Летаргический сон.

Последнее время небо казалось серым, хмурым и болезненно грустным. Ничего не радовало. Поэтические вечера не доставляли особого удовольствия. Лишь выпивка и ложе помогало забыть болезненное прошлое. Ведь, что странно. Николай не мог даже подумать о том, что будет скучать по своим, возможно, временным знакомым. Честно говоря, он даже иногда задумывался об отсрочке. Хотел пожить некоторое время в Диканьке. А возможно, и навсегда остаться там. Несмотря на бурные приключения и детективные ночи, у Гоголя оставалось время на свою работу, увлечение. Многим могло показаться, что эта странная ситуация пугала поэта, но это было ошибочным мнением. Напротив, Николая очень интриговали данные события. Что будет дальше? Убийство? Распад церкви? Конец света? Но сейчас поэту кажется это чем-то детским, чем-то глупым. Ничего интересного быть не должно. Когда смерть касается твоих друзей, знакомых и возлюбленную, ты понимаешь, что все на круги своя не вернётся. Прогулки с Лизой, ужин с Александром Христофоровичом. Оксана… Возможно из-за своей печали, Гоголь немного приболел. Постоянный озноб, боль в области сердца, тремор. — Барин, вы что-то совсем захворали. Ситуацию алкоголем не исправить, — Яким зашёл в комнату, по пути собирая бутылки, которые валялись по комнате. — Вам стоит к лекарю обратиться, что ли. — Яким, я просил без стука не заходить, — Гоголь лежал на постели, укрывшись тоненьким одеялом, и трясся от озноба, — Уходи отсюда. — Эх, барин. Иногда хочется вас прям… — Яким сжал руки, будто держал чью-то шею. Возможно он хотел сказать: «Прям придушить», но понимая, что это не лучшие слова поддержки, махнул рукой и вышел из комнаты. В голове было много мыслей. Самых разных. От этих рассуждений хотелось куда-нибудь уйти. Может, стоит немного поработать? Гоголь, через силу, встал с ложе и маленькими шажками подошёл к небольшому письменному столу. Перо было испачкано. Да и сам стол был не чистым. Единственное, что было не тронутым, это бумага, немного помятая, но вполне пригодная для использования. Николай уже хотел начать писать, как понял, что писать ему как раз нечего. Честно говоря, как это произошло, он вспомнить не мог. Но стоял он возле того самого дерева… А рядом с ним Лиза… — Лиза? — в голосе слышалась дрожь, возможно некоторое волнение. — Нет его среди мертвых, будь осторожнее. Отпустил его безликий… — Елизавета была живой. Той самой Лизонькой, которую помнит Коля… Той самой. Проснулся Коля, от ощущения чего-то мокрого, после добавилась сильная боль в руке. Как оказалось, видение сопроводилось не только встречей с бывшей возлюбленной, но и вольными движениями руки, отчего на предплечье красовалась ярко-алая надпись: «Стерегись живого мертвеца». — Яким!.. — громкий зов прозвучал на весь дом.