По другому пути

Новенький сел за стол Хаффлпаффа и явно стеснялся завести разговор. Гарри решил исправить ситуацию: – Ну, что там, в Америке? Какая там школа-то, сильно отличается? – Гарри Поттер? – Что, прям в мою честь назвали? – Да нет, я говорю, ты Гарри Поттер? – С утра вроде им был... – Я смотрю, шрам у тебя... – А, ну да, а школа-то какая? – Илверморни. – Как-как? Ты не торопись, сначала прожуй как следует... – Я говорю, Ил-вер-мор-ни. Она так называется, но я не знаю, что это значит. Это точно не английское и не испанское и даже вроде как не индейское слово... – А ты что, индейский знаешь? – Во-первых, никакого индейского языка нету. Там у разных племен вообще разные языки. А во-вторых, когда изучаешь историю магии, то в части про Америку всё время то индейские названия, то испанские, то английские... А вы не проходили ещё разве? – Да у нас уроки истории скучнее некуда, такой уж профессор. На его уроках все спят. Самое интересное на занятиях профессора Биннса – это его появление в классе. – А, у нас тоже такой там был. Вёл астрономию. Профессор Блэкхоул, и действительно проводил уроки так, что все наши знания проваливались в чёрную дыру. Ни один урок никому ничем так и не запомнился. – Вот наша профессор Синистра, не скажу, что прям очень увлекательно, но вполне ничего. А вот зато ЗОТИ ведёт профессор Поттер. Он любит и пошутить, и викторину устроить на уроке может, раз в неделю лучшему ученику каждого курса и Дома за этот период достаётся приз. Обычно это какие-то сладости из Хогсмида, да, кстати, мы потом его покажем... – Мы вообще много чего покажем. Кстати, Тэд, как там дела, ответили тебе в Министерстве? – Да ответили, но так, отписались... Ваше заявление, мистер Селинджер, мол, на рассмотрении. Дату и время прохождения регистрации укажем отдельной строкой в уведомлении об успешном рассмотрении... – А чего он хочет в Министерстве? – Тэд? Да вот он уже месяц как им написал письмо, он же у нас анимаг. Ну вот, а они такое ответили. Ждём вот, когда ему там назначат. – А потом просто заполняешь пару бумаг, проходишь собеседование и всё... ну, как всё – ещё сертификат о регистрации где-то неделю делают, но тебе уже ходить не надо, вышлют потом совой. – О, у нас анимагии учат на седьмом курсе, это там один из предметов на выбор, но я не собирался. – У нас такого нет, это отдельно от уроков, но профессор МакГонагалл, она препод трансфигурации, Тэду во многом помогала с книгами, давала советы, как и что делать... – Ааа, ну и в кого он... – А вот угадай-ка с трёх раз? – Ну, он домашний или дикий? – Ну, тут как посмотреть... Лично я не слышала, чтоб кто-то заводил их у себя дома, но наш-то малыш Тэдди точно домашний и ручной... – Это с вами, но если кто-то лысый, красноглазый и безносый полезет, сразу получит пи... люлей. Горьких. – Это кто лысый и безносый? – Один тёмный волшебник... Много лет назад он исчез. А теперь вроде бы как хочет вернуться. А мы будем с ним бороться. – Я с вами с ним бороться, можно? – Конечно. Ну что, ребят, Британия, Франция, Болгария и Польша уже на нашей стороне, теперь Америка... – Шрам у Гарри на лбу именно он-то и оставил... – В тот самый вечер, когда он убил его родителей. – Поэтому я рос у дяди и тёти. – Которые, кстати, родители Тэда. – Поэтому лет до четырёх или пяти мы думали, что мы родные братья. – А потом Гарри спросил тётю, как у него появился шрам. – И тогда она рассказала, кто были мои родители, показала их фотки... объяснила как смогла, как и почему они погибли... – Так мы и узнали, что двоюродные. – Но это ни капельки не повлияло... – Какая разница, если мы с Гарри к тому времени уже давным-давно спали вместе? – Чего-чего? – Я говорю, набегаемся, навозимся, накушаемся тётиных пирогов да и дрыхнем прям на полу в обнимку. Тётя потом приходила, совала нас по кроватям. – А я ужасно переживал. – А Тэд тогда думал, что раз я такой худенький, а мы оба ещё с детства с ним такие, как щас, то я, значит, всё время мёрзну... – И вот весь запас одеял из шкафа оказывался на кровати Гарри... – Да уж... – Именно поэтому лучше Гарри при мне не обижать. – Как и Тэда при мне. – Но если честно, ты, дорогой кузен, до сих пор вызываешь у меня такое чувство. Когда ты уже перестанешь быть похожим на скелет моли, тебя вроде кормят же... – А всё же, в кого превращаешься? – Ну угадывай... Немного подскажу, моя анимагия хорошо нам в этом поможет. Ну, в смысле, в борьбе с этим вот... – Что, кусаешься? – Эээ, да нет, дело в другом... – Тэд у нас в принципе не кусается. – Значит, бодается? – Да нет, вроде... – Клюётся? – Да уж, всё перебрали... Не, Тэду и делать-то особо ничего не надо. Это лысое и безносое навалит в штаны от одного его вида, зуб даю... – Ну, тогда не знаю. – Наш Тэд научился превращаться в синего кита. – Ого! Когда я смогу это увидеть? – Да хоть завтра. После уроков мы соберёмся... У нас тут есть... место, где мы всегда собираемся... и там я тебе покажу. – Но я тебе скажу, это круто. – И впечатляет. – Даже если видишь не впервые. – Представляю... – Мы за это им восхищаемся. – И гордимся. – Есть за что... – Тэд был всего на четвертом курсе, когда у него это получилось. – А ещё он прекрасный зельевар... – Ну, всё, всё, я уже понял, и я тоже вас всех люблю. Тут они увидели, что со своего места встал директор, и пока им пришлось отложить беседу. За разговором они и не заметили, как Дамблдор встал. – Ну что же, покуда мы все здесь перевариваем очередные блюда, поданные на нашем славном пиру, я попрошу немного вашего внимания для сообщения обычных в начале нового учебного года объявлений, – провозгласил Дамблдор. – Начнём с того, что первокурсникам следует знать, что лес на территории школы для студентов под запретом… и кое-кому из студентов постарше, кстати, это тоже следует знать (некоторые гриффиндорцы тихо обменялись ухмылками). Ещё наш надзиратель мистер Филч попросил меня, причём он говорит мне это уже четыреста шестьдесят второй раз, напомнить вам, что магия в коридорах между уроками запрещена, а также есть и много других запрещённых дел, они доступны в списке. Список этот, как обычно, прикреплён прямо к двери кабинета мистера Филча. Далее... в этом году новых преподавателей у нас нет. Мы все очень рады снова видеть знакомые лица. Кроме того, напоминаю всем тем, кто получил в этом году по почте значок старосты Дома, а это, я вам напомню, мистер Томас, мисс Грейнджер, мистер Малфой, мисс Гринграсс, мистер МакМиллан, мисс Линден, мистер Селинджер и мисс Падма Патиль... а также тем, кто назначен старостами школы, а это мистер Линден и мисс Спиннет, что на вас лежит большая ответственность. Также с большой радостью представляю вам сейчас мисс Долорес Амбридж, она будет инспектировать нашу школу. Мисс Амбридж была назначена на этот пост Министерством магии. Раздались вежливые, но далеко не бурные аплодисменты, во время них друзья обменялись несколько, кхм, встревоженными взглядами – ведь эта самая мисс Амбридж, похожая, честно говоря, на жабу в розовом костюмчике, им не понравилась. – Кхм, кхм! – Амбридж встала, явно желая высказаться. – Ну что ж, кажется, мисс Амбридж намерена сообщить нам всем что-то чрезвычайно важное. – Спасибо, директор, за эти добрые слова приветствия, – начала свою речь Амбридж удивительным для её внешности нежным голоском: ведь друзья, если честно, ожидали чего-то похожего на жабье кваканье. – И как же мне приятно видеть сейчас все ваши умные, счастливые лица, улыбающиеся мне. Тадеуш смерил Амбридж тяжёлым взглядом, нисколечко не похожим на улыбку. – И я уверена, что мы обязательно станем добрыми друзьями... – ...со всеми жабами в хогсмидском болоте, – шепнул кузену Гарри. – ... что Министерство Магии всегда считало образование юных ведьм и волшебников делом чрезвычайной важности. Хотя каждый директор школы Хогвартс и подарил ей нечто новое, но прогресс ради прогресса вовсе не должен поощряться. Также хочу сказать, что... ошибаться могут все, и к сожалению, даже опытные, умудрённые сединами старцы могут грешить против истины. Но я здесь, чтобы помочь вам разобраться. Мне доставляет великое удовольствие проводить эту проверку, ведь я это делаю ради вас, ради, в конечном счёте, будущего магического мира. В частности, если вам... кажется... что какой-то тёмный волшебник будто бы стремится захватить власть, как утверждает уважаемый профессор Дамблдор, то я могу вас успокоить. Даже самые квалифицированные сотрудники Министерства магии не обнаружили ни единого признака того, что это так. Что ж, теперь, что касается самого процесса обучения. Давайте сохраним то, что должно быть сохранено, усовершенствуем, что может быть усовершенствовано и искореним те методологии, что должны быть запрещены. – Спасибо, спасибо, мисс Амбридж, – лучезарно улыбнулся Дамблдор. – Это было весьма... просветительно. – Завтра на большой перемене сами знаете где, общий сбор, – шепнул Гарри. – Обсудим кое-что. На следующий день после обеда в Выручай-комнате. – Как там сказал Дамблдор насчёт речи Амбридж? Просветительно? По мне, полная ерунда. – Ерунда-то ерунда, согласен, но что всё это значит? – Мне вот кажется, Министерство вмешивается в дела Хогвартса. – Вооот. А это что значит? – Что Дамблдор сказал Фаджу, что Волдеморт может возродиться, но тот или не верит, или хочет замять. Хотя умный человек принял бы это к сведению и начал готовить меры противодействия, но Фадж, похоже, больше за своё место трясётся. – Так, а вот это что значит? – Революцию против Амбридж? – Близко, Колин, но... не совсем. Я б сказал, – улыбнулся Тадеуш, – это, скорее, заговор против неё. Ну... не моё это, ходить толпой по школе с плакатами и лозунги всякие орать. Мы против неразумных решений! Даёшь интеллектуальный подход! Ура! За Дамблдора! Задавим жабу министерского невежества! – А теперь покажем Дэниэлу, как мы тут обычно развлекаемся... – Ты сейчас имеешь в виду такие всемирно известные виды спорта, как прыжки с Тадеуша в бассейн и подводное плавание на хвосте у своего кузена? – Кажется, последний даже хотели включить в Олимпиаду. – Да, весело у вас тут в Хогвартсе...