровати и обращается к родителям малышки: — Оставьте нас одних ненадолго, пожалуйста. Мне нужно разобраться с её раной и проследить за её состоянием.
Сонхун спаивает своему маленькому пациенту микстуру, аккуратно наносит заживляющий состав на место прокола и накладывает повязку, а Сону в это время нежно поглаживает девочку по голове и отвлекает её разговорами о всякой ерунде, не позволяя ей фокусировать внимание на болезненных ощущениях. К их удивлению, она стойко переносит всё, ни разу не пи́скнув даже, хотя многое, очевидно, приносит ей большой дискомфорт и она чертовски хочет спать, но самое главное, что её сердце вновь бьётся.
К концу дня парни садятся на крыльцо соседского дома, полностью выбившиеся из сил.
— Что ты сегодня такое провернул? — интересуется Сону, отпивая из кружки горячий фруктово-травяной отвар, любезно предоставленный им хозяйкой дома.
— Заставил её сердце работать, — хмыкает от "остроумности" своего же ответа. — Та жидкость в шприце - это экссудат. Она не смогла дышать из-за того, что его скопилось в плевральной полости слишком много. Я проанализировал в своей голове всё, что мне успели рассказать её родители о её проблеме и предположил, что у неё врождённая сердечная недостаточность. Всё
указывало именно на неё...и когда её сердце не хотело биться спустя три, а потом и пять минут, я понял, что всё то, что я попросил тебя принести
на всякий случай - всё-таки необходимо. Это один из щадящих методов в подобных ситуациях, но пользуются им крайне редко, потому что велик риск ещё больше навредить, проколо́в глубже, чем надо, либо в неправильном месте. Даже мой наставник никогда к нему не прибегал, — вскользь хвастается принц. — Откровенно говоря, мне пришлось действовать по принципу "всё, или ничего". Я не был уверен в причине её состояния на сто процентов, я не был на сто процентов уверен в том, что именно этот метод поможет, но в противном случае её всё равно ждал плохой исход, так что...я просто сделал это, я оказался прав, — констатирует, в шоке расширяя глаза, по-настоящему осознавая всё произошедшее только сейчас.
— Ты - гений, умнейший человек, которого я знаю, — совершенно искренне произносит Сону с неподдельным восхищением во взгляде и с теплейшей улыбкой на губах.
Табун прохладных мурашек щекочет затылок Сонхуна, а сердце пропускает пару ударов.
— Ты не хуже. То, как ты успокаивал всех, как помогал мне во всём...это было просто идеально, из нас получилась отличная команда.
— Ага, кто бы мог подумать, — хихикает Ким. — Что теперь будет? — спрашивает спустя несколько минут в умиротворённой тишине.
— Малышке необходима беспрерывная поддерживающая терапия и я обязательно позабочусь об этом, но...боюсь, что её случай...
— Что не так?
— Рано или поздно её сердце вновь остановится, но тогда уже ничего нельзя будет поделать. С такой патологией люди не проживают долгую и полноценную жизнь. Не нашлось пока действенного метода лечения такого недуга. Между нами говоря, настоящее чудо, что она дожила до своих семи лет...
Сону тяжело вздыхает:
— Значит, на то воля божья... Пойдём уже, поздно... — предлагает с нотками грусти в голосе.
Пак даёт семье последние инструкции и возвращается домой, рука об руку с новым напарником. Каждая мышца в его теле, кажется, ноет от перенапряжения. Сону тоже жалуется и ворчит чуть ли не на каждом шагу, словно самый настоящий мужичок преклонных лет, а не юноша, полный сил и энергии, чем изрядно забавляет принца. Ким буквально единственный его глоток свежего воздуха в сегодняшнем нелёгком дне.
— Я был бы не прочь поотмокать в горячей ванне пару часов и проспать с половину суток. Езда верхом уж шибко выматывает, — говорит парень, протяжно зевая.
Сонхун только согласно мычит в ответ, погружённый в собственные мысли.
— Сону... — мямлит принц, когда бо́льшая часть дороги до дома оказывается пройдена.
— М?
— Могу я снова обнять тебя?
Просьба застаёт Сону врасплох. Он неловко кивает и, как-бы приглашая, в воздухе раскидывает руки. Сонхун заключает его в свои объятия под мягким серебристо-голубым свечением полной луны, да в настолько тесные, что своей кожей даже через слой одежды чувствует интенсивную пульсацию, исходящую от моторчика в чужой груди. Это непередаваемое ощущение завораживает юношу, но от него становится так удивительно спокойно на душе.
— Я держал чужую жизнь в своих руках... — шепчет над ухом Кима и тот понимает, что принц всё ещё находится в состоянии потрясения.
Парень разрывает объятие и несильно стискивает лицо Пака в своих ладонях, уставившись на него снизу вверх своими янтарно-карими омутами.
— Ты сохранил жизнь, ты позаботился о ней. Не позволь этому чувству уйти в забвение, не забывай то, как колотилось твоё сердце в моменте, как звучал голос ребёнка после пробуждения...навсегда запомни это, слышишь? Дорожи этими воспоминаниями и тогда...
Принц притягивает Сону обратно к себе, обрывая его на полуслове. Ким как-то совсем глупо улыбается и просто позволяет ему сжимать своё тело в таких удивительно крепких объятиях, словно в страхе, что он может раствориться в воздухе в любую секунду. Это ощущается так необычно приятно и так необъяснимо правильно.
На следующее утро Сонхун возвращается во дворец. К его появлению относятся так, будто месяц его отсутствия в королевском дворе был по причине отъезда в путешествие, а не "исправительных работ" в сельской местности под личиной простолюдина. Слуги вновь относятся к нему с почтением, как и обязаны, всё вернулось на круги своя. И всё бы хорошо, и всё бы как надо, вот только в этой "старой" жизни теперь всё как-то
не так.
Всё, о чём у него получается думать в этот день - это тёплые объятия Джиа прямо перед отъездом и та милейшая улыбка Сону вместо неприятного "прощай", которое ни один из них так и не осмелился озвучить. Такая улыбка, выражающая ни что иное, как "уже скучаю". Если Сонхуну быть честным хотя бы перед самим собой, то он тоже
уже скучает по младшему. Ему хочется, чтобы в его сторону летело уже такое привычное и даже больше совсем не обидное "засранец", не слыша которое теперь, кажется, жить спокойно не сможет. Ему так сильно хочется, чтобы кто-то смог снова обнять его также, как Сону той последней ночью.
— Вы слушаете меня? — спрашивает наставник. — Я говорил о том, что ваш отец, наш король, настаивает на вашем дальнейшем обучении и я...
— Вчера я вернул к жизни человека... — вдруг перебивает старика принц.
— О чём это вы?
— Я воспользовался тем "редким" методом, о котором вы мне поведали однажды, чтобы заставить сердце девочки забиться снова.
Придворный лекарь от такого удивления даже присаживается на стул.
— Вы же не подшучиваете сейчас над моим давно не молодым сердцем?
— Я полностью серьёзен, учитель. Я многому научился, находясь вне стен замка и вчера...думаю, я был настоящим лекарем.
Старик расплывается в улыбке, переполненный искренним чувством гордости за своего воспитанника.
— Не могу в это поверить, этот день настал... Вы наконец-то выбрались из своего панциря... О господи, прошу меня простить, я не должен был позволять себе такие слова...
Сонхун беззлобно посмеивается.
— Вам не за что извиняться, учитель. Кому тут и следует просить прощения, так это мне. Я с таким неуважением относился к вам раньше. Сейчас я осознаю, какой титанический труд был приложен вами в отношении меня в течение всех этих лет и каким глупцом я был.
— Принц... Я... — наставник не может поверить своим ушам и по-настоящему теряет дар речи на мгновение.
— Кроме того, — продолжает Пак. — Теперь я в курсе проблемы с острой нехваткой мед-специалистов в нашем королевстве и я этим крайне озабочен. Три лекаря на целый город - катастрофически мало, горожане не в состоянии потянуть обучение медицине, а потому перспектива появления новых специалистов затерялась в непроглядном тумане. Бедные люди могут лишь мечтать о доступной и качественной помощи.
Старик тяжко вздыхает.
— Когда был моложе, я горел желанием что-нибудь изменить, приложить к этому свою руку, так сказать, но чем старше становился, тем больше моё рвение к этому остывало. А там уже и ваш отец даровал мне должность придворного лекаря и вот, где я теперь - забочусь о здравии вашей семьи и высокопоставленных господ нашего королевства. У меня действительно нет времени принимать обычных людей, даже если бы того захотел, это трудно устроить и я ничем не могу помочь...
— Никто не требует от вас бо́льшего, учитель, мне ясна ваша позиция. Но, быть может, мы могли бы попытаться придумать какое-то решение, сделать хотя бы что-то, ну, я не знаю...
— Если у вас есть план, который придётся по нраву нашему королю, то вы можете рассчитывать на меня, принц.
— Благодарю.
— Не стоит, спасибо
вам, что теперь думаете и о других людях. Меня это удивило до глубины души.
— Поверьте, сам не перестаю себе удивляться.
***
Сонхун впервые вот так находится рядом со своим отцом. Это специальная аудиенция, на которой лидеры других государств и некоторые важные господа имеют возможность обсудить необходимые вопросы с королём. Являясь первым наследником, Хисын не пропускает ни одно подобное мероприятие и иногда Чонсон, когда бывает в замке, тоже присоединяется к нему. Но Сонхун, в первый раз за всю свою жизнь проявивший интерес к делам королевства, сейчас переключает на себя всё внимание собравшихся. Те без всякого стеснения перешёптываются друг с другом, наблюдая присутствие всех трёх принцев по́дле короля.
— В первую очередь хотел бы официально представить вам моего третьего и самого младшего сына, принца Сонхуна, — сообщает правитель.
Присутствующие приветственно кланяются, после чего продолжают шушукаться между собой, ещё пуще прежнего. Сонхун всегда держался подальше от политики, а потому никто его даже в лицо знать не знал до настоящего момента. Однако, его взгляд сразу цепляется за одного конкретного человека среди нескольких десятков незнакомцев, за мужчину зрелых лет, который нервно одёргивает по́лы своего кафта́на, бесцеремонно на него глазéя.
— Почему бы нам не начать с этого господина, отец? Всё-таки, он твоя правая рука, не так ли? — предлагает Сонхун, вводя тем самым всех в замешательство.
Младший наследник ухмыляется, наблюдая, как его "цель" бледнеет на глазах, начиная напоминать оттенком своей кожи самую настоящую поганку.
— Ваше Высочество, должно быть, спутало меня с кем-то... — отвечает Ёнджэ.
— Несколько дней назад мы встретились с вами в доме Ким Сону и ваше поведение в отношении него было непозволительным. Вы стали угрожать мне вашей связью с моим отцом, вернее, назвались ни кем иным, как его правый рукой. Так что прошу, вам слово, вы, должно быть, очень хороший друг нашего короля.
Хисын скептически выгибает бровь, а Чонсон вовсе теряет дар речи. Король жестом руки подзывает к себе сына и просит его объясниться, и когда Сонхун заканчивает свою увлекательную историю, тот становится похож на вулкан, который вот-вот извергнется от переполняющей его злости.
— Как смеешь ты прикрываться моим именем, совершая такие низменные поступки в отношении людей, которые находятся под моей защитой?!
Ёнджэ совсем теряется, не понимая, как выкручиваться из плачевного положения, в котором оказался.
— Я... Всё б-было не совсем так...
— Хочешь сказать, что мой сын лжёт? — настойчиво продолжает король.
— Нет...но...я не это имел ввиду... Ваше Величество, я не знал, что принц Сонхун - ваш сын... Я был в полном неведении...
— Довольно, — обрывает жалкие попытки мужчины оправдаться и выносит свой вердикт: — Увести его и запереть в темнице до тех пор, пока я не решу, как с ним поступить.
Чонсон кивает стражникам и те под руки выносят Ёнджэ из зала для собраний. Он до последнего пытается сопротивляться и криками достучаться до своего правителя, но всё оказывается тщетно.
Остальное время аудиенции проходит гладко. Сонхун многое узнаёт по части социальной политики, а к концу дня просит предоставить ему слово.
— Отец, я решил быть частью сегодняшней встречи, как принц, но я также хотел добиться сегодня твоего позволения.
Хисын поднимает вверх брови, удивлённый услышанным.
— Поглядите-ка, наш малец так сильно повзрослел.
Король одаривает старшего сына красноречивым взглядом, после чего тот замолкает.
— Продолжай, Сонхун.
— За то время, пока я жил за пределами замка, мне пришлось лоб в лоб столкнуться с одним удручающим фактом: в нашем королевстве неблагоприятные условия для жизни обычных людей. К счастью, проблема с общественной безопасностью теперь устранена, но ещё есть причина, по которой каждый день погибают люди. Даже имея постоянное место работы, многие горожане не могут позволить себе как следует позаботиться о своём здоровье, — заключает принц. — Я желаю изменить это благодаря специальному плану, разработанному совместно с моим наставником.
Его отец неоднозначно вздыхает.
— Мне известно об этом упущении, Сонхун. После войны система здравоохранения рухнула и я так и не смог восстановить её. Люди не заинтересованы в том, чтобы пополнять ряды лекарей и...
— Прошу прощения, отец, но всё совсем не так. Проблема в том, что у них просто-напросто нет материальной возможности для обучения. Они не имеют моих привилегий.
— Дак в чём заключается твой план? — заинтересованно спрашивает пожилой мужчина.
— Пока я жил в доме семьи Ким, мне довелось помочь одной девочке. Все эти годы, ты знаешь, как усердно я учился, изучил бесчисленное множество литературы и, уверяю тебя, я готов работать. Я чувствую в себе эту уверенность.
— Выпендриваешься своим гениальным мозгом, ага? — вклинивается в разговор Хисын, из-за чего король вновь обращает на него свой строгий взгляд. — Прости, продолжай, пожалуйста.
— Я хочу лечить людей за бесплатно и также основать академию, в которой я и мой учитель станем обучать людей лекарскому делу; не просто каким-то базовым вещам, я хочу готовить настоящих профессионалов.
— Воу, попридержи коней, — на этот раз встревает Чонсон. — Сонхун, я прекрасно знаю, что ты семи пядей во лбу, но тебе сколько, двадцать? И речи быть не может ни о каком преподавании с твоей стороны.
— Могу поспорить на задницу Хисына, что это мне по силам, — уверенно заявляет младший Пак.
— Эй! Только не на мою! — возмущается старший.
— Ты слишком молод ещё для такой ответственности! Вылечил какого-то ребёнка от простуды и вдруг богом себя почувствовал?
— У той девочки была остановка сердца. Она умирала... Я реанимировал её, сейчас она в порядке. Я правда сделал это. И прости, уж, что ни с того ни с сего я почувствовал уверенность в своих знаниях и полную готовность наконец перейти к практике.
В изумлении никто из присутствующих не может в своей голове и слова в ответ на это найти, а потому Сонхун продолжает:
— Отец, я получил хорошие знания за свою жизнь, но в один из дней Сону сказал мне, что без должной практики они абсолютно бесполезны, если я не познаю реальный мир! Я хочу приносить пользу! — уверяет принц, протягивая королю свёрток бумаг. — Я не смогу осуществить всё задуманное в одиночку, я рассчитал, какое количество персонала мне будет необходимо и прочие нюансы.
Король довольно, но сдержанно улыбается, не давая повода для преждевременного ликования своему сыну.
— Ну что ж, принц Сонхун, я собираюсь ознакомиться с твоим планом и обсудить его со своими советниками. Мы вынесем своё решение в ближайшее время.
Младший наследник, воодушевлённый прошедшей аудиенцией, кланяется членам своей семьи и чуть ли не вприпрыжку выскакивает из помещения от переполняющих его эмоций.
— Знаете, что я думаю? — говорит Хисын сразу после того, как Сонхун "испаряется". — Мы все должны подружиться с этим Ким Сону. Он, должно быть, всеси́лен, раз смог так повлиять на Хуна.
Чонсон многозначительно ухмыляется.
— Я неизменно думаю, что он ещё слишком молод для всего этого, но...его план звучит недурно.
Король всерьёз задумывается над словами старшего сына: "Ким Сону, должно быть, всеси́лен... Ким Сону..."
***
Только переступив порог зала собраний, Сонхун бежит и бежит без остановки куда глаза глядят, до тех пор, пока не начинает задыхаться. Разбушевавшийся в теле адреналин заставляет кровь закипать и он начинает безудержно носиться по саду, радостно прыгая и совсем не заботясь о том, что его восторженные возгласы наверняка слышны всем и каждому в окру́ге. Это всё ощущается слишком идеальным, чтобы быть правдой. Все эти годы он искренне думал, что ни одна живая душа не воспринимает его всерьёз, но сейчас его голос оказался услышанным. Сону был прав: он может отличаться от своих братьев, но он не становится от этого бесполезным.
— Принц? — вдруг доносится чей-то голос из-за спины.
— Сону? Ты чего здесь? — удивляется Пак, обернувшись на звук, и спешно поправляет одежду, оказавшуюся в беспорядке после бега.
— Ам-м-м, работаю? Оранжерея...сады...все дела...забыл? — отвечает с насмешливой улыбкой.
Сонхун неловко смеётся сам над собой.
— Да, прости, это был чертовски глупый вопрос, конечно же ты здесь работаешь...
— Выглядишь таким счастливым, — подмечает Сону, застенчиво улыбаясь.
Прошло пять дней с того момента, как Сонхун покинул его дом. За это короткое время по всему замку из уст в уста распространились слухи о том, что с младшим наследником произошли существенные изменения. "Грубый, своевольный и жестокий" принц - внезапно молодой человек с хорошими манерами. Слуги не перестают изо дня в день восхищаться его, словно мифическим фениксом, перерождённой личностью. Сонхун как следует приветствует каждого работника замка, которого встречает на своём пути и благодарит каждый раз за оказанную ему помощь. Люди разное предполагают: кто-то считает, что именно король поспособствовал таким переменам, выдвинул какой-то серьёзный ультиматум, или чем-то пригрозил даже, но лишь одному Сону известно, какой путь для этого пришлось пройти Сонхуну, бок о бок вместе с ним.
— Я... Я сейчас реализую кое-что... Я занят настоящим делом, возможно, всей моей жизни!
— Мне отрадно это слышать.
Ким тайно надеялся на визит Сонхуна в последние дни. Он успел настолько сильно соскучиться по юноше, словно время разлуки с ним давно исчислялось годами, а не жалкими сутками. Ему очень хотелось, чтобы при долгожданной встрече оказалось, что Сонхун чувствовал то же самое, но, похоже, Пак вполне наслаждается своей жизнью во дворце, как и раньше, совсем позабыв о своём обещании заглядывать в гости. Сону понимает, что права чувствовать разочарование у него нет, но по какой-то неведомой причине оплетает сердце шипастым терновником сейчас именно оно.
— Хэй! Вот ты где! — кричит Хисын через весь сад. — Ты так быстро убежал, что у нас не было возможности сказать тебе: мы с Чонсоном хотим отправиться на конную прогулку по окрестностям. Давай с нами?
— Оу, не знаю, может быть...
Наследный принц перебивает своего брата, переключая всё своё внимание на уже знакомого парнишку рядом с ним:
— А что насчёт тебя, милый Сону?
Сону по-настоящему теряется и поначалу думает, что ему кажется и принц обращается к кому угодно, но только не к нему.
— Вы это мне, Ваше Высочество? — мямлит взволнованно.
Хисын довольно ухмыляется, подходя к нему ближе.
— Конечно, тебе, не желаешь прогуляться с нами? Тебе хорошо известны дороги близ реки. Это может быть целое новое приключение для нас, во главе которого будешь ты.
Наследник престола находится уж слишком близко и он просто непозволительно красив по меркам Сону; эти два фактора вынуждают бедного парня в считанные секунды залиться краской до самых кончиков ушей.
— Я не достоин вашей компании, Ваше Высочество. Помимо этого, я должен закончить работу в оранжерее... — извиняется юноша.
Сонхун задумчиво хмурится. Отчего Ким Сону, тот, кто однажды посмел бросить ему вызов, прямо сейчас смущается и так мило ведёт себя с его старшим братом? Так сильно нервничает, словно...
— Отставь его в покое, Хисын, — вдруг твёрдо произносит.
— Ой, да ладно тебе, ты не можешь целиком забрать его себе, Чонсон и я тоже хотим с ним подружиться.
— Он занят, не слышал что ли? Я поеду с вами и проведу вас, я тоже знаю те дороги, хватит людям надоедать, — отвечает младший Пак, хватая брата за рукав и утаскивая его за собой прочь из сада.
Хисын лишь загадочно улыбается, махая Киму рукой на прощание.
Сону остаётся посреди живописного сада один на один со своими мыслями. Он облегчённо вздыхает и хихикает, прикрывая рот ладошкой, прокручивая в своей голове произошедшее.
— Какого хрена... — шепчет сам себе, вспомнив, какой приятный запах исходил от Хисына. — От него пахнет перечной мятой, с ума сойти...
Это воспоминание преследует Сону весь оставшийся день.
