OST: — Дайте танк — Люди
Ветер завывает в коридорах подземелья, заставляя школьников плотнее кутаться в тонкие джемперы, натягивая ткань на пальцы. Перешептывания друзей эхом разносились по темным коридорам. Атмосфера напоминала очень малобюджетный фильм ужасов. И если Соня любила пощекотать нервы, сидя перед телевизором, закутавшись в теплый плед, то становиться участником такого действия было для неё впервые. Саша идёт впереди, точно угадывая нужные повороты в одинаковых стенах. Он напряжен, натянут, как струна, руки сжаты в кулаки. Соня в то же время чувствует себя легко, она, кажется, не боится темноты и неизвестности и вовсе позабыла о страшной находке в этом месте. Анненский восхищается её выдержкой, поражено следит за девушкой, но не успевает вставить и слова, когда брюнетка замирает перед распахнутой дверью. Огонек любопытства в глазах гаснет, а темные брови сходятся у переносицы. — Что за фигня? — удивленно шепчет девушка, оглядываясь на Сашу, словно он способен прояснить картину перед глазами. Молодой человек осматривает пустую комнату и ведет плечом. Значок, все ещё находящийся в кармане, будто бы упирается острием звезды, царапая кожу сквозь ткань брюк. И если бы не это, Саша посчитал бы себя ненормальным. Никого… Ни пионеров, ни Савельича… — Не может быть! — заключает Саша, оглядывая пустое помещение. Одноклассники переглядываются между собой, с неуверенностью поглядывая на Анненского и Полякову. Подземелье их порядком напугало. Может и хорошо, что страшная находка испарилась сама собой? Отчего-то поверить в слова Саши и Сони хочется, а для этого не обязательно видеть что-то собственными глазами. И кажется мнение единогласное, но Морозов стоит посреди комнаты, раскачиваясь на носках. Закатывает глаза и растягивает губы в фирменной ухмылке. — А что вы ожидали? Лежал себе Савельич — отдыхал. Устал лежать — встал и пошел. Щас гуляет где-то по лесу, прогуляется придёт обратно. — шутка неудачная и, как всегда, не к месту и даже Тёма с Ромой не подхватывают его веселье. — Макс, — шипит Даша. — Хватит! — сказала, как отрезала, но Макс зыкнул на девушку вовсе не добро и Старкова поспешила спрятаться за спиной Андрея. — Ребятушки, может вам к врачу сходить? Уже трупы по школе мерещатся. Софка вон в Йети поверила, который по лесу ходит и кукол маленьким девочкам дарит. Так и до дурдома недалеко. — Морозов злится, обхватывает плечи Софьи заставляя смотреть ему в глаза. — Посмотрели? Убедились? Никого нет! Пошли, ужин скоро. — Ты вообще о чём-то кроме своего брюха можешь думать? — не выдерживает Полякова выворачиваясь из «нежных» объятий друга. — О здоровье твоем, подруга. Нам всем нужно к психиатру! — заключает парень, не уводя взгляда. — Идиот, — нормальный диалог не склеится, а Софья не хочет продолжать, громко хлопает железной дверью на прощание. Получается Макс прав?***
Полякова не разговаривает с Морозовым, стойко игнорируя все попытки Макса начать беседу. Отец продолжает делать вид, что его воспитательные навыки идут отношениям с дочерью на пользу. Лицемер, чтоб его… Мама ей тоже не звонит, сказать нечего, а от перевода в Берлин Соня по собственной глупости отказалась. И даже Саша… Анненский не желает бередить подсохшие раны. Даёт время отдышаться и скинуть ненужные эмоции. А как у неё получается, он судить не берётся. Да только в отношениях одноклассников будто чёрная кошка пробежала. Они молча ковыряются в тарелках с ужином, и никакого желания обсудить ещё одну страшную находку в комнате Савельича. Школьники предпочли быстро унести оттуда ноги, прихватив только компьютер историка и пару страшных воспоминаний со старой кинопленки, найденной на чердаке. За пределами столовой тихо, лязг посуды и выкрики детей остаются за стеной, и школа приветствует девушку долгожданным спокойствием. Соне не с кем поделиться мыслями. Личные дневники она не ведет, а от друзей намеренно дистанцируется. Разговор с самой собой уже и вовсе похож на признаки шизофрении. Разбить пару тарелок об пол кухни ночью тоже мало поспособствует решению проблемы. Да, и проблемы она придумывает себе, наверное, по собственной воле. Ведь, ничего такого Максим, кажется, и не сказал. Савельича и правда в подземелье не оказалось, а не верить в сказания Софьи и Александра у Морозова полное право. Да, и все козыри в его рукавах. И, наверное, характер Макс раздражает Соню лишь потому, что они поразительно похожи. Может поэтому она с одного взгляда на парня поняла, что его личная жизнь сыпется под натиском Андрея? Макс и понять ничего не успел, а его девушка с вожделением смотрит в глаза Авдеева, совсем позабыв про первую любовь. Больно, ли? Нет смысла отрицать очевидное. Ничего более не мешает отрываться на чувствах подруги. А Софье, как выяснилось на друга не всё равно, пусть она и браво отрицает происходящее в собственной душе. Подростковый максимализм во всей красе. И даже общие метры, в которых они закрыты большую часть года в самом деле ужасный факт. Девушка сидит на ступеньках в коридоре с ожиданием поглядывая на главный вход в школу. На что надеется и сама не понимает, электронный голос раздражающе шепчет в ухо «Телефон абонента занят». Вероника игнорирует её звонки, предпочитая разговоры с кем-то другим. — Да, чтоб тебя! — шипит школьница, сбрасывая звонок. — Софья! — громом разносится женский голос, и девушка закатывает глаза, выпуская из лёгких весь воздух. Для чувства полного счастья ей и правда не хватает только общества Крыловой. И отшутиться бы сейчас саркастично, в точности как учит Галина Васильевна, но Полякова продолжает сидеть, делая вид, что не замечает Гиену, нарушившую её спокойствие. — Соня, — снова повторяет женщина, присаживаясь на две ступени выше — истинный показатель превосходства. — Мы можем поговорить? — Елена Сергеевна, наши разговоры обычно заканчиваются ссорой, вы бежите жаловаться. В итоге я виновата. — брюнетка оборачивается, встречаясь взглядом с Еленой. — Проще говоря — я не хочу с вами разговаривать! И сразу всё становится понятно. Не иначе, как Виктор уговорил её пойти на примирение. Она старше, а значит мудрее. Только для Сони это ничего не значит. — Ты ведешь себя, как ребёнок! — Коим и являюсь! Женщина прикрыла глаза, потирая переносицу. С Соней разговор никогда не клеился. И что спрашивается молоденькая студентка педагогического делала на парах по психологии? — Я пытаюсь с тобой подружиться, но ты почему-то отталкиваешь меня. Чего ты хочешь? — Миллион долларов и яхту, — огрызается ученица. Яркие зелёные глаза смотрят на Крылову с нескрываемым неприятием, может даже оценивающе. И Елена не хочет знать мысли, которые проносятся в голове девушки. — Всё хамишь… — Елена Сергеевна, не надо со мной дружить! — Соня подорвалась с нещадно скрипнувшей лестницы и усмехнулась, завидев в коридоре фигуру учителя физкультуры. — А знаете, что… Дружите с Павлом Петровичем, на сколько я знаю у Вас это хорошо получается! Такая… дружба на троих с Виктором Николаевичем, да? А он знает, что вы такая дружелюбная? У Крыловой чесались руки отвесить Соне пощёчину. Не для собственного удовлетворения, а чтобы привести девушку в чувства. Но судя по ясному взору, Софья понимала, что и кому говорит. — Ах ты мелкая паршивка! — взревела завуч. — Нет, нет, маменька, вы не бойтесь. Больше классической любви, описанной в книгах мастодонтов литературы, папенька ценит дружбу. Вы право слово, так набиваетесь мне в мачехи, что кажется совсем позабыли нормы приличия. — Соня подошла ближе, сокращая расстояние между собой и женщиной на длину вытянутой руки. Наклонилась к уху, произнося последние слова шёпотом. — Слово даю, Виктор Николаевич не узнает о ваших весёлых похождениях. Шёпот нарочито громкий, настолько что её слова услышал Павел Петрович у двери в столовую. Милая приветливая школьница превращалась в беспощадную мегеру. Всё с теми же яркими, изумрудными глазами. «Невзлюбила мачеха падчерицу и не знала, что бы такое и придумать, чтоб было ей день ото дня и того хуже.» — Стерва! — Благодарю за комплимент, миледи. — Соня сделала книксен и быстро взбежала по лестнице, оставляя собеседницу в гордом одиночестве. Счёт по-прежнему в её пользу.***
Люди делят мир на чёрное и белое, потому что так проще и понятнее. И действительно в мире есть вещи абсолютно чёрные, страшные, без полутонов и абсолютно белые. Так делают взрослые, которым не хочется искать в жизни новые краски. Надя Авдеева ребёнок, первоклассница с забавными бантиками и вечной улыбкой на лице. И оказывается, мир маленькой девочки слишком просто перевернуть с ног на голову. И в коробке с цветными карандашами теперь нет ярких цветов. Всё как у взрослых. Для чего тогда так спешить взрослеть? Надя кутается в зимнюю куртку, поправляя на голове яркую шапку с помпоном. Девочка оглядывает школьное крыльцо прикрывая входную дверь. Гномик заждался свою новую подругу, она приносит ему конфеты и рассказывает о маме и папе, о брате Андрюше. Надя не боится его, ей спокойно, уютно и вовсе не страшно с новым знакомым. Она бегает к нему по ночам, когда никто не видит. Авдеева прячет раскрасневшийся носик в шерстяном шарфе, но стойко продолжает красться к кованому забору. Ей нужно поговорить с тем, кто выслушает и не станет с жалостью смотреть в испуганные карие глазки. — Ну-ка, стоять! — Надя вздрогнула, медленно повернувшись. Рядом стояла Соня, оперившись плечом о колонну, с высоты собственного роста поглядывая на девочку. — Решила сбежать и даже не попрощаешься? — сигарета медленно тлела меж девичьих пальцев, завораживая Надю невзрачным огоньком. — Правду говорят, что курить вредно? — собралась наконец спросить первоклассница. — Разумеется, что курить вредно, и я бы желала отвыкнуть, но, не могу. Я раз две недели не курила, а потом не выдержала. — отозвалась девушка, подзывая к себе сводную сестру. — Виктору Николаевичу не говори. Девочка сжала губы в тонкую полоску, закрыла рот на замок и швырнула невидимый ключ за спину, шагнув в сторону Сони. — Будешь ругаться? — Я? С чего бы это? — Софья выдохнула дым в сторону, затушив окурок носком сапога. — Все взрослые ругаются, когда дети их не слушают. — Мама и папа тебя тоже ругали? — Мои нет… А твои? Соня нахмурилась, силясь вспомнить ругали ли её родители, но то ли этого никогда не было, то ли родители и правда никогда не ругались на неё. — На сколько я помню, ни разу. — Соня… — Надя замялась не зная, как начать разговор со сводной сестрой. — А мои родители умерли, да? Полякова вздрогнула вероятно от порыва холодного ветра, а не от ледяного тона Надежды. — Виктор Николаевич и Андрюша сказали мне, что мама с папой на звездочке, а я с мамой про звезды читала, там не живут люди. Соня оглядела двор в поисках взрослых. Она не знала, что сказать ребенку, но Надя смотрела совсем не по-детски. Скорее она ждала от Сони подтверждения собственных догадок, а не пустых легенд. Девушка опустилась на корточки перед Надей, обхватывая холодными пальцами ладошки скрытые теплыми варежками. — Я не знаю, что тебе ответить, Надюша. — Авдеева будто чувствовала, что Соня ей не соврет, наверное, поэтому и задала вопрос. — А это плохо, верить, что они приедут за нами? — Верить всегда надо, Надя, так бывает проще жить. — А во что ты веришь? — Я? — Соня усмехнулась, покачивая головой. — В дружбу. — У меня нет друзей, только Андрюша. — А я и Саша? Виктор Николаевич, Алиса… Понимаешь, Надя, иногда нужно во что-то верить, даже если ты не хочешь этого. Когда я была, такой же малышкой, как ты… — Соня смягчила голос, наклоняя голову, словно маленькая птичка. — У меня был хороший друг, который, между прочим, учился в нашей школе. Соня встала, отряхивая острые коленки, протянула ребенку руку, за которую Надя тут же схватилась, позволяя увести себя обратно в школу. — А где он сейчас? Твой «хороший друг». — А, любопытной Варваре на базаре нос оторвали!***
Маленькая Соня выбегает из школы, оглядываясь на широкие двери. Две чёрные косички развеваются на лёгком ветру, потягивая за собой развязанные бантики. Полякова тяжело дышит и прячется за широкой колонной. Делает пару шагов, пока не упирается в кого-то высокого и испугавшись, что её место для пряток отыскали в панике, оборачивается. — Напугал! — шепчет девочка, завидев виновника её испуга. — От кого прячемся, егоза? Нашкодила и от Галины Васильевны убегаешь? — смеется Вадим, присаживаясь на корточки, поравнявшись с девочкой. — В прятки с ребятами играем. Тёма и Максим ищут, а мы с Дашей прячемся. Морозов теперь со мной играет, представляешь! А ты, что тут делаешь? Я Антона и Полину в библиотеке видела, они обещали моё место не выдавать. Соня не замечает, как при упоминании брата руки старшего товарища сжимаются в кулаки. Она слишком увлечена собственным рассказом. — Воздухом дышу. — успевает ответить Вадим, когда главные двери школы, нещадно скрипят, и на улице оказываются двое мальчишек. Уваров подхватывает девчушку на руки ставит её на оконную нишу и прикладывая палец к губам призывая молчать. Соня игру незамедлительно принимает, закрывая ладонями рот. Вадим снова выходит на крыльцо, засовывая руки в карманы, опирается плечом о колонну. — Кого ищем, мелюзга? — подает голос Уваров, поглядывая на хихикнувшую девочку. — Соню. — С чего бы она на улице пряталась? В школу идите, следопыты! Мальчишки не желая продолжать диалог с суровым старшеклассником скрываются за дверью, и Вадим спешит спустить девочку на землю. — Ну, что хулиганка, я тебе помог? Соня энергично качает головой поднимая вверх большой палец. — Они меня теперь не найдут! — зачарованно вздыхает Полякова. — Ты в следующий раз поможешь мне ещё раз выиграть? — Только, если ты никому не расскажешь! — Даже Антону и Полине? — Тем более им! — Честное пионерское! — оттарабанила Соня, вызывая на лице Вадима улыбку. Сомневаться в такой клятве, конечно, не приходилось.