— Джисон, я тебя прошу, не паникуй, береги заряд телефона и оставайся на месте. Это что, треск? Ты бежишь? Джисон, блять, стой! // Минхо — волонтер поисково-спасательного отряда, а Джисон — его лучший друг. Желая помочь Минхо с поисками, Джисон не учел, что картографический кретинизм — заболевание неизлечимое, и сам потерялся в лесу. Гордое одиночество, непроходимая чаща, вой волков — идеальные условия для размышлений о том, что же, черт возьми, происходит между ним и Минхо.

У Джисона проблемы с контролем гнева. Минхо, кажется, и есть сам Гнев. // Ценному заложнику положено жить в доме врага, проявлять уважение и не высовываться лишний раз из комнаты, ставшей темницей. Но самое главное — оставаться невредимым. Впрочем, Джисон любит нарушать правила.

Джисону предстоит княжение, а Минхо, будучи послом Корё, должен наладить с ним контакт. // – Говорят все дворовые, княжич – исчадие полудницы. И принес его князь на руках из дикарских мест, с поля брани и битвы. Глаза у княжича – заморский миндаль. Ростом невелик, но прозорлив под стать отцу. Имя-то у княжича чужое, у злых духов сворованное. И хитер он, точно бес.

Шкаф, в котором спрятался Джисон, не таил внутри никакой Нарнии — только выцветшие толстовки, поношенные кеды и гитару с надломленным грифом. Пора перестать верить в сказки. Но как это сделать, если чудо совсем рядом? Оно пахнет хвоей, не нравится маме и приносит тепло в январскую ночь.

Минхо убежден, что у него нет синдрома спасателя. Джисон искренне верит, что не нуждается в спасении. // Разумеется, Минхо ожидал увидеть знакомые лица среди клиентов своего похоронного бюро. Лет через тридцать, не раньше. Но вот перед ним сидит Хан Джисон, изучает невидящим взглядом стыки паркета. А Минхо держит в руках папку с делом навечно шестилетнего мальчика.