По другому пути

Несколько дней спустя они снова собрались в Комнате, как и обычно. – Ну, что там Жаба? – Я попробовал её аккуратно насчёт этого расспросить. Типа, я ведь из немаговской семьи, только-только переехал и вообще дурачок. – И... что там? – «Мистер Барнс, не беспокойтесь, волшебник, о котором вы говорите, давно мёртв. Ваши товарищи с вами глупо шутят». – Ну, что и требовалось доказать. – Тем временем вчера мой дорогой кузен, как он утверждает, видел не то сон, не то что-то подобное... – Это в тот раз, когда мы решили провести один из последних теплых деньков на озере? – ...и ты, если выразиться изящным языком, развалился дрыхнуть мне на спину, а потом как вскочишь и начнёшь мне про это рассказывать? Да, тот самый. – Да, я видел, но немногое. Всё, что я понял, ему кто-то помогает. Лицо этого помощничка, увы, я не видел, а имён никто не называл. Одна есть зацепка, он надеется таким образом вернуть расположение Волди. Тогда он отрёкся... но таких много было. И ещё, я так понял, у Волди пока нет сил даже колдовать самому... – Но Дамблдор уже всё знает... – Так, что у нас вообще с последним хоркруксом? Нашли его? – Нет пока. Но по логике... Диадема, чаша... Меч Гриффиндора точно нет, а вот Слизерин... Что принадлежало Слизерину? Или это может быть что-то столь же значимое. Может быть, даже что-то из вещей Мерлина... – И вопрос, где он его прячет. – Дамблдор говорил что-то про то, что у него есть версия, что хоркрукс может быть на острове на середине какого-то пещерного озера, только вот Волди позаботился о том, чтобы туда никто не переплыл, ни моста, ни лодки, ни хоть брёвнышка... – Ну, а озеро-то большое? – Ну как, от берега до острова там метров двести, но я боюсь, там ещё и холодрыга будь здоров... – А вот спорим, никто ни капельки даже не промокнет. – Тадеуш, мы сегодня уже говорили тебе, что мы тебя любим? – Только за это? – Ну, ты что. Ты добрый, умный... – ...интересный... – ... весёлый... – ...и вообще... – Ну ладно, ладно... Две пироженки и будем считать, что я вас простил. – Дэни, ты не думай. На самом деле мы друг за друга тут горой, это у нас юмор такой просто... – Да я понял уже... У меня там тоже были... такие, – Дэниэлу вдруг стало заметно грустнее. – А давай мы им напишем? – Ты думаешь? – Конечно. Если, как говоришь, они твои настоящие друзья, то переезд не помеха, а если помеха, то значит, они были не слишком настоящие и жалеть о них не стоит. – И запомни, нет худа без добра. – Да, уж, это верно, Нев. В твоём-то случае уж точно. Знакомься, Дэни, перед тобой вот щас стоит человек, который в принципе не родился бы, если б его маму не захватил как-то в плен Пожиратель Руквуд, а его папа не явился брать штурмом особняк Руквуда в составе отряда авроров. Чтоб арестовать его за всё хорошее и как раз освободить пленных. – Мама, кстати, тоже не просто так там оказалась – кто-то работавший в Министерстве оказался лояльным Волдеморту, и донёс на неё, а мама ведь у меня такая... упрямая... ну вот и не захотела она отступить, когда у неё была такая возможность – вот и попала... А так, она тоже аврор. – И моя мама тоже... упрямая. Она тоже... не захотела отступить. Когда у неё была такая возможность. – Да, жаль, что у этой медали есть и обратная сторона, из-за чего мама и папа столько лет провели в Мунго... – ...но вот тут уже помогли родители Гарри, кстати, теперь они... – ...я знаю. Преподают в Хогвартсе зелья и ЗОТИ. – Но, правда вот, с начала октября та профессор Поттер, что по зельям, идёт в декрет... – О, поздравляем, Гарри. Интересно, кто вместо неё? Вряд ли Снейп – он ведь давно живёт за границей. – Ну, мало ли на свете зельеваров... Найдут кого-нибудь. Ответ они узнали на первом уроке в октябре, когда вместо привычной им уже рыжей головы профессора Поттер они увидели за учительским столом совсем другую. Их новый, а точнее, временный профессор встал и начал свою вступительную речь. – Думаю, не будем тратить время на расписывание того, что такое зелья, на пятом курсе: вы и так это знаете. Меня зовут профессор Норденберг. Моя задача – обучать вас до конца второго семестра. А теперь – ещё кое-что. В этом году вам предстоит сдавать экзамен СОВ. Надеюсь, что я внесу свой вклад в то, чтобы вы за него получили хорошие оценки по этому предмету. Давайте сделаем так. Сейчас я дам новую тему, затем будет практика. А в конце я оценю ваши зелья так, как их оценила бы в жизни экзаменационная комиссия. Сегодня мы сварим зелье, которое часто задают на экзаменах СОВ –зелье Безмятежности. Но хочу вас предупредить: если зелье сварено с ошибкой, вы погрузите выпившего его в тяжёлый и порой необратимый сон, так что будьте внимательны ко всему, что делаете. Ингредиенты и их количество на доске, и в любой момент каждый из вас может на неё посмотреть и сверить с тем, чего и сколько он взял, а как его сварить, мы с вами сейчас и обсудим. Итак, записываем тему: успокоительные и снотворные зелья. Лекция первая: Зелье Безмятежности. Зелье Безмятежности, которые ещё иногда называют Умиротворяющим бальзамом, весьма сложное. И эта сложность не столько в его составе, сколько в умении рассчитывать всё точно и не путать ничего в рецепте. Итак, все видят на доске список его ингредиентов? Мистер...так... пусть будет мистер Бин... зачитайте вслух. – Состав: одна малая мерная ложка бороздоплодника... интересно, что это такое... – Здрааасте, Роуэн, пятый курс. Это лекарственное растение, известное даже среди магглов, имеет много полезных свойств и обладает в том числе успокоительным эффектом. – Хм, так... мистер... – Лонгботтом, сэр. – Ладно, учитывая ваши отличные знания материала, будем считать, что вы подняли руку и дадим пять баллов Хаффлпаффу. Но в другой раз всё же поднимите её перед тем, как ответить. Мистер Бин, дальше. После того, как они разобрались с рецептом и попробовали сварить зелье, а профессор Норденберг всё проверил, они узнали, что из всех 16 студентов Хаффлпаффа и Рейвенкло пятого курса зелье на высший балл сварили бы только двое (среди них, конечно, был Тадеуш), ещё пятеро бы имели «Превзошёл ожидания», у ещё семерых «Удовлетворительно» а вот двое, увы... – Что ж, мисс Перкс, мистер Корнер, прошу к следующему уроку работу над ошибками в виде сочинения о зелье Безмятежности. Кроме того, вам – и на этот раз всем остальным тоже – задание к следующему уроку прочитать параграфы 9 и 10. Буду в начале занятия спрашивать. – Ну что ж... Дэни, тебя по зельям подтянуть? У тебя только «У» иначе будет на экзамене. – Было бы неплохо... А у нас там в Илверморни есть тоже похожие на этот экзамены, но они сдаются на шестом и седьмом курсе, два года подряд. И у нас есть такой предмет как индейская магия, но я не успел. Она как раз с пятого курса. – Жаль... А есть что-то, чего у вас не было, а у нас есть? – Нет, у нас примерно те же... Плюс магия индейцев. – Ну да, у нас индейцев нет... Но вот почему мы не изучаем магию этих, как их, древних кельтов, я не знаю. На следующее утро совы, как всегда за завтраком, принесли почту. Дэни отвязал конверт от лапки крохотной совы, то ли сыча, то ли сплюшки. За слизеринским столом было какое-то оживление: филин Малфоя принёс ему, видно, что-то интересное. – Эй! Поттер! Селинджер! – Просто не обращайте внимания, – шепнула Луна. – Нужен он мне, угу. – Не убивайте нас, пожалуйста! – Чего-чего? Ты чё несёшь? – А вот послушайте, что про вас тут пишут в «Пророке»! Всем известный Мальчик-Который-Выжил... до сих пор испытывает на себе отголоски давнего проклятия, что оставило на его лбу знак, тот самый знаменитый шрам в виде молнии... Ха, странные сны и даже галлюцинации... А как вам такое? Троюродный брат Гарри Поттера, магглорождённый Тадеуш Селинджер, никак не менее безумен и опасен. Известно, что Селинджер может убить. Уже не раз он угрожал своим однокурсникам применить маггловское оружие (стреляющую палку и предметы округлой формы, по эффекту напоминают заклятие Бомбарда Максима)... Кроме того, является незарегистрированным анимагом, что противозаконно... как обычно, Дамблдор не видит дальше своего кривого носа... – Слышь, Малфой, щас твой нос кривым станет! – А это не я, Потти, это Рита Скитер, я только прочитал. Уверен, теперь тебя будут сторониться, как и твоего братца, который, как там написано... ага, безумен и опасен... И вся школа знает, что ты анимаг, Селинджер. Так что ты не отвертишься... – Знаешь что?! – Ну, что? – Если бы ты был анимагом, ты был бы противный, гадкий слизняк, ты только и думаешь, как бы другим подгадить, подставить кого-то! Мне даже и ругаться с тобой неохота. – Правильно, Дина, ну его. – А ты вообще молчи, Барнс. Много ты понимаешь, месяц как приехал, тоже мне, америкашка-промокашка. – Ооо... давно я таких заворотов не слышал... не помнишь, Тэд, когда это было, старшая группа? средняя? – Малфой, у меня таких, как ты, на кончике носа пятеро уместится, так что... И чтоб ты знал, моё заявление на регистрацию уже рассмотрели, через неделю еду в Министерство, чтоб всё оформить. Не знаешь – и нечего наговаривать, ясно? – Ты ещё дождёшься, Потти. – Всего плохого, Малфой. – А Скитерше мы ещё покажем. – Вот это правильно. – И ещё. Раз они... Короче, будем в Комнате, скажу кое-что. – О чём? – Да так, я тут думаю. Хочу Луне тут сделать предложение... – Гарри, а не рано? – Нет, пока деловое. Но такого, про которое ты подумал, в своё время она тоже дождётся, конечно... Когда после уроков они собрались в Комнате снова, Луна спросила: – Так что за предложение? – Я вот тут думаю – Амбридж ведь всем твердит, будто Волди не может возродиться никогда. А тут ещё эта Скитерша наврала с три короба. Не, пора принять меры. А у твоего папы независимый журнал, и он может... – Написать правду? Да, конечно!