В болезни и здравии

— Хочу персиков. — Протянула капризно девушка. Её высокий хвост качнулся из стороны в сторону, будто тоже хотел подтвердить слова своей хозяйки. Идущий рядом с ней молодой человек раздражённо вздохнул и закатил глаза. — Так иди и купи их. Словно назло своему спутнику девушка произнесла ещё более капризно: — Но я хочу, чтобы за эту недостойную заплатил юный господин. Того это привело в ещё большее недовольство: — Ага, ищи дурака в другом месте, а этот господин не даст тебе ни монетки. Для наглядной демонстрации своих намерений он даже убрал кошелек с пояса во внутренний карман фиолетовых одеяний. Но девушка словно ожидала чего-то подобного, поэтому, не растерявшись даже на секунду, воскликнула: — А-Чэн, почему ты такой жестокий! Сказала она это так громко, что напугала до этого мирно дремавшую за одним из прилавков бабулю: Буркнув что-то типо извинения за спутницу, тот, кого назвали а-Чэном, тут же принялся жаловаться: — Это кого ты назвала жестоким?! Между прочим, я уже заплатил за наш обед! Прохожие расступались перед активно спорящей парочкой, мудро не желая навлекать на себя гнев молодых людей. Пусть не каждый житель Юн Мэна знал наследника в лицо, зато любой мог понять, что их мечи на поясе там были вовсе не для украшения. - Что за дети сейчас пошли, никакого уважения к старшим, — тихо пробормотала та самая старушка и снова погрузилась в дрёму. *** Цзян Чэн и Вэй Ин бродили по рынку уже почти два часа, но пока что ничего достойного не привлекло их внимания. Подарок для шизце (ту расстроило полученное от Павлина письмо) упорно не находился, поэтому с каждой прошедшей минутой они оба становились всё более раздраженными. — Так-то ты заботишься о будущей жене. Умру от голода, и тогда все поднебесная будет сплетничать о том, как наследник Цзян извёл свою невесту. И больше ни одна девушка не согласиться стать твоей женой, чтобы её не постигла та же участь! — Продолжала бубнить Вэй Ин. Если к её обычному трёпу Цзян Чэн привык, и, положа руку на сердце, воспринимал больше как фоновый шум, то заговорить об э т о м было решительно бесчеловечно с её стороны. Даже в мыслях Цзян Чэн не решался называть э т о своим именем. Иногда ему казалось, что вся ситуация ему вообще просто приснилась. Ладно они с Вэй Ин после того максимально неловкого разговора в беседке негласно решили делать вид, что ничего не было. Но ни мать, ни отец тоже не делали ничего, что могло бы дать понять — их жизнь изменилась раз и навсегда. Возможно, они тоже страшились признать изменившуюся реальность. О чём говорить, даже официального заявления сделано не было. Обо всём знали только непосредственно семья Цзян и старейшены клана. Изредка проскакивало что-то с намёком на э т о, например, как сейчас. Но очень быстро всё возвращалось к устоявшейся системе — Вэй Ин попадала в неприятности, сам Цзян Чэн, хоть и каждый раз страшно ругался, везде следовал за подругой, матушка потом их за это наказывала (Вэй Ин попадало больше), а отец ласково журил «милую а-Ин», удостаивая сына только равнодушным взглядом. — Нет, ну ты совсем бессовестная. Наш орден развалится потому, что ты тратишь деньги направо и налево. Я теперь переживаю за нашу казну. — Когда такое вообще было! — праведному гневу в её голосе могли бы позавидовать даже небожители. Но на такие «честные» высказывания (особенно произнесенные Вэй Ин) у Цзян Чэна уже давно выработался иммунитет: — Тебе внезапно отшибло память? Так я напомню. Вчера ты захотела проверить, сколько понадобится палочек благовоний, чтобы.... Вэй Ин едва заметно покраснела и тут же поспешила перебить: — Ну ладно, ладно. — Тут же пошла на попятную она. — Смысл вспоминать о том, что было. Помни о прошлом, но не живи им, а стремись в будущее! Видишь, я хорошо усвоила учения достопочтенного учителя Лао. В отличие от тебя. И она показала ему язык. Удовольствие, которое Цзян Чэн испытал, когда ему удалось смутить Вэй Ин напоминанием о вчерашней выходке, быстро сменилось знакомым негодованием. Вспомнила она про учителя Лао! Будто и не она месяц назад подбросила ему лягушку прямо на стол, только чтобы прервать нудную лекцию и повеселиться, глядя на его возмущенное лицо. А теперь посмотрите-ка, «достопочтенный»! С ещё большей твёрдостью в голосе, чем раньше, он произнёс: — Ни монетки от меня не получишь! Так что либо просто смирись, либо плати за персики сама. Глаза Вэй Ин тут же вспыхнули энтузиазмом. — Это вызов? — Это факт. — Мой маленький диди боится проиграть старшей сестрёнке. Понимаю, понимаю. Тут же засюсюкала Вэй Ин. И, видит небо, Цзян Чэн не должен был поддаваться на детскую провокацию. Но где он, а где благоразумие, когда дело касалось надоедливой девчонки. — Ты не сможешь получить ни меньше пяти персиков за ближайшие десять минут. И кража не считается! Я не разрешаю тебе портить репутацию ордена. — Ццц какого ты обо мне плохого мнения, а-Чэн. Хотя если судить по легкому разочарованию в её голосе, то именно так она и собиралась поступить. — Смотри и учись, пока я жива. Вэй Ин решительно зашагала в сторону, где располагалась лавка с фруктами. Буквально через минуту они оба уже стояли перед довольно широким прилавком, на котором весьма аппетитно располагалась большое количество разнообразных товаров. — Чем могу помочь юным господам? — Приветливо спросил у них молодой парень. Вряд-ли он был сильно старше их, скорее всего, сын хозяев лавки, которого родители поставили себе на замену, пока они занимаются чем-то ещё. Цзян Чэн промолчал. В конце концов, ему помочь могло только полное и безоговорочное признание Вэй Ин глупости данной затеи. Хотя та, по-видимому, не собиралась просто так сдаваться. — Мы с братом уже довольно долго бродим по рынку в поисках подарка для сестры. Признаюсь честно, это всё меня немного утомило, вот я и предложила а-Чэну немного передохнуть и, может, чем нибудь перекусить. Как хорошо, что я издалека заприметила ваш прилавок. Запах от фруктов дивный! Да и господин продавец тоже не дурён собой. Цзян Чэн недоуменно покосился на заливающуюся соловьём Вэй Ин. Если она хочет всё обставить так, что Цзян Чэн будет вынужден всё-таки заплатить за неё, чтобы не выставить себя бедняком, не в силах которого оплатить даже немного фруктов для «уставшей леди», то зря она на это рассчитывает. Обычно, ему действительно было важно что о нём подумают другие, но тут победа в споре явно важнее, чем мнение какого-то незнакомого парня. Который, кстати, уже довольно заулыбался в ответ на комплимент хорошенькой девушки. Стоп, он только что подумал о Вэй Ин, как о «хорошенькой девушке»? Это неприятное наблюдение не спасло его от продолжения спектакля. — Может, вы нам что-нибудь посоветуете? Вы выглядите как человек, чьему мнению я готова довериться. В притворном смущении она опустила глаза, а потом снова подняла их, и робко улыбнулась. Парень от таких слов аж непроизвольно расправил плечи, как бы намекая, что да, он такой. — Охотно помогу вам советом. Чего бы хотелось отведать этой юной госпоже? — Выбор здесь так велик, что у меня разбегаются глаза. Можете ли вы мне посоветовать что-то сладкое, небольшого размера и оранжевого цвета? Продавцу эта шутка пришлась по душе, и он рассмеялся. Вэй Ин тоже подхватила его смех и довольно подмигнула наивной жертве своего обаяния. — Справитесь с таким запросом? Боюсь, мне больше не никого положиться в этом вопросе. И пусть Цзян Чэн понимал, что всё это было сказано только для того, чтобы получить несчастные персики, он невольно почувствовал себя оскорбленным. Она вообще-то его будущая же… э т о! У неё теперь всегда есть и будет у кого просить помощи. — Ради такой красивой девушки мне придётся хорошенько постараться. Дайте-ка подумать, может быть…персики? Вэй Ин аж пару раз похлопала руками от удовольствия. — Вы так точно попали в мои предпочтения! Я поражена вашими способностями. «Да кто вообще купится на столь откровенные заигрывания этой хули-цзин» — с негодованием подумал Цзян Чэн. С каждой секундой происходящее ему нравилось всё меньше и меньше. — Сколько именно персиков мне вам наложить с собой? — Окончательно растаял парень. Ещё бы — и товар продаёт, и с девушкой флиртует. Практически идеальная картина, ещё бы только брат незнакомки не смотрел на него столь убийственным взглядом. А Цзян Чэн и правда на него смотрел, не зная, на кого злиться больше, на себя ли — дурака, который согласился на глупый спор; на Вэй Ин — бесстыдницу, готовую строить глазки левыми парнями; или на продавца, который оказался слишком глуп, чтобы не поддаться её уловкам. Парень уже потянулся за персиками, как Вэй Ин залепетала: — Подождите-подождите! Лично я не имею никаких сомнений, что ваш товар самого превосходного качества. Но мой брат, ах, вы его абсолютно не знаете! Он почему-то всегда требует, чтобы я всё пробовала перед покупкой. Такой уж он параноик. На такое заявление парень немного нахмурился, но Вэй Ин стратегически вовремя захлопала ресницами и пошире распахнула глаза — якобы святая простота. У Цзян Чэна появилось очень нехорошее предчувствие, что то, что Вэй Ин планирует сделать, ему сильно не понравится. — Вообще, мы обычно так не делаем… — Ох, конечно, я понимаю, вы опасаетесь, что кто-нибудь может сбежать с вашими фруктами в руках. В таком случае, я бы могла предложить, чтобы вы сами покормили меня прямо с рук. Настолько неприличного предложения не ожидал никто из двух парней. У продавца заалели мочки ушей, а Цзян Чэн… Цзян Чэн покраснел как помидор от гнева и стыда за свою будущую жен....э т о. — Да как у тебя язык повернулся произнести такое! Ещё и прямо на моих глазах! Мы возвращаемся домой, сейчас же! На глазах изумленного продавца Цзян Чэн схватил Вэй Ин за рукав и активно потащил в обратном направлении. Несчастные прохожие, которым не посчастливилось наткнуться на эту парочку, снова расступались перед ними. И если до этого большинство опасались мечей на их поясах, то теперь всех пугал молодой человек, чьи глаза, кажется, метали молнии. — А-Чэн, так нечестно, он бы точно скормил мне пять персиков и я бы выиграла спор! И вообще, чего ты так завёлся! Опять разбуженная её криками старушка недовольно покачала головой: — Ну что за молодёжь пошла, только шуметь и могут. *** Когда Цзян Янли наткнулась на вернувшихся с прогулки брата и Вэй Ин, она очень удивилась тому, насколько зол был Цзян Чэн. Тот только и успел бросить что-то в духе: «Я хочу побыть один» и сбежал в направлении своей комнаты. На вопрос о том, что случилось, Вэй Ин недоуменно пожала плечами: — Кажется, у Цзян Чэна непереносимость персиков. Не волнуйся, шицзе, я попозже схожу к нему и мы помиримся. Лучше расскажи, как ты себя чувствуешь после того письма. Хочешь, при встрече я этого Павлина поколочу? Цзян Янили поспешила заверить Вэй Ин, что с ней всё в порядке, и никого бить не надо. Насчёт Цзян Чэна она ничего говорить не стала. Ей на миг показалось, что он выглядит не просто злым, а как будто глотнул уксуса. Но, с другой стороны, Вэй Ин вела себя как обычно. Поэтому Цзян Янли решила, что ей и вправду просто показалось.