Сонные города и кладбища

Дазай больше не мог этого отрицать. Он хотел Чую. Эта мысль не давала ему покоя. Каждый раз, когда он видел демона, то не мог отвести взгляд. Осаму знал, что это плохая идея. Сближаться с кем-либо всегда было плохой идеей. Он уже несколько часов размышлял об этом, катаясь по полу. Чуя продолжал смотреть на него как на сумасшедшего. — Тебе скучно? — спросил демон. Дазай только застонал. Даже его голос был горячим. Брюнет почувствовал, что метка на шее чешется, но знал, что это всего лишь его воображение. Он не должен был позволять этому зайти так далеко. Но эмоции всегда были для него гибелью. Слышал, как Мори кричит на него в его голове. Чувствовал боль от побоев. Но, возможно, всё было иначе. Того больше не был рядом с ними, а Чуя вообще не был человеком. Но, может быть, это только ещё хуже. Рыжий всë-таки был демоном. Именно от такого существа он должен был защищать людей. Осаму превратился в лиса, стараясь стать как можно меньше. Это всегда помогало ему справиться с ситуацией. Логически он понимал, что здесь нет никакой опасности, но воспоминания бурлили в его голове, как страшная река, кипящая злобой. Столько голосов в голове. Все они кричали на него. Он обвил хвостом своё маленькое тело. Был настолько погружён в свои мысли, что даже не заметил, как Накахара подошёл к нему, пока тот не положил руку ему на спину. Лис тут же подскочил от шока, ощетинившись и приготовившись защищаться. Расслабился, когда понял, что это всего лишь демон. — Что с тобой? Ты весь день ведëшь себя странно, — спросил Чуя. В его глубоком голосе звучала озабоченность. Такую заботу проявлял только один человек. — Конечно, я в порядке, слизняк. Не веди себя так дружелюбно, — прорычал лис. Он повернулся к Чуе спиной и рысью пошёл прочь, высоко подняв хвосты, хотя хотелось волочить их по земле. Вёл себя по-детски. Но он не мог снова стать уязвимым. Дазай вернулся в человеческую форму, обмотав хвосты вокруг себя. Очень устал. Устал от постоянной войны в своем сознании. Устал от постоянного страха. Устал от всего. Он посмотрел на Чую. Демон вернулся к чтению своей книги. Дазай уставился на открытую часть его живота и проклял тёплое ощущение в нутре. Кицунэ встал и подошёл к голубоглазому. Сел к нему на колени. Тот издал удивленный звук, но не оттолкнул. Осаму схватил его за рога, заставляя посмотреть на него. — Трахни меня. — Что? Т-Ты только что накричал на меня, а потом возвращаешься с этим?! — недоверчиво спросил Накахара. Дазай уставился на него. Если Чуя просто трахнул его, то это ничего бы не значило. Это не означало, что они были любовниками или что-то в этом роде. Это был бы просто способ избавиться от тех чувств, которые он испытывал каждый раз, когда смотрел на демона. — Я знаю, ты хочешь этого. Так сильно хочешь меня, что выглядишь глупо, — поддразнил Дазай. Нельзя было отрицать, что Чуя испытывал к нему сексуальный интерес. Рыжеволосый зарычал на наглеца и толкнул на землю так, что оказался на нём сверху. Брюнет усмехнулся, получив то, что хотел. Он обхватил бёдра того своими длинными ногами. Полуприкрыл глаза и выставил напоказ свою шею, чтобы соблазнить демона. Чуя прикусил губу, пытаясь сдержаться. — О, понятно. Ты действительно маленький? Или боишься, что не сможешь доставить мне удовольствие? — Ты же знаешь, что дело не в этом, придурок! Просто ты так странно себя вёл! Я не хочу трахать тебя, если ты не в своём уме, — надулся тот. Лис драматично положил руку на сердце. — Я польщён, Чиби, но даже если бы я был не в своём уме, то смог понять, хочу ли я, чтобы меня трахнул слизняк, или нет, — проворчал тот, дразняще подергивая ушами. Не мог отрицать, ему нравилось выводить Чую из себя. Демон зарычал, сильно сжав бёдра Дазая. Тот прикусил губу от удовольствия. — Дашь мне то, что я хочу? — Блять. Отлично, — прорычал Чуя, притягивая к себе для обжигающего поцелуя. Чуя целовался так, словно это было последнее, что когда-либо сделает. Его длинный язык ласкал мягкое нёбо брюнета, заставляя его извиваться и стонать. Дазай отчаянно впился длинными ногтями в спину Чуи. Он чувствовал, как потребность проникает в тело, переполняя его. Голубоглазый стянул с Дазая юкату, обнажив его тело, покрытое бинтами. Он не выглядел обескураженным. Нашёл конец бинтов, но посмотрел на кицунэ. — Можно? — спросил он. Дазай тут же вздрогнул. Он не доверял никому, кто мог бы увидеть, что находится под этими бинтами. Чуя наверняка испытает отвращение и потеряет интерес, когда увидит. Демон, казалось, почувствовал его беспокойство. — Мы не обязаны этого делать. Осаму покачал головой. Сжал сердце. Не мог прятаться вечно. Даже купался в этих бинтах, чтобы демон не увидел, что под ними. Настало время. Он кивнул, разрешая Чуе продолжать. Тот распустил бинты, обнажив тело. Его тело было покрыто множеством шрамов. Длинные раны, пулевые отверстия, следы собственных когтей. Самыми страшными были те, на которых отчетливо виднелись иероглифы. Накахара схватил Дазая за руку, на которой была надпись. — Что это? — спросил он, читая надпись. Это пожелание. Пожелание благополучного урожая. Брюнет вздохнул. Он почувствовал, что настроение полностью испорчено. — Могу я объяснить после того, как мы закончим? — взмолился Дазай. Демон кивнул, опуская руку кицунэ. Стянул с него нижнее бельё и заскулил от того, что тот оказался полностью обнажённым. — Не смотри на меня так. Ты тоже должен раздеться! Чуя усмехнулся и пробормотал что-то о том, что он сопляк, после чего начал раздеваться. Несмотря на то, что Дазай уже видел его тело, оно всё равно поражало своей красотой. У него текли слюни по мере того, как открывались всё новые и новые участки кожи. Демон снова занял место над Дазаем и наклонился, чтобы лизнуть метку на его шее. По телу кицунэ словно пробежала молния, наслаждение захлестнуло его. Он заскулил, когда рыжий целенаправленно лизнул и пососал метку, заставляя его корчиться на земле. Тяжело задышал, когда рыжий отстранился и покрывать поцелуями его грудь. Захныкал, когда тот поцеловал его соски. — У тебя когда-нибудь был раньше секс? — спросил Накахара. Глаза Осаму потемнели. — В-В некотором роде, — пробормотал он. Ему не хотелось говорить об этом, но чувствовал любопытство Чуи. — Д-Давай поговорим об этом после. Накахара кивнул и продолжил целовать грудь брюнета, пока рот не оказался над его твёрдым членом. Лишь дразняще подышал на него, заставляя Дазая проклинать его. Конечно, он его дразнил. Чуя захихикал его нетерпению. — Кто-то в отчаянии, — прошептал он. Дазай бросил на него взгляд. — Ты хочешь! — он зарычал. Демон только улыбнулся, ничуть не обидевшись на его грубость. — Давай подготовим тебя для меня, — промурлыкал Чуя, доставая имеющееся у него масло. Обмакнул в него пальцы и провел одним из них по входу Дазая. Почувствовал, как тот уже напрягся. Он начал целовать и лизать шею брюнета, чтобы заставить его расслабиться. — Расслабься, Дазай. Тот медленно расслабился, и рыжий смог ввести в него палец. Дазай прикусил губу от дискомфорта. Он думал, что секс должен быть приятным. Но в очередной раз ошибся. Это было просто некомфортно. Он зажмурил глаза, пока Чуя двигал пальцем внутри. Открыл глаза и задохнулся, почувствовав, как палец Чуи трётся о… Что-то. Это было потрясающее ощущение. Он тут же заëрзал, пытаясь заставить снова прикоснуться к этому месту. Демон усмехнулся. — Вот здесь, да? Я позабочусь о том, чтобы этому месту уделялось много внимания, — прошептал Чуя, поглаживая его пальцем. Когда Дазая охватило чувство наслаждения, рыжий ввёл второй палец рядом с первым. Лис даже не заметил этого, пока демон не начал раздвигать пальцы внутри. Накахара не давал передышки, постоянно нацеливаясь на то место внутри него, которое заставляло его видеть звезды. Несколько мгновений демон двигал пальцами внутрь и наружу в устойчивом темпе, затем ввёл третий палец. На этот раз растяжение было более ощутимым, и кицунэ застонал. Чуя поцеловал его, чтобы отвлечь. Вскоре Дазай полностью расслабился, почувствовав, как пальцы Чуи движутся внутри него. Тот вытащил пальцы, и Осаму оплакивал потерю. Уже собирался жаловаться, пока не увидел, как демон покрывает свой член маслом и выпрямляется. — Ты готов? — спросил рыжий. Дазай закатил глаза. Он что, серьёзно? Чуя захихикал и толкнулся внутрь. Брюнет закрыл глаза от этого ощущения, прикусив губу. Чуя был определённо больше, чем себе представлял. Демон застонал от облегчения, когда полностью вошёл в кицунэ, а тот заскулил, почувствовав, как кончик прижался к его сладкому месту. Чуя наклонился, чтобы пососать метку на его шее, и от этого стало ещё лучше. Он очень медленно вышел из него, и Дазай приготовился жаловаться. Но прежде чем успел это сделать, Накахара резко подался бёдрами вперед, заставив Осаму застонать от неожиданности. Лис обхватил Чую руками и ногами, держась за него, когда тот начал всерьёз толкаться. Он был быстр и груб, тело Дазая содрогалось от каждого толчка. Дазай наконец-то смог понять, почему люди трахаются ради удовольствия. Чуя, казалось, целился в его сладкое место, заставляя его вскрикивать с каждым толчком. — Ч-чуя, — застонал кареглазый. Чуя улыбнулся, услышав, как тот произносит его имя. Он сжал бёдра Осаму и стал быстрее вгонять свой член в его напряжённое тело. Крики Дазая стали сдавленными, поскольку ощущения полностью захлестнули его. — Похоже, твой хорошенький мозг наконец-то отключился, — промурлыкал Накахара. У Дазая, казалось, не хватит ума даже ответить. Чуя тоже наслаждался тем, насколько это было приятно. Лис был плотным и тёплым, идеально сжимая его. Так прекрасно отвечал на каждый толчок. Рыжеволосый впился своими длинными ногтями в бёдра Дазая так сильно, что у того появились синяки. Глаза того закатились, уши прижались к голове от удовольствия. Демон почувствовал желание начать рассыпать дифирамбы, но вспомнил, в каком ублюдке сейчас находится внутри. Осаму, конечно, только оскорбил бы его и стал бы дразнить после того, как всё закончилось. Дазай полностью растворился в ощущениях, глаза затуманились от удовольствия. У него текли слюни, он даже не мог контролировать свое тело. Чувствовал себя игрушкой, которой пользуется демон, сидящий на нём. Он чувствовал… Что-то. В животе забурлило тепло. Понял, что, должно быть, вот-вот кончит. Застонал всё громче и громче. Демон, похоже, понял намёк и потянулся вниз, чтобы начать дрочить ему в такт толчкам. Тело Осаму сжалось, когда он кончил, громко застонав. Демон застонал, когда лис сжался вокруг него. Вышел из него, дроча, чтобы кончить, так как они не говорили о том, можно ли делать это внутри или нет. Он застонал, кончая. Глаза Дазая всё ещё были затуманены блаженством, и смотрел на Чую с выражением, которое можно было назвать только ласковым. Рыжий притянул его к себе и обнял. Увидев, как кицунэ начинает уставать, он прижал его к себе, пока тот уснул.