Одинокая дорога

У них появился шанс – совсем призрачный, - но он отсрочил следующую битву, дав им всем возможность немного передохнуть. Все те люди, прятавшиеся в убежище, как крысы, ждали с упоением, когда лучи солнца заглянут к ним сквозь прутья, даруя надежду на спасение. Устали: прятаться, бежать, сражаться… Сколько полегло в этой войне? Скольких ещё они похоронят в будущем? Ему неведомо, но он устал распоряжаться чужими жизнями – это не его ноша; тот человек – настоящий лидер – его давно уже нет рядом, а Пьетро… Он так скучал по нему, ему так необходима его поддержка. Спидстер вздохнул, закрывая за собой двери, возвращаясь в свои-чужие покои; он снимал на ходу шлем – металлический, тяжёлый, за которым привык прятать самого себя – он уже потерялся, кем был на самом деле: Пьетро Леншерром – тем самым озорным парнем, который не унывал и всегда находил выход из любой ситуации, но для всех погибший в бою, спасший своего отца – необходимая жертва, но именно она помогла другим встать на ноги и показать, ради чего они все сражались; или же лже-Макс Эйзенхардт – их лидер, видевший гибель единственного оставшегося в живых сына… Ни то и ни другое. Пьетро устал притворяться, но пока не мог рассказать своим людям правду: им нужен лидер, и слушаться они будут только Магнето. Пьетро, проходя мимо, уже не смотрел на себя в зеркале, да и что он мог там увидеть: молодого длинноволосого парня в броне своего отца? С браслетами на запястьях, имитирующие способности Эйзенхардта? С ошейником, скрытым за воротником, изменяющий его голос? Леншерр всегда снимал всё это, оставаясь один на один с собой; о его секрете знали лишь несколько человек – самые близкие, самые дорогие и те, кому он мог доверять; некоторые догадывались или же не хотели подавать виду, зная, что так будет лучше. Пьетро хотел сдаться, рассказать, открыться, но не мог – сейчас не то время; идёт война, а людям нужен лидер, и им пока будет он. Так бы хотел его отец. Пьетро бы отдал всё за то, чтобы хоть на несколько минут побыть с ним: поговорить, обнять и сказать, как сильно скучал, любил и помнил… И никогда не забудет. Мутант хмыкнул, присаживаясь в старое кресло, ставя на треногую тумбочку отцовский шлем; немного тишины и много размышлений на извечную тему спасения мира. Ставки слишком высоки, и Пьетро больше не мог рисковать своими людьми. Он отвечал за каждого в убежище, даже за тех, кого бы не хотел видеть: тот же Грейдон Крид или Себастьян Гилберти… Но они помогали ему, сражались бок о бок, и спидстер терпел. Пьетро усмехнулся, уголки его губ приподнялись: а ведь благодаря бывшему предателю в его жизни появилась та, кто знала о секрете. И прямо сейчас открывала двери. - Знала, что найду тебя здесь, - облегчённо выдохнула она, и Пьетро ей улыбнулся. Девушка, мутант, жертва обстоятельств, которой пришлось бежать с чужим человеком, видя смерть близкого. Она единственная, кто спаслась из морлоков, и Пьетро и за эти жертвы винил себя в том числе. Она подошла сзади, присела на подлокотник, коготками перебирала его белоснежные локоны; Леншерр потянулся к ней, и Семела обняла его, прижав его голову к груди; он чувствовал её сердцебиение, и будто ощущал с каждым стуком целостность мира. Он верил, что на руинах можно построить новую жизнь, главное – победить Апокалипсиса… Как завещал Магнето. - Как ты? – спросил Пьетро, заглядывая в её янтарные глаза. Девушка изменилась в лице, пряча прядь волос за острое ушко. - В порядке. Просто устала немного. Мы добыли с Куртом немного еды. - Сем, я ведь тебе говорил!.. - Знаю, - перебила его она, отступая. – Но я не могу сидеть, сложа руки, и бездействовать, зная, что… - Твою смерть я уже точно не смогу пережить, - отрезал лже-Магнето. - Это эгоистично, знаешь ли. - Плевать, - Пьетро хотел встать, но её ладонь, легшая ему на плечо, не позволила этого сделать, - если я тебя потеряю, я… - Тише, - Семела опустила палец на его губы, - я жива, со мной всё хорошо, - она улыбнулась, а вот Пьетро не ответил ей тем же. – И нам хватит продовольствия продержаться чуточку дольше. - В следующий раз пусть идёт Грейдон. Тебя я терять не готов. - Тебе его не жалко? - Мне жаль Курта, у которого такой мерзкий брат, - фыркнул Леншерр, вновь откидываясь на спинку старого скрипучего кресла. Семела тихо засмеялась; иногда вечно серьёзный и правильный лидер сопротивления становился тем самым настоящим Пьетро, которого она и полюбила. Девушка обняла его за шею, прижимаясь теснее, и, наклонившись, игриво укусила за ушко – Леншерр не стал сопротивляться, хотя дрожь прошлась по всему телу приятной волной. Донован всегда так делала, когда тот был сосредоточен на миссии, когда был озабочен мыслями о войне, она старалась его хоть немного расслабить и вывести из густоты пессимистичных мыслей, и вот снова её трюки возвращали его в реальность: лже-Магнето улыбнулся ей, и Сем, замурчав, решила добиться своей цели, а заодно доказать Пьетро, что и ему нужно уметь отдыхать. - Знаешь, тебе нужно немного расслабиться, - заговорщицки прошептала она, и Пьетро не сразу сообразил, о чём речь. - Ты… Ты собралась?.. - О да! – хитро улыбнулась девушка и потянулась своими тонкими пальцами за занавес белых длинных волос к ушам Леншерра. Нет-нет! Пьетро знал, что она специально провоцировала его, хотел встать, сбежать в другой конец комнаты за секунду, но собственная мутация именно сейчас решила дать сбой – давно уж не пользовался ими, от того затормозил, и Семела собственнически зарылась в его локоны и ноготками проникла… - Боже… Девушка усмехнулась; как легко было заставить его растечься в её объятиях. Пьетро закрыл глаза от блаженного удовольствия, подставляясь пальцам Сем: лже-Магнето превращался в быстрого мальчишку, стоило только нажать на кнопочку в ушной раковине – та точка, которая всегда позволяла спидстеру полностью расслабиться. Донован пользовалась этим нечасто, да и то только тогда, когда хотела помочь Пьетро с напряжением – такой массаж быстро ставил его на ноги. Леншерр жмурился, вертел головой, пока Сем оглаживала уши, тянула за мочки, надавливала на хрящи, мяла их – мутант напоминал ей кота, который хотел выслужиться перед хозяйкой за дополнительную порцию вкусностей. Девушка улыбалась, глядя на того, кто так старался выглядеть на сцене другим человеком: Пьетро никогда не станет своим отцом – он в чём-то лучше или хуже него, он – индивидуален, и таких, как он, больше нет. Ей хотелось помочь ему, показать, что он – человек, а не робот, способный круглосуточно решать задачи и строить стратегии; даже лидеру положено иногда немного отдыхать. - Знаешь… - наконец, подал голос Пьетро, смотря на Сем снизу вверх, - ты самая лучшая. - Знаю, - она мягко коснулась губами его лба, переключаясь с ушных раковин на волосы, заплетая их в тонкую косу. – И я не хочу, чтобы ты доводил себя. - В нынешней ситуации… - Т-ш-ш… - она заткнула его нежным поцелуем, а когда отстранилась, то обняла его, произнеся: - в нынешней ситуации тебе нужно отдохнуть. У нас есть время. - Да, есть время, - повторил Пьетро, прикрывая глаза. Он грезил о том, что скоро война закончится, что они выберутся на поверхность, встретят рассвет, и Пьетро, наконец, откроется, навсегда отказавшись от альтер-эго покойного отца. И там, стоя вместе с Семелой, он знал, что их будущее только начинается. Но до этого ещё далеко. Пока у них в запасе есть несколько часов, чтобы передохнуть перед предстоящей бойней, и Пьетро положил голову на грудь Сем, пока она перебирала его волосы, и не заметил, как усталость затащила его в царство сновидений, где он видел тот другой мир, где не было войны, а они были счастливы. И под слова: - Я люблю тебя, Пьетро… Провалился в мир своих мечт, которые – Леншерр знал – обязательно сбудутся.