Шуба и метла

- Сонечка? - недоверчиво переспросил Костя. - Влад, - скромно подсказал Коноплев. - Сонечка Мармеладова?! - поворачиваясь к режиссеру, с возмущением возопил Плотников. - Вы там в глаза долбитесь?! Девочка-проститутка два метра ростом?! - Метр восемьдесят, - поправил Влад, притулившийся на стуле, как школьник в кабинете директора: спина прямая, руки на коленях сложены. Указательный палец нервно зажат в кулаке другой руки. Костя взлохматил шевелюру и обречённо вздохнул. - Вы Достоевского, блин, читали вообще? Это жертвенный образ! Виктимный! А этот дождется, когда противник расслабится, - и камнем по голове! Без обид, Влад. Ты как проститутка огонь, но тут нужен другой род блудницы. Влад вскинул голову, проартикулировал беззвучно "рот" и оттянул языком щеку. В его сощуренных глазах Костя уловил опасный блеск. Ну вот, а он о чем?! Ему эти маньячные вайбы не показались! - Тут нужно смирение! Сми-ре-ние! - Я могу, - закивал головой Влад, пошире распахивая глаза для убедительности. - Как слово это пишется, знаешь? - пренебрежительно фыркнул Плотников. - Проверим? - ишь ты, гляди, как разозлился. - А давай, - на азарте согласился он. - Сутки со мной проведешь, будешь послушный, как агнец божий. Влад вцепился в протянутую руку, как злобный клещ. - Но имей в виду, - тихо добавил Костя, почти что на ухо, - одна ошибка - и ты ошибся. *** Костя вышел на крыльцо, закурил. Спору нет, после их фееричного знакомства тлела между ними какая-то подспудная тяга. Только воли ей ни один не давал. Влад то ли тихушничал, то ли морозился. А Косте такие фейерверки в личной жизни в его возрасте даром не сдались. И все было у них ровно и гладко (никак!), пока не прибыл в их театр столичный режиссер с намерением "встряхнуть это болото". А проще говоря, окрасить его в радужный цвет. Внести актуальную нотку в классику, йопта! Раскольников, он почему старушку порешил? Репрессивное поведение, подавленный гнев, ненависть к образу властной матери, - одним словом, латентный гей, тут и к Фрейду не ходи. Ну, и Сонечка у него соответствуюшая нарисовалась. Костя скосил взгляд: Влад сосал айкос на расстоянии вытянутой руки, но делал вид, что Плотников пустое место. Обиделся, что ли. Но только за язык его никто не тянул, язвительно подумал про себя Костя. Ошейник бы на тебя да на поводок, ну, да ещё не вечер. - Это я конфискую, - Костя кивнул головой на айкос и требовательно протянул ладонь. Насладился молчаливым возмущением Влада, который только что пар из ушей не пускал, и ехидно добавил, - будем бороться с оральной фиксацией. И вернул ему жест, который тот продемонстрировал на планерке. Влад загорелся ушами, сжал кулаки, и Костя уже приготовился помутузиться с ним прямо на проходной. Но он отступил, сбросил с себя агрессию, словно пёс, отряхнулся. Посмотрел кристально чистым взором, мол, что дальше, хозяин? Ага, так Костя этой покорности и поверил. Ты у меня, дружок, до конца дня сломаешься. Куда тебе со мной тягаться. - Слушаешь меня. Рот свой шаловливый открываешь только по команде. Говорю "прыгай", спрашиваешь: "откуда", понял? Влад хмуро зыркнул, но тут же послушно кивнул. Костя сделал вид, что очага сопротивления не заметил. - Библию читал? Ну, или хоть картинки разглядывал? - не удержался от подкола Плотников. - Смирение - это служение другим людям, особенно тем, кого ты считаешь ниже себя. А у тебя ведь самомнение ого-го, да, Влад? Тут он, видно, по больному попал, так Коноплева перекосило. - Видишь, вон, бомж слюни пускает? Сгоняй ему за чекушкой, посочувствуй. Узнай, как дошел до жизни такой. Костя с удовольствием понаблюдал за метаниями Влада. Не прошло и десяти минут, как он приплелся понуро: - Он меня на хрен послал. - Вот, - удовлетренно произнес Плотников, - не умеешь ты ещё с натурой работать. Ну, давай, к проституткам, авось, сойдешь за своего. Он махнул в сторону остановки и с ухмылкой поглядел вслед Коноплеву, который нехотя зашагал в их сторону. Вернулся он, что характерно, с такой же быстротой и результатом. - Что, уже не такой самоуверенный? - вскинул брови Костя, любуясь расстроенной Владиной моськой. - Куда тебе Сонечка, ты других людей за людей не считаешь. Тут надо себя перебороть. - Нет, - процедил Влад, упорный! - Ещё сутки, ну! Костя тяжело вздохнул, заправил прядь за ухо. - Вымотался я с тобой, давай домой. В квартире Кости Влад принялся осматриваться с острым интересом, будто стоило подковырнуть фото или стопку книг, и тут же наружу выскочит Костино нутро. Костя разулся и прошлепал босыми ногами к дивану. Влад, побродив по квартире, вернулся в гостиную и встал перед ним, как лист перед травой. - Давай ещё, - Костя от такой требовательности только глаза закатил. - Как хочешь, - поймал его взгляд и припечатал, - ноги мне омой. Пока Влад ловил ртом воздух задыхающейся рыбкой, добавил: - Тазик и ковшик на кухне, под газовой горелкой. Костя откинулся на диване, прикрыл глаза, ожидая закономерного щелчка захлопнутой двери. Но тут его ступни коснулась чужая рука. Костя вздрогнул, ладонь была ошпаривающе горячей, а вода ледяной. Глаза распахнулись сами собой. Влад на коленях, опускающий его ступни в воду, сжигал, как ядерный взрыв. - Прости, нету столько волос, - с затаенной насмешкой повинился он, - а то бы высушил. Поднес влажную ступню к лицу и вобрал большой палец в рот. Костя только чудом не заорал. Влад поднял на него взгляд, и смирения в нем не было и следа. Передаю по буквам: Никодим, Илья, Харитон, Ульяна, Яков. - У меня будет своя Сонечка. Об которую никто не сможет вытирать ноги. Он растянул щербатый рот в опасной улыбке. - Смирись.