Предательство крови

      Проснувшись после сладкого сна и встав с мягкой кровати, Эвелин нацепила на себя свой махровый халат и пошла на кухню. Там она увидела своего любимого мужа, который как раз закончил готовить завтрак и уже успел накрыть на стол. Увидев свою жену в мягком фиолетовом халатике, из под которого была видна ее нежно-белая ночнушка, Калеб немножко покраснел.       Надо признать, сердце Калеба всегда начинало биться быстрее, а лицо покрываться румянцем, когда он смотрел на свою возлюбленную, на её пышные ярко-рыжие волосы, её светло-бирюзовые глаза, её бледную кожу, её стройную фигуру. Хотя, последние несколько месяцев фигура девушки была не такой уж и стройной, поскольку у неё в животе уже поселился их с Калебом ребёночек. Муж и жена с нетерпением ждали его рождения, ведь ему предстояло быть первым в истории ребёнком от союза ведьмы и человека. Они, конечно, не знали, родится ли их ребёнок со способностью к магии или нет, но они верили, что он вырастет таким же красивым, как мама, и таким же добрым, как папа.       – Калеб, – мягко произнесла Эвелин, слегка зевая, – ты опять встал ни свет ни заря? Ты ж не высыпаешься.       – Да ладно тебе, Эвелин, – ответил мужчина с улыбкой, – Я просто хочу делать тебе приятное каждое утро, – он подошёл к жене и положил руку на её живот, – Тем более, в твоём нынешнем положении тебе не следует лишний раз вставать, чтобы приготовить тебе завтрак.       – Ох, милый, – влюблённо вздохнула девушка, положив руку на щеку мужа, – Мне очень приятно, что ты так трепетно заботишься обо мне, – она прикоснулась к его губам своими и нежно поцеловала, слегка прикусив их своими клычками. По какой-то неизвестной причине, Калебу это нравилось и просил жену почаще так делать, – Но, знаешь ли… Режим домоседа меня уже немного утомляет.       – Понимаю тебя, Эвелин, – сказал спокойно Калеб, и вдруг у него появилась хорошая идея, – О! А как насчёт того, чтобы прогуляться сегодня? После обеда?       – Это отличная идея, Калеб! – воодушевлённо произнесла ведьма, – Мне уже давно хочется размять свои ножки, – сказала она более игриво.       – Оу, Эвелин, – с довольно улыбкой сказал мужчина, – Ну сегодня ты это обязательно сделаешь! – влюблённые ещё раз нежно поцеловались, а после сели за стол и принялись завтракать.       Тем временем Филипп Уиттебейн, оказавшись возле очередной ведьминской деревушки под названием Латеро, начал выискивать брата. Благо, в этой деревне было чуть менее трёх десятков домов и поиски не должны были занять много времени. Филипп внимательно заглядывал в окна каждого дома по нескольку раз, расспрашивал местных жителей, умело притворяясь добрым и улыбчивым, нет ли здесь человека. Однако ничего реально важного он не узнал. И, заглянув в окно последнего дома, где обитала престарелая ведьма с тремя маленькими внуками, Филипп с досадой покинул деревню.       «Эх, Калеб, – думал он о брате про себя, идя по лесу, – Где же ты? Хочется верить, что эта гнусная ведьма не успела тебя прикончить или свести с ума. И что она тебя сейчас не пытает и не издевается над тобой. Но даже если и так, то не бойся. Чтобы она не сделала, она получит по заслугам!».       Дойдя до небольшого холма, Филипп внезапно услышал чьи-то радостные голоса вперемешку со смехом. И один из этих голосов показался ему хоть и огрубевшим, но всё равно очень знакомым. Спрятавшись за деревьями, он увидел, как на холм поднимаются два держащихся за руки силуэта. Присмотревшись, Филипп заметил, что у одного из силуэтов, явно принадлежавшего мужчине, уши были не заострённые, а круглые. И к тому же у него была ужасно знакомая тонкая чёлка, свисающая с головы.       – Калеб!? – шокировано произнёс Уиттебейн. Он быстро подбежал к холму и спрятался за высокими кустами. С этого места оказалось лучше следить за парой, которая как раз остановилась и принялась любоваться пейзажем.       Филипп не поверил своим глазам. Это действительно был его брат Калеб, только повзрослевший и, как показалось, уставший. А с ним была та самая проклятая ведьма, что увела его в этот ужасный мир дьявольских отродий, тоже повзрослевшая и с внезапно выросшим животом. В голову Филиппа тут же закралась пугающая мысль, которую он сразу же отогнал от себя.       Наблюдая, как Калеб радостно разговаривает с этой колдуньей, как он ей по-доброму улыбается и смотрит на неё влюблённым взглядом, Филипп понял, что его брат всё ещё под чарами и что эту ведьму необходимо убить. Достав из своего пальто маску, которую ему сделал Калеб ещё в детстве, и, скрыв под ней лицо, мужчина достал свой нож и, переполняемый гневом и ненавистью к ведьме, выпрыгнул из кустов и побежал прямо на пару.       – А ну стой, ведьма! – выкрикнул Филипп, – Тебе конец!       Калеб и Эвелин обернулись и удивлённо посмотрели на бегущего на них типа в маске. Калеб и не успел слова сказать, как его жена быстро начертила в воздухе магический круг, и из земли резко вырос каменный столб, ударивший Филиппа в грудь и оттолкнувший его метра на три.       – Это тебе конец, сумасшедший! – грозно сказала женщина и уже собралась чертить второй круг, однако Калеб резко остановил её.       – Стой, Эвелин! Я… Я помню эту маску, – озадаченно сказал мужчина, – И это пальто. Неужели!?       Калеб подошёл к упавшему мужчине и не поверил своим глазам. У того на лице была та самая маска, которую Калеб вырезал из дерева специально для Филиппа, чтобы в ней он чувствовал себя увереннее. И на незнакомце было то самое синее пальто, которое Калеб носил в юности и которое он оставил дома в тот день, когда встретил Эвелин.       Калеб аккуратно приблизился к незнакомцу руками и осторожно снял с него маску. Несмотря на густую бороду, скрывающую половину лица, Калеб сразу же признал в незнакомце своего родного брата.       – Филипп? – спросил он, всё ещё не веря своим глазам, – Это ты?       – Нет, это Роджер Ноуэлл*! – раздраженно ответил Филипп, поднявшись с земли и отряхнувшись от пыли, – Сам не видишь? Или у тебя за годы общения с этими ведьмами даже зрение затуманилось!?       После этих слов Калеб окончательно убедился в том, что перед ним стоит именно Филипп. Он сразу узнал эту знакомую брезгливость Филиппа, его горделивую манеру разговаривать, в конце концов, его зашкаливающую неприязнь к ведьмам. Переполненный радостными эмоциями, Калеб с улыбкой повторил:       – Филипп, – а после громко воскликнул, – Филипп!! – Калеб резко набросился на брата и, обхватив его руками, крепко обнял его. Его лицо расплылось в счастливой улыбке от того, что он наконец-то увидел родного ему человека.       Филипп внезапно почувствовал необычные, уже ставшие ему незнакомыми ощущения. Словно он… Расслабился. Ведь все эти годы, находясь на Кипящих островах, Уиттебейн постоянно чувствовал себя напуганным и напряжённым, поскольку в этом ужасном мире буквально каждое живое существо, будь то ведьма, зверь, насекомое или даже растение, пыталось его убить или съесть. И вот, спустя много лет, он впервые почувствовал себя спокойно, ведь он находился в объятьях человека. Родного человека. Родного брата.       На лице Филиппа появилась улыбка. И это была вовсе не ехидная или надменная улыбка, вызванная удовольствием от того, что ему удалось проучить очередную ведьму и отправить её на верную смерть. Нет. Это была искренняя и добрая улыбка, вызванная счастьем от того, что он  наконец-то нашёл своего брата. Переполненный чувством счастья, Филипп крепко обнял Калеба в ответ. А на его глазах появились маленькие слёзы радости.       Когда братья перестали обниматься, Филипп, задыхаясь от эмоций, которые он не испытывал уже долгие годы, сказал:       – Калеб, ты… Ты представить не можешь, как я рад видеть тебя! Я… Я все эти годы искал тебя и вот наконец-то…       – Филипп, – спокойным голосом произнёс брат, – Я тоже невероятно рад видеть тебя снова. Я очень переживал за тебя и я, – он хотел было продолжить, но внезапно его перебила Эвелин.       – Эм, мальчики? – спросила девушка с привычной для себя игривостью и неким сарказмом, – У вас там что, драматичное признание любви? – он чуть-чуть усмехнулась и подошла к мужчинам. Улыбка Филиппа словно испарилась, и его лицо стало таким же надменным, а взгляд таким же холодным, как всегда.       – Ты, – произнёс он, прожигая Эвелин взглядом, чем её слегка насторожил, а после обратился к Калебу, – Только не говори, что ты свёлся с ведьмой, что похитила тебя и увела в мир демонов.       – Да ладно, Филипп, – по-доброму отмахнулся Калеб, – Ничего она меня не похищала… Оу, кстати, я как раз хотел вас познакомить, – он прижался к своей жене и, положив одну руку ей на бедро, представил её брату, – Это Эвелин Клауторн. Моя… Жена.       От слова «жена» у Уиттебейна аж перехватило дыхание. Его голову снова захватила та пугающая мысль, но он снова попытался её отмахнуть, ибо всем сердцем не хотел верить в это. Мужчина выдохнул и с фальшивой улыбчивостью и доброжелательностью сказал:       – Эвелин, значит. Ох, ты не представляешь, как же я ждал встречи с тобой.       – Спасибо, я тоже, – подмигнула ему ведьма, – Калеб довольно часто про тебя рассказывал.       – Очень этому рад, – сухо произнёс Филипп.       – Что ж, – обратился Калеб к брату, – мы с Эвелин уже как раз собирались возвращаться домой. Я бы очень хотел, чтобы ты пошёл с нами. Я столько всего хочу тебе рассказать!       – Пожалуй, я приму твоё предложение, – сказал Филипп будто бы бесстрастным тоном, однако Калеба это нисколько ни смутило.       – Здорово! Пойдём, – и они все втроём пошли к дому Эвелин.       Супруги всю дорогу шли вместе, Калеб придерживал любимую жену за талию. Филипп же шёл в метре позади, наблюдая за тем, как странно, по его мнению, ведёт себя брат.       «Посмотрите на него, – думал про себя Уиттебейн, – Так невинно улыбается и строит из себя влюблённого глупца, глядя на эту магическую тварь. Так восторгается видами это дьявольского мира. И даже не понимает, что это всё обман и его просто околдовали! Его просто дурят!».       Когда они подошли к дому, и Эвелин принялась ключом отворять дверь, Филипп внезапно обнаружил, у него нет своего ножа, которым он намеревался убить ведьму.       «Дьявол! – воскликнул он про себя, – Похоже, я оставил его там в лесу. Но ничего, ещё не вечер. Я сегодня же покончу с этой колдуньей и спасу Калеба. Чего бы мне этого не стоило!».